Эталонная эссеистика от "Короля поэтов". Умная изысканная сложная проникнутая поэзией проза. Умение не говоря ничего, сказать все.
Umfang 400 seiten
2022 Jahr
Über das Buch
Дмитрий Воденников – известный поэт, автор книг эссе «Воденников в прозе», «Сны о Чуне» и «Приснившиеся люди»; ведущий программы «Поэтический минимум» («Радио „Культура“»).
В «Бессмертной стрекозе» автор снова улавливает частоты, недоступные привычным органам чувств: поэты-современники ведут диалог с призраками Серебряного века – и читатель даже не замечает, как становится участником этого разговора.
Эссе были опубликованы в разное время на сайтах «Газета-Ru», millionaire.ru, Sovlit, Storytel, в журналах Elle, STORY, в «Литературной газете», «Учительской газете», «Известиях», «Взгляде».
Genres und Tags
Дайте Тютчеву стрекозу, Догадайтесь, почему. Веневитинову — розу… Остальных на Колыму. Дайте пулю Гумилёву, Сам предвидел, сам просил... ...Убивайте, чтоб уснули, Чтоб не встали, сдохли чтоб. Бейте пулей, верной пулей, Ртутной пулей в бледный лоб.
Леонид Киселев, из поэмы "Осип Мандельштам"
Почему стрекоза? Может быть потому. что с легкой руки дедушки Крылова в русской ментальности утвердился образ попрыгуньи, которая лето красное пропела и школа на уроках литературы учит презирать стрекозью беззаботность как антиобщественную и чуждую нашим ценностям, и бла-бла-бла. А мы не то, чтобы восхищаемся, но и не презираем - каждый устраивает свою жизнь естественным для себя способом, и не факт, что стрекозе в итоге не повезет, ведь раз не вымерла до сих пор стрекозья популяция, значит как-то им удается договориться с эволюцией, катящей зиму в глаза?
К тому же, Дмитрий Быков объяснил, что под стрекозой подразумевалось не прелестное прозрачнокрылое с фасеточными глазами и способностью мгновенной телепортации из одной точки пространства в другую, а вовсе даже кузнечик - цикада, стрекочет - потому "пропела", поэтому и попрыгунья, кузнечики прыгают, и поскольку они тоже не вымерли, значит все не так плохо. Значит приоритет ползающих и волокущих перед поющими и прыгающими на весах вечности не так однозначен?
И все-таки, почему стрекоза? Вот и Мандельштам зачем-то призывал дать Тютчеву стрекОзу, хотя Дмитрий Воденников говорит, что стрекоза встречается лишь в одном четверостишии Федора Ивановича. А молодой русско-украинский поэт Леонид Киселев (родился в 1946, умер в 22 гда от лейкемии, начинал писать на русском, продолжил на украинском) - так вот, Киселев дословно повторил строчку про Тютчева и стрекозу.
А еще была "Жизнь насекомых" Пелевина, где представителям разных социальных групп соответствуют разные насекомые: муравьи всю жизнь пашут, но однажды совсем ненадолго у них отрастают крылья; комары паразитируют, мухи люмпены, навозники катят свой катышек, философствуя на тему "но это наша родина. сынок", мотыльки стремятся к духовному росту. И одно существо, функционал которого неясен, но его тема проходит через всю повесть. Личинкой прожорливый безжалостный убийца, имаго - дивной красоты насекомое, тугой упругий переливчатый вертолетик. В пелевинской картине мира. где в целом без перехода на личности, стрекоза - Гайдар. Ребенком командовал полком и сам расстреливал, взрослым писал упоительно прекрасные книги для детей.
Я не знаю, имел ли автор все перечисленное в виду, называя книгу "Бессмертной стрекозой" , может быть на сознательном уровне нет, но подсознание помнит все. Из какого сора растут стихи. не ведая стыда, как след кровавый стелется по сырой траве и как словесности российской не отмыть того пятна. Я почти не знаю Воденникова поэта, но эссеистику его люблю, всякий раз, как встречаю где-нибудь, его тексты это небольшой праздник.
Сборник эссе "Бессмертная стрекоза" не исключение. Следить и следовать за прихотливым извивом авторской мысли, улавливать аллюзии, радоваться открытиям, ловить себя на мысли: "А он, похоже, цветаевец, Ахматову недолюбливает", и кривиться так слегка, потому что у тебя с точностью до наоборот. Открывать новые имена, радоваться, когда подзабытые старые сверкнут новыми гранями. Здесь хорошо, невзирая.
И стрекоза летит. Бессмертная.
Мы живём на поверхностном уровне, уровне мелких и больших дел. Эссе из книги добывают смысл из обычных вещей и помогают поменять оптику. А если перейти к дешифровке этой магии, то состав такой: факты из биографий исторических личностей и своё видение мира, запечатанное в хороший язык.
Hinterlassen Sie eine Bewertung
Bewertungen
3