Пострусские

Отличная компоновка книги, раскрыта сущность современного состояния русской парадигмы,философская составляющая книги указывает на разумную оценку автором нынешних реалий как социального, так и этнокультурного развития русской нации.

Отлично изложенные мысли автора. Живой и понятный язык без логических нестыковок. Одна из альтернатив русскости, многие понятия были мне знакомые. Теперь я еще больше стал понимать состояние русского народа и русскости вообще.

В этой книге вы не найдете типичных объяснений нынешнего состояния России. В ней нет ни теорий заговора, ни привычных рецептов, которыми оперируют либералы и державники: давайте откроемся миру или, напротив, будем укреплять наше государство и традиционные устои, и все постепенно наладится; или же здравомыслия, сторонящегося крайностей и усматривающего единственно правильную тактику в политической уравновешенности и политической взвешенности. Анализ, который проводит автор, предельно строг и даже жесток. Он не оставляет места для любых предпочтений, которые хотя бы в малейшей степени предположительны. Неудивительно, что автор приходит к выводу о том, что у русского народа практически нет шансов сохранить свою целостность, свою идентичность, какой она была до сих пор и какой она существует сейчас. Точнее, шанс есть, но он совершенно не похож, и даже противоположен распространенным версиям «спасения русской нации». Мне близок этот подход, поскольку я считаю, что человечество, а не только Россия, в очередной раз находится на переломном этапе, когда прежние ценности и практики перестают работать. Если что-то и может оказаться истинным, то лишь подобный радикальный разрыв. Кому-то, скорее всего, многим, может показаться сомнительной мысль автора, что нужно отказаться от многих писателей и произведений, которые сейчас входят в школьную программу по литературе, например, от Льва Толстого. А что если так и произойдет? Что если прежнюю российскую литературу через несколько десятилетий ждет судьба древнерусских произведений, которые после реформ Петра I потеряли связь с современностью? Что если она на самом деле утратит какую-либо актуальность? Во времена, подобные нашим, когда то и дело, повсеместно жалуются на исчезновение смыслов, если и нужно чего-то ожидать, то только радикального изменения ценностей, наибольшего разрыва с недавним прошлым и нынешним состоянием неопределенности и исторической усталости.

Дискуссии о русской идентичности всегда были достаточно болезненными, а события недавнего прошлого и настоящего делают эту полемику резко актуальной.

Дмитрий Алтуфьев вызывается эту полемику прекратить. В русских он не видит больше этноса, но только атомизированную массу, готовую войти в новые идентичности, как это произошло с украинскими схидняками.

В какой-то степени текст трагичен. Однако он важен. Он задает новое направление в понимании русскости, новое видение исторического цикла развития России, сегодня очевидно идущего к завершению. Для нового цикла?

Что ж, в каком-то смысле и диверсия. Когда набитый спящими людьми советский автобус, давно отживший свой век (подобно теплоходу «Булгария»), ведомый спящим водителем, постепенно теряет управление, сохраняя скорость на опасной дороге – что делает ГАИ? Протягивает поперек трассы устройство «Еж» или «Лента» или как оно там называется, с шипами. Чтоб проколоть резину и более-менее безопасно остановить сумасшедший тарантас. Это диверсия? Безусловно. Не разбив яиц, не сделать яичницу. Когда сон патологичен – кричать человеку в ухо бессмысленно. Его надо хлестать по щекам – глядишь, и очнется. Другим. Или нет.