– Ну как там у тебя говорится. Человек может быть полезен для меня, может быть полезен для школы и может быть полезен для себя. Так почему не дать ему такую возможность? Ему же хочется этого. Ему хочется быть причастным к чему-то большему, чем его скучное существование. А через это он и для себя научится быть полезным. Да, научится. Я не собираюсь его обманывать. Я хочу его научить. Но чтобы бать полезны для себя надо осознать свое место среди окружающих. А тогда все упрощается и становится понятным.

– И как ты это делаешь

– Что?

– Ну, даешь им такую возможность?

– Ни чего нового. Помнишь у Горького. Люблю я соседа твоего. Почему люди отписывали все свое имущество хлыстам? Потому что бесполезно оно в настоящей жизни. Вернее, оно им бесполезно в настоящей жизни, а в обществе частью которой они становились оно, это имущество, и обретало настоящую силу. Так что присоедини свое имущество к новому телу нового братства и станешь в тысячу раз сильнее силой братства, волей братства, разумом братства. Обретешь смысл и цель, и в этом найдешь свое место, а значит и научишься быть полезным для себя в школе.

– Ну и для тебя конечно.

– Что?

– Они должны быть полезны и для тебя? Правильно? – Юрка на вопрос лишь усмехнулся.

– Конечно, правильно. Только я себя не отделяю от братства. Я считаю себя функцией этого братства. Если хочешь, воля братства, его сознание заключена пока только во мне. Может потом оно расширится, и некоторые его члены возьмут на себя часть этой ответственности. Но пока я вынужден сам на себе нести это. И если ты думаешь, что это удовольствие, то ты ошибаешься, и я работаю над тем чтобы разделить эту ношу с другими. Для этого надо готовить людей. Такие какие они есть, никто не способен развивать братство, для этого нужно много знать и уметь. – Он замолчал на мгновенье. – Мне кажется, ты мог бы стать одной из самых развитых единиц нашего общества. Наиболее близкой к тому чтобы и на себя взять ответственность за правильное развитие наших идей.

– А каких идей? -тихо спросил я.

– Я не могу сейчас о них рассказывать, но они очень близки идеям твоего мастера поэтому ты стоишь близко к пониманию.

За окнами было уже темно и мелкий дождь прыскал по стеклам так, что казалось, что сейчас осень. Было уютно. Одна лампа горела над нашим столом и углы небольшой столовой напирали из темноты. Казалось, что этот свет и есть сущность нашего разговора. Что он вот так имеет какое-то значение. Он еле теплился над нами, но он еще был, хотя и слабел все сильнее, и что-то большое и сильное должно было поглотить его в ближайшие секунды, но самые слабые мои надежды, что все должно быть как-то по-другому заставляло этот свет существовать, может быть лишь в пределах наших голосов. Я перестал понимать что стало происходить со мной . Из тревоги стало возникать тяжелое возбуждение и оно стало гасить сознание.

Слова Юрки стали так удивительно и сладострастно заманчивы, что все мое тело сквозь напряжение захотело почувствовать мягкость и негу и поверить им. Даже допустить возможность поверить это уже значило отказаться от необходимости сопротивляться. А зачем сопротивляться тому, что уверенно и последовательно обещает, и указывает путь к простому существованию без тревог и поисков для всех, а также возможностью искать и вести вперед для избранных. Избранных судьбой промысел, который пускай не понятен, но отворачиваться от которого громадное преступление перед высшим смыслом. Власть. Это слово как лай черной собаки, которая готова вцепиться в любого чтобы понравится хозяину. И показалась, что эта черная собака вышла из темноты угла и смотрит в ожидании, что ее позовут, признав своей.

Юрка молча смотрел на меня, и я почувствовал, как свет надо мной сужает свои границы и сказанное мной слово сейчас или затушит его окончательно, или разорвет стены дома и выплеснет что-то жгучее и решительное наружу. И это что-то заполнит и дом, и мир. Но его взгляд не выпускал это что-то наружу и от того что огню во мне не куда было деться то что-то яркое как свет солнца стала выжигать куски моего сознания, и я физически чувствовал, как сгорая они превращались в что-то совсем другое. Гораздо меньшие по размеру, куски новой моей сущности невероятно твердые и чистые теперь занимали где-то в памяти гораздо меньше места, а все лишнее и не нужное исчезало, освободив так много места которое тут же заполнилось светом, возникающим ни откуда и просто существующим и от которого свет лампы надо мной, вдруг приобрел силу и осветил комнату. Почти потеряв чувство реальности, я вдруг услышал шум опрокинутого стола и очнувшись увидел, что Юрка резко встал и неуверенно попятился к двери.

Дверь за ним закрылась, и вдруг невероятная тишина заполнила мир так, будто он унес в пустоту все доказательства этого реальности мира. Шум дождя за окнами растаял так же нежно, как и остальные звуки. Я касался предметов и чувствовал их, но не слышал моментов прикосновения. Я встал и подошел к окну и ноги мои не ощущали опору и твердость при шаге, и звуков этих шагов не существовало. Я подошел к окну и в темноте дождя увидел плотные фигуры людей, которые стояли и смотрели в комнату. Свет слегка освещал их лица. Они смотрели не на меня, а в комнату, на свет, туда, откуда шел свет. Я обернулся и увидел, что вся комната заполнена желтым мягким светом, у которого не было начала и который кажется, зазвучал чем-то внутри сознания и слился с ним. В центре круга этого света у опрокинутого стола сидел я и с легкой улыбкой смотрел в него.

Я опять обернулся к окну и увидел, что людей в темноте очень много, а прямо у мокрого стекла те два странных ночных человека которых мы догнали прошлой ночью.

Увидев их лица, я почувствовал, как страх стал быстро заполнять меня и свет внутри начал терять яркость. Эти лица не были страшными, но они смотрели в комнату с таким ожиданием и даже отчаянием или может надеждой, что я испугался. Испугался того что они ждали от меня того чего у меня и не было. Мне вдруг показалось, что они ждут от меня чего-то чего и никогда не будет. Этот страх стал расти и заново преображать комнату.

Паника, возникающая во мне начала возвращать звуки, от которых страх хлынул в душу бушующей волной. Я обернулся чтобы увидеть себя сидящим за столом и может быть успокоиться этим, но там уже не было света и сознание мое наполнилось наступающей со всех границ темнотой. И только где-то далеко там среди темноты две сверкающие вспышки оставили навсегда свой след как доказательство того что может быть и «по-другому».

Я очнулся утром в своем номере и совсем не помнил и не мог понять согласился я на то что предлагал Юрка или отказался.

Часть 11.

Виктор проснулся как всегда первым. Может потому, что он был все-таки в гостях, а может где-то на окраине сознания необходимость не опоздать на работу сторожила его время.

Вчерашний рассказ закончился неожиданно на очень интересном месте, но в конце Александр так был измучен им, что когда голос в темноте затих, то никто не просил продолжения и все, не произнеся почти ни слова, стали укладываться спать. И хотя все это уже не было похоже на полную правду, но никто из двоих слушателей не высказал сомнения в том, что рассказал их приятель, а объяснить, как все это могло быть, наверное, не смог бы он сам. И так получалось, что это не было ложью, но, и в то же время правдой, к которой мы привыкли и думаем, что понимаем ее, это тоже не было. И самое трудное во всем этом было правильно спросить объяснить, что же это было потому, что объяснить рассказчик скорее всего бы не смог так, как если бы мог то рассказал бы сразу эту историю по-другому. Но раз все было именно так-то и оказывалось что это не проблема рассказчика, а необходимость в новом понимании слушателя. Поэтому и расспрашивать о чем-то ни Виктор, ни Сергей не могли.

Виктор вышел из подъезда, и не спеша пошел по знакомой улице, пытаясь как-то собраться с мыслями и скорее почувствовать как-то по-новому то, о чем услышал вчера. Вообще, после вчерашнего вечера он чувствовал, что сильно изменился внутри. Будто ему открыли какую-то страшную тайну, про самого себя и после нее что-то лишнее ушло в сторону. Вернее, очень многое оказалось лишним в его сознании, и только сейчас он увидел, что во всем этом, в этих сомнениях, ненужных желаниях и бессмысленных устремлениях нет никакой необходимости и даже пользы и радости. Все это пустое и только сейчас он почувствовал это. Но тогда что же не лишнее, а самое что ни есть важное?

Где его искать? Но оно же не может быть спрятано в глубоких пещерах далеких гор. Нет. Оно это важное везде. И сейчас оно здесь рядом –Виктор улыбнулся этой мысли и обернулся вокруг будто в самом деле искал что-то вокруг себя, но ничего кроме идущего позади трамвая и не спеша идущей девушке на другой стороне улицы ничего не заметил. Он иногда шутил так со своими мыслями, не давая им становиться уж слишком серьезными и многозначительными. – Это важное конечно есть только его надо уметь видеть. Да, правильно как-то говорил Сергей, что … Виктор попытался точно вспомнить, что говорил приятель и он был уверен, что это говорил именно он именно про это, но мысли окончательно свернули куда-то в сторону и оглянувшись еще раз кругом на полупустую улицу он зевнул и почувствовал, что не выспался. А может из всех этих малозначительных мелочей и состоит наша жизнь. Или как жизнь наша наполнена минутами, так и наше сознание наполнено мелкими событиями и впечатлениями текущими своей чередой.

Вот трамвай догнал меня, и с грохотом послушно повернул в сторону и это не могло быть по-другому, и девушка в легком сером платье на другой стороне оказалась совсем рядом и посмотри какая она. – Виктор не стал прибавлять шагу, а наоборот сделал вид, что ему нужно остановиться чтобы девушка на несколько метров прошла вперед и у него было время взглянуть на нее. –Ну что в этом такого если я пройду за этим серым платьем несколько метров. Что от нее убудет что ли. Время у меня есть и вообще я свободный человек в конце концов. Могу вообще не ходить сегодня на работу, если захочу. Удивительно – вдруг подумал Виктор- один взгляд на это серое платье, и я уже готов не идти сегодня на работу. А почему нет. Мы идем с ней по одной улице. Утро. Мне еще идти метров двести, и она никуда не собирается сворачивать. Да. А почему бы не спросить ее, о чем ни будь. У меня двести метров впереди. Успеть можно. А что. Соображай быстрее. А как? Какая разница главное уверенно и быстро. уже метров пять прошел впустую и осталось совсем чуть -чуть.

– Девушка, – прибавил шаг Виктор и догнал слегка повернувшуюся к нему на вопрос девушку. У нее было приятное лицо и карие глаза, а волосы, когда он смотрел на них со спины казались длинными теперь же приятно обрамляли овал лица, подчеркивая его контуры.

– Девушка, а не подскажите, как пройти к Кремлю. – Виктор знал, что здесь любой подскажет, как пройти к Кремлю так, что просто «нет» он точно не услышит.

– К кремлю? – переспросила девушка и внимательно посмотрела на Виктора.

–Вам нужен Кремль? – Будто не веря своим ушам, переспросила она.

– Да, – Уверенно продолжал Виктор, – я правильно иду? Куда мне.

– Да, вы правильно идете. Вот пройдете прямо спуститесь по дамбе и на лево. – Она указала рукой прямо по дорожке, по которой они шли. -Там уже увидите кремль, но вам нужно будет подняться по лестнице и пройти левее по улице. – она говорила спокойно, но как-то не, уверенно будто не понимая зачем она это делает.

– А вы не в ту сторону идете? Может покажите? – Виктор спрашивал уверенно потому, что знал, что все это закончится через сто девяносто метров.

– Ну, хорошо, пойдемте. – Девушка кивнула и не спеша пошла по дорожке не обращая внимание на идущего рядом Виктора. Сто восемьдесят пять. Спрашивай, что ни будь. – Подумал Виктор.

– А вы что не местный? – спросила девушка почти скучным голосом.

– Я? Нет. То есть да. То есть не знаю. – Сто восемьдесят считал он и видел дверь у которой придется остановиться.

– Как это? – улыбнулась девушка.

– Как это? Да просто. – он замолчал на мгновенье. – Хотя я не знаю, как это. Но это так. – Девушка серьезно посмотрела на него.

– Нет, правда. Это же новое утро в моей жизни. Значит и я новый. Значит и город этот для меня не тот, что был вчера. – Виктор нес уже полную ахинею, но не заботился об этом.

– Да? А что было вчера? – спросила девушка серьезно.

– Метров сто семьдесят. – тихо сказал Виктор.

– Что сто семьдесят?

– Ничего. А вчера в моей жизни произошел одно интересное событие.

– Событие? Как вам повезло. А вот в моей жизни не происходит событий. уже давно. И в городе моем тоже. – произнесла она почти шепотом и не рассчитывая, чтобы ее услышали. – А что случилось вчера?

– Один мой приятель рассказывал сказку, а она в конце оказалась правдой.

– Как это? – девушка уже была заинтересована, а впереди еще было метров сто двадцать.

– Кажется успеваю, – подумал Виктор.

– Это просто. Ведь сказка – это не выдумка, а способ рассказа и все. А то, что считается правдой это совсем не то, что есть на самом деле, а часто неправильно понятая сказка.

– Как это? – девушка шла медленнее и слушала Виктора, взглядывая ему в лицо.

– Ну как? Каждый хочет в идеале осуществить свою мечту. А в качестве мечты часто бывает какая-то красивая история или сказка. И мы готовы на все ради этой сказки и вот красивая история в жизни превращается в не красивую только потому, что мы неправильно поняли то, что хотели и добивались ее неправильно. – Виктор подслушал примерно такое рассуждение у Сергея и теперь оно оказалось как-то подходяще для этого момента.

– Какой вы умный, -Усмехнулась девушка, – учитесь где-нибудь?

Оставалось всего метров пятьдесят, и Виктору надо было торопиться.

– А как вас зовут?

– Ирина, – сказала живо девушка, обрадованная вопросом.

– А меня Виктор,– продолжил он быстро, почти скороговоркой. – Вы, наверное, торопитесь и вам, наверное, надо по важным делам. На работу, например, или к прабабушке в больницу, но если вы не торопитесь и можете позволить себе прогулять один день и бабушку выписали вчера, то может, мы погуляем с вами этим прекрасным утром. Может, посидим где-нибудь. Ведь время всего лишь восемь утра и у нас с вами есть немного времени впереди. – Он поравнялся с дверью своего магазина и если она сейчас найдет повод сказать «нет», то он остановится здесь навсегда и спуститься в этот ненавистный сегодня подвал и сдохнет от скуки и тоски по тому что с ним могло случится сегодня.

– Как это? – удивленно спросила девушка и не останавливаясь прошла дальше. – Нет, мне на работу надо. А что уже восемь часов? –она встревоженно посмотрела на часы и прибавила шага не обращая внимание на то, что Виктор остановился. Постояв мгновение в нерешительности, Виктор бросился за ней.

– Ах да, мне же в Кремль надо, обязательно. Постойте, я с вами.

– Перестаньте. – бросила Ирина через плечо и улыбнулась. – Вы же здесь работаете. Я вас здесь вижу утром. До свиданья.

– Как. А почему я …? Ловлю вас на слове. До свидания.

После первого сентября, когда он за один день сделал свою прошлую месячную зарплату, он ожидал, что проблем с посетителями у него не будет, но все оказалось не совсем так.

Сегодня был всего пять посетителей. Мало? Да мало. Виктор ходил по своему магазину как по-пустому. Уже время шло к вечеру и хотелось уйти. Он вышел на улицу и посмотрел в ту сторону, куда утром прошла Ирина. Сегодня суббота и она должна уже была пойти обратно и может она согласится с ним погулять. Обязательно захочет пойти погулять потому, что суббота.

– Здравствуйте, – Маргарита Петровна окликнула его шага за три. Он повернулся от неожиданности и улыбнулся в ответ.

–Здрасте, здрасте. А вы откуда? Что здесь делаете. Женщины по субботам пыль стирают, ковры вытряхивают. Неужели муж такой правильный, что жену на шопинг отпустил? – Маргарита на мгновенье смутилась, а потом рассмеялась.

– Дождешься от него шопинг. Нам начальство инвентарные номера всей мебели проверить приказала, а он зараза звонит полторашечку на обратном пути просит. Говорит раз я ковер сегодня в свой выходной трясу, то заработал. У него значит выходной, а у меня вахта пожизненная.

– Тамара Петровна, а помните, как мы с вами. – Маргарита Петровна – поправила его женщина и недовольно сделала шаг в сторону.

–Ну да, конечно Маргарита Петровна. Вот если бы Вы согласились со мной ещё немного поработать, то я бы навсегда запомнил ваше имя.

– Какой-то Вы сегодня веселый, – Простила его Маргарита. – Кого вы здесь высматриваете. Девушку что ли ждете. Ну зачем я Вам? Вам по моложе надо. Нет если надо обращайтесь. Я помогу. Признайтесь, девушку ждете.

– Признаюсь. Нет сил скрывать. Всю жизнь ждал только Вас. Вы же мне удачу в прошлый раз принесли, так может и сегодня что-то случится. Только что. Что вы приготовили на этот раз роковая женщина. Даже опасаюсь представить, чего ждать теперь? – Тамара смеялась и осматривалась по сторонам.

– Здравствуйте, – поприветствовала она своим спокойным, красивым голосом проходившую миму бабулю с палочкой в одной руке и пакетом с кефиром в другой.

– Вы гляжу, здесь всех знаете. Бабуля у вас офис арендует под кефир.

– Что-то вы веселый сегодня слишком. Смотрите, не придет она сегодня будете потом скучать. Скажите, я виновата. – Она снова кивнула проходящей мимо женщине, устало подымающейся вверх по улице.

– Скажите откуда вы их всех знаете? – не мог остановится Виктор и удивлялся сам своему многословию. Он понимал, что женщина права и это возбуждение от ожидания чего-то тем более, что он в самом деле поверил, что Маргарита принесет ему удачу этим вечером. И он даже надеялся, что знает, в чем будет она эта удача. Ирина пройдет сегодня обратно здесь и вечер не кончится еще долго. Ему хотелось говорить, и он говорил, поглядывая вниз на дамбу.

– Вы, наверное, давно здесь работаете и поэтому вас все здесь знают. Нет вы правда очень ценный сотрудник. Если взять вас на работу, к вам же вся окрестность ходить будет. Слушайте это правда. Считайте, что я делаю вам официальное предложение. Смело меняйте двери. Вы же ничего не теряете. раньше приходили на работу в ту дверь, а теперь в эту. Конечно до, остановки вам теперь дальше идти на целых двадцать метров, но так зарплата больше.

– Да хватит уже болтать,– остановила его женщина с довольной улыбкой. – Вот точно не к добру вы разговорились, не придет она сегодня. Будете знать.

– Да никто мне кроме вас не нужен, – не прекращал Виктор, чумея от самого себя.

– Я просто здесь жила раньше, поэтому и знаю всех. Мой дед вон в той церкви работал, когда я маленькая была. И я у него здесь каждое лето жила по долгу.

– Он что священником был у вас? – как-то вдруг притих голосом Виктор.

– Нет, там, кажется, училище было тогда, и он в этом училище завхозом был. Да его тут все знали и меня с десяти лет все знали. Мы детьми вокруг все овраги облазили. Тогда еще вон тех домов не было, – она вздохнула и снова с каким-то уважением поприветствовала проходящую по ту сторону трамвайной линии парочку уже пожилых людей.

– Тут, наверное, все изменилось с тех пор? Столько лет прошло. – Виктор уже говорил, не спеша внимательно выслушивая женщину. Интуитивно понимая, что нет ничего приятнее для женщины чем, когда ее слушают.

– Ну да. – продолжала Маргарита,– изменилось конечно, хотя и этот дом и те вон, что напротив, как были в то время, так и остались теперь.

– Да неужели впрямь ничего не изменилось с тех пор? -спросил Виктор и понял, что неприлично напоминать женщине о возрасте даже таким образом и поэтому сразу повел разговор дальше.

– А вон там между оврагом и домом кажется сад был, да?

– Там к дому был пристроен сарай, а вокруг яблони кажется, а может и нет, нет яблони дальше во дворе около детской площадки. А та дорога вдоль оврага была узкой и там телега, запряженная лошадью, ездила. Я еще совсем маленькой была и помню мы ходили с дедом на нее смотреть, и я очень боялась этой лошади. А утро было. Тепло. – она мечтательно протянуло последнее ооо.

– Да вы что. – заулыбался ее словам Виктор – А я переехал сюда всего восемь лет назад и живу вон туда вниз около церкви. Раньше была Маяковская.

– Да, да раньше была улица Маяковского. – Снова заулыбалась женщина.

– А что сарай, который был пристроен там с торца здания, зачем снесли?

– А он сгорел в перестройку. И долго еще стоял горелый. А потом там то ли ребенок упал и расшибся, то ли обрушилось все на ребенка, но его велели снести и все, -она замолчала.

Виктор тоже не начинал разговор потому, что уже очень захотел осмотреть то место где когда-то стоял сарай, но не знал, как найти повод чтобы сделать это. Рядом остановилась машина и вышедшие из нее молодая девушка, оглядев вывеску с серьезным видом взялась за ручку двери. Виктор улыбнулся.

– Ну ладно, до свиданья. Мне еще полторашку этому, дорогому моему, купить надо, – начала Маргарита и с улыбкой раскачивая пакетом направилась вниз к дамбе.

Девушка купила большой букет цветов и настроение у Виктора как-то улучшилось. Всё-таки эта цветочная торговля муторное, но прибыльное дело –думал он, пересчитывая деньги- Пять покупателей за день, а в кармане уже что, то есть и можно закрываться потому, что сентябрьский вечер наступает быстро и можно случайно лишиться того настоящего ради чего этот вечер и существует. Виктор сам удивлялся тем изменениям, которые происходили в нем. После той стычки на набережной в нем исчезло что-то лишнее и слабое. Может быть даже не слабое, а остатки чего-то нежного и трепетно детского. В тот момент, когда он стоял с камнем в руках против двоих здоровых мужиков и не хотел уходить и был уверен, что им не справится с ним или, когда подошел утром к Ирине и знал, что она согласиться поговорить с ним, это состояние вытеснило, наверное, навсегда, что-то инфантильное и мягенькое в нем. Он чувствовал, что та его оболочка, которую он знал раньше теперь была натянута на что-то новое не знакомое надежное и решительное. И если тогда он старался реагировать так чтобы возникающая перед ним новая ситуация прошла боком и не заставила его нарушить его внутренне состояние, которое часто текло параллельно действительности, то теперь окружающая его реальность заставляла его действовать, и он рад был подчиняться этой необходимости. Мало того, он знал, что справится и добьется того, что реальность научится учитывать его твердость и он станет важной частью этой реальности. Он заметил, что смотрит теперь на людей именно с этой точки зрения. Насколько они влияют на реальные события и готовы принять эту ответственность. Ему еще не совсем были понятны все связи этих взаимоотношений частей этой реальности, но что он знал точно теперь это то, что раньше он все понимал ни так как было на самом деле. У него было ощущение, что он только приехал в этот город и его удивляло, что его все знают и даже раздражало потому, что он то был другим и не таким за которого все считают. И ему не хотелось верить им, тем кто и не заметил, что он изменился, но и доказывать, что-то сразу с налета он не собирался, а лишь улыбался наблюдал и ждал. Ждал, чтобы заставить реальность уважать себя и понять уже по-настоящему, как устроен он этот мир вокруг. Может он просто повзрослел. Повзрослел, найдя в себе что-то надежное и честное, и доверяясь ему.

Пересчитав деньги, он довольно потянулся и огляделся. Значит, сарай был пристроен к этой стене и если предположить, что и под сараем то же был погреб, то если его найти, то из него можно продолжить поиск. Взглянув в окно, он быстро вышел на улицу и посмотрел вниз по дамбе, а потом вверх. Серого платья не было видно, и он зашел обратно в магазин и закрыв за собой дверь достал из шкафа металлоискатель. Через несколько минут он был готов к работе. Сначала он прошел прямо возле стены, но в наушниках все молчало. Он попробовал еще раз, но опять тихо. Надо было идти в садик, но вот так просто пройти с металлоискателем было опасно, хотя очень хотелось. Он походил еще раз по всему магазину и провел палкой даже по стенам, так как магазин был расположен ниже уровня земли, то вероятность на что-то наткнуться была. Он на это рассчитывал и это произошло. Вернее, звук в наушниках подтвердил, что в задней комнате в том углу, который ближе к палисаднику, в котором стоял старый сарай, в этом углу аппарат показал, что там есть что-то. Это было странно потому, что стены старых построек очень толстые по сравнению с современными и значит или в стене могло быть что-то замуровано или стена в этом месте только внешне такая же, как и везде, а на самом деле за ней пустое место или то, что может давать сигнал в наушниках. Вот если пройти в этом месте с той стороны стены. Там забор скроет его от посторонних глаз и деревья позволят сделать поиск по возможности незаметным, хотя опасность есть и, если попасться могут возникнуть вопросы и скрывать поиски потом будет очень трудно. Что же делать. Рисковать. Или нет. А почему нет. Ради этого это все и начиналось и рано или поздно придется это сделать. Уже темнело. Как раз то, что надо. Еще не совсем темнота, чтобы совсем ничего не видеть и уже не светло, чтобы тебя сразу заметили. Значит у правого дальнего угла дома. Виктор не стал разбирать прибор, а лишь накрыл его приготовленной для этого накидкой и сначала оглядевшись из-за двери вышел на улицу. Людей рядом не было, а те что шли чуть по одаль не обращали на него никакого внимания. Он закрыл на ключ магазин и пошел вниз по улице. До угла было метров десять и на встречу ему никто не попался. Только когда он сворачивал уже за угол то заметил впереди на пешеходной дорожке, что шла вдоль дороги серое платье Ирины. Он на миг застыл в нерешительности и повернул за угол. Его интересовал только дальний угол, который можно пройти быстро и, если сигнала в ухе не будет тут же можно будет вернуться обратно и догнать Ирину. Он огляделся, пытаясь понять откуда его видно. Конечно, если кто-то во дворе вышел к этому углу, то он сразу бы заметил Виктора, но скорее всего Виктор услышит его первый. По крайней мере он будет прислушиваться, а со стороны улицы простой прохожий вряд ли увидит его среди деревьев, тем более что уже стемнело еще больше.

Он снял тряпки с прибора и надев наушники обернулся на дорожку, по которой должна была пройти девушка. Угол, у которого он встал был уже укутан темнотой, и земля вокруг была в сухих листьях сучьях с стоявшего рядом тополя. Ни каких яблонь рядом не было. С опаской оглядываясь он ногой расчистил землю возле угла и еще раз посмотрев туда откуда сейчас уже должна была появится девушка включил прибор. И тут же в наушниках раздался резкий звук. В земле что-то было. Было бы странно если бы ничего не было подумал Виктор и не обращая внимание на звуки в наушниках стал веером обходить вокруг столба. Звуки ни где ни прекращались, но он тут же понял, что звук прямо возле угла там, где внутри был звук в стене отличается от звуков, которые были левее или правее, дальше за углом. Но повернув за угол, он увидел двухэтажный пристрой на втором этаже которого горел свет и из окна, которого его могли видеть. Могли, если бы было светло, но сентябрьский вечер наступал быстро, и темнота между деревьев оседала черным туманом.

Ошибки не было, именно там, где изнутри в стене были звуки и снаружи звуки выдавали наличие чего-то необычного, но пока еще не понятного для Виктора. Может это просто старый отвод из подвала в виде трубы или вентиляционной отводки, которая когда-то вполне могла быть на уровне земли, а сейчас за долгое время оказалась в земле и теперь может выдавать разные вполне ложные предположения. Да конечно такое возможно. Но если вспомнить что на этом месте, совсем недавно, стоял сарай, а если заглянуть еще дальше, то пристрой к каменному зданию для скотины или амбара, то почему там нельзя предположить сухого подвала, который расположен гораздо ближе к предполагаемому подземному ходу и если добраться до него, то можно будет спокойнее и безопаснее искать дальше. По крайней мере это шаг вперед. А зачем ждать и гадать возле двери, когда можно попробовать войти в нее. Он накинул на металлоискатель тряпки и оглянувшись по дорожки вниз и вверх и переждав в темноте пока пройдут, не спеша идущие прохожие он вернулся в магазин. Пройдя в дальнюю комнату, он еще раз провел прибором по стене и снова, вполне ясно услышал звук. Недолго думая он достал из ящика небольшой молоток и несильно ударил по стене прислушиваясь к звуку. Звук оказался довольно глухим и не должен был привлечь внимание с наружи тем более угол был дальний, а дверь в первую комнату он предварительно закрыл. Краска слетала легко, обнажая красный кирпич, но и кирпич рассыпался под ударами молотка делая пятно взлома на белой стене больше и больше. Как завтра скрывать следы работы Виктор уже не думал. Отступать было поздно, и он бил и бил в стену. Не сильно, но упорно. И вдруг через пол часа работы молоток провалился и часть кирпича отлетела в сторону открывая темную дыру. Может замурованная вентиляция подумал Виктор и стал добивать стену дальше. То, что это не вентиляция он понял через несколько минут, когда увидел, что возможная дыра становится все больше и больше, и чрез нее уже можно было влезть в темноту откуда обдавало прохладой и сухой пылью.

Когда комната стала наполняться пылью, он аккуратно вынес все стоящие в вазах цветы за дверь и, выключив свет, плотно закрыл ее. Теперь и с улицы не было видно, что внутри кто-то был, а так как комната охраны находилась в противоположной части здания и по ночам там предпочитали спать, то вероятность, что его услышат, будет небольшой. Постояв и поразмыслив еще о своей безопасности, он понял, что, если и был шанс быть пойманным, но остановить эта возможность его сейчас не остановит. Он взялся за молоток и стал аккуратно и по возможности негромко сшибать углы красного старого кирпича тем самым расширяя проем. Через какое-то время он сметал мусор аккуратно в бок и совком направлял его в ведро, но через какое-то время ведро наполнилось, и он просто стал сметать красную крошку в сторону чтобы не топтаться в ней и не пачкать весь пол вокруг. Но скоро и эта предосторожность не имела смысла так как пыль стала наполнять комнату. Он не знал, сколько прошло времени, но очень скоро дыра была настолько большой, что при желании можно было туда пролезть. Заглянуть во внутрь мешала пыль. И конечно без фонаря там делать было нечего. Он решил, что надо поискать фонарь пока не осядет пыль, от которой уже во рту на языке собиралась несъедобная паста, и ее приходилось сплевывать на пол. Никакого фонарика в магазине не было. Машина стояла возле дома, но выходить на улицу не хотелось совсем. Выходить сейчас это предавать то, что готово открыться это отказаться от женщины, когда она уже согласилась. Ирина, наверное, уже, хотя какая разница. Позже это.