Buch lesen: «Мачо чужой мечты»

Глава 1

«Если не хотите потолстеть, то никогда не ешьте торт вместе с хлебом».

Я отложил в сторону глянцевый журнал и с тоской уставился на обложку, где красовалась блондинка с выпуклыми глазами сытого пекинеса. Интересно, во всех изданиях для женщин публикуют подобные статьи или мне попался особо «продвинутый» номер? Погибая от скуки, я схватил валявшийся в прихожей журнал, по инерции начал изучать его содержание и узнал много интересного о мужчинах. Оказывается, все представители сильного пола являются дичью с безлимитным сезоном охоты. Причем в отличие от животных, которые худо-бедно охраняются законом и могут некоторое время в году ощущать себя в полнейшей безопасности, мужчины находятся постоянно под прицелом. Для того чтобы милые дамы могли заполучить себе сильную половину, работают целые отрасли. После прочтения глянцевых страниц во мне поселилась стопроцентная уверенность: вся косметика, парфюмерия и одежда вместе с бельем и обувью создаются лишь с одной целью – помочь захомутать мужика. Ни в одной статье я не прочел: «Девушки, осваивайте профессию, делайте карьеру, учитесь самостоятельно отвечать за свои поступки, развивайте ум и воспитывайте в себе терпимость к окружающим». Нет, журналисты – думаю, основное их количество состоит из прекрасных дам – проповедовали: «Сочная помада сделает ваши губы призывными», «Новая модель лифчика значительно увеличит грудь, вам обеспечено внимание», «Босоножки на высоком каблуке даже короткие ноги превратят в длинные, и вы покорите его». Представляете размер катастрофы? Приводите домой роскошную блондинку… Ладно, вы на ней женились, и вот рано или поздно наступит момент, когда супруга снимет тот самый лифчик, скинет босоножки, умоется, и что вы увидите?

Наверное, надо делать ставку не на обувь и пудру, а на нечто иное. Кстати, девицы, самозабвенно расписывающие новинки макияжа, абсолютно упускают один очень важный нюанс – это вкус косметики. Иногда мужчина хочет поцеловать женщину, и если она в этот момент находится в боевой раскраске индейца, то кавалера может попросту стошнить, в прямом смысле слова. Губная помада, как правило, на вкус напоминает несвежее сливочное масло, в которое по недоразумению добавили анилиновые краски. Я уж не говорю о пудре, которая забивается в нос кавалеру и вызывает приступ чихания и кашля. Правда, в последнее время производители начали ароматизировать косметику, но стало только хуже. Теперь вы рискуете наесться блеска, пованивающего клубникой, шоколадом или ванилью. Ей-богу, остается удивляться недальновидности производителей, ну кто в основном целует женщин? Особ с нормальной ориентацией на свете подавляющее количество, своими накрашенными губами они тянутся к мужчинам. Значит, краски должны иметь вкус, который по душе представителям сильного пола: пива, котлет, шашлыка, коньяка, виски, соленых орешков, но никак не липких карамелек.

Положа руку на сердце, скажите, что важнее: роскошный кружевной лифчик или его содержимое? Лично меня охватывает жестокое разочарование, когда дама, потупив взор, вылезает из шикарного белья, и ты понимаешь: роскошные формы – обман. Грудь казалась высокой благодаря мелким хитростям бюстгальтера: наполненные гелем подушечки, поролоновые вставки, железные полукружья…

Что там еще придумано, дабы окончательно задурить голову наивным парням? Утягивающие колготки, в которых самым расчудесным образом прячутся толстые ляжки? Корсет, превращающий поленообразное туловище в «рюмочку»? Ботокс, разглаживающий лоб?

Ладно, оставим в покое ту часть журнала, которая занимается внешностью, и прочтем страницы, где обсуждается психологическая сторона атаки на зверя по имени «муж». Лично я после изучения рекомендаций «человековедов» сначала пришел в здоровое недоумение, а потом впал в негодование. Получается, что представители сильного пола – это вечно голодные бабуины. При виде миски, наполненной горячей едой, и бутылочки запотевшего пива любой мужчина, по мнению авторов данного журнала, забудет обо всем на свете, более того, мы не способны ни на какие эмоции, пока не набьем желудок жратвой, а насытившись, сразу же идем на поводу у основного инстинкта. Сильной половиной человечества можно легко управлять, нажимая на эти две педали. Хочешь похвалить – накорми и уложи в постель, желаешь поругать – лиши всех радостей, и жертва упадет к твоим ногам, простирая руки и стеная:

– Милая, не будь жестока!

А еще, оказывается, в спальне необходимо зажечь свечи или ароматические палочки, и женихи словно мотыльки полетят на огонь. Господа, эти психологи когда-нибудь задавали обычным мужчинам вопрос:

– Ребята, вам нравятся облака вонючего дыма? Вы в восторге от партнерши, которая, просидев полвечера в ванной, ложится в кровать, липкая от крема, облитая духами и обсыпанная тальком?

Кроме голода и сексуального возбуждения, мужчины испытывают и массу других эмоций: гнев, ненависть, раздражение, ревность, любовь, нежность, желание оберегать женщину и…

– Ваня! – закричала Элеонора. – Ты чем занят?

– Читаю, – честно признался я, живо запихивая идиотский глянец под плед.

Нора, забыв постучать, вошла в мою комнату, я быстро схватил со стола роскошный том «Цивилизация инков». Не дай бог хозяйка увидит в моей спальне дамское издание, потом греха не оберешься, начнет подсмеиваться, подкалывать. Ни за что не поверит в то, что я стал просматривать его из чистого любопытства.

– В прихожей лежал журнал, – сказала Нора, – я понимаю глупость вопроса, но не брал ли ты его?

– Нет, – живо соврал я.

– Куда он подевался? – дернула плечом Элеонора. – Неужели Ленка уперла? Пойду пороюсь у нее в комнате, хотя предположить, что домработница взяла его, нелепо. Не знаешь, она умеет читать?

Я хмыкнул. Нора страшный человек, язык у нее словно ядовитое жало. Особо язвительной хозяйка делается, если устанет или чем-то недовольна, а сегодня, похоже, Нора встала не с той ноги.

Сердито покашливая, Элеонора ушла, я вскочил, на цыпочках прокрался в прихожую и громко воскликнул:

– Вы ищете журнал под названием «Счастье»?¹

Хозяйка вышла из спальни Ленки в коридор.

– Да.

– Вот оно!

– Я только что перерыла весь холл и ничего не обнаружила, – с подозрением протянула Нора.

– За тумбу упал, – с самым честным видом объяснил я, – вы читаете «глянец»?

Элеонора ответила:

– Да, обожаю на досуге посмотреть картинки с тряпками!

Я замолчал, а хозяйка подошла, взяла у меня «Счастье» и, полистав страницы, заявила:

– В особенности я в восторге от статьи «Как забеременеть без особого труда». Интересно, что корреспондентка имела в виду под «трудом»? Ваня, не стой столбом! К нам сейчас придет редактор «Счастья»… э… Катерина… э… э… фамилию забыла. Ну, да не в ней суть. Девица будет брать у меня интервью.

– Зачем? – весьма нетактично поинтересовался я.

– Хороший вопрос! – ответила Нора. – Для того, чтобы получить его! «Счастье» пишет о женщинах, я показалась им примером успешной бизнесвумен, отсюда и интерес! Вот приобрела сей журнальчик, пойду погляжу, что он собой представляет!

– Не жалко вам тратить время на глупости? – вырвалось у меня.

Элеонора усмехнулась:

– Ваня, у нас сейчас перебой с клиентами. Никто не ожидал, что подобный кризис случится осенью, я, естественно, предвидела спад летом, и он произошел, как и рассчитывала, в августе. Но я абсолютно не планировала, что простой продолжится и в сентябре. Сегодня одиннадцатое число, и никаких клиентов!

– Многие предпочитают проводить отпуск в первый месяц осени, – утешил я Элеонору, – на юге наступает бархатный сезон: ни крикливых детей, ни пьяных студентов, лишь респектабельные люди.

– И тут я скумекала, – совершенно не обращая на меня никакого внимания, продолжила Нора, – нам не хватает пиара. До сих пор слава о «Ниро» распространялась лишь среди наших знакомых, а после статьи в журнале она разнесется по всей Москве и окрестностям.

Я испугался:

– Вы хотите расширить бизнес?

Элеонора заморгала:

– Зачем?

– Нас всего двое, – продолжал я, – мозг – это вы – и, так сказать, ноги, к коим я отношу себя. Правда, теперь, когда вы встали из коляски…

– Тебе все равно не удастся подняться до уровня мозга, – рявкнула Нора, – никакого увеличения штата сотрудников не предвидится. Просто из огромной массы проблем, с которыми кинутся клиенты в мое детективное агентство «Ниро», я начну выбирать самые интересные дела! А то последнее время просто тоска заела! Ладно, пойду почитаю журнал, внешне он смотрится совсем даже неплохо, не правда ли? Надеюсь, обложка соответствует содержанию!

Я с готовностью закивал, вот тут Нора попала в точку! Под идиотской обложкой моя хозяйка обнаружит такое же.

– Журналистка заявится в полдень, – крикнула Нора и исчезла в своей комнате, – будь готов.

– Но это ваше интервью! – напомнил я.

– И что? Ты будешь присутствовать в качестве начальника розыскного отдела! – сообщила Нора. – Звезде нужна толпа, иначе она самый обычный человек, а не VIP-персона.

Без пятнадцати час прозвучал звонок в дверь. Я открыл ее и оказался буквально растоптан жилистой дамочкой, одетой в «сексуальный, соблазнительный топик, подчеркивающий формы, и модные брюки, украшенные ручной вышивкой». Последняя часть фразы – цитата из журнала, в котором служит мадам, влетевшая в нашу переднюю. Кстати, никто не знает, отчего вещи с наименованием «ручная работа» столь высоко ценятся? Насколько я понимаю, все вокруг сшито, скроено, сметано именно руками. Подумаешь – «ручная работа»? Эка невидаль!

– Вы сами виноваты, – угрожающе размахивая сумочкой, заявила редактор.

– В чем я провинился? – улыбнулся я. – Мы даже не знакомы.

– Надо предупреждать, что живете хрен знает где, – не успокоилась она, – просто жуть! Еле-еле нашла! Только попробуйте сделать замечание об опоздании! Сразу уйду! Мы решили оказать вам любезность, напечатать интервью на страницах «Счастья», а вы позволяете себе жить на задворках! Безобразие! Ну, куда идти?

Старательно улыбаясь, я провел мадам в кабинет к Норе, хозяйка сделала приглашающий жест.

– Садитесь. Я Элеонора, владелица детективного агентства «Ниро», а это Иван Павлович, начальник отдела… э… следствия и розыска.

– Сколько у вас подразделений? – с места в карьер ринулась редактор.

Нора тряхнула головой.

– Очень много, но все назвать не могу, эта информация является коммерческой тайной. Естественно, существует и техническая, и хозяйственная служба.

Я внутренне ухмыльнулся. Нора старательно подготовилась к интервью, под технической службой, очевидно, подразумевается водитель Шурик, добрый простоватый парень, уверенно управляющий роскошным «Мерседесом» Норы, а хозяйственный отдел – это Ленка, домработница, лентяйка, ухитряющаяся так стирать мои рубашки, что они превращаются в распашонки.

Ничего не знающая о моих мыслях Нора мирно врала дальше, я буквально заслушался речами хозяйки, а потом даже начал испытывать гордость. Вот, оказывается, в каком шикарном месте я состою на службе. Не знал, что «Ниро», по итогам опроса клиентов, стало лучшим агентством России.

Плавное течение беседы прервал резкий звонок в дверь.

– Пойди глянь, кто там, – недовольно сказала Нора.

Я потрусил в приемную. Скорей всего, это Ленка, ходившая на рынок, наша «хозяйственная служба» на редкость безголова.

Я открыл дверь и чуть не ляпнул:

– Опять не подумала о ключах!

Но успел прикусить язык, на пороге стояла симпатичная девочка лет пятнадцати.

– Здравствуйте, – прошелестела она и опустила вниз прелестные голубые глаза.

– Добрый день, – ласково ответил я.

– Агентство «Ниро» тут расположено?

– Именно так, – закивал я.

– Мне надо поговорить, – зарделась девочка, – у меня проблема. Вы не волнуйтесь, никакого напряга с деньгами нет. Заплачу, сколько скажете.

По-хорошему следовало ответить: «Увы, сейчас в комнате хозяйки находится журналист, зайдите, пожалуйста, позднее».

Но девочка была очень мила, ее тоненькие пальчики теребили ручки крохотной сумочки, щеки заливал нежный, естественный румянец, глаза лихорадочно поблескивали. Похоже, у бедняжки и в самом деле приключилась беда, подростки часто попадают в щекотливые ситуации.

– Присядьте, пожалуйста, в кресло, – промямлил я, – сейчас спрошу у Элеоноры, сумеет ли она вас принять.

В конце концов, интервью не может длиться вечно, отведу неожиданную посетительницу в столовую, предложу ей кофе, у нас есть машинка для варки эспрессо.

Девочка покорно опустилась в кресло. Я вернулся к Норе.

– Иван Павлович, – слишком сладким голосом заявила хозяйка, – сделай одолжение, не исчезай без следа, у Катерины есть вопросы по твоей части. Сколько дел мы раскрыли в этом году?

Я кашлянул:

– Надо посмотреть по картотеке.

– Вот и займись!

– Там клиентка пришла, – сказал я.

Нора разозлилась еще больше:

– И что? Пусть явится позднее.

– Молодая девушка, – решил я пролоббировать интересы посетительницы. – Старшеклассница очень нервничает, думаю, с ней приключилась настоящая беда. Не хочется отпускать в таком состоянии, если не возражаете, она подождет пока в столовой.

Брови Норы слегка изогнулись, хозяйка явно была недовольна мною, но ругать подчиненного в присутствии редактора показалось ей неразумным.

– Клиентка? – оживилась Катерина. – Отлично. Вы с ней поболтаете, а я вставлю кусок беседы в материал, это очень украсит статью.

Нора посмотрела на журналистку.

– Навряд ли посетительница пожелает откровенничать при постороннем человеке.

– Я своя! – закричала Катерина. – Скажите, что работаю у вас детективом.

Элеонора прищурилась:

– Нет, подобное невозможно.

– Но я хочу поместить в материале отрывок из вашего с ней разговора, – капризно заявила Катерина.

– Придумайте что-нибудь, – не сдалась Нора, – сочините!

– Вы предлагаете мне, журналистке, солгать! – опешила Катерина. – Это откровенное оскорбление. Значит, так, либо я слушаю вашу беседу с клиенткой, либо никаких публикаций!

Нора покрылась красными пятнами, я постарался стать незаметным, что с моим двухметровым ростом очень даже непросто.

– Хорошо, – внезапно сказала Элеонора, – поступим так. Иван Павлович приведет девушку, я задам ей пару вопросов, вы получите представление о работе детектива, но потом, когда клиентка начнет излагать суть дела, мы ее остановим, отправим в столовую и завершим интервью. Ладно?

– Угу, – кивнула Катерина.

Глава 2

– Как вас зовут? – спросила Нора, когда девочка села в кресло.

– Сонечка, – тихо ответила та.

Элеонора кивнула.

– А фамилия?

Обычно хозяйка не ведет себя подобным образом, но сегодня она решила убить одновременно несколько зайцев: и Катерине угодить, и клиентку не потерять, и не позволить журналистке засунуть любопытный нос глубоко в чужие тайны.

– Умер, – в ответ сказала девочка и опустила глаза.

Повисла напряженнейшая тишина, потом Нора с несвойственным ей сочувствием поинтересовалась:

– Кто?

– Что? – заморгала Соня.

– Умер? – спросила Нора.

– Я, – ответила девочка.

Элеонора бросила на меня красноречивый взгляд и повторила свой вопрос:

– Кто умер?

– Я, – вновь прозвучало в ответ, – Соня Умер!

Нора выразительно кашлянула, я машинально посмотрел на телефонный аппарат, вернее, на пустую базу – радиотрубка, естественно, валяется в недрах многокомнатной квартиры. Звук, который издала сейчас хозяйка, означает, что мне следует немедленно позвонить в службу под названием «Реальная помощь». Увы, в нашем городе много психически нестабильных людей. После того как к нам заявилась тетка, потребовавшая отыскать мужика, соблазнившего ее дочь, императрицу Екатерину Вторую, и впавшая в буйство после осторожного отказа Норы, хозяйка договорилась с медиками, оплатила абонементное обслуживание, и в случае необходимости к нам моментально выезжает специальная бригада.

Сталкиваясь с психами, мы хорошо знаем: спорить с больным человеком нельзя, следует прикинуться, что вы верите его рассказам, соглашаться с ним и просто ждать врачей. Попытаетесь образумить несчастного, и последствия могут стать печальными.

Психопаты неадекватно реагируют на разумные слова, а еще у них в момент агрессии просыпается редкостная физическая сила.

– Умер, – тихо повторила Соня.

Мне внезапно стало до слез жаль девочку. Представляете ее будущую жизнь? Уколы, от которых она потолстеет, подурнеет и окончательно отупеет, существование в крепко-накрепко запертой палате. Но еще более жаль ее родителей. Быть психически нестабильным человеком ужасно, еще хуже, однако, находиться в статусе родственника такого больного.

Нора еще раз кашлянула, я начал медленно подниматься из кресла.

– Умер, – вновь произнесла Соня и глянула на меня своими голубыми, похожими на только что распустившиеся васильки глазами.

– Пойду попрошу приготовить нам кофе, – бойко заявил я.

– Да, – спокойно кивнула Нора, – ступайте, Иван Павлович, велите прислуге подать его в столовую.

Я кивнул. Элеонора молодец, даже в трудную минуту не забывает о делах, вот и сейчас разговаривает таким образом, что у Катерины создается впечатление: детективное агентство процветает, тут полно служащих, просто они замечательно вышколены и не попадаются на глаза ни посетителям, ни хозяевам.

– Деточка, – вдруг резким голосом заявила Катерина, – что за глупости вы несете? Кто умер? Говорите четко и ясно. Для начала представьтесь.

– Соня Умер, – покорно сказала больная.

– Опять за свое, – всплеснула руками журналистка, – если бы ты откинула копыта, то лежала бы тихо, в деревянном гробике, сообразила? Раз сидишь тут, то ты жива. Ну-ка, сделай еще одну попытку! Ты Соня… назови свою фамилию, но без идиотизма.

Я замер, не успев сделать ни шага к двери, Нора побагровела, и тут на лице девочки отразилась досада, живо сменившаяся улыбкой.

– Боже, – воскликнула она, – вы и представить не можете, как мне это надоело! Моя фамилия Умер, вернее, Уме́р, ударение падает на «е», но все равно люди говорят У́мер. Я уже сама начала так представляться. Куда ни приду, меня сначала за сумасшедшую принимают, покажешь паспорт – хихикают. А сколько идиотских ситуаций случается! Недавно сидела в очереди в ОВИРе, получала загранпаспорт. Открывается дверь, высовывается чиновница и кричит: «Кто Умер?» Люди в шоке, потом впадают в истерию, потому что я спокойно отвечаю: «Это я!»

После такого заявления около меня все стулья опустели.

– Вас зовут Соня Умер, – протянула Нора. – Извините, конечно, за нескромный вопрос, но почему вы не поменяете фамилию?

– По какой причине я должна отказаться от фамилии своего деда, отца и прочих родственников? – сердито ответила девочка. – У нас дома имелось генеалогическое древо, поверьте, среди моих предков были только достойные люди, честно служившие России.

Я мысленно зааплодировал. Ай да Сонечка, мало кому удавалось смутить Нору, а моя хозяйка сейчас, похоже, не знает, как себя вести.

– Если мы разобрались с фамилией, – спокойно продолжала школьница, – то, очевидно, пора перейти непосредственно к делу.

– Вас не смущает откровенный разговор при большом скоплении народа? – спросила Нора.

– Тут лишь свои, – нагло перебила ее Катерина.

Сонечка пожала плечами:

– В моей жизни нет страшных тайн, я обычный человек.

Я мягко улыбнулся. Девочка способна к адекватной самооценке. Редкое качество для подростка и абсолютно уникальное для женщины. Когда Соня вырастет, она превратится в умную особу и…

– Я собралась ехать отдыхать, – продолжала тем временем Соня, – не куда-нибудь там в Эмираты или Испанию, а в наш Крым. Вернее, он теперь, конечно, не наш, а украинский. Заграница! Прямо смешно! Я бы с удовольствием похихикала над ситуацией, если б она не развивалась самым печальным образом. Понимаете, несовершеннолетнему ребенку нельзя пересечь границу без разрешения. Если мать одна везет чадо, ей необходимо разрешение от отца, официально заверенное, с печатью.

Нора откинулась на спинку кресла, я улыбнулся еще шире.

– Сонечка, вы ошиблись адресом. «Ниро» не нотариальная контора, а детективное агентство. Мы никак не можем помочь вам в данной ситуации. Впрочем, у нас есть знакомый нотариус, Светлана Макарова, могу позвонить ей, и вы будете избавлены от томительного сидения в очереди. Но потребуется непременное присутствие вашего папеньки.

– Мой отец умер, – сообщила Соня.

– Ясное дело, Умер, – подхватил я, – но он обязан прийти, потому что у нотариуса потребуется поставить подпись.

– Вы не поняли, – фыркнула девочка, – умер не в смысле фамилии, а в физическом плане, он скончался через пару лет после моего рождения.

Второй раз за последний час я ощутил себя полнейшим идиотом и пробормотал:

– Извините, право, я не хотел!

Сонечка кивнула:

– Не стоит извиняться, откуда вам знать о кончине Антона Евгеньевича. Кстати, я его не помню, дома висят фотографии, но особых эмоций они, увы, у меня не вызывают.

– Тогда я не пойму, в чем проблема! – воскликнула Нора.

– В пересечении границы, – терпеливо повторила девочка, – необходимо разрешение от отца.

– Одна моя подружка, – противно захихикала Катерина, – попала в ту же ситуацию: хотела на море скататься. А ее бывший, ну такая падла, не пошел разрешение оформлять. Ленка ему позвонила и говорит: так и так, сбегай к нотариусу, а муженек и заявил: «Хвасталась, что без меня проживешь? Вот и флаг тебе в руки, уезжай на курорт как хочешь!»

– Крайне неблагородный поступок! – возмутился я.

– Да сука он! – запальчиво воскликнула Катерина.

– И каким образом эта Лена выкрутилась? – вдруг заинтересованно спросила Сонечка.

Катерина усмехнулась:

– А, ерунда! Дала в загсе взятку, и ей сотрудница выписала свидетельство о смерти бывшего мужа. Теперь она показывает его пограничникам, и те берут под козырек. Поэтому в вашем случае все просто: мама продемонстрирует документ – и полная свобода.

Сонечка еще шире распахнула голубые глаза.

– Но у меня нет подобной бумаги.

– Правильно, деточка, – голосом профессиональной учительницы заявила Нора, – естественно, необходимый документ хранит ваша мама.

– Она тоже умерла, – грустно ответила Соня.

В глазах Норы промелькнула откровенная жалость.

– А с кем ты живешь?

– С сыном.

– С сыном своей мамы? – уточнила Элеонора. – Со старшим братом? На границе у вас не будет задержки, юноша должен взять документы, подтверждающие смерть родителей, и ваши свидетельства о рождении. Думаю, это все. Хотя лучше проконсультироваться у специалиста. Сейчас Иван Павлович позвонит Анне Сергеевне Рединой, она давно занимается отправкой детей за границу, как на отдых, так и на лечение. Анна полностью прояснит ситуацию, и ты спокойно пойдешь домой.

– Но…

– Нет, нет, – не дала договорить девочке Нора, – никаких денег ты нам не должна.

– Боюсь, вы неправильно меня поняли, – потупила взор Сонечка. – Я иногда веду себя совершенно по-идиотски, и люди составляют неверное представление о ситуации.

– Деточка, – пропела Нора, – ты молодец, мы поняли твою проблему и…

– Да нет же, – махнула тонкой рукой Соня, – у меня нет родственников, братьев в том числе.

Я глянул на Нору, может, все же позвонить докторам? Ей-богу, странный разговор получается.

– Но только что ты говорила о сыне своей мамы, – парировала Нора, – впрочем, может, ты не считаешь его братом?

– Я сообщила о сыне, – с легким раздражением напомнила Соня, – но ничего не говорила о маме. Это мой сын.

– Твой? – подпрыгнула Катерина. – И сколько ему лет?

– Пять.

– Ну и ну, в каком же возрасте ты его родила, в детсадовском, что ли? – ляпнула Нора. – Сколько тебе самой лет?

Сонечка тяжело вздохнула:

– Больше двадцати и меньше тридцати.

– Сколько? – хором спросили дамы.

– Я не люблю уточнять цифры, вам необходим год, указанный в паспорте? – слегка покраснела посетительница. – Надеюсь, вы не потребуете документ? Хотя я уже привыкла носить его с собой. Представляете, вчера мне в супермаркете отказались продать сигареты.

– На месте продавщицы я поступил бы точно так же, – заявил я, – вы выглядите школьницей, простите, если обидел.

Соня звонко рассмеялась:

– И какого класса?

– Максимум восьмого.

– Спасибо, очень милый комплимент, – окончательно развеселилась посетительница. – Давайте начнем беседу сначала, я сама виновата, запутала всех. Итак, меня зовут Соня Умер. Будучи молодой и глупой, я выскочила ненадолго замуж за Андрея Вяльцева, думаю, вы не раз слышали его имя.

– Это тот Вяльцев? – вытаращила глаза Катерина.

– Верно, – кивнула Сонечка, – он самый.

– Прикол! – взвизгнула Катерина. – Но постойте! Чую здесь сенсацию! Вяльцев во всех интервью утверждает, что никогда не менял статус холостяка.

– Кто такой Вяльцев? – рявкнула Нора.

Катерина заломила руки.

– Вы не знаете?

– Нет, – хором ответили мы с Норой.

– Вы ископаемые, – закатила глаза Катерина, – доисторические чудовища! Только не говорите, что не видели ни одной серии фильма «Моя ужасная леди»².

– Очень редко смотрю телевизор, – призналась Нора.

Я закивал головой.

– Увы, я тоже не часто включаю голубой экран, не из снобизма, а из-за отсутствия свободного времени.

– Вау! – подпрыгнула в кресле журналистка. – Но о чем тогда вы беседуете на тусовках? Сейчас все обсуждают Вяльцева, а еще на него идет охота! Только представьте: молодой, холостой, обеспеченный, красавец. Настоящий мачо, рост, внешность, блондин, глаза, руки, рот! Ах!

– С ростом у Андрея беда, – фыркнула Сонечка. – Присмотритесь повнимательней, ваш супермачо всегда носит ботинки на толстой подметке, и он красит волосы, на самом деле они у него серые, как у мыши, и вьются в результате химии!

– Золотко, – нежно пропела Катерина, – а вы ничего не путаете? Может, ваш бывший муженек просто полный тезка того Вяльцева?

– Я похожа на сумасшедшую? – разозлилась Соня.

– Нет, конечно, – быстро сказала Нора. – Значит, некоторое время вы жили вместе с кумиром миллионов российских женщин?

– Ну, когда мы встретились, он был никому не известный парень, – пояснила Соня. – Если прекратите меня перебивать, я сумею наконец внести ясность.

– Слушаю внимательно, – кивнула Нора.

Сонечка Умер коренная москвичка. Почему ее далекие предки обзавелись такой фамилией, она не знает, но дома, на стене, висит изображение генеалогического древа, и Соня может назвать своего прапрапрапрадеда, служившего верой и правдой еще Петру Первому. Все мужчины в роде Умер были военными, а их жены занимались домашним хозяйством. Родители Сони продолжили семейную традицию, папа дослужился до полковника, правда, в гарнизоне он никогда не бывал, преподавал математику в одной из военных академий, а мама самозабвенно пекла пироги. Кстати, мать Сони, Тильда Генриховна Бонс, происходила из более древнего рода, чем ее муж Антон Евгеньевич Умер. У Бонс имелась древняя семейная Библия, где разными почерками были записаны даты рождения детей. Самая первая датировалась седьмым июня тысяча пятьсот сорок четвертого года, если перевести ее на современный язык, то немецкий текст: «Хвала Господу, пославшему мне здорового сына Генриха. Теодор Бонс». Имена Генрих и Теодор стали у Бонсов повторяться, а девочек чаще всего называли Тильда или Брунгильда.

Когда на свет появилась Соня, Тильда решила, как и предписывала семейная традиция, записать дочь Брунгильдой, но наткнулась на категоричное «нет» супруга.

– Ты с ума сошла! – раскричался Антон. – Как бедной девочке потом жить?

– Я великолепно чувствую себя Тильдой, – возразила жена, – следует хранить традиции. Мы, Бонсы…

– Моя дочь станет Умер, – перебил супругу Антон, – а у нас иные привычки. Девочка будет Софьей в честь моей матери.

Тильда испугалась не на шутку.

– Хорошо, – согласилась она, – пусть не Брунгильда, но и не Софья! Лучше Анна или, если хочешь, Евгения, в честь свекра.

– Софья, – решил настоять на своем муж, – это мое любимое имя.

– Милый, – взмолилась Тильда, – что угодно, но не Соня.

– Не знал, что ты так ненавидела свою свекровь, – каменным тоном процедил Антон. – Да и что она тебе плохого сделала? Мама умерла еще до нашей свадьбы.

– Все дело в ее смерти, – попыталась донести до Антона свой страх Тильда, – говорят, дети, названные в честь родственников, непременно повторяют их судьбу. А несчастная Софья Михайловна умерла в возрасте двадцати семи лет, ты рос сиротой. Разве хорошо называть дочку в честь человека трагичной судьбы?

Антон побелел.

– Маму убил грабитель, залез на дачу, хотел поживиться деньгами, открыл у отца в кабинете бюро, и тут Софья Михайловна проснулась. На грех, она решила посмотреть, откуда доносится шум, и пошла вниз. Негодяю ничего не оставалось, как попытаться скрыться, но испуганная хозяйка начала звать на помощь, тогда вор ударил мать табуреткой по голове. Мерзавца не поймали, Софья Михайловна скончалась. Так ли обстояли дела на даче в ту роковую ночь, неизвестно, но следствие попыталось реконструировать картину и пришло к выводу: Софья погибла вследствие разбойного нападения.

– Вот видишь! – в ужасе воскликнула Тильда. – Лучше дадим дочери имя Анна.

– Хорошо, – внезапно согласился Антон, – но тогда ты будешь воспитывать ребенка одна, я уйду прочь из дома…

– Суровый у вас был папенька, – не выдержал я.

Сонечка развела руками.

– Да, похоже, характер у него был нелегким. Мама побоялась спорить с мужем, но покорность не принесла ей счастья. Антон Евгеньевич довольно скоро скончался. Мамочка один раз, потеряв самообладание, воскликнула: «Надо было все же назвать тебя Анной. Антон все равно ушел, я одна с тобой мучаюсь. Ну осталась бы ты без отца сразу, а не потеряла его в три года, зато сейчас я не дрожала бы от страха».

Мама боялась, что я повторю судьбу Софьи Михайловны, меня убьют в двадцать семь лет. Она часто повторяла: «Вот справишь двадцативосьмилетие – и живи спокойно, а до этого соблюдай крайнюю осторожность. Помни, ты под прицелом судьбы».

– У некоторых баб начисто отсутствует разум, – взвилась Нора, – внушать ребенку такую чушь!

– Элеонора не хотела вас обидеть, – живо вступил я в разговор, – но позиция вашей мамы очень странная.

Соня сложила руки на коленях.

– В детстве я действительно жутко боялась грабителей, отказывалась одна ночевать дома, потом поняла – у мамы фобия, не следует придавать ей значение. Кстати, мне завтра исполнится двадцать восемь, я жива и здорова, следовательно, мама ошиблась. Понимаете теперь, почему я не люблю уточнять дату своего рождения?

– Еще не вечер, – каркнула Катерина.

Я испытал редкое для себя желание стукнуть журналистку по голове толстенным томом «Речи великих русских адвокатов», который лежал у Норы на краю стола.

Сонечка весело рассмеялась:

– Однако! Спасибо за напоминание. У мамы, кстати, имелась еще одна идея фикс, и она тоже оказалась ложной.