Buch lesen: «Книга с коричневым корешком»

Пролог

– Та-ак, а вы кто такие? – голос продавца книг звучал хрипло, словно старый замок, который давно не открывали. Толстый палец медленно покачивался в воздухе, как тяжелый маятник часов, выражая его недовольство. – Среди всех присутствующих господ, я рад видеть только господина Жарма. А вас, – его взгляд был колюч, как острый иней зимним утром, – я попрошу выйти.

Тишина была тяжелой, будто она сама висела в воздухе, подавляя дыхание. Но вдруг её разорвал слабый звук – мыши, грызущие старую книгу, которая уже давно никому не была нужна.

Стул заскрипел, словно жалуясь на грубое обращение, половицы вздыбились, издавая глухие стоны под тяжестью могучего тела продавца. Он медленно двинулся к гостям, как набирающий обороты локомотив, его шаги звучали громко, как удары барабана в пустом зале. С каждым его приближением воздух в помещении казался все тяжелее, а желание гостей остаться исчезало, тая, как иней под ярким солнцем. Даже Жарм, выглядел так, будто хотел оказаться где угодно, только не здесь.

– Уважаемый, мы подождём вас снаружи, – хрипловатым голосом сказал самый низкий из присутствующих, отвесив короткий кивок в сторону Жарма. Не тратя лишних слов, группа покинула помещение, словно в спешке сбежав от медведя, чья берлога вдруг ожила.

Стул снова скрипнул, приветствуя возвращение своего массивного хозяина. В могучей руке продавца появилась крошечная трубка, которая, казалось, терялась в его ладони. Он прикурил её с обстоятельностью, втягивая едкий дым, что поднимался вверх, словно змеиный хвост, и с каждым его вдохом создавал ореол спокойствия вокруг хозяина.

– Ну что, Жарм, теперь мы можем спокойно поговорить, – голос продавца звучал мягче, но всё ещё сохранял ту скрытую силу, что могла подавлять любого. Он взял с полки книгу с коричневым корешком, покрытым паутинкой трещин, и протянул её парню. – Ты про неё вчера говорил?

Лампа под потолком, словно почувствовав тяжесть момента, мигнула, затем загорелась с яркостью солнца и с сухим треском лопнула, разлетаясь мелкими осколками. Тьма на мгновение окунула комнату в мрачное безмолвие, но продавец лишь улыбнулся краем губ и зажёг оплавленную свечу на столе.

– Прости, Жарм, – произнёс он спокойно, как будто это было обыденностью, – такое случается, когда я активирую столь древние экземпляры.

Жарм, осторожно взяв книгу, почувствовал, как шершавый кожаный переплет холодит ладони. Он невольно облизнул пересохшие губы.

– А как мне её изучить? – спросил он, стараясь скрыть дрожь в голосе.

Продавец ненадолго задумался. Его палец методично постукивал по пыльному столу, словно задавая невидимый ритм времени. Вытряхнув пепел из своей трубки в старую железную урну, он поднялся. Его массивная фигура зашагала к большой карте, которая висела на стене. Карта была тусклой, края её пожелтели от времени, а контуры государств будто пытались ускользнуть от взгляда.

– Жарм, учителя в изучении этой книги ты найдёшь здесь, – сказал продавец, его голос стал глубоким и таинственным. Он вытянул свой огромный указательный палец, и тот уверенно уперся в одно из государств.

На карте значилось слово "Авлер", черные буквы которого выглядели так, словно были выжжены на пергаменте.

Жарм взглянул на карту, и его взгляд застыл на названии. Он почувствовал, как старинная книга в его руках словно стала тяжелее, как будто уже сейчас требовала от него куда большего, чем он мог представить.

– А теперь тебе пора уходить. Я открою для тебя потайную дверь, – голос продавца звучал сдержанно, но в нём угадывалась тень задумчивости.

Жарм и Продавец книг зашагали мимо высоких стеллажей, уставленных пыльными фолиантами, пергаментами с выцветшими надписями и даже стеклянными банками, где мерцали огурцы, будто застывшие в каком-то странном времени. Они шли слишком долго для столь небольшого магазинчика, и Жарм начинал ощущать, как пространство вокруг будто теряет логику.

Пройдя очередную тяжёлую дверь, они оказались в просторном зале. Здесь не было книг, но на стенах висели доспехи с темным налётом времени, мечи с украшенными рукоятями и кинжалы, чей блеск едва угадывался в тусклом свете. В углу громоздились головки сыра, сложенные почти в пирамиды. Запах сыра был насыщенным, терпким, и кружил голову. Жарм невольно вдохнул глубже.

– Я обожаю сыр, который делают в Шаригарде, – словно читая его мысли, заметил Продавец книг. В голосе его звучала гордость.

Они продолжили путь, переходя из одного помещения в другое. Большие комнаты сменялись узкими коридорами, застарелые двери с трудом поддавались, открывая то маленькие кладовые, то странные залы, где предметы будто существовали вне времени. Шаги Продавца гулко отдавались в каменных стенах, словно само пространство следило за ними.

Наконец они добрались до потайного выхода. Дверь перед ними казалась обманчиво простой, но Продавец книг не спешил её открывать. Он повернулся к Жарму, его взгляд был серьёзен.

– Знай, – начал он, его голос звучал глухо, как эхо в пустой комнате, – я не могу сказать, где ты окажешься. Потайной выход непредсказуем. Он меняется каждый раз. И прежде чем ты уйдёшь, я позволю задать два вопроса. Обещаю, что отвечу на них предельно честно.

– Почему только два? – Жарм задал вопрос с неподдельной детской наивностью, и Продавец книг, который явно не ожидал такого, на мгновение застыл. Затем его громогласный смех разнесся по залу, словно это смеялись сами горы. Звук был глубоким, как эхо в ущелье, и стены задрожали от его мощи. Лампа над выходом качалась из стороны в сторону, бросая тени, как испуганный факел. Где-то за спиной звонко упал металлический предмет.

– Ты в курсе, что это был твой первый вопрос? – Продавец книг остановился, положив свою огромную руку на плечо Жарма. Его прикосновение было тяжёлым, но в нём ощущалась теплая доброта. – Ладно, – продолжил он с лёгкой усмешкой, – сойдемся на том, что это был ознакомительный вопрос.

Он на мгновение прищурился, словно пытаясь подобрать слова, и тихо добавил:

– А почему их два? Такова цена моего долга перед твоими родителями.

Слова продавца будто молотом ударили по сердцу Жарма. Воспоминания нахлынули волной. Ему представились родители – их улыбки, голоса, то, как они всегда говорили, что если с ними случится беда, он должен найти Продавца книг. И он нашёл. Потому что беда пришла. Они погибли, сгорев в собственной карете, возвращаясь домой…

Глаза Жарма наполнились слезами, которые потекли по щекам, пока он был погружён в воспоминания. Мир вокруг словно затих, пока продавец не потряс его за плечо. Жарм, очнувшись, быстро смахнул слёзы рукавом.

– Почему за мной гонятся какие-то кредиторы душ? – спросил он, нахмурившись. Ему было невыносимо понять, почему все беды разом обрушились на него. Поправив очки, он тяжело сел на валяющийся рядом доспех, словно силы покидали его.

Продавец задумался, его взгляд устремился куда-то вдаль, и он заговорил медленно, словно выбирая слова.

– О, это интересный вопрос. Но, боюсь, мой ответ будет скорее философским, чем конкретным. Когда мы обретаем силу, мы редко замечаем, как становимся должниками. Должниками мира, людей, иногда даже самих себя.

Жарм молча переваривал его слова, ощущая, что это объяснение скрывает больше, чем раскрывает. Наконец, он задал последний вопрос:

– Как я найду своего учителя в Авлере?

Продавец вдруг усмехнулся, его лицо озарилось хитрым огоньком. -Он будет пьяный валяться у трактира "Ликующая рысь".

Ответ был настолько неожиданным, что Жарм едва не рассмеялся, но не успел. Продавец резко открыл потайную дверь ключом, который носил на цепочке, и, мягко, но настойчиво подтолкнув Жарма в спину, повел его к выходу.

– Иди. Путь впереди твой, парень, – сказал он на прощание.

Когда Жарм повернулся, чтобы задать ещё один вопрос, продавца уже не было. За его спиной возвышалась глухая стена из кирпичей.

Глава 1

Жарм оказался в узкой затененной улочке. Морозный воздух обжигал лёгкие, и тонкий слой снега скрипел под ногами. Сверху мягко падали большие снежинки, тихо ложась на землю. Вдалеке доносился гул городской суеты – звуки шагов, стук телег по брусчатке и негромкие голоса. Но здесь, в этой улочке, было почти безмятежно. Лишь свежий солёный запах моря и крики чаек напоминали, что поблизости простирается порт.

Жарм вдохнул поглубже, наслаждаясь тишиной. Но она продлилась недолго.

Сзади вдруг раздались мужские крики, резкие и напряжённые, а за ними пронзительный женский вопль. Жарм обернулся и увидел, как из-за угла выбежала девочка. Она была босоногой, в старой, рваной одежде, из-под которой выглядывали худые, почти исхудавшие ноги. Оборванка бежала быстро и ловко, её дыхание рвалось из груди, а длинные волосы разлетались по сторонам.

За ней гнались трое стражников. Их доспехи глухо звенели, сапоги с грохотом ударяли по каменной мостовой, оставляя глубокие следы на тонком слое снега.

– Эй! Остановите её кто-нибудь! – крикнул усатый стражник, его голос был полон раздражения.

Девочка, будто нарочно, издевалась над своими преследователями. Она проворно перескакивала через разбросанные ящики, почти скользила по узкому пространству между лавками, ловко опрокидывая корзины и бельё, развешанное горожанами на верёвках. Простыни взмывали в воздух, как белоснежные флаги, заслоняя дорогу стражникам, которые лишь злились ещё больше.

Жарм стоял в стороне, растерянно наблюдая за происходящим. Ему показалось, что девочка совсем не боится, несмотря на опасность, и даже в её бегстве угадывалась странная, дерзкая грация.

На одном из перекрёстков, где узкая улочка разделялась ещё на две, произошло нечто совершенно необычное. Девочка, на бегу бросив взгляд через плечо, вдруг замедлилась и покрылась лёгкой дымкой, словно туман обволок её фигуру. Мгновение – и дымка разлетелась в стороны. Вместо одной девочки в разные переулки бросились сразу две, каждая – копия другой, вплоть до оборванной одежды и босых ног.

– Чёрт! Она иллюзионистка! Разделиться! – закричал усатый стражник, его голос звенел от злости.

Стражники растерянно замерли на секунду, но затем бросились вдогонку. Теперь у каждой девочки был свой преследователь. Грохот сапог и звон доспехов разлетались по переулкам, смешиваясь с гулом города.

Всё происходящее казалось невероятным, почти сказочным. Но он слишком увлёкся и не заметил, как настоящая девочка оказалась совсем рядом. Она подбежала так быстро, что её дыхание смешалось с морозным воздухом. Не раздумывая, она со всей своей детской силы толкнула Жарма в грудь.

Удар оказался неожиданным, и парень, теряя равновесие, полетел на мостовую. Но девочка, видимо, сама не рассчитала свои силы – её ноги подскользнулись на снегу, и она рухнула сверху.

– Девчонка в центре! – донёсся голос стражника.

– Ты меня раскрыл, идиот! – прошипела девочка, посмотрев прямо в глаза Жарму. Её взгляд был живой, почти сверкающим в холодном свете.

Она быстро поднялась, схватив Жарма за руку, и потянула его в сторону.

– Вставай! Хочешь здесь остаться? Или помоги мне вырваться! – буркнула она, глядя на него так, словно отказа она не примет.

Жарм побежал следом за девчонкой, сам не понимая, зачем он это делает. Дома, лавки и встревоженные прохожие мелькали перед глазами, всё смешивалось в вихрь движения под крики преследующих стражников.

Девчонка неслась так быстро, что казалось, сама зима подгоняла её вперёд. Жарм, напротив, начал терять дыхание, но продолжал упорно бежать. Они долго петляли по извилистым улицам, прежде чем погоня осталась позади.

На очередном повороте девчонка ловко ухватилась за фонарный столб, и, используя инерцию, развернулась так резко, что её манёвр выглядел почти танцем. Жарм попытался повторить этот трюк, но вместо этого потерял равновесие и с грохотом приземлился на пятую точку, проскользив ещё несколько метров вперёд.

– Ха-ха-ха! – звонко рассмеялась девчонка. Её смех был лёгким, как трель колокольчиков, но в нём явно читалась насмешка. Когда она наконец успокоилась, её взгляд стал серьёзным. Она указала пальцем на лестницу, ведущую в подвал двухэтажного дома.

– Нам сюда, идиот.

В её руке блеснуло золотое колечко с изумрудом, который переливался, будто внутри спрятано кусочек летнего солнца.

– Что это? – спросил Жарм, пытаясь отдышаться. Он оперся на стену, в изумлении глядя на кольцо.

– А это мой улов, идиот, – с гордостью ответила она. В её голосе звучала радость, как будто это был её самый успешный день. Она подняла кольцо выше, чтобы показать, как изумруд переливается в зимнем свете.

– Перестань называть меня идиотом! У меня, вообще-то, имя есть! – с негодованием воскликнул Жарм. Он поправил очки и высокомерно дернул воротник пиджака, стараясь показать, что он не какой-то там бедняга, а человек с достоинством.

– О? И какое же у тебя имя, идиот? – последние слова она произнесла с таким удовольствием, словно смакует самый сочный кусок пирога.

– Меня зовут Жарм. А тебя как, оборванка? – парировал он, вложив в свои слова ту же насмешливую интонацию.

Девочку, казалось, это задело. Её розовые щёчки, слегка измазанные в саже, надулись, а глаза сердито сузились. Она молча опустила голову и, как будто обиженная, начала спускаться по лестнице в подвал.

Жарм тут же почувствовал угрызения совести. Его лицо покраснело, и он поспешил за ней.

– Прости, я не хотел тебя обидеть, – пробормотал он.

Девочка внезапно обернулась и, прежде чем он успел понять, что происходит, показала ему язык.

– Повёлся! – она рассмеялась и добавила, с лёгким кокетством: – Меня зовут Шарли. И, знаешь, мне кажется, что я актриса.

На секунду её глаза засияли, словно она ожидала оваций за своё заявление. Она остановилась перед тяжёлой деревянной дверью, приложила ладонь к шершавому дереву и добавила с усмешкой:

– Ну… многие так говорят.

Когда Шарли открыла дверь, Жарм сразу почувствовал холодный, затхлый воздух, обволакивающий пространство. Помещение было тесным и влажным, стены казались слишком близкими, а слабый свет, пробивающийся сквозь пыльное окно, лишь усиливал ощущение сырости. Здесь правил один человек – и этим человеком, без сомнения, была Шарли.

– Так это твой дом? – спросил Жарм, окинув взглядом комнату. Его взгляд зацепился за потрёпанную мебель: две тумбочки, низкий стол, обшарпанный стул и кровать с почти износившимся одеялом. Посреди помещения стояли два деревянных столба, поддерживающих верхние этажи. На стенах висели каракули, которые вряд ли можно назвать рисунками, а стол утопал в беспорядке из бумаги и карандашей.

– Да! – радостно заявила Шарли, раскинув руки в стороны, будто это были королевские покои. Её босые ноги легкомысленно болтались, пока она усаживалась на кровать. – Кстати, за этой перегородкой живёт человек, которому мы сегодня продадим это колечко.

Она достала кольцо с изумрудом и покрутила его перед глазами, как будто любуясь.

– Ты бы видел лицо той дамочки, у которой я его украла, – добавила она с довольной улыбкой.

Жарм молча смотрел на неё. Ей явно было не больше его лет, но её дерзость и история не оставляли сомнений – перед ним была воровка со стажем.

– Какие "мы"? Это ты украла кольцо, тебе его и продавать. Вообще, мне пора уходить, – сказал Жарм, развернувшись к выходу. Но едва он шагнул, как услышал за спиной фразу, от которой по спине пробежал холод.

– Стража видела, как мы вместе убегали, – протянула Шарли, скрестив руки на груди. – Ты теперь, как это называется… – она на мгновение задумалась, уставившись в потолок. – Ах, точно. Со-у-ча-стни-к.

Её хитрая улыбка сияла в тусклом свете.

Жарм застыл. Ему нужно было попасть в Авлер, найти учителя, изучить книгу… Книга! Где книга?

Мгновение спустя он судорожно обшаривал свои карманы, но огромного фолианта нигде не было. Это занятие, изначально обречённое на провал, лишь усилило его панику.

– Это всё из-за тебя! Я не должен был бежать за тобой! – вскричал он, обвиняюще указывая пальцем на Шарли.

Она лишь хихикнула. Её глаза весело блестели, как будто вся эта ситуация была забавной игрой.

– Ух ты, а почему ты тогда побежал? – Шарли наклонилась ближе, её карие глаза пристально изучали его лицо.

– Потому что испугался, – сдался Жарм, тяжело вздохнув. Он понимал, что, даже если бы знал, к чему всё это приведёт, всё равно побежал бы за ней.

– Так Жарм трусишка? Какая жалость.

– Да, потому что я не вор! – выпалил он, стараясь звучать твёрдо. – Моя жизнь всего неделю назад кардинально изменилась!

На мгновение в комнате повисла тишина. Шарли откинулась назад, её выражение лица изменилось. Её голос стал тише, почти шёпотом:

– Ух ты. А я вот уже не помню, когда моя жизнь изменилась… Наверное, года два назад. Когда мои родители продали меня в бордель за буханку хлеба.

Её голос задрожал, слова превратились в невнятные рыдания.

– Уро-ды… Уро-ды… Ты не представляешь, каково это быть там…

Жарм замер. Он никогда не видел, чтобы кто-то так открыто плакал перед ним. Единственным воспоминанием о слезах была его мать, однажды плачущая в одиночестве в комнате. Тогда он обнял её за плечи, тихо повторяя, что всё будет хорошо, как она говорила ему в детстве.

И сейчас он сделал то же самое. Жарм осторожно обнял Шарли за плечи и мягко сказал:

– Всё будет хорошо.

Её рыдания утихли, но она осталась неподвижной, словно боялась разрушить этот момент.

– Я никому не рассказывала об этом. Поэтому и тебе советую молчать, иначе я найду тебя… – голос Шарли звучал серьёзно, почти угрожающе. Она вытерла слёзы грязным рукавом и посмотрела на Жарма так, что у него внутри всё похолодело. – И лучше тебе не знать, что с тобой будет, если ты проболтаешься.

Она отвернулась, вздохнула и уже тише добавила:

– Спасибо тебе… за поддержку.

Жарм не знал, что сказать. Её слова были как ножи, но в них была искра уязвимости, которая заставляла его чувствовать себя немного виноватым.

– Прости, что так вышло. Я сорвался, потому что… – он на секунду замялся, проводя рукой по волосам. – Потерял одну очень важную для меня книгу.

Шарли фыркнула, её дерзость снова взяла верх.

– Пф, книги – пустая трата времени. Сидишь, читаешь, а толку? – она закатила глаза, но, посмотрев на его расстроенное лицо, смягчилась. – Но… ладно. Пойдём. Я помогу тебе её найти.

Она резко развернулась на пятках и с привычной уверенной походкой направилась к двери. Уже у самого выхода она обернулась, её глаза блестели, как у лисицы, задумавшей очередную хитрость.

– Ты идёшь? Или будешь тут ныть, как какой-то барон, потерявший перчатку?

Глава 2

На улице уже темнело. Редкие фонари отбрасывали дрожащий свет на мостовую, а слабый морозный ветер шептал между домами. Горожане неохотно выходили из домов, торопясь завершить дела и скрыться от холода. Для двух подростков, прячущихся от стражников, такие улицы были идеальными.

– Ну, где ты потерял свою книгу? – спросила Шарли, осматриваясь по сторонам. Её взгляд постоянно скользил по переулкам и теням, выискивая возможную опасность.

– Скорее всего, там, где мы впервые столкнулись, – недовольно ответил Жарм, поморщившись от воспоминания.

– А о чём книга? Наверное, про благородных девиц, которые спасают мир? – мечтательно произнесла Шарли, её голос прозвучал неожиданно мягко, пока она смотрела куда-то вдаль.

– Я и сам не знаю, о чём она, – признался Жарм, невольно споткнувшись о лежащий на дороге камень.

– Что-о?! А зачем её тогда нам искать? – девочка резко остановилась и посмотрела на Жарма так, словно он только что признался в чём-то ужасно глупом.

– Это было последнее желание моих родителей, – с неохотой ответил он. При этом боль, пронзившая грудь, казалась почти физической.

Шарли посмотрела на него, слегка нахмурив брови. Она на мгновение задумалась, а затем бросила с показным раздражением:

– А они ведь могли пожелать тебе стать богатым, а не возиться с какой-то старой книжкой.

Она фыркнула и снова зашагала вперёд.

– Раз ты такой исполнительный, то обязательно стал бы жирным купцом.

Последние слова она произнесла с заметной неприязнью.

Тем временем улицы менялись. Двухэтажные дома с облупившейся краской сменялись высокими трёхэтажными зданиями. Белые фасады чередовались с чёрными и жёлтыми, что придавало городу особую пестроту. Это был типичный портовой город, где встречались самые разные народы, религии и обычаи.

Шарли каждый раз замечала стражников раньше, чем те могли их увидеть. Она инстинктивно хватала Жарма за рукав и сворачивала в укромный переулок. Её лёгкость в движениях и внимательность поражали его.

– Это место? – спросила Шарли, когда они добрались до небольшого перекрёстка.

Жарм огляделся. Бельё, которое Шарли перевернула во время погони, всё ещё лежало разбросанным, и снег уже начал покрывать его тонким слоем.

– Да. Я поражён твоей памятью, – искренне сказал он.

Шарли расправила плечи и гордо ответила:

– Ну а то! Это специфика вора. Без знания города тебе будет сложно воровать.

Она ухмыльнулась и добавила с тенью хитрости в голосе:

– Скоро и сам так научишься ориентироваться, если останешься со мной.

– Кстати, а не скажешь, как называется этот город? И что это за страна? – спросил Жарм, внимательно осматривая каждый уголок улочки. Его взгляд бегал от разбросанного белья до груды ящиков, как будто книга могла спрятаться где угодно.

Шарли остановилась и ошеломлённо уставилась на него.

– Эм, так ты не здешний? – в её голосе звучало недоумение, смешанное с лёгким раздражением.

– Нет. Я из Кантера, – ответил Жарм, на мгновение отвлёкшись от поисков. Его лицо на секунду помрачнело, когда он вспомнил тех самых коллекторов душ, чьи холодные взгляды до сих пор преследовали его во сне. От одного этого воспоминания по его спине пробежали мурашки.

– Кантер? Впервые слышу о такой стране, – Шарли прищурилась, словно пыталась вспомнить всё, что знала о географии. Она с трудом скрывала интерес, но постаралась выглядеть равнодушной. – Мы сейчас в городе Хельде, в стране Хадельгейм.

– Хельде, Хадельгейм… – пробормотал Жарм, будто пытаясь вспомнить. Эти названия были ему совершенно незнакомы, как будто он оказался в другом мире.

Шарли, не переставая искать, перевернула очередной ящик, но, как и ожидалось, книги там не оказалось. Жарм продолжал осматривать улицу, но его внимание привлёк странный звук. Под одной из простыней раздался негромкий шорох. Он подошёл ближе и осторожно поднял ткань.

Под ней оказался человек, если это существо можно было назвать таковым. На первый взгляд это был просто комок грязи. Густые спутанные волосы свисали на лоб, опухшее лицо с красными пятнами явно свидетельствовало о многодневных возлияниях. Его вещи, на удивление, были чище, чем он сам, что наводило на мысль, что они, скорее всего, краденые. А запах! Смесь пота, табака и алкоголя ударила в нос так сильно, что Жарм невольно поморщился.

– Тут нет твоей книги, но, может, этот "зомби" знает, кто её взял, – с удивительным хладнокровием предположила Шарли, лениво оглядывая спящего.

Жарм, и без того раздражённый всей ситуацией, мрачно вздохнул. Если бы не этот проклятый город, он, возможно, уже был бы на полпути в Авлер. Но сейчас у него не оставалось выбора.

– Ну же, просыпайся… – осторожно пнув грязное существо, сказал он.

Человек никак не отреагировал, только захрапел ещё громче. Звук был таким оглушительным, что Жарм боялся, как бы он не привлёк внимание горожан или, что хуже, стражников.

Шарли вдруг исчезла, но уже через мгновение вернулась с ведром воды. У неё на лице сияла дерзкая улыбка.

– Шарли, что ты… – начал Жарм, но она уже замахнулась.

Содержимое ведра со звуком водопада обрушилось на человека. Он подскочил, замахал руками, издавая нечленораздельные звуки. Его грязь осталась на месте, но теперь он был мокрым и грязным, что не делало ситуацию лучше.

– Вставай, вонючее животное! – грозно произнесла Шарли, уперев руки в бока.

Человек, наконец, перестал размахивать руками и сфокусировал мутный взгляд на своих "гостях".

– Чего… вам… надо? – прохрипел он, пытаясь отряхнуться и тут же закашлялся.

– Ты был здесь, когда тут пробегали стражники? – грозно спросила Шарли, подходя к человеку вплотную. Казалось, вонь, исходящая от него, её совсем не беспокоила. Она схватила его за грудки, словно могла вытрясти из него все ответы.

Картина была странной: худая девчонка, держащая за одежду взрослого мужчину, но этот мужчина, опустившийся на самое дно, выглядел так, будто ему всё равно.

Комок грязи кряхтел, словно его каждая попытка заговорить требовала невероятных усилий.

– Да… был… даже помню его, – прохрипел он, ткнув культёй в сторону Жарма. – Помню… ха-ха, помню…

Он закрыл глаза на мгновение, будто пытаясь восстановить воспоминания, а затем заговорил чуть громче:

– Никого не было. Потом бац! Мальчик… такой холёный. Ну, думаю… ударю сзади по голове и…

Его слова прервал громкий кашель. Шарли брезгливо убрала руки и стала яростно тереть ладони о ткань своих штанов, стирая попавшую на них слюну.

Жарм стоял в стороне, а его лицо побледнело. Он с ужасом осознал, насколько близок был к тому, чтобы погибнуть. Впервые он взглянул на Шарли по-другому. Если бы не эта бесшабашная девчонка, его жизнь могла закончиться прямо здесь, в этом грязном переулке.

– Здесь валялась книга, чумазый? – продолжила допрос Шарли, при этом злобно пнув пьяницу в ногу.

Тот застонал, но всё же ответил:

– Да… валялась. Хотел её забрать, но стражники… они, которые пробежали мимо, вернулись.

Он обречённо вздохнул, уронив голову.

– Ну что за жизнь – одна не пруха, – жалобно посетовал он, словно жаловался не только на этот день, но на всю свою судьбу.

– Помнишь, кто её забрал? – встревожено спросил Жарм, сделав шаг вперёд.

– Да… усатый стражник, хе-хе, – пьяница вдруг снова хихикнул, болезненно закашлявшись. – У него такие забавные рыжие усы… Кажется, вот у него сейчас книга.

Его слова прозвучали с неожиданной ясностью. Он медленно поднял руку и указал куда-то за спины Жарма и Шарли.