Век необычайный

Мне удалось прочитать только часть книги Бориса Васильева "Век необычайный", но она уже произвела на меня впечатление. Воспоминания написаны легким, интересным, живым языком. Автор через призму своей жизни характеризует жизнь всей страны на протяжении целой эпохи. И какой эпохи! сколько страданий, боли и горя выпало на долю этих людей! Сколько было взлетов и падений! Борис Львович Васильев рассказывает о непросто времени, до сих пор неоднозначно оцениваемом историками, писателями и людьми, являющимися современниками писателя. Он дает свою оценку данным событиям. С ней можно соглашаться или не соглашаться, но чтобы составить свое мнение, нужно прочитать произведение полностью.

Мемуары писателя Бориса Васильева отличаются от традиционных произведений этого жанра - в них нет строгой последовательности, эпического спокойствия, монументальности. Бытовые подробности соседствуют с размышлениями на социально-философские темы, воспоминания детства - с экскурсами в далекое прошлое России, а трогательная история любви - с публицистическим накалом... Но именно такая книга - порывистая, страстная, нарочито неровная, дает полное представление о жизни и внутреннем мире такого яркого человека, как Борис Васильев.

Это аннотация к первому изданию. И она весьма емко и точно передает, о чем эта книга. По моему мнению, это не мемуары вообще, а скорее итоговые размышления человека на излете жизни, разбавленные мемуарными вставками. Несмотря на такую междужанровую подачу и в целом непривычный формат, прочел с огромным интересом и с удовольствием. И невзирая на то, что с автором не всегда согласен и смотрю на многие вещи по другому, считаю данное чтение незряшным. Некоторые из рецензентов обвинили писателя в антисоветскости и в "неправильной" трактовке истории и роли народа в ней, но каждый имеет право на личное мнение и собственные взгляды. Не стоит всех причесывать под собственное виденье, все таки все люди разные и крайне неправилно загонять всех в стандарты. А за "Зори" и "В списках не значился", простить можно многое. Это великие произведения, которые остануться в веках, я думаю. "Век необычайный" меня зацепил еще и душевностью, это живое произведение, может быть несколько неуклюжее из-за странной формы повествования, но искреннее и настоящее, что ли... Иногда казалось, что писателю хочется сказать что-то важное, выразить беспокоящую его мысль, но потом отвлекала какая-то история и мысль оказывалась невысказанной, ускользала. Когда закончил читать, решил, что понял писателя, разглядел что-то новое для себя, но потом сообразил, увидел то я человека на закате его дней, когда он уже как бы подводит итоги, и на себя и свое прошлое смотрит через призму прожитого и пережитого. И закончил чтение с каким-то ностальгическим чувством, словно познакомился с приятным и интересным человеком, но в дальнейшем знакомство продолжить уже не удасться, ведь ничего нового Борис Львович уже не напишет...

Книга одного из моих любимых писателей своеобразна, она  распадается надвое: в ней независимо друг от друга существуют конкретные и эмоциональные воспоминания - и попытка философского осмысления событий 20 века в России. Местами эти две части противоречат друг другу.

Очень интересны и впечатляющи страницы о дедах и бабушках, линии их судеб поразительны. Яркий и обаятельный образ отца писателя остаётся в памяти. По своим человеческим и мужским качествам он кажется более привлекательным, цельным, чем автор, и вызывает уважение и восхищение. Именно он, по признанию Васильева и его воспоминаниям о первых днях войны, научил его многому и в нравственном и в практическом смысле.

И сам автор не раз проявил свою порядочность, верность, мужество, бесстрашие и в дни войны, и в трудные дни в Горьком.

Рассказчик Борис Васильев замечательный, это не стало открытием. Страницы воспоминаний эмоциональны, полны искренности, юмора, самоиронии. Поэтому читаются легко и откликаются в душе.

А вот попытки философствовать, объяснить российские события от революции до  современности с "дворянской" позиции и ее монополии на нравственность и интеллигентность лишены логики и объективности. В начале чтения они возмущают, вызывают недоумение. Но к концу остается грустное чувство от понимания причин  такой его переоценки прошлого. Видимо, большим шоком и потрясением стали 90-е - 2000-е для его максималистской, категоричной натуры, для его искреннего и прямого характера (который отчётливо проступает в этой книге, да и во всем его творчестве).

Но горечь его позднего разочарования не меняет моего отношения к любимым книгам: А зори здесь тихие, романы об Олексиных.