Buch lesen: «Афоризмы аутиста. Записки и изречения»

Глава 1

Никогда не оправдывайся. Твоим друзьям это не нужно, а враги все равно не поверят.

Элберт Хаббард

Мне самому надоело оправдываться. У меня просто нет таких друзей, чтобы не приходилось переспрашивать мои речевые обороты. А врагов у меня и так предостаточно. Можно начинать с самых близких и родных. Самые приближенные ко мне люди никогда не верили в мои начинания. Что бы я ни выбирал в качестве занятия, они считали это недостойным делом.

Надоело нести ахинею другим людям. Прохожие при попытке заговорить со мной натыкаются на мою кривую рожу и речевые обороты, которые не допустили бы ни в одном учебнике по русскому языку. Именно поэтому я вижу так много недоумевающих лиц, ревущих детей и просто посторонних, которые бегут от меня как от торчка. Для меня прохожие с улицы – большие друзья, чем самые близкие родственники. Никто не верит мне.

А я просто верю в себя и свои силы. Мою уверенность в новом начинании всегда пытаются поколебать все, кому не лень. Но на этот раз я не сдамся. Собственная вера – это тот огонь, который горит в моих глазах. Это пламя неистовой ярости Зверя. Животному не нужны оправдания для того, чтобы охотиться за добычей, для того чтобы выжить.

Глава 2

Все жалуются на свою память, но никто не жалуется на свой разум.

Франсуа де Ларошфуко

Абсолютно верно.

Одна из особенностей людей с РАС – механическая память, которая развивается на фоне других аномалий; мы прекрасно помним до мелочей все самые незаметные детали, и воспроизводим их в красочных эпитетах, если у нас есть предрасположенность к гиперчувствительности. Проблема заключается в том, как же передать то, что ты почувствовал. Этот сломанный телефон зачастую приводит к экстренным способам высвобождения от накативших чувств: от мелтдаунов и шатдаунов (при переизбытке информации) до синестезии и потери рассудка (при невозможности описать происходящее).

Я бы мог пожаловаться на свое сознание, и все равно это будет лишь имитацией жалобы. Аутисты никогда ничего не «просят». Мы лишь «обращаем внимание», потому что не можем оторвать взгляд от простых и обыденных вещей. Когда у меня что-то не получается, я хочу разобраться во всем сам. Надоело что-то просить.

Я помню себя хорошо – даже слишком хорошо. Я помню себя настолько, что другие не верят в это. Люди считают, а родные и близкие особенно, что я несу какую-то чушь. Возможно, это так и есть, ведь я не ручаюсь за свои проблемы. Но эмоции не обманешь; чувственный мир иррационален и лишен всякого смысла. И это накладывается на мое восприятие.

Все зависит от точки зрения. Наша память несовершенна, она подводит нас. Даже у людей с РАС со временем возможны провалы в памяти на фоне попыток избавиться от негативных эмоций, которые они не в состоянии контролировать. Я уже не уверен, что правда, а что ложь. Даже себе (в представлении себя бездушным роботом, машиной для запоминания фактов) нельзя доверять. Я все же человек, со своими проблемами и чувствами.

Но мне нужны ответы. И я их найду.

Глава 3

Кто начинает с уверенности, закончит тем, что усомнится; а кто начинает с сомнения, закончит уверенностью.

Френсис Бэкон

Примечание о негативном мышлении: если вы начинаете слишком часто говорить слово «нет», то ваши идеи начнут разрушаться под напором собственной логики. Сомнения должны иметь позитивный настрой, чтобы несогласие приводило к конструктивному решению поставленных задач.

Надо во всем искать нестыковки и никому не верить. Сейчас это кажется дикостью, но нигилизм – лучшее мышление для ученых и просто людей, которые ищут ответы на свои собственные вопросы. Это зов прогресса. Даже моральный пессимизм может дать объективно новый взгляд на мир: «Наши инструменты несовершенны. Мы не все можем знать о Вселенной».

Я ничему не могу доверять. Когда запахи приобретают цвета, а звуки вызывают какофонию в мозге, опираться на чувственный опыт становится либо опасно, либо не совсем разумно. Остается только чистая машинная логика, которую можно подобно Гегелю или Аристотелю изучать тысячелетиями, и расщеплять атомы в ядерных реакциях от того, что доступно разуму.

Но в то же время моя вера непоколебима. Именно «вера», а не «уверенность». Я готов долбиться в закрытую дверь до тех пор, пока не вылетят петли. Это научный фанатизм. Меня эти методы сумасшедшего не беспокоят. Пусть другие негодуют по этому поводу.

Что же автор хотел сказать об изначальной уверенности? Раньше я знал, что могу осилить ту задачу, которая передо мной стоит. Теперь, когда я стал взрослым, я уже ни в чем не могу быть уверенным. Мне надоело сомневаться в своих идеях, в собственных мыслях и чувствах. Моя фантазия и мои мечты никуда не делись. Это осознание собственной креативности крайне важно.

Бедная моя голова, она ничего не понимает. Когда мне задают элементарные вопросы, мне приходится переспрашивать. Зато мой философский взгляд на мир отрицать невозможно. По другому, казалось, и быть не могло.

Глава 4

Мало быть правым. Надо быть правым вовремя.

Эмиль Кроткий

Время – мой главный враг. Люди с РАС не всегда точно воспринимают линейность времени, они как будто растягивают и сжимают его в том направлении, которое им нужно. Я могу откладывать сон до тех пор, пока не надоест отдыхать за компьютером, и не могу до конца понять, когда приходить на собеседование, например. Я часто прихожу слишком рано, поэтому мне и не верят.

И самое главное больное место в том, что я и от других жду того же самого. Сколько часов утекло впустую, когда я стоял под дверями заведений, работодателей и за столами кафе, чтобы дождаться родных или пойти за покупками. Меня всегда ждут гораздо раньше обычного – я никогда не опаздываю на срочное задание в городе.

Но и поздно я не могу себе позволить прийти на важное мероприятие. Иногда я просто просыпаю – некоторые таблетки делают сон крепче богатырского. Иногда я просто прикидываю в уме, что собрание не имеет смысла, и просто не хочу туда идти. Как говорилось в старом стихе: «Следуй за мной, ибо у меня нет дома».

Подобный слив занятий подрывает мой авторитет как пунктуального и принципиально честного человека. Куда идти такому «соне», если не можешь обустроиться на новом месте? Я должен получить работу в таком графике, который меня устроит.

А насколько я честен по отношению к себе? Я не просто прав, я чертовски НЕ прав. Я не умею лгать, но это не значит, что я всегда говорю правду. Иногда я просто обманываю сам себя, что приду на эту встречу с любимым мне человеком, и правда вскрывается, когда никто не пришел.

Время покажет.

Глава 5

Не желай своим друзьям великих удач, если не хочешь их потерять.

Бальтазар Грасиан

У меня нет таких друзей, которым можно пожелать удачи на их пути к свершениям. Все мои знакомые, однокашники по школе, и просто друзья закончили свой путь, и мы разошлись. Мы просто свернули с общей дороги, когда нашли чем заниматься по жизни, что нас увлекало. Обидно это.

Я всегда считал, что когда я желаю друзьям удачи, я поддерживаю их, гоню их вверх, к звездам. Я не знаю, куда на своем пути они в итоге полетели, но я в конце концов остался позади. Я не нашел себе места в жизни; моя голова расколота диагнозом надвое. Никто из прежних друзей не хочет и вспоминать обо мне со словами: «Помяни черта к ночи». А иногда у нас обоих были такие общие воспоминания, что устроить мальчишник не хотелось бы по той причине, что совершенно нечего вспоминать. Это не коллегия одноклассников – это сборище «больных» со стадией величия.

Моя щедрость меня погубит. Я не скромен ни на слова, ни на деньги. Мой ядовитый язык вызывал немало слез и ужаса в глазах простых людей. Я не считаюсь с расходами и в жизни, отдавая все самое ценное, и собирая самый грязный хлам. Это животный предохранитель от того, чтобы не снесло крышу от постоянной экономии. Я всегда могу сделать что-то ради себя – но выиграют от этого только незнакомые люди.

Ради кого – или ради чего – я делаю то, что делаю? Зачем мне так эгоистично убивать себя? Здесь нет видимых противоречий, если узнать меня получше. Мне жалко себя, только и всего. «Я ничего не умею, ничего не знаю» – сколько раз мне приходилось плакать ради того, чтобы меня чему-то научили. Во взрослой жизни это смешно.

Глава 6

Смейся с другими, не над другими.

Элберт Хаббард

Я не могу почувствовать, разделить эмоцию радости с кем-либо из своих родных и близких. Это расщеп души. Я свои-то эмоции не могу понять. Как мне объяснить ту шутку или последнее высказывание, которое я только что услышал? А учитывая то, что я часто вижу истории с совершенно разных точек зрения, мне от некоторых безобидных рассказов становится очень даже не смешно.

Я вспоминаю, как мы в детском саду смеялись над кем-то из девчонок. Тогда мы были озорными проказниками, которые придумывали приколы на ходу и ломали всё, что только попадалось нам в руки. Конечно, мы за это получали нагоняй от воспитателей, но я уже тогда всё воспринимал иначе. Я соглашался на розыгрыш только потому, что все остальные уже были в деле. А иногда я сам становился инициатором прикола, и тогда получали по шапке все. Но мне не было ни стыдно, ни обидно. Даже «дружба» от общих идеалов не клеилась. Лично мне было жаль тех девчонок, которые получали сломанные игрушки. И воспитателей, которые выбрасывали очередную "полезную в воспитании" вещь.

Наверное, именно поэтому я в таком парадоксе, как сейчас. Мне кажется, что смех причиняет боль, хотя должно быть наоборот. И наоборот, больные истории вызывают неконтролируемые приступы смеха. И этим самоистязанием, этим мазохизмом над собой юмор по большей части и хорош. Это далеко не та реакция, которую надо показывать людям.

Почему над моими шутками не смеются сейчас? Я ведь помнил столько анекдотов, столько всего повидал, столько всего читал, видел и пробовал. Наверное, дело в психике. Мне многое не понять – я просто не так все воспринимаю. Главное, чтобы это не мешало мне общаться с людьми. Они говорят, что со мной трудно общаться. Наверное, это так, но я не могу быть уверен наверняка.

Глава 7

Хочешь избежать критики – ничего не делай, ничего не говори и будь никем.

Элберт Хаббарт

Невероятно! Так просто избежать многих проблем – свернуться в калачик и не принимать никакого участия в самых обыденных вещах…

Я как раз этим и занимаюсь. Меня никто не осудит, если я буду высказывать свое мнение, так ведь? Но наказать могут даже за обидные слова. И тогда скрывать свое участие в каком-либо деле никакого смысла нет. Ты уже виноват – за то, что у тебя плохо подвешен язык…

Всегда удобно свернуться калачиком и ничего не бояться. Многие люди с РАС всегда прячутся от постороннего вмешательства – если нас что-то беспокоит, всегда можно уйти в себя. Но те, кто не мог выйти наружу, до конца жизни остались инвалидами – я называю таких людей «потерянными».

Надо сопротивляться страху – мы всю жизнь этим и занимаемся. Мы выходим из своей уютной оболочки, чтобы поговрить с людьми, найти с ними родственные души, узнать что-то новое. Не каждый на это способен, зато самые активные из нас, кто полностью адаптировался в обществе, часто показывают свои особенные таланты поразительную ясность ума. Не у всех есть выраженные способности, но я считаю, что в определенном возрасте бездарных людей не бывает.

Казаться глупым мудрому не страшно. Иногда над этим можно даже пошутить. Притворяться дурачком с переулочка – так даже веселее жить. Ты как будто попал в живое кино. Когда тебя никто не трогает, ты просто выполняешь свою часть работы, а тебе за это еще и платят одобрением и деньгами – это настоящая жизнь.

А вот ничего не делать – обидно… Когда у тебя руки ничем не заняты, остается только болтать без умолку и все делать в уме. Императоры Поднебесной понимали это, и тащили тысячи людей на постройку Китайской стены, только чтобы у народа было чем руки занять. И пусть от укреплений почти ничего не осталось, китайцы находят применение развалинам, от которых европейский археолог схватился бы за голову.

Зачем я так много болтаю? Мой острый язык много раз подводил меня – я не могу держать его за зубами, когда вижу очевидные факты, на которые никто не обращает внимания.

Глава 8

Все, что перестает удаваться, перестает и привлекать.

Франсуа де Ларошфуко

Абсолютно верно. Зачастую на голом энтузиазме и силе воли далеко не уедешь. Нужен результат, который принесет удовлетворение от проделанной работы. К сожалению, я не всегда могу довести дело до конца, и именно поэтому моя самооценка зачастую такая низкая.

Но и сделать хоть что-нибудь у меня не выходит. Парадокс! Я не могу ни к чему приложить руку, и не могу поднять этим себе настроение. Вообще людей с РАС выделяют навязчивые интересы. Филателия, многочасовые эксперименты и наблюдения за каким-то объектом или просто нездоровый монотонный труд – все это так характерно для некоторых из нас.

Где бы найти такое место, чтобы можно было заниматься любимым делом, и чтобы тебе еще за это и платили, как за хорошо проделанную работу? Есть много способов, и писательство в самиздате – не самая плохая идея из всех.

Зачастую я просто не вижу цели своего занятия, и поэтому бросаю свое дело. Я учусь на программиста – не потому что мне так захотелось, а потому что мне так сказали. Школьный психолог говорил, что это очень мне подходит по способностям, родители говорили, что я могу на этом прокормить себя и выйти в свет. Но я не хотел заниматься созданием реальности с помощью математики и алгоритмического кода. Хоть я в этом и многое умею, самое главное мое умение – гуманитарный склад ума и талант к психологии, философии и написанию книг.

Я хочу работать по призванию – современному миру нужны творцы, способные преобразовать виртуальность в работающие идеи. Даже на войне сражения идут не столько на земле, сколько в воздухе – на совершенстве ПО для БПЛА держится вся разведка и поддержка простых ребят в окопе. По которым бьют в больные места. Которые просят огня по противнику.

Но я не хочу писать программы. Я хотел быть техническим писателем, который взаимодействует между заказчиком и SCRUM-мастером. Я хочу понять, чего от нас требует работодатель, и написать требования к этому, чтобы программисты смогли сориентироваться и вместе мы исполнили пожелания наших клиентов. Сейчас, в век нейросетей, это достаточно просто.

А вот с моим характером я не определился. Это большой вопрос – кто я? Я перепробовал многие вакансии, но нигде не мог удержаться надолго. Как хочется найти учителя, чтобы он мог разъяснить мне все необходимое для работы по ремеслу. Но я выбрал тот путь, который захотел, и я его пройду как стоик.

Глава 9

Не ошибается только тот, кто ничего не делает.

Но и ничего не делать – ошибка.

Эмиль Кроткий

Значит, мы погрязли в невежестве заблуждений…

Могу ли я быть хоть в чем-то уверенным? Моя философия подсказывает, что нельзя ничему доверять, но строить собственные выводы тоже на чем-то надо. Все упирается в то, насколько я могу опровергнуть теорией хаоса жесткий детерминизм. Что бы я ни выбрал, это было ожидаемо. Предсказуемость моего выбора влечет за собой нечто неприятное. Но ведь с другой стороны, мы ощущаем себя такими свободными. Мы просто не знаем, куда идти…

Можно пробовать свои силы во всем, что придет в голову. Моя умственная особенность может придавать сил, может забирать их у меня, превращать меня в овощ. А может быть, ничего не произойдет. Главное – пробовать. Потом придется, конечно, собирать ошибки и плоды того, что получилось. Но свернуться калачиком и лежать я себе не позволю. Там слишком мягко! Я не позволю себе быть куском хлеба.

У нас есть сила воли. Детерминизм говорит, что свобода выбора преувеличена, но если нет истинного ответа, нет способа обмануть систему – есть инстинкты зверя, есть нижние уровни реагирования. В любом случае, если я чувствую свободу благодаря хаосу в голове, возможно, так оно и есть.

Глава 10

Проявить мудрость в чужих делах куда легче, нежели в своих собственных.

Франсуа де Ларошфуко

Сколько раз мне говорили: «Не лезь под руки!» Я наломал в этом деле немало дров.

И опять, когда я вспоминаю о своих родных и близких, о друзьях, знакомых, учителях и прочих людей, которые пытались мне помочь – еще одна стопка дров. Зачем я отзываюсь о них наихудшим образом?! Я всегда обо всех думаю плохо заранее, как будто все виноваты в чем-то. Один я беленький чистенький.

У меня тоже есть заскоки. Я всегда все воспринимаю в штыки, на все реагирую так, как будто все плохо. Я так хочу избавиться от негатива в своей жизни, чтобы не приходилось нагнетать. Я не развратник, я не ввергаю людей в порок. Я же не чудовище!

Знаете, порой накатывает брюзжание, как у старого старика, и, так и хочется сказать что-то вроде: «Я, так и знал!» И тогда ты начинаешь нести какую-то чушь, чтобы затроллить окружающих. Это ненормально, адекватные люди так себя не ведут. Это эгоизм и дурость, глупо и больно вплоть до физического унижения. Ты хотел унизить других, а унизил себя.

Я не должен причинять боль другим людям, когда в следующий раз захочется над ними поиздеваться. Когда будет больно, надо будет изложить чувства в дневнике. А сейчас стоит извиняться за всю ту неловкую ситуацию, к которой ты себя привел. Будем считать, что извинения были приняты.

Глава 11

Для того чтобы воспользоваться хорошим советом со стороны, подчас требуется не меньше ума, чем для того, чтобы подать хороший совет самому себе.

Франсуа де Ларошфуко

Со своей колокольни могу сказать только одно: это очень тяжело.

Мне не раз давали хорошие советы: просили, молили, запрещали, и каждый раз я не следовал тому, что было сказано этим советом. Порой я сам не могу понять, что я делаю в следующий момент, а осознание приходит после, когда уже поздно что-то исправлять. Я задаю себе один и тот же вопрос: как можно быть таким слепым?

Да, образно говоря, я слепой и глухой. Это последствия избирательной внимательности; я могу не замечать что бросается в глаза до тех пор, пока мне об этом напрямую не скажут. Даже если я наконец-то пойму, что происходит, со злости я могу просто не раскаиваться в содеянном. Я не понимаю своих эмоций: они то выключаются, то включаются – в самый неподобающий момент, и в результате я не могу нормально общаться. Даже чужие эмоции для меня большая загадка чем я сам. По наитию я считаю, что у всех окружающих меня такие перепады настроения, и поэтому я могу не догадываться, чего от меня хотят. Какую участь готовят вместе со мной все мои знакомые, родные и близкие?…

Моя рука не знает, о чем писать. Я не могу дать себе на все это хорошего совета. Это вопрос психиатрии, и мне прямо говорят, что это не лечится. Вернее, не до конца… Надо просто не быть животным, не быть чудовищем, так ведь? Надеюсь, что со временем все уляжется.

Глава 12

Причинять людям зло большей частью не так опасно, как делать им слишком много добра.

Франсуа де Ларошфуко

Ненавижу причинять людям зло. Это моя особенность постоянно выходит мне боком. Проблема не в добре или зле, проблема во мне. Я не так научился жонглировать словами, чтобы приносить людям то, что мне нужно. Даже зло приходит не тогда, когда нужно.

Это негативное зло. Оно хаотично, бесконтрольно, неуправляемо. Это звериные причуды, подобные тому, как питомец обижается на окружающих. Я просто не могу извлечь из этого выгоду. Да, я придерживаюсь философии нигилизма, а девиз нигилистов: «Дозволено всё»! Главный вопрос такой идеологии: кому приходит с этого выгода? Мне злорадствовать явно не к лицу и невыгодно.

Могу ли я свободно изъясняться, чтобы приносить в мир именно то, что я хочу? Могу ли я творить добро в мире, полном зла и хаоса? Этот хаос и это зло крутятся вокруг моей особы, разумеется. Но что я тогда могу отдать людям? Для чего я появился на этот свет?

Великие мыслители задают и порождают после себя много вопросов. Попытаюсь дать ответы для себя здесь.

Глава 13

Худшая ошибка, которую можно совершить в жизни, – все время бояться совершить ошибку.

Элберт Хаббард

Я видел ЭТО. Слишком часто подобное бросалось мне в глаза…

Надо было просто сделать первый шаг. Иногда без усилия воли этого не сделать. Это подобно полету на зи плане – внизу пропасть, тебя держит только веревка, и те несколько секунд, пока летишь – это миг свободы. Невесомость освобождает… К сожалению, когда я совершал такие поступки, я выбирал самые глупые и некорректные варианты развития событий. Я находился в шаге от пропасти, и меня ничего не удерживало. Смерть всегда была рядом в такие моменты…

Я искренне верю, что смерть – это не выход. Никогда. Пропасть всегда была рядом. Memento mori, друг. Тебе здесь рады. Добро пожаловать в свою собственную голову. Здесь намешано столько всего, что ты не получишь ничего. Все зависит оттого, что ты принес с собой. Memento mori…

Радуйся жизни. Вокруг столько всего, что надо понюхать, пощупать, услышать, рассказать. Мир открыт перед тобой, как открытая книга. Просто пробуй. В лоб ведь никто не ударит. Как говорят на рынке, когда подходишь к прилавку? «Пробовать бесплатно».

А что насчет «свернуться калачиком»? Зачем запираться в комнате и лежать на кушеточке, вопить о несовершенстве мира, и не смотреть при этом в окно? Это безопасно, но не конструктивно. Ни один пациент психбольницы не вылечился, если не захотел гулять по больничной территории. Я сам не знаю, куда иду, но тот факт, что я высунул голову из своей берлоги, уже предсказывает что все будет к лучшему. Любая перемена будет к лучшему.