Хроники пропавшей Атлантиды. Зов Упхарана

Глава 1

Во всём виноваты женщины…

Пожалуй, так сказал бы человек, услышавший лишь часть этой истории. Человек, не признающий того, что, как ни удалены друг от друга миры планет, все они являются лишь малыми частицами одного единого организма, который носит гордое имя Вселенная.

Как ни странно, падение цивилизации Венеры началось с радостного события. Жители небольшой деревушки с названием Кристош готовились к свадьбе.

Невесту звали Пенна. Ей едва исполнилось семнадцать лет, но, согласно традиционным представлениям Кристоша, она не считалась слишком молодой для замужества.

Дом невесты увяз в суете приготовлений. Пенну разбудили с рассветом. Едва девушка умылась, как мать и две тётки взялись за сборы молодой. Невесту усадили перед зеркалом, и одна из тёток тут же принялась воевать с курчавой копной её волос. Другая начала приводить в порядок подвенечный наряд. Мать же Пенны, то заливаясь слезами, то восторженно взирая на дочь, металась от одной тётки к другой, пытаясь помочь всем, но больше мешая им обеим.

– Сегодня будет замечательный день, – сказала тётка, заплетавшая волосы Пенны. – Первый день лета! Светила на твоей стороне.

– Это верно, – откликнулась другая тётка. – Да и с мужем тебе тоже очень повезло.

– И правда, – согласилась первая тётка. – Он богат и род его ни в чём не уступает нашему.

Пенна не ответила, но лишь опустила глаза, стараясь скрыть от тёток нараставшую тревогу. Её беспокойство не укрылось от взглядов старших женщин.

– И чего ты? – вмешалась мать. – Он будет прекрасным мужем. Твой отец тоже был старше меня, но это нам не помешало создать прекрасную семью. Подумаешь пятнадцать лет разницы! Он – мужчина опытный, надёжный. С прошлой женой он был ласков и внимателен. Все это знали. Если б она не умерла, так и жили бы они сейчас счастливо. А он – молодец, целых шесть лет хранил верность её памяти. Достойный мужчина.

– Верно, достойный, – поддержала тётка и подняла готовое платье. – Ну, пора надевать.

Пенна послушно встала. Она не спорила с тётками и матерью, в этом не было смысла. Браки в Кристоше всегда были делом сговора семей. Разговоры о чувствах и любви вызвали бы искреннее удивление местных жителей. Традиции – вот главное, что определяло жизнь этой деревни.

Тётки помогли Пенне надеть подвенечный наряд и снова усадили её перед зеркалом, чтобы, как подобает традиции, украсить прическу невесты живыми цветами. Мать, тем временем, принесла из соседней комнаты шкатулку.

– Как долго они ждали своего часа.

Трясущимися руками мать открыла шкатулку. Два широких золотых браслета сверкнули в свете ламп. Поставив шкатулку на столик, мать взяла традиционные подвенечные украшения и надела их на руки Пенны.

– Пусть они принесут счастье твоему браку.

Сказав это, мать снова залилась слезами. Тётки понимающе переглянулись и вновь вернулись к украшению волос невесты.

Как только все внешние приготовления молодой были завершены, в комнату вошёл прадед Пенны. Он входил в совет старейшин Кристоша и, как самый пожилой член семьи, обязан был дать невесте последние наставления.

Старик зашёл в комнату, опираясь на трость. Движения ему давались тяжело, но, сознавая важность момента, он встал в центре комнаты и постарался выпрямить сгорбленную спину.

– Милая внучка, Пенна, – сказал он. – Сегодня день твоей свадьбы. Это важный день для нашей семьи и для всего Кристоша. Ты знаешь, наш род уважают и помнят наши заслуги. Помни и ты, и научи этой мудрости своих будущих детей. Чти величие Кристоша. Храни в сердце заветы древних легенд. Не забывай, что многие тысячелетия назад, когда в наш мир явился Зверь, именно мы… Наши предки остановили Зверя. За это мы обязаны чтить их память. Неси её сквозь свой век и ты.

Печально вздохнув, Пенна низко поклонилась старейшине своего рода и, как того требовал обычай, пообещала чтить память предков. Девушка знала легенды, о которых говорил её прадед.

Согласно им, несколько тысячелетий назад на Венеру явилось чудовище, подобного которому прежде не видел никто из обитателей планеты. Его прозвали Зверь. Чудовище уничтожало всё живое на своём пути. Оно было огромно, словно скала. Его ноздри вздувались, будто у бешеного животного, а глаза были подобны мутной воде болот. Кожа Зверя казалась багровой, будто запёкшаяся кровь, и вся поверхность тела была испещрена странными узорами. Долго жители древней Венеры боролись с этим жутким созданием, но всё же смогли одержать верх. Зверь был убит, а на месте, где произошла его гибель, смелые воины создали новое поселение. Так, как гласит легенда, появился Кристош.

Завершив наставления невесты, родственницы и старейшина оставили её в одиночестве. Это тоже было важной традицией. Время до венчания предназначалось для того, чтобы невеста могла спокойно помолиться и попросить богов о счастливой жизни в новом статусе.

Молитвы Пенне на ум не шли. Минуты сменяли одна другую, а она всё сидела неподвижно у зеркала и смотрела в окно. Собственное тело казалось ей в это утро каким-то тяжёлым и неповоротливым. Да и к тому же от беспокойства её слегка подташнивало.

Пенна смотрела в окно и не думала ни о чём, что могло бы пойти вразрез традициям. Она никогда не была ни бунтаркой, ни борцом за справедливость и свободу, но, оставшись одна в день своей свадьбы, она никак не могла смириться с мыслью, что совсем скоро станет женой совершенно незнакомого ей человека. Эта мысль казалась ей безумным сном.

Чтобы заставить себя выйти из состояния безмолвного оцепенения, Пенна встала и прошлась по комнате. Казалось, грудь её сдавил тесный обруч. Пенна задыхалась. Всё вокруг чудилось ей иным: кровать, на которой она спала многие годы, игрушки, с которыми играла ещё ребёнком, книга, которую она читала только вчера – всё это в один миг стало ей чужим.

Внезапно Пенна осознала, что не может найти сил сделать хотя бы один шаг в сторону алтаря. Признаться в этом родным было бы безумием. Прадед ждал в соседней комнате, чтобы проводить её в церковь и передать в руки жениха. Разве она могла сказать ему, что не может последовать традициям?

Пенна снова обратила растерянный взгляд в окно. А через секунду, сама не сознавая того, что делает, она уже стояла, распахнув стекла и вдыхая тёплый летний воздух, наполненный ароматом трав. Ещё через мгновение девушка выскочила в окно и бросилась бежать в сторону, противоположную церкви.

Дом Пенны и её рода находился близко к окраине деревни, и поэтому девушка, не замеченная никем, легко покинула Кристош. Прежде Пенна никогда не выходила за пределы деревни. Традиция считала это недопустимым и опасным для женщин. Покинув Кристош, девушка не имела ни малейшего представления о том, куда ей следует бежать, как не имела она и никакого определенного плана действий. Ей просто хотелось уйти прочь от дома, от алтаря и в особенности от того, кто так жаждал заполучить её в супруги.

С восточной стороны Кристош граничил с лесом, который Пенна ежедневно видела из своего окна. Мало кто из местных жителей позволял себе забредать туда. Древние законы Кристоша запрещали это даже мужчинам. Никто из старейшин не мог объяснить, почему лес считался запретным, но в памяти народа эти места связывались с чем-то мистическим и потусторонним. Словно бы там находился тот самый колодец, ведущий в преисподнюю.

Следуя скорее интуиции, чем какому-либо рассудочному решению, Пенна направилась именно туда. Сложно сказать, сколько времени она, спотыкаясь о выступающие из земли корни и цепляясь платьем за колючие ветви густых кустарников, блуждала среди зарослей вековых деревьев.

Лес дал ей успокоение. Как только тень его скрыла Пенну, девушка почувствовала, что напряжение, сковывавшее её всё утро, исчезло. Её душа наполнилась чувством абсолютной свободы. Мысли сменяли одна другую, но Пенна не желала думать ни о чём. Она хотела просто бродить по лесу, наслаждаясь тишиной и одиночеством.

Вскоре лес понемногу расступился и перед Пенной открылось небольшое каменистое ущелье. Завораживающий вид его заставил девушку остановиться. Ущелье это возникло перед ней так внезапно, что Пенне на мгновение показалось, будто бы она перенеслась в какую-то иную реальность. Всё здесь было так непривычно, так красиво и, в то же самое время, так противоестественно пугающе. Гладкие стены ущелья, казалось, поднимались до самого неба, а лучи солнца ярко освещали голые красноватые камни, создавая ощущение нереальности окружающей обстановки.

В ущелье было очень тихо, словно бы всё живое по какой-то тайной причине стремилось покинуть эти места. В то же время нечто неизведанное влекло девушку вглубь этого удивительного места. Никогда прежде она не видела ничего подобного, и никогда никто из старейшин не упоминал о том, что в их краях есть такие странные, но завораживающе красивые места. Что-то внутри подсказывало Пенне, что стоит вернуться обратно в деревню, но вместо этого она продолжала шаг за шагом продвигаться вглубь ущелья. Красота этих мест и их тайна, казалось, гипнотизировали девушку.

Очень скоро Пенна вышла к тому месту, где ущелье, несколько расширяясь, открывало вид на небольшое озеро с водой ярко-лазурного цвета. Земля здесь была покрыта толстым слоем белой, сияющей в солнечных лучах глины. Кое-где росли невысокие тонкие деревца, которые, словно стражи загадочного места, подозрительно замерли, заметив незнакомку. Любуясь чудесным окружением, Пенна остановилась у кромки воды. Туфли её слегка утопали в мягкой глине, оставляя следы. Только сейчас Пенна вспомнила, что на ней подвенечное платье. Подол платья совсем измарался, но это не тревожило девушку. Она и не думала возвращаться на церемонию. Вместо этого Пенна сняла туфли. Они были совсем новые и сильно натирали ноги. Потом она рывком сорвала с рук фамильные браслеты. Пенне казалось, будто наполненные многовековой историей свадебные украшения обжигают её. Не желая больше видеть эти золотые оковы, девушка хорошенько размахнулась и швырнула их в озеро.

– Ближе…

Это слово донеслось неведомо откуда и заставило Пенну вздрогнуть. Она, подобно испуганному зайчишке, замерла на долю секунды, а затем, тревожно обернувшись, опасливо посмотрела по сторонам, но никого рядом не обнаружила.

– Подойди ближе, – снова произнёс неизвестный.

Пенна не на шутку испугалась. Странный голос, казалось, звучал у неё внутри головы. Девушка медленно отступила назад, намереваясь как можно скорее вернуться обратно в деревню, но что-то останавливало её. Нечто словно магнитом притягивало её взгляд к огромной груде красновато-оранжевых каменных глыб, наваленных около одной из стен ущелья.

– Ближе, – повторил таинственный голос.

Он был глухим, уставшим и как будто отдалённо знакомым. Страх Пенны уступил место любопытству. Она снова огляделась, но по-прежнему никого рядом не увидела. Взгляд её вернулся к валунам, и девушка осторожно шагнула в их сторону. Дрожащей от волнения рукой коснулась она поверхности одного из камней, но тот оказался охвачен странной энергией, которая оттолкнула руку девушки, не дав ей дотронуться до камня.

Необычное явление озадачило Пенну. Она отошла на несколько шагов назад и опасливо посмотрела на валуны. Вновь и вновь в голове девушки появлялась мысль о том, чтобы вернуться домой, но что-то всё ещё удерживало её здесь. Словно повинуясь чьему-то строгому указу, Пенна перевела взгляд на хлипкое деревце, что росло справа от скопления валунов. Дерево это слабо колыхалось на ветру, будто бы нарочно стремясь привлечь её внимание. Сама не понимая зачем, Пенна подошла ближе к нему. Дерево влекло её, хоть и не было для этого ни одной объективной причины. Девушка осмотрела тонкие ветви, усыпанные ярко-салатовыми листьями, но ничего необычного в них не увидела. Затем же взгляд её упал на стену ущелья и там, прямо за белесым стволом, она обнаружила небольшое углубление, очевидно сделанное много тысячелетий назад человеческой рукой.

– Там, – снова произнёс голос в её голове.

Пенна осторожно приблизилась к стене и, почти не осознавая до конца того, что делает, просунула руку в загадочное углубление. Внутри всё заросло каким-то влажным синеватым лишайником. Его склизкая поверхность касалась руки Пенны, но девушка не испытывала ни страха, ни отвращения. Она пошарила ладонью в углублении и вдруг наткнулась на что-то, что по форме отдалённо напоминало рукоять или какой-то рычаг.

– Нажми, – приказал таинственный голос.

Теперь в нём чувствовалось нетерпение, но Пенна, заворожённая им, не обратила на это внимания. Нисколько не задумываясь о том, что это странное явление могло бы значить, девушка схватилась за рычаг и с силой потянула его на себя.

В таинственном ущелье люди не были много тысячелетий, но, несмотря на это, рычаг, созданный ещё прародителями Кристоша, легко поддался усилию девушки. Вслед за движением руки Пенны раздался похожий на стон звук, затем что-то в глубине ущелья треснуло, но потом всё снова затихло. На секунду показалось, что сердце планеты перестало биться.

Спустя эту нелёгкую секунду всё резко изменилось. Солнце, что ещё минуту назад ярко освящало горное озеро, вдруг скрылось за тёмными тучами. Подул резкий ветер. И вдруг огромные каменные валуны, завалившие стену ущелья, словно потеряв вес, разлетелись в стороны. Оказалось, всё это время они не просто были навалены на стену, а скрывали за собой огромную пещеру, в которой было заперто Нечто. Особое энергетическое поле, контролируемое рычагом, удерживало его внутри. Теперь же, когда барьер был снят, ничто больше не сдерживало загадочное существо.

 Оно выскочило из пещеры так внезапно, что Пенна даже не успела спрятаться. Нечто было похоже на человека, но размеры его превышали рост и полсотни самых высоких жителей Кристоша, поставленных друг на друга. На нём совсем не было одежды, и Пенна с изумлением смотрела на багровую кожу его спины, испещрённую странными извивающимися линиями, отчасти напоминавшими застаревшие шрамы от порезов когтей. Нечто остановилось на берегу озера, расправило затёкшие плечи и, бросив торжествующий взгляд на девушку, помчалось в сторону Кристоша.

Пенна пришла в ужас. Она не понимала ещё, что произошло, но интуитивно ощущала, что жизни, которой она жила прежде, больше не будет. Ей вспомнились древние легенды о Звере, что терзал их планету в древности, и о том, как их предки победили и уничтожили это ужасное создание. Но уничтожили ли? Могло ли так случиться, что на самом деле её давние предки не смогли найти способ убить Зверя, но лишь заманили его в ловушку и заточили в хитроумной темнице? Что если они организовали поселение, чтобы охранять своего узника? Не в этом ли причина, той странной отчуждённости, присущей жизни Кристоша? И знают ли современные старейшины о том, что лежит за заветами, оставленными им великими предками?

Пенна почувствовала, как слабеют ноги. Если тот, кого она выпустила из заточения, действительно был тем, о ком гласили легенды, то жизнь их народа, да и всей планеты скоро будет разрушена. Никто не сможет противостоять этому ужасному созданию.

Глава 2

– Что-то ты еле плетёшься.

Эона нервно обернулась и посмотрела через плечо на того, кто посмел нарушить её мысленное уединение. Справа от девушки шёл темноволосый молодой человек лет двадцати пяти. Его походка была бодра, а пружинистый шаг полон энергии, отчего сложно было поверить, что он, как и все в этой группе, шёл без передышки уже около четырёх часов. Эона точно не могла похвастаться такой же выносливостью.

– Долгие походы – это не моё, – призналась девушка.

Она окинула навязчивого попутчика недовольным взглядом и снова отвернулась. Долгий пеший путь порядком вымотал её. Эона уже почти не ощущала своих ступней, а гид, шедший впереди группы и что-то без устали рассказывавший тем туристам, кому хватало сил не отставать от него, даже и не думал делать привал.

Эона остановилась, чтобы дать себе короткий отдых. В левом боку чувствовалось предательское покалывание. Девушка скинула со спины рюкзак и извлекла из него бутылку с водой. Спасительная жидкость почти закончилась.

Болтливый брюнет остановился возле Эоны, явно не желая оставлять её одну. Девушка, не скрывая раздражения, поморщилась. Пустые разговоры – последнее, чего ей сейчас хотелось.

– Не любишь походы? – удивился брюнет.

– Не особо, – проворчала Эона.

Она вздохнула, сделала большой глоток воды и, закрыв бутылку, убрала её обратно в рюкзак.

– Зачем тогда отправилась в горы? – искренне изумился брюнет и, легко подхватив рюкзак девушки, помог ей надеть его.

Этот вопрос не вызвал удивления Эоны. Вот уже пару дней она и сама то и дело задавала его себе. Ответ, в общем-то, тоже был прост: ей хотелось отдохнуть. Причём отдохнуть от всего: от семьи, от друзей, от учебы и домашних хлопот. Эона решила, что лучшим отдыхом может быть перемена места пребывания. Конечно, она могла бы просто поехать на какой-нибудь популярный курорт и отдыхать там, купаясь в море и загорая на песчаном пляже. Но это было не то.

Эоне захотелось попробовать что-то совершенно не свойственное ей самой. Путешествие в горы вполне подходило под это описание. К тому же с ранней юности её интересовали восточные культуры, и она мечтала когда-нибудь посетить Тибет. Когда же, несколько недель назад, Эона наткнулась на тур, приглашавший в путешествие по системе Тибетского нагорья, она не удержалась. Ею двигала простая мысль, что, если она не поедет сейчас, то вряд ли уже когда-нибудь решится. Следующий год должен был стать для неё выпускным в университете, потом будет работа, замужество, дети. Маловероятно, что в ближайшие года она захочет совершить подобное путешествие. Именно эта мысль и привела её сюда. Хотя сейчас, ощущая, как ступни постепенно отказывают в послушании остальному телу, Эона отчасти жалела о своём опрометчивом решении. Красивая природа – это восхитительно, но лучше ею наслаждаться в покое, сидя где-нибудь в тени пальмового дерева.

Почти неделю назад Эона прилетела в Непал. Из аэропорта её и остальных участников похода забрал туристический автобус. Они переночевали в тесной, обшарпанной гостинице, а утром снова погрузились в автобус и покинули город. Их доставили на полуразвалившуюся базу отдыха, гордо именуемую местом сбора горных туристов. Дальше предстояло идти пешком.

Согласно расписанию, которое дал туроператор, это путешествие должно было продлиться около трёх недель. Участники похода планировали взойти на несколько вершин системы Гандиса, а затем, перейдя через горы, выйти к другой туристической базе, где их снова ожидал бы автобус. В рассказе гида, энергичного мужчины, который представился, как Бенджамин, всё это звучало весьма многообещающе. Вот только прежде Эона никогда не поднималась в горы и с трудом представляла себе, какие сложности при этом могут возникнуть.

Навязавшийся в собеседники Эоне молодой человек выглядел, напротив, весьма опытным путешественником. Огромный туристический рюкзак он нёс с завидной легкостью, шагал упруго и с самым оживлённым видом оглядывал местные пейзажи.

– Я обожаю горы! – возвестил он, так и не дождавшись ответа Эоны. – Меня, кстати, Марк зовут. Путешествую в горах каждый год. Здесь пока не бывал, но, думаю, приеду сюда ещё не раз.

– Рада за тебя, – буркнула Эона.

Ей совсем не хотелось говорить. Эона шла, низко опустив голову. Красоты природы теперь уже мало интересовали девушку. Её усталого внимания хватало лишь на то, чтобы следить за тем, куда наступают ноги. Дорога, которой вёл их гид, была усыпана камнями, о которые то и дело спотыкались утомлённые путники. К тому же, в отличие от любителя гор, Эона прекрасно ощущала тяжесть рюкзака на своих плечах. Она никогда не испытывала особенной привязанности к спорту. От природы ей досталась хорошая фигура и необходимости загонять себя в спортзалах Эона не видела.

О своём решении совершить горное путешествие девушка пожалела уже в первый день похода. Тем более, что путешествие началось не слишком удачно. Приехав на базу сбора туристов, они узнали, что недавно в этих краях сошёл оползень и часть маршрута, по которому они хотели двигаться изначально, оказалась завалена камнями. Эта неприятность испугала Эону и ещё пару неопытных туристов из группы. Остальные же, наоборот, с особым азартом восприняли весть о том, что теперь им придётся идти в обход по неизведанной местности и вернуться на маршрут там, где это станет возможно.

Путь в обход занял у них почти три дня. В основном дорога шла по степным просторам, местами пересеченным глубокими оврагами и редкими рощицами.

– Я однажды видел, как альпинист сорвался с горы, – видимо, не теряя надежду продолжить беседу, сказал Марк. – Это было во время похода в Пиренеях.

– Надо полагать: зрелище не очень, – равнодушно отозвалась Эона.

– Ну, а каким ему ещё быть? – Марк рассмеялся, но девушке показалось, что тема эта не слишком хороша для веселья.

Впрочем, Марк не заметил сомнений попутчицы.

– Но ты не бойся, – он энергично махнул рукой, – здесь ничего такого не случится. У нас в группе полно новичков, так что мы пойдём по простому маршруту. Никакого экстрима.

Эона посмотрела на Марка с недоверием. Он ей не нравился. Впрочем, Эоне не нравились все, кто настырно набивался ей в друзья. Эта черта выработалась у неё ещё с детских времён. Причиной было то, что её часто предавали. Так она считала в детстве, но позже Эона поняла, что на самом деле с ней и не дружили. Она дружила, но с ней нет. Эона считала, что во всём виновата её внешность. Девушка родилась не такой, как прочие. Нет, не подумайте, ничего трагичного. Физиологически Эона не отличалась от большинства людей. Две ноги, две руки, голова… Всё, как надо. Но всё же, не так, как надо. У неё, как и у всех в их семье, была чёрная кожа. Настолько тёмная, что, казалось, она поглощает свет. При этом волосы её, в отличие от всей их родни, были прямыми и абсолютно белыми, словно у альбиноса. Глаза же девушки, вопреки всем возможным законам генетики, оказались на редкость большими и ярко-синими.

Эона была красива, но это противоречащее друг другу сочетание качеств вызывало у посторонних людей вопросы. В школе сверстники дразнили её. С ней заводили дружбу, но только лишь для того, чтобы узнать больше её секретов. Она была всё равно, что экспонатом цирка уродов. Эона не любила себя. В средней школе она красила волосы в тёмный цвет и носила линзы. Ей хотелось выглядеть, как все, но такая маскировка не помогала. Слишком многие знали, что она другая. Попытки спрятать себя лишь вызывали новую порцию издевательств.

Постепенно Эона перестала прятаться. Нет, она не приняла себя и уж тем более не полюбила. Для неё это был протест. Мощный духовный бунт, которым Эона заявляла, что она другая и что ей совершенно наплевать на то, кто и что по этому поводу думает. Постепенно она перестала подпускать к себе людей. Ей не нравилось знакомиться, каждый раз объясняя, что её внешность – это всего лишь результат неожиданного генетического сбоя. Впрочем, сбой был не такой уж и неожиданный. Мать рассказывала Эоне, что её прапрабабка тоже была обладательницей голубых глаз и белой шевелюры, так что подобная генетическая аномалия, вероятно, проявлялась в их роду время от времени. Впрочем, Эоне от этого было не легче. Вот и сейчас во взгляде Марка она видела лишь интерес к её внешности, не более.

Когда солнце стало приближаться к горизонту, впереди показались стены монастыря. Гид остановился и, оглянувшись, помахал рукой отстающим участникам похода. Эоне пришлось ускорить шаг. Приблизившись, она услышала, что гид объясняет участникам похода, как вести себя в монастыре.

– Бенджамин, – обратилась к гиду полноватая женщина лет пятидесяти, – Нам разрешат посетить храм?

Эона удивлённо посмотрела на туристку. Несмотря на свой возраст она, казалось, не была утомлена походом. Эона скривилась. Осмотр достопримечательностей её интересовал сейчас куда меньше, чем возможность просто свободно растянуться в палатке.

Тем временем гид пообещал туристке уточнить у настоятеля возможность посещения храма, а затем, убедившись, что группа в сборе, махнул рукой и повёл всех к монастырю.

Когда они оказались у ворот обители, Бенджамин попросил туристов подождать снаружи, а сам зашёл в монастырь. Скоро он вернулся в сопровождении монаха. Это был лысый пожилой мужчина с глубоко посаженными карими глазами. Худощавый и словно бы иссушённый, он был одет в традиционные оранжевые одеяния тибетского монаха. Участники похода смотрели на него с растерянностью и любопытством.

– Позвольте вам представить мастера Тинджола, – сказал гид. – Он настоятель этого монастыря. Мастер Тинджол любезно разрешил нам сегодня разбить свой лагерь на их территории.

Монах кивнул, с любопытством рассматривая своих гостей. Его взгляд немного задержался на лице Эоны. Девушка смутилась, но интерес, проявленный монахом к её внешности, отчего-то показался ей не тем, к которому она привыкла. В нем не было праздного любопытства. Скорее, увидев её, монах вспомнил какого-то старого знакомого.

Вскоре туристы взялись за подготовку лагеря к ночлегу. Они поставили палатки на небольшой площади, которая соединяла храм и жилые помещения монастыря. Монахи пригласили туристов в столовую и накормили их ужином.

Это место поистине завораживало своей красотой. Справа от храма располагался обширный сад. Здесь монахи выращивали полезные растения и проводили часы медитаций. В саду было озеро с кристально чистой водой. Бенджамин сообщил, что монахи считают его священным. Из сада открывался восхитительный вид на гору, которая возвышалась над монастырем, словно мираж. В ней было что-то нереальное. Она имела правильную пирамидальную форму, отчего выглядела совершенно неестественно.

– А давайте на неё взойдём? – с нескрываемым энтузиазмом спросил Марк у гида.

– Очень не советую, – заметил мастер Тинджол, сопровождавший туристов во время прогулки по монастырю.

Участники похода удивлённо уставились на монаха. За весь вечер это было единственным запрещающим высказыванием, сорвавшимся с уст настоятеля.

– Почему не стоит? – спросил Марк. После отдыха и плотного ужина его переполняла энергия. – Там сложный маршрут?

– Это гора Кайлас, – слегка улыбнувшись, сказал гид.

Мастер Тинджол кивнул и, благодарно посмотрев на Бенжамина, обернулся к Марку. При этом движении одежды на груди настоятеля несколько расступились и путникам открылся медальон, висевший на шее монаха. То было дерево, заключённое в правильный треугольник. Окинув Марка строгим взглядом, старец посмотрел на всех остальных участников похода. Его взгляд снова на долю секунды задержался на лице Эоны. Отвернувшись от неё, старец нахмурился. Спустя мгновение он вновь обратил взор на Марка и, вспомнив вопрос, заданный молодым человеком, сказал:

– Гора Кайлас священна. Никто из смертных не смеет на неё подниматься. Путь туда доступен лишь тем, кто был позван.

Марк, очевидно не удовлетворённый ответом старика, хотел расспросить его подробнее, но вмешался гид.

– Это действительно так, – сказал Бенджамин, обращаясь к Марку. – Гора Кайлас священна для многих людей, проживающих в этих краях. Чтобы подняться на неё, требуется получить специальное разрешение, которого у нас нет.

Мастер Тинджол добродушно кивнул.

– Хотите ли вы заглянуть в храм? – спросил он.

Эоне показалось, что старик таким образом решил переменить тему беседы, но остальные туристы, уставшие от прогулок на воздухе и не успевшие оценить красоты храма, с радостью поддержали предложение настоятеля.

Храм представлял собой одноэтажное здание с очень высокими стенами. К единственному входу вела широкая каменная лестница со множеством ступеней. Мастер Тинджол ввёл гостей монастыря в главный зал храма. Это было огромное помещение, наполненное светом даже в закатных лучах солнца. Потолки его были так высоки, что, казалось, там наверху и не камень вовсе, а само небо.

Справа и слева у стен этого зала было установлено восемь огромных статуй. По четыре каждой стороны. Они были выполнены в форме людей, сидевших в позе лотоса. Руки изваяний были точно в молитве сложены перед грудью. Эона заметила, что четыре статуи олицетворяли мужчин, а четыре женщин. Все они различались меж собой в чертах лиц и одеждах. Статуи были так высоки, что, казалось, будто их макушки поддерживают потолок.

У дальней стены располагалась ещё одна статуя. В сравнении с остальными, она была небольшой и не превышала размеров среднестатистического человека. Статуя эта изображала пожилого мужчину, который так же, как и прочие местные изваяния, сидел в позе лотоса, но руки его располагались иначе. Они были сложены чашей у пояса. Статуя помещалась на довольно высоком постаменте и к ней вела узкая каменная лестница.

– Никогда не видел подобного изображения Будды, – сказал Бенджамин. – Весьма необычно.

– Это не Будда, – пояснил настоятель. – Мы называем его мастер Сален. Его считают основателем нашего монастыря.

– Никогда о таком не слышал, – признал гид. – Век живи, как говорится, век учись.

Мастер Тинджол загадочно улыбнулся в ответ.