Buch lesen: «Корнюшкины корни», Seite 4

Сказки

В первых ревизских сказках в 1718—1719 годах при Петре Великом было учтено всего 5,4 млн «душ» мужского пола. Женщин не писали и не учитывали.

Для производства ревизии были назначены особые переписчики, находившиеся под непосредственным руководством полковых и земских комиссаров.

Подушная перепись закрепила «гулящих людей» за помещиками, на землях которых она их застала. Отгуляли голубчики. Количество крепостного населения в империи возросло.

Начиная с третьей ревизии в 1761—1767 годах в сказках стали указывать не только возраст " Ныне на лицо лет" , но и сколько лет было по прошлой. Впервые решили переписать и учесть женщин с указанием их возраста налицо и происхождения. Повезло тому поисковику родословных корней, кто до этих сказок добрался, может узнать из какого населенного пункта жены взяты замуж и куда дочери выданы.

В следующих двух ревизиях четвертой и пятой женщинам тоже стали указывать возраст по прошлой ревизии, а вот в шестую женщин вообще их не писали. Она была назначена на 1811 год, но прервана в связи с угрозой войны с Францией.

Есть в сказках отметки о произошедших изменениях, например, если человек умер, был отдан в рекруты, переведен в другую деревню, а то и просто продан соседнему помещику.

Всего было 10 ревизий. Большая удача если у вас есть имена и отчества предков рожденных ранее 1857-1858 годов даты последних ревизских сказок и если сказки дошли в сохранности до наших дней.

По владельческим крестьянам слободы Колыбелка в Воронежском архиве есть три ревизских сказки 1858 года ( десятая ревизия), 1835 года ( восьмая ревизия) и 1795 года ( пятая ревизия). Владельческие – значит крепостные, кто то ими владел. Нашими владели помещики Тевяшовы.

Стала я искать в десятой ревизии Степана Корнюшкина с сыном Иваном лет 12 или старше, ну заодно и какого нибудь Трофима с дочкой Прасковьей примерно того же возраста, что и Иван.

Благодаря удаленному доступу это можно делать не выходя из дома, с чашечкой кофе, хоть сидя, хоть лежа.

Конечно, Воронежский АИС ещё та черепаха, по скорости. Иногда это бесит. Но несколько лет назад, такая преграда меня не остановила. Я упорно ждала пока на чёрном экране появится заветный лист и желательно резкий, а не мутный.

Слобода очень большая, листов много. Повезло мне с переписчиком. Почерк у него не идеальный, но читаемый. Где то прочитал, где то догадался. Может показаться, что это скучно и нудно листать кучу страниц с невесть кем. Но, нет, дело увлекательное.

Вначале дворовые идут. Смотри-ка Гетьманов Степан Миронов, а у него внук Михайло двух с половиной лет. Уж не отец ли Николая Михайловича Германова, второго мужа моей прабабушки Наташи?

Сплошь знакомые фамилии. Вот только некоторые не на -о , как сейчас, а на -ов кончаются. Грищенков, Старченков, Ильяшенков, Петренков, Шевченков, Данильченков.

Мысли скачут по векам. Воспоминания, вздохи, ахи.

Кто-то из этих Грищенков, предок Алексея Илларионовича Грищенко. Были они с женой тётей Таней на бабушкином юбилее. Вспоминали детство Колыбельское, школу. Дядя Алеша стихотворение из учебника за третий класс читал. Я потом несколько раз у них в Воронеже жила, когда на курсах повышения училась.

Старченковы. В 1987 году после выпускного, мама возила нас сестрой в Ленинград. Останавливались у колыбельских – Старченко. Приехали, а никого дома нет. Соседка дверь открывает, спрашивает: “ Вы из Барнаула, Дора Михеевна на дачу уехала, вот вам ключ оставила”. По простому всё, тогда было, даже удивительно.

Дора Михеевна дней через пять приехала, отругала нас, что постельное бельё купили : “Вон в шкафу сколько, что ж не нашли? “ А мы и не искали, неудобно как то. Потом она с нами на Пискаревское кладбище ездила.

–Устала, но поеду с вами. Давно не была.

Вот Величкины. Возможно предки генерал – лейтенанта Величко Ивана Леонтьевича, уроженца Колыбелки.

Растороцких много и среди дворовых и среди крестьян. Интересно, тренер Людмилы Турищевой Владислав Растороцкий лучайно не колыбельский?

Зюбины. Известный лискинский краевед Зюбин Михаил Васильевич, автор сборника Вся Лискинская земля – один из “любимых “ оппонентов бабушки Моти.

Делегойдины, Бражниковы, Чередниковы, Козинцевы, даже Крячковы попались. Привет , Петропавловским Крячковым Александру и Федору !

Кто то из этих Бражниковых и Чередниковых, потом породнится с Корнюшкиными.

А Корнюшкиных всё нет и Трофима с дочерью Прасковьей тоже нет.

У Тимофея Филиппова Бражникова есть дочь Прасковья 12 лет ныне на лицо, может ошиблась бабушка с отчеством ? Выпишу на всякий случай, вдруг наша Прасковья.

Черноротый, Бацунов, Мошонкины, Лаптевы, опять Мошонкины, и наконец-то на шестьдесят четвёртом развороте Корнюшкины.

Степан Филипов Корнюшкин 42 ныне на лицо лет,

сыновья его Антон 20 лет и Иван 13.

Ура! Вот он Иван Степанович , пока еще Ванька тринадцати лет, но думается уже серьезный и хозяйственный. Тогда тринадцать лет, это уже считай взрослый работник, а не современный “ он же ребенок”.

Женская половина семьи тоже переписана. Степана Филиппова жена Пелагея Ефимова 41 года и дочери Елена девяти с половиной лет и Анна шести с половиной лет. Ух ты, тезка моя!

Еще есть у Степана дочь Арина трёх лет, да Антона Степанова жена Наталья Сергеева 17 лет.

Обратили внимание, как отчества тогда писались? Запоминайте! Что бы не теряться и не запутаться , когда метрические книги читать начнем, там бывает фамилию не напишут, а только отчество.

Досмотрела всю сказку до конца. Только одна семья Корнюшкиных в слободе.

Всего в сей ревизской сказке заключается наличных мужского пола шесть сот одна женского пять сот семдесят три .

А дворов в слободе Колыбелке – сто шестьдесят один.

Выходит, что самый старший известный Корнюшкин у нас Филипп. Сын Степан у него родился примерно в 1815-1816 годах. Так что Филипп наш может быть как 1798 года рождения, так и старше. В шестой и седьмой ревизиях точно уже должен быть, а вот в пятой, только если рожден раньше 1795 года.

Дойти в своих родословных поисках до шестой и более ранних ревизских сказок – это неимоверная удача.

В ревизии , есть отметка о том, что семья Степана Филлипова Корнюшкина была в слободе на момент предыдущей в 1850 году. А вот в восьмой ревизской сказке 1835 года, семьи нет.

Есть другие Корнюшкины и даже несколько семей. Все они были получены по наследству от Василия Степанова Тевяшова в 1816 году и уже в 1832 году проданы Петру Александровичу Сонцову и переселены им на хутор Хрестики (Екатериновка).

Вместе с ними проданы и переселены две семьи Резниковых, но об этом чуть позже.