Buch lesen: «Лети, лети художник»

Schriftart:

* * *

Пролог

Вечерело. Солнце, стремительно опускающееся за горизонт, из последних сил золотило необъятную водную гладь, каменную кладку городских стен и небольшую площадку с виманами, большая часть которых уже вторую неделю патрулировала межзвёздное пространство. Здесь осталось всего три летательных аппарата. Для охраны от непрошеных гостей хватило бы и их, но угрозы вторжения не случалось уже очень давно. Потому что лучшая защита в такой ситуации – сделать гостей «прошеными» (иными словами, пригласить), чем городские жители с удовольствием и занимались, а Тороград на много земель вокруг славился своим дружелюбием и гостеприимством.

Внезапно с востока подул сильный ветер, в считаные секунды нагнав тёмные тучи. Они полностью заслонили ещё не успевший спрятаться краешек солнечного диска, и тут же в стороне послышался звук взрыва, следом – ещё раз. Затем всё стихло, воцарилась тишина, лишь только по кромке воды метнулась тень какого-то небольшого животного.

Глава 1. О превентивной гениальности и лаврах Пикассо

К школе № 88 города-миллионника Лучистого подкатил автомобиль. Это был прекрасно знакомый всем учащимся «мерседес» ядовито-розового цвета, тюнингованный взбалмошной владелицей в соответствии с внутренним мироощущением ближайшего месяца. Он остановился перед самыми воротами буквально на несколько секунд, и в приоткрывшуюся дверцу выскочил среднего роста черноволосый мальчишка. Он в два счёта оказался возле входной двери, преодолев школьный двор торопливыми размашистыми шагами, и успел забежать в здание ровно за две минуты до звонка.

Двухэтажное сооружение, построенное в двадцатых годах прошлого века, было небольшим и довольно изношенным. Косметический ремонт, проводимый за счёт родительских сборов, не обновлялся несколько лет, однако в начале каждого года выдавался предприимчивой директрисой за свежесделанный. Сравнительно недавно, на рубеже нового тысячелетия, в правом крыле сделали пристройку, вытянув эту часть здания до третьего этажа, что позволило добавить несколько лишних кабинетов. Но в целом на общем облике школы это не отразилось.

По расписанию первым уроком было обществознание, и мальчик, вздохнув, свернул к лестнице. В класс он зашёл с трёхминутным опозданием и тут же поймал строгий взгляд Оливии Идрисовны.

– Егоров, почему опаздываешь? – спросила учительница, приподнимая к переносице очки. Сфокусировав взгляд на лице мальчика, она будто гипнотизировала его, пугая застывшим выражением бледно-серых радужек.

Вопрос был скорее риторическим. Причина её волновала мало, Оливия Идрисовна требовала неукоснительного соблюдения дисциплины. И хоть ей недавно исполнилось тридцать восемь, по части муштры могла дать фору многим старшим коллегам. По ледяным ноткам в голосе мальчик понял, что она злится. Хорошо ещё успел прочитать заданный параграф. Сейчас ведь обязательно спросит.

– Извините, – пробормотал он, слегка краснея, и попытался проскользнуть между рядов на своё место.

Оливия Идрисовна усмехнулась, но пройти дала. Ещё через две минуты дверь опять отворилась, и последний опоздавший – крупный, светловолосый Ромка – плюхнулся на своё место. Учитель едва взглянула на нарушителя и неожиданно заявила:

– Что такое превентивная гениальность, ответит…

Она обвела взглядом класс, с особым вниманием задерживаясь на нарушителях:

– …ответит Склярницкая.

Худенькая девочка, сидевшая в третьем ряду за второй партой, вскочила и молча уставилась на педагога.

Та довольно хмыкнула и начала вызывать следующих:

– Солнцев… Розенова… Ладин… Лукьянов… Калинкина…

Она поднимала ребят одного за другим и, не получив ответа, после десятой фамилии разразилась истеричным хохотом.

– Вы все… – выкрикнула она. – Ни один… не достигнет моего уровня развития. У меня два высших образования и стаж…

Дети переглянулись. Кто-то из тех, кому повезло не попасть под раздачу, успел загуглить слово «превентивный». По всему выходила ерунда. При подстановке получилось: «предупреждающая гениальность», но это же был самый настоящий абсурд. Как гениальность может предупреждать и зачем? Но аргументированно возразить никто не решился: знаний явно недоставало.

В 7 «В» Оливию не любили, не уважали, считали, что зарывается, но сегодняшняя выходка особенно удивила. Школьники напряжённо наблюдали за учительницей. Тем временем она зыркнула на Егорова. Вот уж кто раздражал больше всех! Мальчик, успевший выложить на стол, помимо учебника с тетрадью, альбом для рисования, сидел сейчас, уткнувшись носом в чистый лист, и старательно водил разноцветными линерами по бумаге. Вопрос, адресованный классу, он пропустил мимо ушей.

Оливия скривилась:

– Что такое превентивная гениальность, ответит юный «пикассо».

Егоров не отрывался от рисунка. Вчера в интернете он наткнулся на интересный фрукт, который весь вечер не шёл у него из головы, а как назло, мать допоздна нагрузила его разными поручениями, и утром он только и успел скинуть в рюкзак свои инструменты в надежде, что на уроках обязательно набросает скетч. И то, что сейчас получилось, ему нравилось. Он пытался придать своим художествам большую натуральность, когда услышал рядом:

– Егоров, тебе нравится Пикассо?

Мальчик вздрогнул, поднял глаза и, увидев нахмуренные брови Оливии прямо над головой, машинально ответил:

– Нет, у меня лучше получается.

В классе засмеялись, Оливия растянула губы в какой-то нечеловеческой ухмылке.

– Как думаешь, – слащаво процедила учитель, – за сколько долларов у тебя могли бы купить твоего безобразного жёлтого осьминога, мешающего ответить на мой вопрос?

Мальчишка посмотрел на преподавательницу, будто впервые видел, и уверенным тоном выдал:

– Зависит от цели, Оливия Идрисовна. Затем, почесав обратным концом линера за ухом, добавил: – Кстати, это не осьминог, а плод. Цитрон пальчатый, или, по-другому, «рука Будды», и с точки зрения заданной концепции мой рисунок безупречен.

Оливия непонимающе уставилась на маленького хама. Никто не смел её учить!

А звонкий голос не унимался:

– Кроме того, этот символ как нельзя лучше отражает суть вашего вопроса. Так сказать, наглядная модель превентивной гениальности.

Учительница дёрнулась, но в следующий момент Егоров ловкими отточенными движениями проставил несколько крапинок у основания «щупалец» и на глазах всего класса исчез.

Оливия Идрисовна рассеянно заморгала и сняла очки. Она беспомощно оглянулась и даже наклонилась, проверяя пространство под партой: вдруг именно в этом заключается трюк. В классе стояла тишина, все будто воды в рот набрали. Педагог с двумя высшими образованиями заглянула в раскрытый альбом и, увидев, как у неё на глазах исчезает последнее цветное пятнышко, сползла на пол.

Глава 2. Перед лицом директора все учителя – школьники

Уже почти целый урок, вытянувшись как по струнке, очнувшаяся от недавнего потрясения учительница обществознания объясняла директору Ирине Станиславовне суть произошедшего. Утаив свой нелепый вопрос о превентивной гениальности, она рассказала, что проводила опрос по темам учебника, как вдруг на её глазах исчез ученик. Снова и снова читая непонимание в глазах начальства, она всё больше раздражалась, но вслух монотонно повторяла свою версию.

– Оливия Идрисовна, при всём уважении к вам… Неужели возможно поверить в эту историю? – Директор поднялась из-за массивного стола, машинально поправив чуть сдвинувшиеся к краю флажки. – Скажите лучше, не заметили, как Егоров сбежал из класса. Зачем нести ахинею?

– Я говорю правду, Ирина Станиславовна. Он исчез вместе со своим… щупальцем… осьминогом… или как его, Буддой… рисунком, одним словом.

Директриса строго посмотрела на Оливию: за её обширную практику чего только учителя не придумывали, чтобы скрыть педагогические промахи, но такое объяснение слышала впервые.

– Что ж, раз вы настаиваете, предлагаю коллегиально осмотреть место происшествия. Школа несёт ответственность за каждого ученика в учебное время. Если с Ильёй что-то случится, отвечать вам. Я хоть и при должности, но и в прокуратуре не стану молчать о ваших россказнях. Надеюсь, 7 «В» ещё на месте?

– Я их не отпускала, – побледнела Оливия Идрисовна, загадывая, чтобы только никто из учеников не проболтался директору о настоящем разговоре.

До конца урока оставалось десять минут, когда директор с учителем вошли в класс. Голоса, до этого доносившиеся даже до лестницы, резко смолкли, а те, кто свободно разгуливал между партами, заняли свои места. Ирина Станиславовна прошлась взглядом по рядам. Заметив пустующее место за партой Егорова, она подошла, мельком глянула на линеры и принялась изучать картинку в открытом альбоме.

– Этот, что ли, осьминог? – кивнула она наконец, обращаясь к Оливии Идрисовне.

Не веря своим глазам, учительница уставилась на пальчатый цитрон, точь-в-точь такой, каким его нарисовал Егоров, вплоть до тех самых последних крапинок, закрыла глаза и потрясла головой.

Открылась дверь, и сам Илья, смущаясь от вида директора, разглядывающего его художества, зашёл в класс.

– Егоров, где ты гуляешь во время урока?

– Так это… Ирина Станиславовна… мне нужно было выйти.

– Ты просто так вышел, не спросив учительницу?

– Спросил, она меня отпустила. Весь класс слышал.

Ирина Станиславовна окинула взглядом ребят, все дружно начали кивать, подтверждая слова мальчика. Директриса посмотрела на Оливию.

– До следующего урока все свободны, – сообщила она 7 «В». – Вернёмся в мой кабинет, – добавила она чуть слышным, но твёрдым голосом покрывающейся пятнами учительнице.

Глава 3. Скетч как средство телепортации, или Котик тоже Будда

Едва за педагогами закрылась дверь, класс снова загудел, мальчишки обступили Егорова, и Ромка, кивавший на вопрос директрисы активнее других, начал:

– Илюх, мы всё понимаем: прикрыть перед Станиславовной, да и Оливию лишний раз выставить дурочкой – это мы с радостью. Но как тебе этот фокус удался?

– Сам не знаю, – пожал плечами Егоров. – Сначала я рисовал, а дальше не понял, как в другом месте оказался. Трудно сказать даже, где это. Какое-то городище, словно реконструкция для этих… как его…

– Ролевиков? – блеснул познаниями Витя Лукьянов.

– Да, для них. В общем, выглядит всё под старину, с той лишь разницей, что есть какие-то высокотехнологичные агрегаты. Ещё… там море и целая роща с «руками Будды». Я даже пожалел, что скетчбук с линерами здесь остались. А потом я сразу у нашей школы оказался и пошёл обратно в класс.

– Может, это массовый гипноз? – встряла отличница Лена. – Вот и Оливия сегодня не в себе.

– И кто чародей-кудесник? Илюха, что ли? – Игорь Солнцев привык опираться на факты, он уже определился с будущей профессией, рассчитывая стать лауреатом Нобелевской премии по математике. И отказываться от неё (были прецеденты) он не планировал: самому нужна.

Все снова посмотрели на Егорова: чёрные волосы топорщатся, на лице глуповатая улыбка. Какой из него гипнотизёр?

– Предлагаю эксперимент, – с чувством собственного превосходства заявил Игорь. – Садись, Егоров, рисуй.

– А что рисовать?

– Да что угодно. – По мнению Солнцева, это было совершенно несущественно перед лицом эксперимента.

– Нарисуй Мартушечку, – подобралась к Илье Света Калинкина, протягивая смартфон. С экрана на Егорова смотрел любимый котик девочки – раскормленное усатое чудовище серо-коричневого цвета. Илья заподозрил, что Света к науке равнодушна, просто ей захотелось иметь портрет питомца. Но не отказывать же?

– Давай, «пикассо», – хлопнул товарища по плечу Ромка, вспомнив, как того назвала Оливия.

Егоров вздохнул и перевернул страницу скетчбука. Спустя пятнадцать минут портрет Мартына был изображён во всю усатую морду. Однако никто не исчез. Илья ещё раз вздохнул, вырвал рисунок из альбомчика и вручил его счастливой Светлане. Прозвенел звонок, закончилась перемена, и в класс зашла молодая и позитивная «русичка» Ольга Михайловна.

До конца дня больше не было никаких происшествий. И тема сама собой оказалась закрытой. О чём говорить, если Егоров сам ничего не понял?

– Ты на хату? – спросил Ромка после последнего урока, увидев, что Илья уже собрался.

– К матери на работу заскочу, обещал. Потом домой.

– Зайду через пару-тройку часов, вместе аниме посмотрим?

– Не нужно, Ром, я занят буду. Завтра в школе увидимся.

На самом деле Илья не знал, чем точно займётся, ему просто хотелось побыть одному. Странное происшествие не выходило из головы. Как, скажите, ему удалось переместиться? Нет, он бы, может, всё списал на фантазию, но ведь каждый в классе заметил его исчезновение. Оливия даже директрису притащила. Внезапно родилась здравая мысль. Вот что он дома делать будет – нарисует по памяти то, что успел увидеть в том странном месте! Повеселев, мальчик прибавил шаг, а выйдя из здания, почти побежал, желая поскорее разобраться с поручениями.