Buch lesen: «Любите ближнего. Избранные стихотворения»

Schriftart:

ISBN 978-5-0060-5596-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Любите ближнего

Мы снова к Богу обращаемся украдкой,
Хотим раскрыть Его спасительный секрет,
Чтобы на небо нам Он выдал контрамарку,
Иль прямо в рай вдруг подарил прямой билет.

Один чудак своё влачит существованье,
Другой же счастья птицу выловил за хвост,
Один пред Богом мироточит покаянием,
Другой всё просит пред иконой денег воз.

Мы раздаём визитки показного счастья,
Когда фортуна под процент даёт кредит,
Но принимаем снова форму безучастья,
Когда несчастье к постороннему стучит.

Пусть зависть корчится в искусственной улыбке,
И зло добру опять кривляется в ответ,
А лесть, подкравшись, лебезит легко и прытко,
Но в маске правды ложь свернёт себе хребет.

И лишь любовь всему душевное мерило,
Она отмоет нас от скверны вновь и вновь,
И пусть горбатого исправит не могила,
Изъяны грешные пусть выправит любовь.

Мы снова к Богу обращаемся украдкой,
И снова слышим от Создателя ответ,
Любите ближнего – вот к небу контрамарка,
Любите ближнего – вот в рай прямой билет.

Светлой памяти Сергея Наговицына

Ушёл поэт, небес божественный посланник,
Окончив путь свой, предначертанный судьбой
Святой и грешный, одинокой жизни странник,
Взлетев на небо путеводною звездой.

Ушёл так скоро, нам куплета не допев,
Закинув зА спину горластую гитару,
Стихов и песен за собой оставив шлейф,
А в сердце память, с одиночеством на пару.

С тех пор душа моя в безмолвии рыдает,
В подушку ночью всеми связками кричит,
Зовёт тебя и так мучительно страдает,
И птицей раненой в груди моей стучит.

Но бунта рук твоих гитара снова жаждет,
И видит сон (в нём, как и прежде рядом ты),
В глухой ночи она мечтает, как однажды,
Твои мозоли снова примет на лады.

В расцвете сил твоих судьба задула свечи,
Злой рок души прервал божественный полёт,
Пусть говорят, что время потихоньку лечит,
Но сердце любит, верит и с надеждой ждёт.

Мне не хватает твоих жизненных стихов,
Кричащих строчек, ненаписанных тобою,
И хриплым голосом твоим не спетых слов,
И плача струн заветных под твоей рукою.

(Постой-ка, друг, тебе сейчас секрет открою)

Его в густой толпе окликнул как-то раз,
Но, чёрт возьми, из вида упустил тотчас
(как иногда бывает),
Он что-то молвил, но, ответ не разобрав,
За ним во след я поспешил тогда стремглав,
(был это он, иль обознался я, кто знает?)
Его я так и не нашёл… (как жаль)…
В тот миг он в вечность от меня ушёл…
Ушёл…

И вот ушёл поэт, божественный посланник,
Окончив путь свой, предначертанный судьбой,
Святой и грешный, одинокой жизни странник,
Горит нам с неба путеводною звездой…

Афганская песня

Как много с тех пор утекло драгоценной воды,
Лишь горы таят в себе эхо афганской войны,
Порой просыпаюсь в бреду я, как будто от ран,
Всю ночь снится дымом охваченный Афганистан.

Мамочка, мама, родная старушка,
Смерть не страшна, ей не взять нас на мушку,
Но, ночь не вселяет надежды дожить до утра,
Лишь папироска афганского плана,
Водки глоток, мы в прицеле душмана,
Друг мне как брат и надёжно прикрыта спина.

А помнишь, Серёга, ущелье и скалы в крови,
ЗИЛы, надрывая кардан, спотыкались о ночь,
Как жутко наш Мишка, сгорая, кричал «помоги»,
Себя не казни, мы ничем не смогли бы помочь.

Мамочка, мама, родная старушка,
Смерть не страшна, ей не взять нас на мушку,
Но, ночь не вселяет надежды дожить до утра,
Лишь папироска афганского плана,
Водки глоток, мы в прицеле душмана,
Друг мне как брат и надёжно прикрыта спина.

Ах, где ж вы, ребята, зачем вы ушли навсегда,
Лишь ветер афганский мне грустную песню поёт,
Кто выжил, тому никогда не забыть имена,
Андрей и Витюха, их нам сам Господь не вернёт,

Сегодня с тобой мы, Серёга, уходим,
Патронов и водки достаточно вроде,
Последний патрон в магазине оставь, как всегда,
Быть может уже не увидим рассвета,
Но, братским теплом мы с тобою согреты,
Мы встретимся, лишь наши души взлетят в небеса.

Так выпьем за тех, кого нет теперь с нами,
Горькие слёзы в глазах навернутся,
Два долгих года нас матери ждали,
Верили, что сыновья их вернутся.

Мамочка, мама, родная старушка,
Смерть не страшна, ей не взять нас на мушку,
Но ночь не вселяет надежды дожить до утра,
Лишь папироска афганского плана,
Водки глоток, мы в прицеле душмана,
Друг мне как брат и надёжно прикрыта спина.

О милосердии, добре и любви

На одиноком полустанке ветер дует,
Его октавы извлекают провода,
В мою ладонь уткнувшись носом пёс тоскует,
Мы, как и прежде, провожаем поезда.

Чудак фонарь в ночи скулит, слегка качаясь,
Своим сияньем привлекая мотыльков,
Они то крУжат, то отчаянно бросаясь,
Ломают крылья, или бьются оземь в кровь.

Опять мне слышен рельсов стук от головного,
Он тишину разрежет в воздухе гудком,
А пассажир, спеша, с подножки спрыгнет снова
И растворится где-то в сумраке ночном.

Дым от угля из труб всех тамбуров клубится,
Мне ностальгией этот запах отдаёт,
И вновь дорога по ночам мне часто снится,
Как шпалы с рельсами уходят в горизонт

Мой пёс со мною провожает и встречает,
В калач свернувшись он щенячьи видит сны,
И знаю я, что он прекрасно понимает,
Что нашим встречам вновь разлуки суждены.

Он неподдельно снова рад при каждой встрече,
Хвостом виляет, просит ласки и тепла
Взамен своей собачей верности беспечной
О, как же мало он желает, господа

И если б люди нашей матушки-Отчизны,
Творя добро, не ожидали гонорар,
Любили ближнего, как мать дитя при жизни,
Процвёл бы мир, постигнув этот Божий дар.

Ах, как отрадно видеть, если вдруг в вагоне,
Мальчонка плачет, иль рассерженно шумит
И вдруг ему в окно старушка на перроне
Махнёт рукой и пирожками угостит.

Иль если как-нибудь почтительный прохожий
У вас попросит, чуть стесняясь, закурить,
А проводник вдруг подмигнёт вам и предложит
С лимоном чаю ароматного налить.

Но если вдруг внезапно спустится ненастье,
Твой пёс страдает, иль от тяжкой хвори слёг,
Ты сделай всё, чтобы вернулось к нему счастье
И будь в ответе, чтобы он подняться смог.

Когда почувствуешь, что друг темнит с тобою,
Отводит взгляд, наветы строит за глаза,
Поговори ты с другом, не криви душою,
Навстречу сделай шаг, взглянув в его глаза.

Люби родителей, они – частицы Бога,
Их почитай всегда при жизни и потом,
Отец и мать – святая к истине дорога,
Дорога к мудрости, путь, Устланный добром.

От сердца к сердцу доброта мосты наводит,
Их никогда не жги, но трепетно храни,
Ведь нас судьба друг с другом непременно сводит
Для милосердия, для дружбы и любви.

На одиноком полустанке ветер дует,
В ночи фонарь скулит, качаясь как всегда,
В моей ладони, грея нос, тот пёс тоскует,
Мы, как и прежде, провожаем поезда…

Всем поэтам посвящается

Нам не дано поэта сущности познать,
Его души постигнуть вечного порыва,
Познать её – лишь только Господу под стать
И добрым ангелам, хранящим от обрыва.

Нам не познать души поэта до конца,
Нам не познать её наполовину даже,
Поэт – дитя с частицей разума Творца
И рядом ангелы порхают будто стражи.

И не попасть в лады его душевных струн,
И не настроить с ним в созвучие октавы,
По краю пропасти, как доблестный драгун,
Он на Пегасе с лирой скачет под фанфары.

Он снова музу на свиданье томно ждёт,
От звёзд он черпает душевную отраду,
Пусть Бог поэту вдохновенье ниспошлёт
И упоенье – в долгожданную награду.

Его душа проста и призрачно тонка,
Как тайна млечного пути непостижима,
Хрупка, ранима, но божественно сильна,
Как тяга лайнера от взлётного режима.

Она то вальсы крУжит, то чечётку бьёт,
Она то джаз, то блюз, то хороводы водит,
То за игристым телеграммы музе шлёт
И тихо злится, что ответа не приходит.

Когда же муза вновь назад к душе вернётся
И на себе поймает вопрошания взгляд,
Ритм его сердца снова трепетно сольётся
С душой и музой вместе в синхроничный такт.

Его душа то благородная павана,
То окна с видом в параллельные миры,
То в сердце лирикой клокочущая рана,
То путь на цыпочках по лезвию судьбы.

Нам не дано поэта сущность разгадать,
Нам не понять его душевного порыва,
Познать его лишь только Господу под стать
И добрым ангелам, хранящим от обрыва…