Buch lesen: «Сила и нежность»

Schriftart:

ISBN 978-5-4496-5147-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Книга «Сила и нежность» включает в себя стихи и прозу Татьяны Рудной и Андрея Повилайтиса, которых объединил музыкально-поэтический дуэт «Гармония».

Татьяна Семёновна Рудная – филолог, журналист, библиотекарь, членМеждународного союза писателей им. св. св. Кирилла и Мефодия, член Союза писателей Республики Крым и Союза журналистов России, руководитель литературного объединения «Творчество», действующего при Центральной городской библиотеке им. М. В. Ломоносова г. Архангельска.

Андрей Владимирович Повилайтис – историк, философ, журналист, автор-исполнитель, преподаватель Северного государственного медицинского университета г. Архангельска, поэт, музыкант, аранжировщик, неоднократный лауреат конкурсов авторской песни.

В книгу включены картины художницы и поэтессы из Лос-Анджелеса Татьяны Валерьевны Синдеевой-Буровой и фотографии из личного архива авторов.

Стихия музыки и слова

И сады, и пруды, и ограды,
И кипящее белыми воплями
Мирозданье – лишь страсти разряды,
Человеческим сердцем накопленной.
Б. Пастернак

Дуэт «Гармония» появился в Архангельске в сентябре 2016 года как союз поэта и композитора. Это гармония стихов и музыки, творчество близких по духу людей. Гармония двух романтиков, которые не забывают о реальности и категорически не хотят становиться циниками.

Мы пишем о любви к родному краю и не боимся, что кто-то может назвать это пафосом, пишем о любви к людям, не боясь, что нас сочтут наивными. Мы до сих пор верим в Добро и Свет, и для нас это выше, чем выдуманные человеком условности, в том числе и в Поэзии. Мы пишем так, как просит душа, а не так, как этого хотят вечные искатели чего-то кардинально нового, кардинально оригинального. В светлых, незабвенных, вечных, созидательных идеях, а не в холодных, изящных, неживым языком отточенных строчках заключена наша философия. И если уж на то пошло, то лучше оказаться мытарем, чем фарисеем в Поэзии.

Наши стихи – музыкальные. Поэтому на них написано уже немало песен. Наверное, мы имеем склонность быть поэтами-песенниками. Наши авторские строки надо воспринимать не только умом, но и сердцем. «Чистый» аналитический ум не способен познать Красоту и уж тем более понять, принять чью-то любовь. Для него условны понятия Добра и Зла, что мы не считаем допустимым и правильным. Наши стихи можно читать, но говорят, что ещё лучше – слушать. Мы спокойно относимся к современной критике, поскольку адекватно понимаем её природу и связанную с ней современную реальность. И подтверждение этому вы можете найти в нашей книге. Критиков нужно слушать, но не надо принимать их субъективное мнение близко к сердцу.

Дуэт «Гармония» – это союз мужчины и женщины, гармония стихов и музыки. Мы пришли в этот прекрасный, светлый, несмотря на все проблемы и невзгоды мир, чтобы думать о смысле жизни. Говорить о любви и нежности. Стремиться к Красоте и Свету. Творчество вдохновляет нас на полет души, поэтому за время существования дуэта на свет появились новые стихи, песни и авторские диски, один из которых называется «Сила и нежность». Именно так мы решили назвать и нашу книгу, где вы найдете такие поэтические строчки:

Ты – сила, я – нежность…
Ты – музыка света,
симфония ветра,
Я – отблеск зари.
Ты – сила. А нежность
Тобою согрета…
Мелодию сердца
Ты мне подари.

Нашу книгу украсили удивительно светлые и душевные картины, которые принадлежат перу поэтессы и художницы из Лос-Анджелеса Татьяны Синдеевой-Буровой. Татьяна Валерьевна – не только член Международного союза писателей им. св. св. Кирилла и Мефодия, но и финалист конкурса «Славянское слово». Ее работы наполнены особым светом и смыслом. Она умеет ценить и беречь каждое мгновение и делится теплом своей души с теми, кто рядом с ней.

Поезд уходит в Вечность… Стучат колеса жизни, а мы живем творчеством и желанием дарить радость другим. Загляните в наше сердце… Послушайте, о чём поёт душа… Мы вам рады!

Татьяна Рудная, Андрей Повилайтис

Судьба и время

Уважайте текущий час и сегодняшний день!
Уважайте каждую отдельную минуту,
ибо умрет она и никогда не повторится.
Януш Корчак

Татьяна Рудная

Мои стихи – отражение моей души,
жизнь моего сердца,
которое никогда не знает покоя и
горит ярким пламенем…

Поэзия

Крылатость пламенного слова
Дана и небом, и судьбой.
И я пишу стихи, и снова
Мы кружимся вдвоем с тобой

В волшебном вальсе нежных строчек,
Одно дыхание – на двоих.
И сердца пламенного почерк
Все переплавит в светлый стих.

Стихи

Стихи и голос – все останется со мной.
Я не предам себя, друзей своих.
Да, одиноко мне порой одной,
Но делим грусть с тобою на двоих

В моих стихах. И согревают строчки,
Как огонек, мерцающий в ночи.
Как музыка, глаза любимой дочки
И шёпот тихо тающей свечи…

Судьба

Есть особая тишина.
Она в сердце, открытом Богу.
Всё пройти, все испить до дна…
Но найду ли свою дорогу?

Выбирая свою судьбу,
Не ропщу на нее, не плачу.
Всё равно я к себе приду,
Если в жизни хоть что-то значу.

Алые паруса

В сердце Грина полыхал костер,
Алые лелея паруса.
Поглощал его морской простор,
И вершил писатель чудеса.

Как бы трудно ни жилось тебе,
Свет души всегда в твоих руках.
Ты иди наперекор судьбе,
Позабыв и боль свою, и страх.

Можно оттолкнуться от земли
И подняться сердцем в небеса.
И когда-нибудь мелькнут вдали
Алые, как пламя, паруса.

В гости к Чехову

Полтора километра до Чехова
Сквозь полуденный ялтинский зной.
Наконец-то я в Ялту приехала.
Чехов в сердце и рядом со мной.

Вот и домик его обихоженный.
И в саду все, как прежде, в цвету.
Сколько тропок на свете нехоженых
Претворяют в реальность мечту.

Мостик хрупок меж прошлым и нынешним,
Оттого совпадений не счесть,
Если чеховским взглядом окинешь ты
Вновь палату под номером шесть.

Полтора километра до Чехова
Сквозь полуденный ялтинский зной…
Даже если полмира объехал ты,
Чехов в сердце и рядом с тобой!

Осипу Мандельштаму

Тугие паруса и Мандельштам.
И Божье имя, как большая птица…
С эпохой разделил ты пополам
Все то, что лишь во сне приснится.

По-мандельштамовски красива
Твоя волшебная строка.
И ветра, и любви порывы
Доносятся через века.

Шального ветра той эпохи,
Которая, как волкодав,
Пыталась разорвать на крохи,
Всё переплавив в серый сплав.

Но море вновь шумит у изголовья!
Любовь жива! Все движется любовью!
Душа жива в стихах. В душе поэта
Так много первозданности и света.

Дом Чехова

Вновь время замедляет бег.
Настали первые морозы.
И глупый, безрассудный снег
Ласкает чеховские розы.

Пробилось сердце сквозь гранит
И вековую безмятежность.
И дом писателя хранит
Его тепло, тоску и нежность.

Во флигеле свеча горит,
Мир согревая днем и ночью.
Душа с душою говорит,
А время ставит многоточье…

Есенинский костёр

Костёр есенинского сердца
Пылает негасимым светом,
Чтоб мы душой могли согреться
И в зимний день, и светлым летом.

Чиста есенинская Русь,
Как Божий храм, а звёзды – свечи.
И как в купель, я окунусь
В стихи поэта в зимний вечер.

Дед Иван

Мой дед Иван на фронте воевал:
От финской до победы в сорок пятом.
Но избегал речей он и похвал
В преддверии победной громкой даты.

Вернувшись с фронта, дед построил дом,
И бегали в нем дети и внучата…
Наверное, мечтал об этом он
На фронте и в победном сорок пятом.

Он брал от жизни очень, очень мало.
Семья и труд – начало всех начал.
Добрей его я никого не знала,
А как же он на фронте воевал?..

Война

Боль и эхо страшной той войны…
Вновь они нам не дают покоя.
Только ради веры и любви
Стоит жить на свете нам с тобою.

Не было б проклятой той войны.
А она, ужасная, все ближе…
Мы сумели выстоять и выжить
Только ради веры и любви.

Фронтовые письма

Летели письма фронтовые,
Сплетая ниточки судьбы.
Чтоб возвращались вновь живые
Из пепла и огня войны.

Война не сокрушила веру.
Любили, верили, как прежде.
И в письмах фронтовых без меры
Тепло души и свет надежды.

Вновь кружит осень жизни листья.
Война к нам не вернется вновь.
Живые фронтовые письма
Спасли надежду и любовь.

Ах, сколько веры и надежды
В таких далеких и родных,
Печальных, добрых,
Светлых, нежных
И грустных письмах фронтовых.

– Ты береги себя, родная…
– Ты сохрани себя, родной…
Летели письма, укрывая
От пуль огромный шар земной.

В них боль разлуки и волненье
За Родину, родных и мать.
Святые письма, без сомненья,
Нас могут из огня спасать.

Вновь кружит время жизни листья,
Война к нам не вернется вновь.
Но в наших душах, как и в письмах,
Надежда, вера и любовь.

Ах, сколько веры и надежды
В таких далеких и родных,
Печальных, добрых,
Светлых, нежных
И грустных письмах фронтовых.

Мосты и пропасти философии

Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением,
чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них,
– это звёздное небо надо мной и моральный закон во мне.

Иммануил Кант

Андрей Повилайтис

Я – поэт-песенник. Мои авторские строки рождаются под разную музыку.
Пишу на разные темы и считаю, что содержание выше любой формы.
А искренность души, доброта и свет стоят выше любых правил.

Скромно о себе

Здравствуйте. Можно я здесь поиграюсь:
Не музыкант, не артист, не поэт.
Уж извините, не сразу представлюсь
И растяну на всю жизнь свой куплет.

Кто-то меня обзывает талантом,
Кто-то к другому зовёт алтарю.
Но не считайте меня музыкантом,
Я вместо нот гамму чувств Вам дарю.

Я вам пою диалоги со свистом.
Я акапельно дымкой поплыл.
И вы меня не считайте артистом,
На брудершафт с Мельпоменой не пил.

Я отвергал колдовство над куплетом,
Я со строфой не играл в падежи.
И вы меня не считайте поэтом,
Всё ЭТО – голос открытой души.

В близкой дали неприязненно нравлюсь,
Дав отточить эстетический вкус.
Только сейчас я вам робко представлюсь:
Скромная тень на мозаике искусств.

Я петь хочу

Я петь хочу, я песнями живу,
Презревши облик златогривого коня.
И на ветру с душой раскрытою стою,
С надеждой в том, что СЛУШАЮТ меня.

Мне песню петь – листать о жизни повесть.
Мне песню петь – лететь стрелою ввысь.
И, может быть, проснётся чья-то совесть;
Под котелком сверкнёт благая мысль.

Я вам спою песнь плачущего дня
И про весёлый смех в лицо метели,
Про зов морей и поцелуй огня,
Про сон осенний и про звон капели…

Прервав полёт, я крылья опущу —
Мне дорог мир возвышенной природы.
Но здесь, в другой стихии я ищу
Свой свет во тьме расхристанной свободы.

Пусть ЭТИ делят: там – еврей, тут – нерусь…
Пусть ТЕ зовут себя искать в других…
А Я – пою и, вроде бы, надеюсь,
Что здесь вокруг – не сборище глухих.

Будет Завтра

Хочешь счастья – лови жар-птицу,
Хочешь Благо – учись молиться,
Хочешь Света – иди за солнцем,
Хочешь Правды – открой глаза.

Любишь Волю – отдайся чувствам,
Просишь Чуда – вкуси искусства,
Ищешь Славы – пожертвуй сердцем,
Хочешь Блеска – так стань умельцем.

Жаждешь Денег – узду на шею,
Ценишь Время – беги быстрее,
Встретил Радость – продли мгновенье,
Хочешь Верить – оставь сомненья.

Хочешь выжить – умей вертеться,
Даришь счастье – теплее сердцу,
Сделал гадость – дождись ответа,
Служишь Ночи – не жди рассвета.

Про зарю, что день подарит, не забудь,
Не ищи в чужом пространстве светлый путь.
Жизнь – загадочная карта, но всегда наступит
ЗАВТРА, даже если и себя не обмануть.

Быть нужным

Горькая чаша знаний зеркало снов разбила.
В книге моих скитаний Бездна глаза раскрыла.
Песню безумства спела голосом мёртвым стужа.
Только меня согрела мысль: «Я кому-то нужен».

Близкое стало дальним. Белое стало чёрным.
Будешь ли ты нормальным, если беде покорный?
Бездна в объятия манит, стянут на шее узел.
Но к жизни возвращает мысль: «Я кому-то нужен».

Вера судьбы не скажет – скрыта в колоде карта.
И лунной тропой ляжет путь от Вчера до Завтра.
Вечер облегчит плечи. Свечка согреет ужин.
ЗАВТРА мне боль излечит. Я ведь кому-то нужен.

Я вернусь в Тишину

Я вернусь в Тишину. Час настал
Сбросить путы постылого быта.
Я от жизни еще не устал,
И к земному любовь не забыта.
Жизнь любя, в Тишину я вернусь,
Не желая исчезнуть внезапно…
За заветные нити держусь,
Чтоб Туда не уйти безвозвратно.

Я вернусь в Тишину помечтать
О прекрасном и милом Далеком,
Высоко научиться летать,
Чтоб не видеть всей правды жестокой:
Чтобы истину позже познать,
Чтоб не клясть этот мир многократно…
Дай мне Бог Тишины мир обнять,
Но в Него не уйти безвозвратно.

Я вернусь в Тишину, свет храня,
Видя сумрак надежд предстоящих.
Я вернусь в Тишину, жизнь любя,
Для того, чтобы жить настоящим.
Жизнь любя, в Тишину я вернусь,
Не желая исчезнуть внезапно.
За заветные нити держусь,
Чтоб Туда не уйти безвозвратно.

Пустота

Пустота опустилась на землю Безмолвья,
Все объяв. И пустынею стало раздолье…
Рвет туман красоту Жизни в клочья,
Стали серыми в нем дни и ночи:
Тают краски Земли. Пустота, пустота…

Пустота. Перед нею падет сила воли,
В один миг рушит счастье, как карточный домик.
Рвутся прошлого с будущим нити,
Нету тех, кому крикнешь «Спасите!»
Между нами теперь пустота, пустота…

Пустота. Так же пусто, как в дырявом кармане.
Вот и я растворяюсь в проклятом тумане…
На душе, где всегда было солнце,
Цифра Ноль и ни меньше, ни больше.
В ней ни жизнь и ни смерть – пустота, пустота…

Пустота, неподвластная силе искусства.
Вглубь ползет. Ловит слух только шепот
безумства…
Обнаженная боль для поэта
Будет лучше, наверно, чем это
Небытийное Зло – пустота, пустота…

Пустота. Ну а люди не видят, не слышат.
Пустота подступает все ближе и ближе…
Где б найти в свете радуги крепость,
Перед ней ненавистная серость
Обретёт свой предел навсегда, навсегда.

Грусть пришла

Грусть, боль дум прогнав тихонько,
За плечи обняла легонько.
Мне шепчет: «Здравствуй, друг мой милый,
Не одиноко ли тебе?
Где нынче образ твой счастливый?
Раз в вечер, теплый и красивый,
Ты Буйну голову повесил…
Не посвятишь ли вечер мне?

Мне, знаешь, тоже одиноко…
Не из Прекрасного Далека
Пришла я. Ведь мои родные
Со мною знаться не хотят!
Все люди нынче занятые,
А у тебя – глаза не злые.
Ну что ты, я же ведь не Скука,
Со мной не надобно скучать.

Меня там, в Царстве, не заждутся
Забудут, бросят, обойдутся…
Ну а с тобою так приятно,
Никто не нужен нам Вдвоем.
Ты не пойми меня превратно,
Но нет для нас путей обратно:
Мой мир и твой теперь навечно
Сольются в целое одно.

Я о тебе давно все знаю —
Как книжки, мысли я читаю.
ОНА с другим в любви беспечной
И к тебе в гости не придет.
Ты обними меня покрепче —
Тебе на сердце станет легче…
Похоже, женщина я тоже,
Отдайся, боль твоя пройдет».

Но я, как ото сна, воспрянул:
«Прости, но я твоим не стану,
Хоть и нежна, и так прекрасна
Всегда со мной бываешь ты.
Прости, но ждешь меня напрасно,
Ведь постучится скоро счастье,
А погрустить мы, Грусть, успеем —
Ночей так много впереди!»

Усталость

Снова пройден рубеж, только что-то не так:
Подогнулись колени, и руки застыли,
Ничего не хочу, в голове кавардак.
Ворох начатых дел тихо сумерки скрыли.
На людей посмотрел, и глаза болят.
И бравады лихой не осталось.
Но еще три свечи моих ярко горят.
А всё это – усталость, усталость.

Слезы льет ностальгия, и скука ворчит,
Но я дверь никому не открою.
Вроде, чувствуешь боль, но нигде не болит,
Если сдружишься с тенью ночной…
Тень ночная по комнате кружит вальс,
И душа узелком завязалась.
Я укрылся туда, где нет Их и нет Нас,
Где есть только усталость, усталость.

Все проблемы свои отослав в никуда,
Спрячу призраков прошлого в память.
А к рассвету рожденная в сердце звезда
На свои места все мне расставит.
И пускай здесь пока в зеркалах кривых
Строит рожи с усмешкою старость.
Но заветный рассвет мне в окошко стучит,
Побеждая усталость, усталость.

Пробуждение

То ли проснулся в прокрустовом ложе,
То ли очнулся в бреду серых дней.
Мерзость. Вокруг одни пьяные рожи.
Впрочем, они не пьянее моей.

Пусть я не пил, но терзаюсь похмельем.
Мутный застой проклинать не устал,
Но кто виноват, что я маюсь бездельем,
Сам себя запер, а ключ потерял.

А я же встречал море, горы, лавины,
Беспроглядную ночь и багровый рассвет…
Но хуже нет пресной лужи рутины,
Где я сижу уже тысячу лет.

Но свой предел знают даже невзгоды.
Древний замок, даст Бог сил, разомкну.
Ждут меня там сапоги-скороходы
И к юной заре не проложенный путь.

В распутьях дорог я хочу раствориться,
К жизни бродячей почувствовать вкус,
Как и в тот день, когда появился
В дырявом кармане карточный туз.

Игрок

Я в карты по жизни играю в игру, сам какую не знаю.
Азарта совсем не имею. Играю на нервах своих.
Тузы, короли и валеты роскошно и пышно одеты,
Меня сторонятся, боятся, – а вдруг не достоин я их!
А дамы, капризные дамы—сплошные загадки, обманы.
Приходят чужды и не званы, чтоб слезы чужие пролить.

Я в карты по жизни играю и время недаром теряю,
И что-то приобретаю. Обычно, бесплатный совет.
Семерки, девятки, десятки – обычные скромные взятки;
Я их принимаю и знаю, что если дают, то бери.
А вечные козыри – бубны. Я их не люблю, и не трудно
Узнать, почему к власти-масти предвзятые чувства мои.

Я в карты по жизни играю, не выиграю, не проиграю.
Я часто ходы пропускаю, раз ходят все с масти иной…
Сейчас на руках только пики. Бесплодны о помощи крики.
Не знать их в помине, раскинуть хотел бы я, но не дано.
Пик дама опять мне досталась, без спросу на плечи
забралась.
– Надолго со мной подружилось знакомое горе мое.

Я в карты по жизни играю, все червы я вечно теряю,
А трефы слабы, что не знаю, их лучше совсем не держать.
Тузы, короли и валеты роскошно и пышно одеты,
Меня сторонятся, боятся, – а вдруг не достоин я их!
А дамы, капризные дамы – сплошные загадки, обманы.
Приходят чужды и не званы, чтоб слезы чужие пролить.

Добрые книжки

Прогресс пожинает плоды безрассудства,
Компьютерный мир поёт песню занудства.
Заброшены книжки на пыльную полку,
Растёт молодежь и не видит в них толку.
Исчезли счастливые детские фильмы,
В самих кинотеатрах орудуют фирмы…
Вокруг молодежь то и дело что слышит:
«Не жить для кого-то», а «как-нибудь выжить!»

А я возьму кисть, разноцветные краски
И вход нарисую вам в старые сказки,
Туда попаду без блатного билета,
На миг окунуться в мир Детства и Света:
С конём и мечом из неведомой стали
Искать своё счастье в неведомой дали,
Где сонное Царство за призрачным лесом,
Где ждёт моего поцелуя принцесса.

Глаза пусть другие не делают шире,
Узнав, не один я такой в этом мире.
Кто строит мосты для своих идеалов,
Преграды они для циничных сигналов.
Пока ещё в вас не уснули детишки,
Прошу, не бросайте вы любимые книжки.
И юных желаний стыдиться не стоит,
А их исполненье – как Бог нам позволит…

Компьютеры мудрость людей заменили,
Со связью мобильной мы ближе, чем были…
Спешит человек в сверхразумную вечность,
Но там умирает сама человечность!

Обними этот мир

Нам с рождения дан сквозь тумана обман шанс
возможный:
Жить, поверив в расклад Бытия, пусть совсем
ненадежный.
И Земля хоть не рай, мы ее выбирали не сами,
Обними этот мир и держи его крепче руками.

Журавля не достать, коль не можешь ты стать
вольной птицей,
Даже если тебе золотой в небе город приснится;
На синицу не ставь, но шанса ей не оставь ввысь
метнуться.
Обними мир сильней, чтобы вдруг без него не
проснуться.

Кто-то, плюнув на всех, вдаль уйдет без помех
безвозвратно.
Этих блудных детей мир, наверно, не примет
обратно.
Не разбить нам расклад, тот расклад, как булат, креп
веками.
Обними этот мир и держи посильнее руками.

Если выскользнет мир из-под рук
В Тишине у причала Разлук,
Для разбитого сердца находка:
Вне людской суеты и раздоров
Ждёт, качаясь на синих просторах,
Одиночества скромная лодка.

«Зажгу я в храме светлую свечу…»

«Уподобься зажжённой свече, что дарует свет,
горя земным огнём, и зажигает другие свечи,
не теряя собственного пламени,
чтобы они тоже могли разливать свет повсюду».
Серафим Саровский

Татьяна Рудная

Свеча

Зажгу я в храме светлую свечу.
Оттает сердце, и прольётся свет
На всё, к чему стремлюсь, чего хочу,
На всё, чему названья даже нет…

Храм

Звонят колокола надежды.
И каждый день – ступенька в вечность.
И мир прекрасен, как и прежде.
Струится в души бесконечность.

А на распутье – белый храм
Все перекрестья воедино
Сливает с небом пополам,
И тучи вновь проходят мимо.

Бабушка

Помню детство и в храме иконы,
И горят, словно звёздочки, свечи.
И деревьев высокие кроны.
За окном разгорается вечер.

Рядом бабушка молится Богу,
Светотени и светлые блики.
После службы широкой дорогой
Мы идем в этот мир многоликий…

Снова в прошлое я возвращаюсь.
Память дарит из детства мгновенья.
Тихо к свету душой прикасаюсь,
И звучат в тишине песнопенья…

Рождество

В Рождество светлеет тихо небо,
Чище и светлее мир вокруг.
Нам покой по-прежнему неведом.
Но на сердце радость, милый друг.

Как светло и тихо… Снег искрится.
И идем с тобою вместе мы.
А душа – крылатая, как птица.
Будто вовсе не было зимы.

Звёздочка

Белый снег в пространстве бесконечном,
Яркий и алмазно-свежий снег…
В этом мире бренном все не вечно,
И не вечен даже человек.

Мы пройдем по краешку Вселенной,
Согревая сердце у свечи.
Но душа жива, она нетленна.
Вспыхнет яркой звездочкой в ночи.

Der kostenlose Auszug ist beendet.