Buch lesen: «Нехимическая зависимость. Иллюзия свободы»
– Я считаю, что тебе нужно обратиться к врачу, у тебя зависимость от компьютера.
– Дорогая, это не зависимость, это моя работа!
Из реальной истории
Введение
Предлагаю эксперимент.
Прежде чем читать эту книгу, отложите свой телефон, ноутбук и проследите, насколько вас хватит, поживите без мобильного устройства и интернета.
Если вы продержались более суток без мобильного устройства и всемирной паутины, у вас не было желания взять в руки телефон: проверить социальные сети и мессенджеры, с вами все в порядке.
Если вы пару раз вспомнили о своем телефоне и социальных сетях, возможно, у вас присутствует некоторая степень зависимости от социальных сетей и интернета, но вы можете преодолеть ее самостоятельно.
Если вы отложили свой телефон и испытываете раздражение, агрессию и пытаетесь переключится на алкоголь, наркотики, спорт или заедаете стресс вкусняшками – вы зависимы и вам требуется помощь специалиста.
Если вы не можете отложить телефон и точно знаете, что жизни вне интернета не существует или она сера и уныла, поздравляю: у вас действительно серьезные проблемы с нехимической зависимостью и надо что-то делать, потому как самостоятельно вы от нее не избавитесь.
Одним из парадоксальных аспектов поведенческих зависимостей является то, что они часто воспринимаются людьми как проявление их личной свободы. Человек считает, что он сам выбирает, сколько времени проводить за компьютером, какие покупки делать или насколько интенсивно работать. Однако на самом деле эти действия становятся вынужденными и неконтролируемыми, что приводит к утрате истинной свободы выбора.
Кроме того, поведенческие зависимости могут создавать ложное ощущение контроля над жизнью. Например, человек, страдающий шопоголизмом, может думать, что покупка новой вещи поможет ему справиться со стрессом или улучшить настроение. На самом деле это лишь временное облегчение, после которого проблема возвращается с новой силой.
Поведенческие зависимости представляют собой серьезную угрозу для психического и физического здоровья человека. Они создают иллюзию свободы, которая на самом деле является формой рабства. Для преодоления этой проблемы необходимы комплексные меры, включающие как индивидуальную работу с психологами, так и изменения в социальной среде. Только таким образом можно вернуть человеку настоящую свободу и контроль над своей жизнью.
Понятие поведенческой зависимости представляет собой одну из наиболее актуальных проблем современной психологии и социологии. В условиях стремительного развития технологий и информационной среды поведенческие аддикции становятся все более распространенными явлениями.
Целью данной книги является анализ феномена современных поведенческих зависимостей. Нехимическая зависимость, так же, как и зависимость от психоактивных веществ, связана с потерей самоконтроля. Зависимость состоит из непреодолимости желаний и мотивов пережить интенсивные положительные эмоции. А кто из нас не любит положительные эмоции?
Человек зависим от многих вещей, которые кажутся ему естественными. Так, мы любим залипнуть на картинках и коротких развлекательных видео в гаджетах, поболтать в мессенджерах, позаниматься спортом и получить от него удовольствие, съесть конфет или апельсинов, посмотреть любимый сериал, несколько серий подряд. Современному человеку сложно отказаться от разных вредных и не очень вредных привычек. Любая зависимость преследует целью получение немедленного удовольствия, кратковременной награды. Но мы с вами знаем, что за такую кратковременную награду человек впоследствии получает долговременные издержки и отрицательный результат.
Аддикция – это деструктивное поведение, которое формируется тогда, когда человек пытается уйти от реальности, старается избежать взаимодействия с неприятной для него ситуацией или периодом жизни путем изменения своего психического состояния.
Российский психиатр А. О. Бухановский определяет зависимое поведение, как психическое расстройство хронического характера, представляющее собой деформацию, патологическое развитие личности. При этом А. О. Бухановский отмечает, что мотивы совершения действия не поддаются рациональному анализу в моменте, часто причиняя боль, вред зависимому человеку и его семье. Причиняемый в результате зависимости вред может носить различный характер: медицинский психологический, материальный и часто даже правовой.
Автор научных трудов в области клинической психологии и психиатрии, В. Д. Менделевич, считает, что в основе классической отечественной наркологии лежит ошибочная парадигма о психологической патологизации наркологических расстройств. Между тем определение «аддиктивное влечение», с точки зрения науки относительно химической и нехимической зависимости будет сегодня приемлемым.
В. Д. Менделевич отмечает, что основным диагностическим критерием зависимости химического или нехимического характера является наличие измененного состояния сознания. Известное дело, что в основе химической зависимости лежит употребление психоактивных веществ, однако нехимической зависимостью называется зависимость, в основе которой лежит не употребление психоактивного вещества, а определенный поведенческий паттерн, то есть определенный стереотип поведения, который отрицательно влияет на качество жизни. Несмотря на то что нехимические зависимости вне фокуса внимания психиатров и наркологов нашей страны, они не только существуют теоретически в учебниках, но и часто встречаются в практике клинических психологов.
Нехимическая зависимость может быть менее серьезной по своим последствиям для физического здоровья, но финансово, социально, психологически человек может очень сильно страдать от нее. Такая зависимость часто встречается внутри семейного взаимодействия. Семья является одним из главных факторов возникновения нехимической зависимости, поэтому семейная психотерапия в практике является оптимальным выбором при работе с такими расстройствами.
В 2015 году Т. Робинс и Л. Кларк в своем исследовании писали о том, что химические и нехимические зависимости имеют общие биологические механизмы. Подобное заявление означает, что некоторые нехимические зависимости могут отвечать на терапевтические вмешательства, которые используются при лечении химических зависимостей.
Нехимическая зависимость характеризуется быстрой наградой, долгими физическими затратами и существенными рисками разного характера. Например, человек прибегает к просмотру определенного специфического видеоконтента для того, чтобы снизить состояние тревоги, раздражения, тоски и таким образом обеспечить себя кратковременной эйфорией. Важную роль при нехимических зависимостях играет отсутствие навыков эмоциональной регуляции, которые могут скорректировать поведение человека и направить его действия в более полезное русло для него самого. Люди, страдающие игроманией, шопоголизмом, пищевыми аддикциями, замечают, что уровень положительных эмоций со временем снижается. Когда они повторяют одно и то же действие, приносящие им удовольствие, исчезает эффект новизны.
Из-за снижения интенсивности положительных эмоций зависимому человеку необходимо не просто повторение одних и тех же действий, но и увеличение энергозатрат для того, чтобы достигнуть требуемого эмоционального эффекта. Так, при просмотре определенного специфического видеоконтента мужчины замечают, что через некоторое время перестают получать удовольствие от одного и того же ролика, и отсутствие положительного эффекта не просто побуждает их к бесконечному серфингу интернете, а к поиску контента, который является социально неприемлемым.
Как сегодня определяется норма от не нормы?
Представьте, что вы наблюдаете за стаей императорских пингвинов, все они большие, стройные, черные и красивые, с желтыми перышками над глазами, которые вы бы назвали «шикарными бровями», будь пингвины людьми. Вот среди этой единообразной стаи в фокус внимания попадает маленький, совершенно белый нескладный пингвин-альбинос, и вы ловите себя на мысли: «Ой, так быть не должно. Это же совершенно недопустимо с точки зрения эталонной красоты императорских пингвинов!».
Так вот, сегодняшняя норма – это эталон, принятый большинством людей, всем социумом. Порнозависимость, к примеру, не совсем норма на сегодня. У человека есть много других аддиктивных нехимических состояний, однако проблемой порнозависимости сегодня мало кто занимается. Мужчины, страдающие от этой поведенческой аддикции, предпринимая попытки избавиться от систематического просмотра порно, в психотерапевтическом процессе отмечают, что, если они вынуждены воздерживаться от просмотра видеоконтента по принципу «резко брошу и никогда больше не буду смотреть эти ужасные ролики», впоследствии описывают наступившее состояние, похожее на абстинентный синдром после отмены употребления психоактивных веществ. Однако от такой абстиненции нет серьезных медицинских последствий.
В период абстинентного синдрома при нехимической зависимости совершенно отсутствует симптом гипертонического криза и, кстати, нет существенных физиологических изменений, но зато, если резко решить бросить видеоигры, серфинг в интернете, зависание в гаджетах, у человека возникает не только подавленное состояние, но и агрессия, ярость, раздражение, а их непросто контролировать.
При формировании любой зависимости задействованы нейромедиаторные системы нашего организма. О них скажу совсем коротко, чтобы не утомить своего читателя. Первую скрипку здесь играют: серотонин, от которого зависит торможение поведения, и дофамин, отвечающий за систему вознаграждения, мотивацию, обучение и оценку значимости стимула. Дофаминергическая система играет ключевую роль в формировании нехимической зависимости.
В нейробиологических исследованиях выявлены нарушения функционирования префронтальной коры головного мозга у людей, склонных к химическим и поведенческим зависимостям. Префронтальная кора определяет импульсивность действий и отвечает за торможение. Помимо префронтальной коры во время потребления человеком азартных игр, покупки лотерейных билетов, серфинга в интернете, а также во время компьютерных игр активизируется миндалина и мезокортиколимбическая система. Постоянно активизация этих зон мозга и подавление работы префронтальной коры обеспечивает надежное закрепление определенных аддиктивных паттернов поведения у человека, так и формируется нехимическая зависимость.
Употребление психоактивных веществ или вовлеченность в нехимическую зависимость могут быть следствием одного и того же, провоцирующего такое поведение, процесса. К примеру, постоянные конфликты в семье, ссоры, проблемы на работе и пребывание в стрессовой ситуации при отсутствии навыков саморегуляции и стрессоустойчивости – благоприятная почва как для развития алкоголизма и наркомании, так и для формирования нехимических зависимостей. Конечно, наследственные факторы здесь тоже играют роль. Так, если родственники первой степени родства (родители) имели зависимость от наркотиков или алкоголя, то при определенных условиях и их потомство может иметь склонность к употреблению наркотиков, алкоголя или склонность к игромании, клептомании, интернет-зависимости, порнозависимости.
В. Д. Менделевич относит к аддиктивному поведению религиозный, политический, спортивный фанатизм, при этом подчеркивая, что любой аспект жизнедеятельности человека при чрезмерной увлеченности личности впоследствии наносит вред самому человеку и его близким.
Сегодня исследователи создали несколько классификаций нехимических аддикций. Приведем одну из них. А. В. Котляров предлагает считать аддикциями следующие явления:
– зависимость от внешности (стремление фанатично ходить по косметологам, стремление к идеальной внешности, которое предлагают нам сегодня тренды социальных сетей);
– зависимость от идеологии (религия до фанатизма, секты, астрология, хиромантия, эзотерические течения);
– экзистенциальная зависимость: постоянный поиск смысла жизни и склонность утрированно философствовать на тему смысла бытия с пренебрежением к другим сферам жизни (зависимость от психотерапии с метафизической интоксикацией);
– сексуальная зависимость (постоянная смена половых партнеров, промискуитет, нимфомания, порнозависимость и зависимость от влюбленности);
– зависимость от одиночества и постоянная потребность в одиночестве, имеющая отрицательное влияние на качество жизни человека;
– созависимые отношения;
– компьютерные аддикции: game-аддикция, серфинг в интернете, криминальное программирование (влечение к хакингу);
– зависимость от средств массовой информации, от просмотра телевизора, просмотра рекламных роликов и роликов в социальных сетях, сериалов;
– экономическая зависимость (зависимость от денег и их социальной иерархии, сверхценность материальных и денежных средств);
– зависимость от азартных игр (гэмблинг);
– трудоголизм и работа как идея-фикс;
– шопоголизм и компульсивные покупки на маркетплейсах, а также в интернете;
– зависимость от гаджетов (чрезмерное использование умных гаджетов в обиходе, телефонов);
– зависимость виктимного характера: от мазохизма, стокгольмского синдрома, агрессивного поведения: садизм, синдром перманентной войны, постоянный шантаж;
– другие зависимости: графомания, ургентная зависимость (выражается в ощущении постоянной нехватки времени), чтение книг «запоем», синдром веселого автовождения, зависимость от спорта.
В данной книге перечислены не все нехимические зависимости, но некоторые из них включены в многоосевую классификацию болезней и сопровождают более тяжелые психические нарушения, такие как шизофрения.
Формирование нехимической зависимости происходит в силу определенного ряда факторов: здесь роль играет не только семейное воспитание и социальное окружение, но и культурно-национальное окружение в целом, менталитет человека, целого народа, к которому принадлежит личность зависимого.
Теоретические и эмпирические данные, раскрывающие сущность нехимических зависимостей, на сегодня остаются ограниченными, и данный факт не позволяет включить все формы поведенческих зависимостей в современную классификацию психических болезней. Дефицит серьезных исследований подогревает дискуссию в медицине, биологии и психологии: а следует ли вообще рассматривать поведенческую зависимость как расстройство, а не как выбор образа жизни личности?
Вопрос о медицинском сопровождении при лечении нехимической зависимости, к сожалению, в отечественной психиатрии остается открытым в силу недостаточного изучения данного явления. Не менее актуальной на сегодняшний день является нехимическая зависимость детей и подростков. Средств, которые способны приводить к нехимическим зависимостям, на сегодня более чем достаточно: от гаджетов, мессенджеров, компьютерных игр до серфинга в интернете.
Анализ исследований поведения подростков и детей в практике психотерапии и клинической психологии позволяет определить значимость компьютерных игр как доминантной деятельности для ребенка младшего школьного возраста и подростков. В определенный момент в жизни ребенка или подростка учебная деятельность, хобби, общение со сверстниками, литература, обычные прогулки незримо вытесняются компьютерными играми.
Личность подростка, «живущего» в компьютерном мире игр имеет высокий уровень эмоциональной и психической незрелости. В силу инфантильности такой подросток несамостоятелен в бытовых ситуациях, имеет слабые дружеские связи в реальном мире, мало выходит на улицу. Интернет-технологии не стоят на месте, современное общество не может их полностью исключить из своей жизни, жесткие ограничения и манипулятивное поведение со стороны взрослых по принципу: «Если ты не сделаешь домашнюю работу, я отберу у тебя телефон» не работают. Современные информационные технологии играют важную роль в нашей жизни, прочно найдя свое место в коммерческой, коммуникативной, производственной, культурной сфере деятельности.
Через погруженность в мир информационных технологий, спорт, работу люди стараются избавиться от своих трудностей. Для современного подростка, застенчивого, хрупкого, не умеющего отстаивать свою точку зрения среди друзей и одноклассников, страдающего от недостатка внимания в семье, «уход» в компьютерную игру или просмотр видеоконтента в интернете – способ снизить отрицательные эмоции, ощущения в реальной жизни. Выбор положительного «прокаченного» по своим компетенциям компьютерного героя для подростка может быть и своеобразной компенсацией собственного неприятия личности. Коварно работает и система поощрений в компьютерных играх, то, чего ребенок не может достичь в реальной жизни, невозможность «заработать бонусы» в учебе, отношениях, иных увлечениях он получает в компьютерной игре.
Это способ почувствовать себя значимым, супергероем. И если для ребенка, подростка способ «уйти» в нереальный мир может быть связан с компенсацией чего-то значимого, то для взрослого человека погружение в зависимость нехимического характера – это еще и способ снять с себя ответственность за события реальной жизни.
Большинство современных компьютерных сетевых игр дают человеку возможность чувствовать себя конкурентоспособным. Л. О. Пережогин и Н. В. Вострокунов делают предположение, что геймерство среди подростков является самой распространенной формой нехимической зависимости современности.
М. Г. Чухрова отмечает, что зависимость может быть специфична и выражена в разных географических точках нашего мира, так, например, интернет-зависимость в Италии составляет от 0,8% от общего населения страны, а в Гонконге зависимость наблюдается у 26,7% населения. Возникновение зависимости обусловлено не только демографическими, социально-экономическими факторами, внутренним климатом социального окружения человека, но и генетической предрасположенностью к зависимости. Однако нельзя все списывать на гены. В формировании химических и нехимических зависимостей играют роль не только «плохие гены», но и патофизиологические процессы, сопутствующие расстройства у детей и взрослых.
Сегодня шопоголизм, увлеченность видеоиграми и социальными сетями, трудоголизм, излишняя увлеченность физическими упражнениями и спортом, нарушения пищевого поведения, беспорядочный секс и другие проявления зависимого поведения имеют отрицательные социальные последствия. Все эти явления противоречивы, часть из них социально приемлемы (трудоголизм, спортивные аддикции) в современном обществе.
Дискуссия между психиатрами, клиническими психологами, нейробиологами, поведенческими терапевтами о том, следует ли нехимическую зависимость приравнивать к расстройству или стоит просто отнести ее к экстремальному проявлению поведения, не прекращается в научном мире.
Зависимости в животном мире
От зависимости страдают не только люди. Встречаются эпизоды зависимостей среди животных. В рамках научных экспериментов ученые всего мира изучают формирование разнообразных зависимых состояний у «братьев наших меньших».
Так, алкоголь или иные вещества, которые способны изменить паттерны поведения, принимают не только домашние животные, соседствующие с человеком. В некоторых случаях человек сам может подавать плохой пример, предлагая своему домашнему питомцу попробовать алкоголь. Но и без человека, в дикой природе, в той или иной степени животные употребляют разное количество этанола во фруктах, которые могут составлять основной рацион некоторых птиц, животных и насекомых.
Нейробиолог Орегонского медицинского университета К. Олсон со своими коллегами в 2014 году анализировали песни «подвыпивших» зебровых амадин. Ученые напоили птиц соком, в котором содержалось 6,5% алкоголя. Авторы исследования отмечают, что амадины, будучи типичными певчими птицами, учатся петь свои уникальные песни аналогичному тому, как люди усваивают речь. В процессе эксперимента нейробиологи выяснили, что птицы не только охотно потребляют алкоголь, после выпивки у амадин изменяется структура песни и они, в буквальном смысле слова, в некоторых местах своих песен, начинают «мямлить» неразборчивый ритм и мелодию. При значительном повышении этанола в крови зебровые амадины начинают петь свои песни тише, с измененной акустической структурой. Ученые наблюдали выраженные эффекты не только снижения амплитуды, но и увеличение неопределенности в песне, что обусловлено нарушением поддержания общего ритма песни под воздействием алкоголя.
Примечательно то, что в исполнении песен пернатыми были замечены изменения, а вот в поведении птиц нарушений координации не было. Общие поведенческие показатели изменений у зебровых амадин после «принятия на грудь» не были выявлены. То есть пели «пьяно», а вели себя, как трезвые. Такое интересное исследование позволило ученым более глубоко понять, как алкоголь влияет на сформированные нейронные цепи в мозге птиц. Интересно в этом исследовании и то, что одни птицы под воздействием алкоголя старались более четко «пропевать слоги» своих песен, другие, наоборот, путались в ритме и «слогах» своей песни.
Чаще всего ученые изучают воздействие алкоголя на лабораторных крысах, домашних животных и приматах. Но тут один нюанс: у приматов и у крыс отсутствует речевой аппарат, подобный человеческому, а вот речевой аппарат у птиц и людей действует схожим образом как на уровне нейронного контроля, так и на уровне сложных реакций поведения.
Птенцы амадин учатся сложным трелям у своих отцов (хотя бы потому, что самцы амадин поют более разнообразно и сложно, чем самки), а дети учатся речи у своих родителей и своего социального окружения. Исследование песен «пьяных» амадин, может быть, и позволит ученым выяснить, как влияет алкоголь на нейронные механизмы нашей речи.
Для человека систематическое и неконтролируемое употребление алкоголя имеет разрушительные последствия, но как влияет алкоголь на животных и насекомых?
Биологи Ф. Винс, А. Цитманн, М. А. Лашанс, Р. Спанагель наблюдали за жизнью диких бурозубок в тропических лесах Западной Малайзии и выяснили, что некоторые особи этих милых симпатичных землероек систематически употребляют алкогольный нектар цветочных почек местной пальмы.
Этот маленький зверек имеет длину тела 5–8 см, весом 4–16 г. Мордочка землеройки-бурозубки сильно вытянута и напоминает хоботок. Малазийские бурозубки являются естественным опылителем бертамовой пальмы.
Землеройки как представители своего семейства в целом являются полезными зверьками для человека, вреда от них нет, хотя они изредка дебоширят и могут забираться в ульи, чтобы добыть себе пчел. В мировой фауне насчитывается около 70 видов землероек и все они заняты своими делами: одни едят насекомых, другие червей, третьи активно роют землю, но малазийские бурозубки ежедневно употребляют алкогольный нектар из цветочных почек бертамовой пальмы. Ученые зарегистрировали максимальную концентрацию алкоголя в нектаре пальмы – 3'8%. Как оказалось, эта доза алкоголя является самой высокой, когда-либо зарегистрированной в натуральных продуктах питания.
Дело в том, что в цветочных почках пальмы благополучно живет определенное количество дрожжей, благодаря которым нектар и содержит высокий уровень алкоголя. Тем не менее, бурозубки, систематически посещающие цветы пальмы, не проявляют серьезных признаков интоксикации. Эти маленькие зверьки имеют высокую устойчивость к употреблению алкоголя, так как взаимодействие землеройки и бертамовой пальмы заложено в длительном эволюционном процессе.
Анализ волоса землеройки показал, что концентрация алкоголя в организме зверушки значительно выше по сравнению с человеком с таким же высоким уровнем потребления алкоголя.
Ученые предполагают, что количество употребления алкоголя от умеренного до высокого уровня присутствовало у бурозубок и на ранних этапах эволюции, но пока не ясно, в какой степени бурозубки получают пользу от употребления алкоголя и как они снижают риск постоянного высокого содержания алкоголя в крови.
В отличие от малазийских землероек, которые «под мухой», как и зебровые амадины, выглядят интеллигентно, не проявляя никаких поведенческих признаков опьянения, другой зверек – перохвостая тупайя – тоже употребляет в пищу нектар бертамовой пальмы и ведет себя вполне прилично. Вообще, перохвостая тупайя – самая главная пьянчужка из всех посетителей «пальмового бара». Этот зверек потребляет нектара в большем количестве, чем другие его любители. Мы можем только гипотетически предполагать, что алкоголь может оказывать положительный психологический эффект на зверей, но существенных доказательств этому нет.
Такой своеобразный бар в малазийских джунглях систематически посещают серые древесные и малайзийские крысы, а также толстый лори. Чаще всего в «баре» появляются тупайи и лори. Они каждую ночь проводят на пальме 86–138 минут.
Б. Винс, изучавший «барную жизнь» малазийских животных, установил камеры наблюдения вокруг пальмы, и в процессе исследования ни разу не было зарегистрировано серьезных поведенческих изменений у «выпивающих» животных.
К сожалению, в эволюционном процессе человеку такая устойчивость к алкоголю не передалась, нам остается только завидовать малазийским тупайам и бурозубкам, они-то как раз пьют и не пьянеют.
Р. Дадли, биолог из Калифорнийского университета в Беркли, около 25-ти лет изучал механизм влечения людей к алкоголю и в 2014 году в своей книге «Пьяная обезьяна: почему мы пьем и злоупотребляем алкоголем» вывел гипотезу о том, что влечение к спиртному начало формироваться еще у наших предков-приматов, которые эвристически обнаружили, что запах этанола может привести их к спелым фруктам. Изучая поведение обезьян, Р. Дадли выявил закономерность, что животные ищут фрукты, которые созрели настолько, чтобы сахар в них ферментировался. В результате ферментации сахара в соке образуется около 2% алкоголя, и обезьяны с удовольствием поглощают такие забродившие фрукты.
Приматологи К. Кэмпбел и В. Уивер из Калифорнийского университета в Нортридже собрали надкушенные фрукты, выброшенные паукообразными обезьянами, живущими в Панаме, и обнаружили в этих фруктах 1–2% алкоголя, который является побочным продуктом естественного брожения дрожжей. По результатам анализа мочи этих обезьян исследователи выяснили, что моча содержит вторичные метаболиты алкоголя. Ученые пришли к выводу, что животные использовали ферментированные фрукты для получения энергии.
Впоследствии К. Кэмпбелл совместно с Р. Дадли и А. Маро изучали диету шимпанзе в Уганде, чтобы подтвердить гипотезу Р. Дадли о «пьяных обезьянах». Наблюдение за животными позволило обнаружить этанол в пище, которую они едят, а также определенное количество алкоголя было обнаружено в моче шимпанзе, но серьезных поведенческих и физиологических последствий потребления перезрелых фруктов выявлено не было. Фрукты, предпочитаемые обезьянами, содержали концентрацию алкоголя, равную концентрации в слабоалкогольном пиве или сидре. Таким примером являются плоды дерева джобо.
К. Кэмпбелл сделала предположение, что обезьяны получают больше калорий из ферментированных фруктов, чем из неферментированных, а чем больше калорий, тем больше энергии. Ученые пришли к выводу, что такой приоритет выбора фруктов у человеческих предков был аналогичным, они отдавали предпочтение плодам, которые насыщены этанолом, потому что они дают больше энергии организму.
Однако у исследовательницы К. Милтон гипотеза биолога Р. Дадли вызвала сомнения и она опубликовала свою статью с критикой исследования Р. Дадли в журнале «Интегративная и сравнительная биология». К. Милтон в своей статье утверждает, что этанол скорее отпугивает приматов, чем привлекает их. Фрукты содержат более высокий уровень этанола, и как люди, так и другие приматы избегают употребления фруктов в таком состоянии, как раз ориентируясь на запах. К. Милтон скептически отмечает, что пользы от этанола нет, это просто приятный токсин. Она выдвинула собственную теорию влечения человека к этанолу, суть которой заключается в том, что люди не обладают врожденной мудростью в области пищевых привычек в отличие от приматов. Человеческая культура ферментировала алкоголь на протяжении тысячелетий, и в результате по опыту предыдущих поколений люди научились его любить. По мнению К. Милтон, у причины такого влечения к алкоголю у людей нет ничего общего с питанием, здоровьем, они испытывают влечение к любым веществам, способным изменить их сознание.
Если с приматами все более-менее понятно, то с африканскими слонами по сей день не очень просто. В 2006 году ученые С. Моррис, Д. Хамфис, Д. Рейнольдс решили опровергнуть миф о пьяных слонах Южной Африки. Африка достаточно экзотическая страна, где существуют разные витиеватые, причудливые фольклорные истории, и история о пьяных диких слонах является одной из них. Предположение о том, что африканский слон становится пьяным, поедая плоды дерева марулы, является веселой историей для туристов, прессы и даже научных трудов. По мнению С. Морриса, слон может иногда и употребляет плоды марулы в пищу, но явных доказательств опьянения слонов в диких условиях нет. Согласно расчетам ученых, взяв для сравнения физиологию человека, слону весом 3000 кг, чтобы опьянеть до состояния изменения поведения, нужно принять примерно 10–27 литров 7%-го этанола.
Плоды марулы содержат около 3% этанола. Слон, который обычно питается разнообразно, из этих плодов в среднем может получить 0,3 г/кг, что в два раза меньше, чем требуется для опьянения. Так гипотеза о том, что слоны «напиваются», объевшись плодов марулы, осталась неподтвержденной.
Но этот миф не дает покоя ученым много лет, и исследователи из Ботсваны в 2023 году решили попробовать вслед за С. Моррисом и его коллегами развеять миф об отравлении плодами марулы диких африканских слонов в Южной Африке. Т. Макопа и Г. Модикве вместе с другими исследователями собрали плоды марулы на более 800 км площади земли в Ботсване и выделили около 160 штаммов дрожжей на этих плодах. Около 93% этих изолятов, как правило, ферментируют простые сахара и производят этанол. Содержание этанола в плодах марулы по своим характеристикам было таково, что позволило предположить о его влиянии в большом количестве на поведение слонов в природе, но для опровержения мифа о пьяных слонах данных одного исследования оказалось недостаточно. Миф о слонах, которые становятся пьяными и плохо себя ведут, наевшись плодов марулы, остается неразгаданным и успешно культивируется в современном южноафриканском фольклоре. Со слонами пока ничего непонятно, зато понятно с медоносными пчелами.
