Призрак поместья Торнхилл

Глава 1. Странная, странная семейка Болейн

Мухи лениво ползали по идеально блестящей поверхности стола, пока мой палец прокручивал колёсико мыши. Уже неделя, как наше детективное агентство превратилось в театр скуки и уныния. Последнее дело мы с Ясудо раскрыли даже раньше срока, и я теперь с грустью отсчитывал оставшиеся в кошельке купюры.

Знакомьтесь, Адриан Ларсен собственной персоной, в прошлом – наследник яхтенного бизнеса, в настоящем – курильщик и неудачник, погнавшийся за мечтой стать частным детективом. «Мама, я уеду жить в Лондон» – бросил я родителям, прежде чем собрать вещи и уехать в пресловутое «никуда» из родного Стокгольма.

Обычно в моей жизни не все так плохо, и я не поддаюсь унынию, но сейчас безделье просто одолевало меня, и даже шутки над малышом Тедди не помогали. Вспомнив о своём помощнике, я откатился на стуле, выглядывая в коридор – Ясудо продолжал заниматься своим любимым делом – «упорядочением наших документов» или «бумажка-дрочерством», как я это всегда называл.

Не поймите неправильно, я всегда был «за» порядок на работе, в столе и жизни, но малыш Тедди мог часами копаться в папочках, наклеивая разноцветные ярлычки делам и делая пометки. В прошлом году я даже купил ему ручки с блестками на Рождество. «Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы помогало раскрывать убийства и ловить на измене неверных мужей», как говорится.

– Ты отправил последний счет миссис Ханниган? – в сотый раз за день спросил я, заранее зная ответ.

– Нет, – из чистой вредности ответил Ясудо, не отрываясь от своего занятия. Из предыдущей сотни ответов я знал, что отправил, просто от скуки атаковал помощника вопросами.

От дальнейший бессмысленной дискуссии нас оторвал телефонный звонок. Словно умирающий от жажды, Тед бросился к телефону как к единственному источнику воды на Земле.

– Алло? – из трубки послышались неразборчивые звуки, Ясудо оторвал трубку от лица и повернулся ко мне. – Это Ким, переключить?

Я коротко кивнул и принял звонок от одной крайне язвительной и до одури профессиональной судмедэксперта, которую всей душой ненавидел и обожал одновременно.

– Ларсен, тут женское тело привезли, – большинство наших диалогов начинались именно с этих слов, – предположительно, жертва была отравлена.

Я выудил сигарету из пачки и прикурил, слушая голос на том конце провода. Если бы у голоса был цвет, то цветом Ким однозначно был бы чёрный. Мисс Новак была обладательницей иссиня-чёрных волос, таких же чёрных глаз и самого что ни на есть чёрного юмора. За это я её любил.

– Угу, – издал я, чтобы показать своё участие.

– Давай, Ади, метнись сюда кабанчиком, мне нужно быстро провести осмотр и заключить с тобой акт.

– Какой ещё акт? – к слову, я ненавижу такую вариацию моего имени.

– Половой, блин, Ларсен! Очнись, выкури пару сигарет и будь здесь через полчаса, мне еще отчет готовить. – С этими словами Ким бросила трубку, я последовал её примеру.

– Психованная, – пробурчал я сквозь зубы, набрасывая пиджак и выходя из кабинета.

– Что у неё? – спросил вмиг оживившийся Тед, всё-таки безделье тяготило не меня одного.

– Мёртвая женщина, предположительно отравлена. Ким просит приехать для заключения акта, – пожал я плечами, запирая двери нашего агентства.

– А подробности? – не унимался Ясудо, еле поспевая за мной. – Имя и возраст? При каких обстоятельствах была убита, почему вызвали именно нас?

Я резко развернулся на пятках, оказываясь перед лицом Теда и невольно выдыхая дым прямо на помощника, – тот недовольно поморщился.

– Тедди, ты же слышал нашу беседу, ведьма явно не в настроении, а в таких случаях я предпочитаю выяснять все детали на месте, – я кивнул в сторону выхода, и мы бодрым шагом двинулись к моей старенькой, но вполне работоспособной Honda.

Дорога к уже хорошо знакомому нам обоим центру судебно-медицинской экспертизы, где работала Ким Новак, заняла не более сорока минут, и видит Бог, заняла бы еще меньше, если бы не проклятый дождь, нещадно застилавший лобовое стекло машины. Я уже говорил, что ненавижу этот ваш туманный Альбион?

Унылое серое здание центра судебно-медицинской экспертизы поблескивало грязно-жёлтыми окнами, приветствуя нас. Подняв воротники, мы бегом направились ко входу, намереваясь отдать как можно меньше одежды на растерзание ливня, но он успел за считаные секунды просочиться под ткань.

– Здорова, Гарри! – кивнув зависшему у мониторов охраннику на входе, мы поспешили внутрь здания.

– Иногда кажется, что Гарри давно умер, – шепотом проговорил Ясудо, нажимая на кнопку лифта, – как ни пройдем, он всё в той же позе, смотрит в экраны.

Я одобрительно хмыкнул, проверяя пачку сигарет в кармане.

– Шутки про смерть, Тедди? Растёшь в моих глазах, – под цоканье помощника я отправил сигарету в рот, чиркая зажигалкой.

Старенький лифт успел спустить нас на цокольный этаж, где располагался морг и лаборатории. Двери бесшумно открылись, являя нам облаченную в белый халатик фигуру Новак.

– Здесь не курят, Ларсен – чёрные глаза Ким опасно блеснули, и еще не успевшая толком вкусить огонёк сигарета полетела в мусорку. – Привет, Тед, – в сторону Ясудо была направлена холодная улыбка, что на языке Новак означало почти симпатию.

– Привет, Ким, – неловко выдавил японец, спеша спрятать глаза.

И так всегда, мне – тычки и обвинения, Теду – улыбки и стрельба глазками. Вот только Ясудо при виде любой особи женского пола, не обделенной стройными ногами и милым личиком, безбожно терялся, краснел и забывал английский.

«Эх, Тедди, Тедди, когда-нибудь дядя Адриан научит тебя общаться с дамами» – пронеслось в моей голове, пока мы шли по коридору, неприятно напоминавшему больничный.

– Ким, радость моя, – Новак снова полоснула меня глазами, не останавливая хода, – не поделишься ли с нами деталями дела? По телефону ты не была особо щедра на подробности.

Грубо толкнув дверь в морг, судмедэксперт ворвалась в свою пахнущую смертью и химикатами обитель и шлепнула папку на стол.

– Женщина, пятьдесят один год, предположительно отравлена неизвестным веществом прямо во время празднования своего Дня рождения, поступила к нам два с половиной часа назад, – сухо отрапортовала Новак, натягивая перчатки.

Мы с Тедом повернулись в сторону прикрытого простынёй тела. Ясудо, как обычно, старался держаться подальше от трупа – я же уже давно не чувствовал ни страха, ни отвращения при виде мертвых, порой, изуродованных людей, потому подошёл поближе.

– Почему вызвали нас? – задал я наш общий с Тедом вопрос.

– Скажи мне, Ади, – я внутренне напрягся: когда эта наполовину русская начинает использовать такую вариацию моего имени беды не миновать, – у меня на заднице закреплена антенна?

– Антенну не припомню, – просто ответил я, – тату на ягодице помню, а антенны не было.

Я буквально кожей ощутил, как краска залила лицо Ясудо, поперхнувшегося воздухом. Наверное, в Японии не принято обсуждать сексуальные отношения при посторонних? Собственно, отношений как таковых не было. Секс – да, после которого ведьма неизменно выпроваживала меня за дверь, но отношений у таких, как мы с Новак, не бывает. Такие, как мы, умирают с прокуренными лёгкими одним непогожим денёчком за рабочим столом.

Ким в отличие от моего помощника смущенной не выглядела, только разозленной. Судмедэксперт не переносила только три вещи: тупых лаборантов, нарушение правил её обители и пустые разговоры. Хотя, в последнее время мне начинало казаться, что есть в этом мире ещё одна выводящая ведьму из себя вещь…

– Вот именно, Ларсен, – процедила Новак, откидывая простыню с тела, – я тебе не радиовещатель и не передатчик. Мне тело привезли, адвокат и полицейский заявили, что погибшая указала в завещании ваше агентство, я проверила бумаги и связалась с вами. Всё, остальное узнаешь у адвоката миссис Болейн.

Фамилия убитой показалась знакомой, я наклонился к её лицу, стараясь понять, откуда мне она известна.

– Болейн? Та самая Болейн? – Ясудо, наконец, отошел от шока и включился в беседу.

– Если ты про Анну Болейн, то жертва вроде как с ней в далеком родстве, как, собственно, и все богатые семьи Лондона, – протянула сосредоточенная Ким.

– Нет, я про меценатку Ребекку Болейн, что недавно вошла в список Forbes и построила больницу в Беркшире, – с легким налетом обиды возразил Тед.

«Бинго!» – кивнул я собственным мыслям, похоже, имя погибшей мне было известно из новостей.

– Ага, кажется, да, – равнодушно ответила Ким и продолжила наружный осмотр останков.

Мы с Тедди тоже внимательно скользили взглядом по кажущейся восковой коже убитой, ища малейшие признаки травм и вообще всего, что выбивалось из «нормальной» картины.

– Мне кажется, или у неё выступила сосудистая сетка, это возрастное? – спросил Ясудо, указывая на красно-синие нити, расползшиеся вокруг глаз.

– Нет, Тедди, это лопнувшие сосуды и капилляры, предположительно, вследствие отравления, – медленно проговорила Ким, раздвигая корни волос жертвы.

– Ты такое встречала раньше?

– Не-а, это довольно нетипично, что только хорошо для вас, – всё так же нараспев проговорила Новак, случайно толкнув бедром Теда, отчего тот едва не подскочил на месте, – чем нетипичнее признаки, тем у́же круг возможных ядов и токсинов.

Ещё раз оглядев тело и не заметив более ничего примечательного, я повернулся к Теду, тот молча качнул головой, показывая, что тоже больше ничего не видит.

– Я бы хотел поговорить с адвокатом миссис Болейн и поскорее осмотреть место происшествия, здесь мы увидели достаточно. Когда будет готов предварительный отчет по вскрытию?

– Часа через три, – устало отозвалась Новак, – адвокат сидит в приёмной, можете там с ним поговорить, я наберу, когда закончу.

– Спасибо, Ким, – пролепетал Тед, девушка махнула ладонью в нашу сторону, и мы вышли из морга.

Не прошло и минуты, как пытливый мозг Ясудо яро набросился на полученную информацию и теперь выдавал череду вопросов и умозаключений:

– Как думаешь, почему такая богачка вдруг решила обратиться в нашу контору? Мы ведь в последнее время даже толком рекламу нигде не даём.

У меня не имелось привычки отвечать на вопросы, ответы на которые я и сам не знал. Так что, какое-то время мы шли молча.

– Миссис Болейн была убита во время собственного Дня рождения, – после паузы продолжил Ясудо, не обращая внимания на моё молчание, – скорее всего, это кто-то из её родственников или прислуги, у кого есть доступ к еде и напиткам.

– Точно, убийца – дворецкий! – сдался я.

– И, если она действительно была отравлена, – Тед снова пропустил мою реакцию мимо ушей, – значит, убийство совершила женщина. Женщины по статистике в три раза чаще мужчин используют яд для убийства своих жертв.

– Отлично, Тедди, получается, убийца не дворецкий, а дворецкая! Всё, закрываем дело и идём пить коньяк.

– Я не пью, а ты – клоун, – Ясудо неодобрительно дёрнул плечом, – обязательно всё превращать в фарс? Мы же можем обсудить предварительные теории.

– Тедди, дорогой мой, милый мальчик, скажи мне, какова средняя температура по больнице? – Ясудо закатил глаза, но я остановился и продолжил: – Я говорил тебе раньше и повторюсь снова, первое: есть ложь, есть гнусная ложь, а есть статистика. Второе: мы строим теории исключительно на основе фактов, а не наоборот, иначе мы начнём неизбежно подгонять факты под нашу теорию.

– Конан Дойла будешь цитировать?

– К нашему счастью, сэр Артур тут был как нельзя прав, – обстановка слегка разрядилась, а мы успели подойти к дверям приёмной, где нас ждал адвокат.

В небольшой комнатке за скромным казенным столом сидел полноватый тип в вопиюще-дорогом костюме, с таким блестящим, лоснящимся лицом, что можно было предположить, будто оно смазано жиром. Услышав, как мы вошли, тип отставил стаканчик с дрянным кофе из автомата и направился к нам, протягивая руку для пожатия.

– Грэгори Уозлик, адвокат почившей миссис Болейн, – представился мужчина, и я едва сдержал смешок, пожимая его толстую, тёплую ладонь.

– Адриан Ларсен, старший детектив агентства «Marion Lane» и мой помощник, Теодор Ясудо, – я кивнул в сторону японца, адвокат добродушно пожал вторую ладонь.

Покончив с официозом, Уозлик засуетился в поисках собственного портфеля. Щелкнув позолоченным замком на кожаных ремешках, адвокат выудил аккуратную папку и протянул мне.

– Контракт на текущее расследование, подписанный от имени Ребекки Болейн. Если вы согласны взяться за это дело, просто поставьте Вашу подпись, мистер Ларсен.

Я пробежался глазами по листам, натыкаясь лишь на стандартные формулировки договора, но, дойдя до строчки с суммой гонорара, я мысленно присвистнул. Указанная сумма была вдвое больше, чем мы с Тедом получили за последний месяц. Вместе. Ясудо перегнулся через моё плечо, в округлившихся глазах напарника я прочитал заветное «Да!».

Чиркнув подпись в левом углу, я протянул контракт обратно адвокату, тот с довольной улыбкой спрятал его в портфель, оставляя мне копию. После чего ещё более лоснящийся удовольствием от выполненного дела мужчина опустился на стул, неуклюже закидывая пухлую ногу на ногу и показывая всем своим видом готовность слушать.

– Мистер Уозлик, – я спрятал вырывающийся от нелепости имени смешок за кашлем, – расскажите, пожалуйста, подробнее, что вам известно об обстоятельствах смерти миссис Болейн.

Мы с Тедом расположились на диване напротив адвоката, Ясудо успел выудить из кармана записную книжечку и карандаш, готовясь фиксировать показания Уозлика.

– Честно говоря, даже не знаю, чем могу быть вам полезен, господа, – мужчина достал платок из нагрудного кармана и промокнул выступивший на лбу пот. – Я работал с Ребеккой вот уже двенадцать лет. Сотрудничество у нас всегда было крайне положительное, миссис Болейн владеет довольно крупным бизнесом в Европе, поэтому адвокатские услуги ей требовались регулярно. Сегодня около пяти часов вечера со мной связался её младший брат, Уинстон и сказал, что Ребекка, Ребекка… – окончание фразы утонуло в утробном рёве сморкающегося Уозлика.

Понимаю его чувства, если бы умер мой «толстый» клиент, ежегодно приносящий половину прибыли всей конторы, я бы тоже расстроился.

– Грэгори, не происходило ли за последний год чего-то, что выбивалось из вашей стандартной рабочей рутины с почившей?

Мужчина на минуту задумался, в тишине комнаты теперь слышалось только шуршание карандаша Ясудо о бумагу.

– Всё было как обычно, иски о патентах, споры с поставщиками, – залепетал Уозлик, перебирая брючину пальцами-сосисками, – Вот только… Примерно с полгода назад миссис Болейн позвонила мне и сообщила, что хочет внести изменения в завещание, оставить поместье Торнхилл и большую часть активов своей племяннице.

Картинка обрастала контурами.

– Ребекка объяснила вам причину своего решения?

Мужчина замотал головой.

– Миссис Болейн, не смотря на свой статус, вела довольно закрытый образ жизни. Не думаю, что кто-либо рискнул бы сказать, что по-настоящему знал её и, тем более, понимал мотивы всех её решений. Однако, как-то она обмолвилась, что хочет сообщить об изменениях в завещании семье за праздничным ужином, который проходил как раз сегодня, – Тед с утроенной скоростью застрочил в своём блокноте, я тихонько хмыкнул.

– Как зовут племянницу вашей клиентки?

– Мисс Вивьен Бёрнелл, сэр.

– Спасибо, вы можете быть свободны, – кивнул я.

От осознания того, что мы собираемся уйти, адвокат не сдержал вздоха облегчения и на прощание протянул небольшой листок бумаги.

– Здесь записан адрес поместья Торнхилл, господа. Я, к сожалению, не смогу вас сопроводить на место, меня ждёт поздний клиент.

– В этом нет необходимости, спасибо за помощь, мистер Уозлик, – пожав руку адвоката, я двинулся к выходу.

– Если вспомните что-то ещё, позвоните нам, – Тед быстро сунул потрёпанную визитку в ладонь адвоката.

– Кстати, Грэгори, – обернулся я, стоя у порога, – Ребекка не говорила Вам, почему указала в завещании именно нашу контору?

– Никак нет, мистер Ларсен, – мужчина нахмурился, стоя под светом ламп, делавших его лицо еще более грузным, – я тоже удивился, что она решила обратиться в частное детективное агентство в случае смерти.

Еще раз кивнув Уозлику, мы вышли под проливной дождь, уже не теша себя надеждой остаться хоть сколько-нибудь сухими. Оказавшись в машине, я поспешил включить обогреватель на полную мощность, пытаясь отогреть отмерзшие за считанные секунды конечности. Я говорил, что ненавижу Лондонскую погоду?

– А дельце-то предстоит интересное, – я откинулся на водительском кресле и прикурил.

– Не люблю богачей с их странными причудами, – проворчал Ясудо, опуская окно на пару миллиметров, чтобы выпустить дым, – зуб даю, что у этой семейки полный шкаф скелетов, раз уж Ребекка заранее внесла расследование своей смерти в завещание.

– Не делай поспешных выводов, это вполне объяснимо. Богатые люди редко умирают от старости в своих постелях, обычно у них много врагов.

– Вот и я том, но выбирать дела нынче не приходится, я уже перешёл на тройное использование чайного пакетика.

– Тут ты прав, друг мой.

Машина тронулась, и мы, минуя пробки, выбрались за город. Ехали молча – мы с Тедом не были близки, хоть и проводили последние годы большую часть времени друг с другом. Мне нравился этот парень, сколько бы я его не подкалывал, он ни разу не вышел из себя, что говорит о по-настоящему стальной выдержке. Не могу не уважать подобное в помощнике. Ясудо также оказывался незаменим, когда нужно было выудить самые мелкие, ускользающие от моего взора детали, часто меняющие ход дела.

Если начистоту, то я был прекрасно осведомлен о его прошлом, характере и привычках, но абсолютно ничего не знал о его настоящем, интересах и увлечениях. Поэтому разговор у нас никогда не клеился… А, может, это я так привык молчать с другими, что забыл, как вести светские беседы?

– Кажется, здесь налево, – подсказал Тедди, сверяясь с навигатором.

Даже с расстояния в несколько сотен метров было хорошо видно громадное здание, спрятавшееся за кованым забором и живой изгородью. Как огромный каменный исполин, поместье Торнхилл реяло над окружающей местностью, показывая всему живому вокруг его ничтожность. Я не любил поместья, замки и особняки, меня тошнило от банкетов, раутов и светских приёмов, что в детстве и юности так часто устраивали мои родители. Потому, подъезжая к Торнхиллу, я ощущал, как неприятно скребёт где-то под рёбрами.

Припарковав машину у самых ворот, мы вышли на подъездную дорожку. Не успел я нажать на кнопку звонка, как одна створка отъехала, пропуская нас во двор. Я бегло оглядел пейзаж, кажущийся унылым под серым небом и каплями дождя. Поместье Торнхилл, некогда красивое и величественное здание, сейчас являло собой черную дыру из камня и кирпича, втягивающую в себя весь свет и радость из мира вокруг. Бросив окурок в клумбу, я двинулся вдоль по небольшой усыпанной гравием тропинке, ведущей к входной двери. Тедди молча шёл чуть позади, внимательно разглядывая местность.

У входа нас никто не встречал, едва потянувшись к ручке, Тед заметил, что дверь не заперта, и легонько толкнул ту, открывая проход. В доме стояла гробовая тишина, казалось, что Торнхилл необитаем. Ясудо снова беспокойно огляделся вокруг и окликнул хозяев, но никто не ответил. Странно, я совсем иначе представлял себе празднование Дня рождения столь влиятельной персоны.

Вытерев обувь о коврик в огромной прихожей, мы двинулись в гостиную, где на всё же находились люди, но никто как будто не замечал нашего появления. За большим антикварным столом, уставленным всевозможными блюдами, восседало, по-видимому, семейство Болейн. Кто-то лениво пережевывал кусочки стейка, кто-то молча курил, потягивая вино из громоздких бокалов. Одно-единственное место во главе стола пустовало.

«Пир во время Чумы, что ж, эта семейка мне уже не нравится».

Привычно окинув цепким взглядом всех присутствующих, я шумно выдохнул и опустился на стул рядом со входом, откуда открывался широкий обзор на всю комнату. Передо мной сидело четверо человек, но ни одного лица – сплошные маски.

Тедди деликатно кашлянул, напоминая о необходимости представиться, однако, я никогда не любил торопиться. Сейчас хотелось получше изучить столь диковинную семейку. Достав потрёпанную пачку сигарет из кармана пальто и заложив одну в рот, я ощупал карманы брюк – чёрт, похоже, зажигалку я выронил где-то на улице.

Над самым ухом чиркнуло, я невольно дернулся и повернулся на звук. Из темноты, ранее мною не замеченная, отделилась, пятая, женская фигурка.

– Огоньку?

Я посмотрел на девушку, протягивающую мне уже подожжённую зажигалку, и благодарно принял предмет из её рук, попутно разглядывая.

Удивительно, как может человек выглядеть одновременно по-детски наивно и почти старчески мудро? Ярко-зелёные глаза незнакомки смотрели отстранённо, словно из глубины пещеры, казалось, я ей не интересен, и она сразу всё поняла, прочитала меня. Такой взгляд бывает у дам с непростой судьбой, как правило, после сорока? Я продолжил изучение её лица: курносый нос с россыпью веснушек, пухлые губы, больше напоминающие кукольные, – ей шестнадцать? Из размышлений о возрасте девушки меня вырвал голос Ясудо.

– Дамы и господа, – прокашлявшись, начал он, сидящие за столом едва повернули головы в его сторону. – мы – детективы, нанятые вашей погибшей родственницей… – речь Теда была бесцеремонно прервана голосом незнакомки.

– Они прекрасно знают, кто вы, мистер Ларсен, – зелёные глаза переместились на меня, – и, мистер Ясудо, – девушка взглянула на Теда и вышла на свет, – как и прекрасно знают, кто убийца тётушки.

Не выдержав абсурдности ситуации, я громко хмыкнул. Изумрудные глаза буквально врезались в меня:

– Тогда, может, поделитесь своими знаниями, и мы немедленно арестуем виновного, мисс…?

– Вивьен Бёрнелл, племянница Ребекки, – холодно представилась девушка, расправив невидимые складки на шелке платья. – К сожалению, арестовать убийцу у Вас не выйдет, мистер Ларсен.

– Почему же? – переспросил я, продолжая ехидно улыбаться.

– Потому что тётушку убил призрак поместья Торнхилл.