Buch lesen: «Диктатура Гурова (сборник)»
Диктатура Гурова
Мечтать не вредно – это знают все. А вот полковники-«важняки» Лев Иванович Гуров и Станислав Васильевич Крячко на собственном горьком опыте убедились, что еще и бесполезно. Так стоит ли травить себе душу надеждами провести приближающиеся майские праздники на даче у Стаса, если в любой момент где-то кого-то убьют или еще что-то случится и их сорвут с любого отдыха? Вот и этим апрельским днем они просто сидели и работали, потому что писанины набралось выше крыши, только куда же без нее?
Гуров с момента появления в России сотовых телефонов имел два мобильника: один – для дел повседневных, а второй, зарегистрированный на доверенного человека, – для особой связи. И сейчас он недовольно поморщился, услышав, как затрезвонил именно второй. Посмотрев на входящий номер, он увидел, что это Рыбовод, как они называли за глаза заместителя своего министра из-за стоявшего у него в кабинете большого аквариума с рыбками.
– Гуров! Я тебя прошу немедленно приехать ко мне домой! – приказным тоном «попросил» тот.
– Что-то случилось, Андрей Сергеевич? – спросил Лев, хотя и так было понятно, что не на чай с плюшками его приглашают.
– Саша прилетел, – кратко, но исчерпывающе ответил замминистра.
– Уже выезжаю, – пообещал Лев.
Не успел он отключить телефон, как Крячко язвительно заметил:
– Господи! С каким великим человеком я в одном кабинете сижу! Сам замминистра к нему запросто напрямую обращается. Ну почему у меня таких друзей нет?
– Стас! Он ко мне не обращается, а запросто выдергивает с работы со своекорыстным интересом! – поправил его Гуров и объяснил: – В Новоленске опять что-то стряслось, раз Саша прямиком к нему отправился.
– А куда ему еще идти, если не к дяде собственной жены? – удивился Крячко. – Не к Орлову же! Он с ним даже не знаком. И потом, Петр своей властью нас туда откомандировать не сможет, тут распоряжение сверху должно быть. Видимо, действительно что-то серьезное там произошло, – вздохнул он. – И чего мужикам спокойно не живется?
– Они бы и рады, да только кто бы им дал, – усмехнулся Лев. – Ты, Стас, заканчивай уж всю писанину один, а я поеду и узнаю, что нам с тобой судьба в лице Романова на этот раз приготовила.
– Майские праздники в Якутии, что же еще? – хмыкнул Стас. – Нет, я, конечно, буду только рад лишний раз с мужиками повидаться, но, как говорится, лучше уж вы к нам!
Гуров был уже возле двери, когда его остановил вопрос Крячко:
– Лева! Орлову сообщить, что тебя Рыбовод дернул?
– Думаю, Петр уже распорядился, чтобы нам командировочные удостоверения выписали и все остальное приготовили, – не поворачиваясь, ответил Гуров и вышел.
Генерал-майор Петр Николаевич Орлов был начальником Гурова и Крячко, а еще третьим и самым старшим в этой компании друзей. А человек, фамильярно именуемый ими Сашей, был губернатором Новоленской области Александром Александровичем Романовым, которого они оба прекрасно знали. Правил тот не очень давно, сменив на этом посту своего тестя, а остальные мужики в этой тесной сибирской компании занимали ключевые позиции в регионе и держали его в ежовых рукавицах, против чего никто не возражал – глупо кусать руку, которая тебя кормит, поит, одевает, обувает и защищает от всевозможных бед.
Приехав по знакомому адресу в Новых Черемушках, Лев поднялся в квартиру замминистра, и дверь ему открыл Саша, объяснив:
– Тетя Лиза в магазин ушла. Пошли на кухню!
«И почему всегда все серьезные разговоры в России происходят именно в кухне? Наверное, это еще одна тайна загадочной русской души», – мысленно усмехнулся Гуров, но, присмотревшись к озабоченному лицу Романова, понял, что тому не до смеха.
– Привет, Саша! – сказал Лев, садясь к столу. – Рассказывай, что стряслось!
– А то, что у нас в городе что ни день, то новая напасть, – буркнул тот.
– Ну, излагай все с самого начала, – потребовал Лев.
Романов задумался, глядя в окно, а потом достал пачку сигарет и закурил.
– Саша! Ты же не куришь! – удивился Гуров.
– От такой жизни я скоро и пить начну, – хмуро заметил тот, а потом, пожав плечами, недоуменно сказал: – Знаешь, Лева, все как-то так сразу началось.
– Ох, Саша-Саша! – вздохнул Лев. – Когда все вот так обвально начинается, этому предшествует длительная подготовка, которую вы все благополучно прошляпили!
– Что ты от нас хочешь? – взвился Романов – видно, нервишки уже начали пошаливать. – Ты же Афоню видел! Предан, как собака! Что правда, то правда! Только если вот здесь, – он постучал себя по лбу, – нет, то в лавочке не купишь!
Афанасий Семенович Кедров был начальником областного управления внутренних дел, поставленным на эту должность по причине безоглядной личной преданности, потому что других достоинств за ним не водилось.
– Ты же к нам начальником пойти отказался! И Стас – тоже! – продолжал бушевать Саша. – Только напоминаю, вы обещали, если что-то случится, прилететь и помочь! Или ты забыл?
– Все помню, – кивнул ему Гуров. – Но я пока не знаю, в чем проблема.
– Да все кувырком пошло, – горестно махнул рукой Романов.
– Ладно, давай я начну, – предложил Лев. – Так, ты царствуешь с сентября. А поскольку губернатор не имеет права заниматься предпринимательской деятельностью, кто вместо тебя сейчас возглавляет Новоленское отделение ЗАО «Сибирь-матушка»?
– Степка Савельев, – ответил Саша. – Он к нам после Нового года перебрался. Но он только лесом и пушниной занимается, потому что теплицы и оранжереи – это уже мое собственное и к нашей фирме отношения не имеют. Мы ему бывший губернаторский дом во временное пользование отдали, все равно ведь пустует.
– Степан в Якутии, – усмехнулся Гуров. – Надо же, как жизнь человека кидает! Родился в Средней Азии, младенцем был перевезен в Астрахань, уже в относительно зрелом возрасте переехал с родными к наконец-то нашедшемуся отцу в Москву, а теперь вот – Сибирь! Чего же его туда потянуло?
– А черт его знает, чего ему в столице не жилось? Сказал, что отец в его годы уже свой собственный бизнес создал, а он в Москве дурью мается! Вот и решили дать ему возможность потренироваться на кошечках.
– Ну и как? Справляется? – поинтересовался Лев.
– Дело я поставил так, что теперь за ним только следить и остается, и нужно очень сильно постараться, чтобы что-то завалить, – сказал он, но тон его Гурову не понравился, и он вцепился в Сашу мертвой хваткой.
– А ну, давай начистоту! Что с парнем не так?
– Видишь ли, Лева, мы ведь, когда свое дело создавали, не только деньги и силы, но и душу в него вкладывали, да и потом так же относились. А он просто повинность отбывает. Не его это, понимаешь? – в сердцах ответил Саша. – Я уже и с его отцом, и с остальными разговаривал, и все согласились, что надо его менять. Пусть в Москву возвращается. Но вот где нового человека найти, чтобы хозяином стал настоящим и за дело болел, ума не приложу.
– Ну, с работой понятно, а в остальном как он?
– К нам он ко всем со всем возможным уважением. Мы его в свой круг ввели – Колькин же сын, не чужак со стороны. Ему сначала все интересно было, он у всех на производстве побывал, всю область объездил. Мы его с детьми познакомили – он же к ним по возрасту ближе, не с нами же, стариками, ему сидеть. Он начал было с ними общаться, даже подружился кое с кем, на охоту вместе ездили, в баню ходили, а потом вдруг откололся и стал особняком держаться.
– А-а-а! Так вам просто не удалось еще один династический брак заключить, – рассмеялся Лев. – У кого там дочки незамужние остались?
– У Витальки младшая и у Матвея средняя еще не пристроены, только при чем тут династический брак? – удивился Романов.
– Ну как же? Деньги должны жениться на деньгах и рождать деньги, – перефразировал Гуров известное выражение. – То-то у вас все отцы города между собой в родстве. Только не пойму я, их дети добровольно на такие браки соглашаются или под угрозой лишения наследства? А как же любовь?
– Лева! Если ты не забыл, то у нас Сибирь! И морозы наши к буйству чувств не располагают! – очень серьезно ответил Саша. – Потому и живем мы, руководствуясь головой, а не другими органами. Думаю, ты понимаешь, какими именно. И никто никого насильно не женит! Понравились люди друг другу – честным пирком да за свадебку! Слава богу, есть из кого выбрать себе вторую половину!
– Кстати, как Виталькина жена?
– Погибла, – вздохнул Саша.
– То есть как погибла? – воскликнул Гуров. – Ты хотел сказать – умерла? У нее же рак был!
– Что хотел сказать, то и сказал! – отрезал Романов.
– Ладно, опустим. Так что со Степаном не так? Никто из девушек ему не понравился, так это дело житейское. И потом, может, он от несчастной любви в Сибирь сбежал?
– Интересно, где же он в ваших московских ночных клубах, по которым на собственном «Бентли» рассекал, эту несчастную любовь встретил? – насмешливо спросил Саша. – Или, может, она в его собственной квартире, которую ему Колька в центре Москвы купил, под кроватью завалялась?
– Тогда скорее уж на кровати, – хмыкнул Лев.
– И от этой несчастной любви бедненький Степан, когда ему у нас все надоело, начал каждые выходные в Якутск развлекаться летать, благо служебный вертолет имеется? – уже зло продолжал Романов. – Правда, топливо из своего кармана оплачивает, – ради справедливости заметил он. – А еще неделю назад оттуда в Новоленск любовницу свою с братом привез! Слава богу, что хоть в дом не потащил, а в гостинице поселил! Наверное, чтобы уж окончательно перед нами не срамиться. Когда он только зачудил, это уже побольше месяца назад будет, мы подумали, может, случилось у него чего, стали спрашивать. А он отнекивался: все, мол, в порядке, а сам в Якутск зачастил. А уж как он эту девку привез, мы все от него отвернулись. По работе я с ним разговариваю, конечно, но вот в доме моем его ноги больше не будет.
– А неприятности в городе когда начались?
– Могу даже точную дату назвать – 20 марта, – сказал Романов.
– То есть после того, как он зачудил, – сделал вывод Гуров.
– Лева! Ты думаешь, это с ним связано? – обалдел Саша.
– Что я тебе могу сказать, если еще даже не знаю, что это за неприятности такие, – пожал плечами Лев. – Рассказывай, а там посмотрим.
– Ну, о том, что у нас в области работает много китайцев, ты не хуже меня знаешь. Уже больше десяти лет работают, и никогда никаких столкновений между ними и местным населением не было. А тут вдруг в одну ночь почти на всех стенах и заборах в городе появились надписи, сделанные аэрозольной краской: «Китаёзы! Вон из России!» Мы все это закрасили, и больше такие надписи не появлялись, но сам понимаешь, что китайцам после этого в городе неуютно стало.
– Откуда краска взялась?
– В том-то и дело, что никто ее не покупал, – развел руками Саша. – Сколько ее в магазинах было, столько и осталось – не сезон! Потом какие-то сволочи ночью все наши дворы петардами забросали. Мой, Виталькин, Генкин, Матвея, Борьки, Максима, да и в губернаторский тоже кинули. Жена у Витальки и так слабая была, а как во дворе ночью рвануло, так у нее сердце и не выдержало.
– Так вот как она погибла! – воскликнул Лев.
– Ну да! Она же с ним через все мытарства прошла, а в него и стреляли, и машину подрывали, пока он дело свое создавал. Вот, видимо, и подумала, что опять все началось, что с мужем ее или с детьми да внуками беда приключилась, и…
– Какая же сволочь это сделала? – взорвался Гуров. – Тут в новогоднюю ночь, когда уже знаешь, что петарды взрываться будут, это и то на нервы действует, а если так неожиданно, да еще рядом! Но вы хоть что-то выяснили?
– По надписям – ничего, а вот мальчишку одного из интерната, который петарды так не вовремя покупал, продавщица запомнила и опознала. Ему всего тринадцать лет, но молчит, поганец, как партизан! Так мы от него ничего и не добились! Но на этом дело не кончилось. Музей наш разгромили! Правда, потом уже выяснилось, что не все там так страшно, ничего не украли, а больше раскидали и стены той же краской исписали. И это после ремонта!
– Руки бы этим паразитам оторвать! – не сдержался Гуров. – Что же вы сторожа не наняли?
– В том-то и дело, что был там сторож! Муж с женой Тугоуховы, что как раз напротив живут, там через ночь дежурили. Как старик сказал, им с женой теперь по ночам делать нечего, так хоть к пенсии немного подзаработают. Вот и подзаработал по голове. Не выжил он, к сожалению, но успел рассказать, как дело было. Он дежурил, когда вдруг девчонка одна начала в дверь изо всех сил колотить и кричать, что за ней хулиганы гонятся. Он удивился, потому что у нас в городе уже давным-давно по ночам тихо, но открыл – а то вдруг и правда ее обидеть хотят. Впустил, собирался в полицию позвонить, повернулся к ней спиной и получил чем-то тяжелым по голове! Наряд мимо проезжал и увидел, что дверь открыта. Вошли, а там он на полу с окровавленной головой, стены матом исписаны, часть вещей на пол сброшена и все прочие прелести.
– Но сторож эту девку разглядел?
– Так она же спиной к фонарю стояла, он лица и не увидел толком. Сказал только, что волосы у нее рыжие были. Внук их на похороны приехал и бабку потом к себе забрал.
– Это все неприятности? – спросил Лев.
– Если бы! – вздохнул Саша. – Потом какие-то подонки стали по ночам на китайцев нападать. А ведь некоторые из них или допоздна работают, или выходят из общежития рано-рано утром! Вот их-то и стали подкарауливать! Обошлось, слава богу, без трупов, но двух китайцев, что самыми первыми пострадали, пришлось в больницу отправлять. Их через переводчика допросили, и оказалось, что пять человек в черных масках налетели в темном месте. Но даже не будь этих масок, они бы все равно описать никого не смогли: как они для нас на одно лицо, так и мы для них.
– То есть избивают только тех, кто работает и живет в городе?
– Да! После того как это в первый раз случилось, мы предупредили всех остальных, чтобы, пока мы во всем не разберемся, они в город не ездили. Только этим дело не закончилось! Ты знаешь, что мы по контрактам только мужчин-китайцев нанимаем, а женщина лишь одна – Люся, дочь портного Леши. Так ее, мы думаем, изнасиловать пытались!
– Чего?! – заорал Лев.
– То, что слышал! Она с дедом и его портняжками из центрального ателье поздно вечером вышла, и они в разные стороны разошлись, потому что старику с семьей мы дом предоставили, а вот его подручные в общежитии живут. Хорошо, что парни недалеко отойти успели. Короче, на Лешу с внучкой пять этих отморозков напали. Его по голове ударили, а ее схватили и потащили куда-то. Она, естественно, орала, как резаная, вот подмастерья и услышали. Прибежали и на этих подонков набросились. Досталось китайцам неслабо, но ее они отбили. Люся тут же в Китай вернулась – ни у кого из нас даже язык не повернулся уговаривать ее остаться, а Леша заявил, что раз в городе так опасно стало, то он контракт продлевать не будет. А этого, сам понимаешь, никому не хочется.
– Ну и замес там у вас! – покачал головой Лев.
– И это еще не все, – безрадостно сказал Саша. – У нас в интернате учитель физкультуры спортивную секцию организовал, и многие старшеклассники – и мальчишки, и девчонки – к нему тренироваться ходят. Борька им в одном из своих зданий для этих целей подвал выделил, мы его отремонтировали, снаряды всякие, тренажеры купили. Только в начале месяца его кто-то вечером встретил, и лежит он теперь в больнице с переломами обеих ног. Его до того крепко отделали, что светит ему инвалидность. Но подростки все равно продолжают в эту секцию ходить и самостоятельно тренироваться, а в выходные так целыми днями там пропадают. А потом в интернате странные дела начали твориться. По утрам, случается, нескольких старшеклассников с побитыми лицами обнаруживают. И ведь молчат, паразиты! Хоть бы кто-нибудь словечко сказал, кто их так и за что. А ведь парни все здоровые, тренированные.
– Ну, теперь-то все? – спросил Гуров, и Саша кивнул. – Документы привез?
– Да, все отксерокопировал, как знал, что ты заранее посмотреть захочешь, – Саша протянул ему лежавшую на подоконнике папку.
Лев принялся изучать документы. Закончив, он задумался, а потом спросил:
– Кто у тебя в области здравоохранением заведует?
– У меня штат маленький, на социалке, включая медицину, сидит один человек, а фактически всем командует Тамара – это Борькина жена. Она теперь главврач больницы, да и все аптеки в городе тоже у этой семьи.
– Очень хорошо! – обрадовался Лев. – А теперь бери лист бумаги и пиши, что нужно будет сделать, пока мы с тобой в Новоленск не прилетим.
Романов с готовностью вытащил из кармана блокнот с ручкой и, с надеждой глядя на Гурова, приготовился записывать.
– Первое. Мне нужен список всех людей, которые за последний год приехали в Новоленск на постоянное местожительство или просто на длительный срок. И мужчин, и женщин, независимо от возраста, занимаемого положения и социального статуса, чьими бы родственниками или друзьями они ни были.
– Сделают, хотя таких немного наберется. Вот учитель физкультуры из Якутска приехал, когда предыдущий погиб.
– А что с тем случилось? – спросил Лев.
– Да он еще летом в бассейне утонул, несчастный случай, – объяснил Саша и стал вспоминать дальше. – У Кедрова новый зам – полковник Сафонов Вячеслав Николаевич. Это Генкин родственник – муж его свояченицы. Он раньше в Тамбове работал, может, слышал о таком?
– Угу, – покивал Гуров и ничего больше не сказал, потому что действительно знал Сафонова. – Кто еще?
– Да так сразу и не вспомнишь, не тем голова занята.
– Ладно, тогда пойдем дальше, – продолжил Лев. – Второе. Пусть Тамара пополнит запас всего необходимого для того, чтобы по возможности одновременно провести диспансеризацию старшеклассников, которые учатся и в интернате, и в обычных школах.
– Так мы им комплексный медосмотр еще осенью, сразу после начала учебного года проводили, – удивился Саша.
– Ничего! Еще раз проведете! – настаивал Гуров. – Типа – это новое требование Москвы или еще что-нибудь придумаешь. Главное, чтобы шприцов, банок и реактивов хватило.
– Хорошо! – подумав, сказал Романов. – Я ей скажу, что в правительстве готовится программа по комплексному обследованию детей Сибири, так нелишним нам будет подсуетиться, чтобы потом первыми отрапортовать, и она все сделает. Врачом она всегда была так себе, но вот организатор – от бога!
– Что она за человек? Молчать умеет? – поинтересовался Лев.
– Баба – кремень! Если надо, даже Борьке ничего не скажет. Уже не раз проверено. А в чем дело? – насторожился Саша.
– А в том, что провести всю эту подготовку ей нужно будет, не привлекая внимания, чтобы потом всех в один день осмотреть. Сможет?
– Даже не сомневайся! Но зачем? – настаивал Романов.
– Потом объясню, – пообещал Гуров и очень серьезно сказал: – Главное, ты до поры до времени будешь молчать не только о подготовке к медосмотру и его результатах, но и обо всем, что я буду там у вас делать.
– А как же мужики? – удивился Саша, имея в виду остальных отцов города.
– Вот когда я во всем разберусь, тогда и узнают, но не раньше.
– Мне это не нравится! – решительно заявил Романов.
– Саша! Так надо! – жестко заявил Гуров. – И вообще, давай договоримся сразу: ты не будешь задавать мне вопросов, ты не будешь требовать каких-либо объяснений, ты будешь просто выполнять то, что я скажу. И основания для таких требований у меня есть. Если тебя это не устраивает, давай прощаться.
– Ты не оставляешь мне выбора, – сердито пробормотал тот.
– Да, не оставляю! Тебе тесть область доверил, а там черт-те что творится! Кстати, он уже знает, что произошло? – поинтересовался Лев.
– В общих чертах – мы же после тех петард всех детей к нему в Анапу отправили, от греха подальше, – сказал Саша. – И не приведи Бог, если он все в подробностях узнает! Он тогда тут же прилетит и меня живьем съест!
– И правильно сделает! И еще хочу предупредить, что с полицией я, по-видимому, буду контактировать по минимуму, а вот с Фатеевым и его бойцами – очень тесно работать, – добавил Гуров. – И основания для этого у меня тоже есть.
Генерал Федор Васильевич Фатеев возглавлял объединенные службы безопасности отцов города и был человеком жестким, но справедливым, да и дело свое знал отлично. Уж в ком, а в нем Гуров не сомневался ни секунды.
– Ладно! Как скажешь, так и будет, – вынужден был согласиться Романов.
– И еще одно непременное условие! – уже почти зло сказал Лев.
– Лева! Любое! – с готовностью заверил его Саша.
– Если вы, паразиты, еще раз хоть что-нибудь моей жене подарите, то больше ко мне ни с какими вопросами не обращайтесь! На меня уже и так косо смотрят, а за спиной шушукаются, что у Гурова, мол, жена на навороченном джипе ездит, вдруг начала шубы менять и бриллиантами сверкать. Что Гуров только с виду такой честный, а на самом деле его неподкупность – одна фикция! Что берет он по-крупному, но у очень немногих людей! Мне на старости лет такая слава нужна? Я свою репутацию всю жизнь зарабатывал не для того, чтобы теперь из-за ваших подарков меня продажной сволочью начали считать! Ты все понял? – почти крикнул он.
– Лева! – растерянным, извиняющимся тоном сказал Романов. – Мы даже предположить не могли, что дело так обернется! Мы же от всей души! Хотели, как лучше!
– А получилось, как всегда, – хмуро бросил Гуров, который, отчитав Сашку, немного остыл. – Когда вылетаем? Завтра? Потому что на сегодняшний рейс мы явно опоздали.
– Нет, Лева! – покачал головой Саша. – Мы вылетаем сегодня. Придется лететь с пересадкой, потому что по долгосрочному прогнозу ожидается резкое потепление, с Лены туман пойдет, так что можем застрять или в Москве, или в каком-нибудь аэропорту по дороге черт знает на сколько. А уже из Якутска – моим вертолетом в Новоленск. И билеты я уже заказал, так что встретимся в аэропорту, а я пока с Тамарой поговорю.
– Только с Тамарой! – напомнил Гуров. – Помни, что пока никто ничего не должен знать! И даже ей не говори, что я лечу вместе с тобой.
– Ну, ты мне хотя бы намекни, почему я должен все скрывать от людей, с которыми уже все на свете пережил и которым верю? – возмутился Романов.
– Говорил же – есть у меня основания! – веско ответил Лев, а потом, пытаясь свести все к шутке, добавил: – Или ты забыл, что я люблю кроликов из шляпы доставать, чтобы все – ах, и в отпад?
– Ой, Лева! Кажется мне, что сейчас не тот случай, – покачал головой Романов. – Ладно! Черт с тобой!
Приехав на работу, Гуров прямо на пороге кабинета был встречен вопросом обеспокоенного Крячко:
– Лева! Что в Новоленске стряслось?
– Там, вообще, черт знает что творится, – махнул рукой Лев и вкратце рассказал Крячко, в чем дело.
– Ничего себе! – потрясенно сказал тот. – Ну, словно дети малые, которых без присмотра оставлять нельзя! Или порежутся, или обожгутся! Когда летим?
– Пока сегодня вечером лечу я один, а для тебя у меня задание будет: надо узнать всю подноготную Степана Савельева. Он сейчас Новоленским отделением руководит, и вот с Сашиных слов я понял, что у него там что-то не так. А может, это еще из Москвы тянется. В общем, тебе нужно выяснить, чем он здесь занимался, кроме того, что на своей машине по клубам разъезжал, почему вдруг в Сибирь сорвался, ну и все остальное. А поскольку твоя жена к Савельевым частенько захаживает, да и ты с Колькой больше, чем я, общаешься, то тебе и сделать это будет намного легче.
– Ну, знаешь! – возмутился Крячко. – Я и сам шпионить не буду и жене не позволю!
– Угомонись, Стас! – поморщился Гуров. – Если парень попал в беду или во что-то вляпался, то вытаскивать его оттуда нужно как можно быстрее, пока с головушкой не увяз. Может, он крупную сумму проиграл, а у отца денег попросить постеснялся, вот и сбежал от кредиторов в Сибирь. Может, еще что-то натворил. Он в Новоленске никого не знал, мужики его в свой круг ввели, с детьми познакомили, так какого черта он вдруг от них откололся и начал на служебном вертолете каждые выходные в Якутск летать? Зачем девку эту с братом привез? Он не понимал, как на это посмотрят в таком патриархальном городе? Он что, идиот? Нет, он не идиот! Он либо плевал на всех с высокой колокольни, либо, что гораздо хуже…
– Он уже сам себе не хозяин и делает то, что ему велят, – закончил его мысль Крячко.
– Ну вот ты и сам все понял, – подытожил Гуров.
– Да, зря я вспылил, извини, – виновато сказал Стас. – Только жене я такое дело не доверю – у нее язык без костей, сам знаешь, я лучше сам за это возьмусь: и с Колькой о сыне поговорю, и с его женщинами.
– Только очень аккуратно, чтобы и Степану не навредить, и их не насторожить, а то позвонят они ему, и он еще неизвестно что выкинет, – предупредил его Лев.
– Ты поучи меня, поучи, как с людьми разговаривать, а я, глупенький, тебя послушаю, – ехидно попросил Стас, который славился тем, что мог договориться даже с чертом и мгновенно становился своим даже в незнакомой компании.
Гуров сел за свой стол и позвонил в Тамбов знакомым операм – его очень интересовало, а чего это Сафонов вдруг в Сибирь подался. Услышав знакомую фамилию, Стас, дождавшись, когда Лев закончит разговор, спросил:
– Ты чего это им заинтересовался?
– А Сафонов сейчас у Кедрова заместителем, – объяснил Гуров.
– Блин! – Крячко растерялся настолько, что только и смог воскликнуть: – Да они там, что, блин, все на хрен охренели?
– Так он, оказывается, на Генкиной свояченице женат, – объяснил Лев.
– Нет! Их точно без присмотра оставлять нельзя! – обалдело сказал Стас.
– Вот поэтому ты здесь будешь нужен, ведь мне с местной полицией работать нельзя. Ладно, пойду к Орлову загляну, – сказал, поднимаясь, Гуров, – потом домой за вещами и в путь. А ты, как все выяснишь, тут же звони! А если мне еще что-нибудь узнать надо будет, я тебе позвоню.
– Ох, чую я, что тебе там солоно придется! – вздохнул Крячко.
– Не каркай! – устало попросил его Лев и взмолился: – Господи! Ну дашь ты мне когда-нибудь отдохнуть по-человечески?
– И ты тут же от скуки взвоешь, – хмыкнул Стас.
На это Лев только обреченно махнул рукой и отправился к начальству. Собравшиеся в приемной Орлова офицеры при виде Гурова мгновенно замолчали, значит, говорили о нем, но подобные вещи Льва уже давно не волновали, и он прямиком направился в кабинет, что было воспринято всеми с пониманием – об их дружбе знали все.
– Привет, Петр, – сказал он, войдя. – Ты уже в курсе?
– Более-менее, – кивнул тот. – Командировочное и все прочее получите у секретарши.
– Я пока лечу один, а Стас здесь останется – ему кое-что выяснить надо.
– Ну, как знаешь, – пожал плечами Орлов.
– Что-то ты, я смотрю, не в настроении, – заметил Лев.
– Лева, мне очень не нравится, что ты стал придворным сыщиком у некоторых людей, – напрямую ответил Петр. – Ты знаешь, какие слухи о тебе по управлению ходят? Да что там по управлению! Уже по всему Главку!
– Догадываюсь, – кивнул Гуров.
– А ты знаешь, что тобой уже служба собственной безопасности интересуется? Ты со своим характером здесь очень многим поперек горла стоишь, и они встретят расследование по твоему поводу оглушительными аплодисментами! То, что другим легко сходит с рук, с тобой не пройдет! Тебе любое лыко в строку поставят! Все грехи с момента рождения припомнят!
– Петр! Ты меня много лет знаешь, и мне нет нужды доказывать тебе, что лично я ни копейки у этих людей не взял. Я даже кожаный плащ и шапку ни разу не надел, костюм, правда, иногда ношу. Так эти паразиты нашли выход и все Маше презентовали, а уж она ставила меня перед фактом. Что я должен был делать? Раздолбать машину? Шубы ее на кусочки порезать, а бриллианты в унитаз спустить? Очень веселая у меня после этого семейная жизнь началась бы!
– Лева! Я очень хорошо отношусь к Марии! Но сейчас она не ведает, что творит. Я понимаю, что она женщина и для нее вся эта мишура чуть ли не дороже жизни! Но разберись ты с ней раз и навсегда! Объясни, что, принимая такие подарки, она тебя подставляет!
– Я с ней уже очень серьезно поговорил и все объяснил. Да и с Романовым я сегодня воспитательную беседу провел и пригрозил, что если что-то подобное повторится, то они могут мое имя навсегда забыть. Кажется, дошло.
– Угу! Потом замминистра прикажет, и поедешь ты к ним как миленький!
– А ты позвони прямо сейчас Рыбоводу и выскажи все, что накипело, – предложил Гуров.
– И меня тут же отправят на пенсию! Кто же тогда вам спину прикрывать будет? Ты на мое место сесть откажешься, сюда назначат варяга, который в лучшем случае хоть что-то в нашем деле понимает, но вот только он твой бешеный характер терпеть не будет! И ты уйдешь! А Стас – за тобой! Так не проще ли нам дружно подать рапорта – и на пенсию с чистой совестью?
– Давай не будем ходить по замкнутому кругу, – поморщился Лев, потому что подобный разговор происходил у них не в первый раз. – И еще! Как друга тебя прошу, поделись ты с кем-нибудь под очень большим секретом, что все это Марии любовник подарил. Пусть уж меня лучше рогоносцем считают, чем продажной шкурой.
– Ладно, подумаю, – пообещал Орлов, но, судя по его виду, он, прикинув возможные потери и выигрыши от подобных слухов, уже пришел к выводу, что в данный момент это будет наилучшим выходом из положения. – Ты обратно в Москву не торопись, а я тем временем нормализую ситуацию. Я тебе позвоню, когда можно будет вернуться.
Гуров ушел, и настроение у него испортилось окончательно – если за него служба собственной безопасности возьмется, то такого позора он уже просто не переживет, впору стреляться. Он представил себе, как придется объясняться с этими людьми, которые уже изначально уверены, что он дьявол во плоти, и доказывать, что он не взяточник, а честный офицер. Нет, такого он и врагу не пожелал бы! Так что домой он поехал в самом мрачном расположении духа.
Жены, к счастью, дома не было, а то точно снова поругались бы. Основательно пообедав, он собрал сумку с учетом сибирской погоды и оставил Марии на столе записку, что улетел в командировку, не уточнив, куда именно. Потом отправился в аэропорт, причем не на такси, а своим ходом, благо сумка была не очень тяжелая. Ему казалось, что в метро и электричке, отвлекаясь на посторонние шумы, ему будет легче.
В аэропорт он приехал раньше Романова и, чтобы убить время, принялся изучать расписание рейсов, прикидывая, куда бы ему навсегда улететь от такой невыносимо счастливой жизни. От этого дурацкого занятия его оторвал Саша, который, увидев мрачное лицо Льва, вопрошающе уставился на него.
– Мной уже служба собственной безопасности интересуется, – объяснил Гуров.
– Даже в мыслях не держи! – успокоил его тот.
– Ну да! Андрей Сергеевич щелкнет кнутом, и она тут же заткнется! Только людям рты не заткнешь! Сейчас они по одному поводу шушукаются, а потом начнут судачить о том, что я неприкосновенный и мне позволено то, что запрещено другим. У меня в управлении заклятых друзей много! Найдется кому языки почесать!
