Zitate aus dem Buch "Обратная сила. Том 1. 1842–1919", Seite 2

терью и дядей немедленно отправились в Германию. На другой день после похорон принялись разбирать бумаги

торую невозможно наступить. По сочувственным репликам присутствующих она быстро смекнула, что если повести дело правильно, то можно добиться, чтобы ее оставили здесь же, за ширмой: ребенок испугался темноты, ножка болит, можно послать прислугу за компрессом и положить девочку на кожаный диван, на котором отдыхает Гнедич, когда работает в кабинете. Ширма была красивой и очень нра

есть «приискание партий» в среде тех, кто принадлежал к светскому

каждый светлый день и сладкое мгновенье Слезами и тоской заплатишь ты судьбе…

беспокоиться. И кружево подшили

не болтлив, да и барина своего любит от души. Лишней прислуги Гнедич

слабым и очень болезненным, требующим много внимания и заботливого ухода. И все эти годы Элиза, получившая хорошее образование и прекрасно знающая химию и математику

вольствием вьющая семейное гнездо и заботящаяся о муже и младенце. Стряхнув с себя тревожные мысли о семье, Павел

ром, когда няньки-мамки-дядьки, а после – учителя и гувернеры приводили их к маменьке и папеньке «поцеловать ручку». Дети мешали

вывод, господин Казарин? – А вывод прост и очевиден: есть три сорта людей. Первые – те, кто стремится улучшать жизнь и строить новое будущее. Вторые – те, кто добросовестно и негромко, но ежедневно делает полезное дело, например, учит грамоте в школах или людей лечит, вот как сам господин Чехов. А третьи – пустые болтуны, неспособные ни к революционности, ни к повседневному труду, не имеющие руководящей идеи,