Buch lesen: «Феникс. Стихи»

Schriftart:

Редактор Алена Воробьева

© Алена Воробьева, 2023

ISBN 978-5-4483-2135-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие от автора

Поэт на своем творческом пути держится, как древний мир, на трех китах. Или чуть большем количестве – тех основных элементах его мироздания, на которых он создает поэзию. Поэтому многие стихотворения не только цикличны, но и запараллелены – через годы его человеческой биографии. Стихи-предчувствия дополняются стихами-осознаниями. Увидеть эту картину полностью можно только хорошо зная творчество автора. В 2002 году я, находясь под впечатлением пьесы Уайльда и одноименной оперы по его пьесе, за одну ночь написала мини-поэму «Саломея». Это произведение опубликовано в девятом выпуске Православной антологии «Отчее слово» и в моей третьей книге «Обратная сторона солнца» – наряду с еще одним образным стихом, написанным тремя годами позже, в день моего 25-летия – «Улыбнувшись Ироду улыбкой Саломеи…». Позже мне пришлось вновь возвратиться к этому роковому библейскому образу «дочери Лилит» – но уже по-новому переосмысливая его. Вообще библейские сюжеты – это целый мир моей поэзии, как, например, неотвязный образ Ноева ковчега. Это как параллельная модель нашей Вселенной – микросхема в мозге человека и постоянное сравнение Создателя с тем, кто создан по Его образу и подобию.

И еще одна взаимосвязь человека и Богочеловека – вера в то, что Христос пришел на землю Спасителем каждого из нас, живущих и будущих. В книге «Феникс» стихотворение «Неузнаваемый – иерусалимский пророк…», написанное в память об отце, перекликается с более ранним, тоже опубликованным в «Обратной стороне солнца» – «В одеяле – грязном, засаленном, старом…» – человек своей жизнью повторяет крестный путь Христа, расплачиваясь за грехи смертью, такой же уравнивающей и бесславной, как казнь Спасителя наряду с злодеями и разбойниками – и надежда человечества на чудо Воскресения. Это и есть величие человека и его победа над собственным тленом – как тела, так и растления души. И – путь ко спасению.

Алена Воробьева

«От Саломеи до Суламифи…»

Пожалуй, мало найдётся сегодня авторов, умеющих с таким мастерством отобразить то пространство, в котором сплетено прошлое и настоящее, современное и вечное.

В стихах Алены Воробьевой жизнь обретает конкретный образ. Она завораживает нас. Как танец Саломеи, манящий и опасный. И кажется, нет спасения от её губительного кружения.

И совершается предназначенное…

Но, отрываясь от бескрылого тела, душа наполняется тайной небесной. И вслед за нею незримою тропою ведёт нас автор до назначенного рубежа.

И не случайно книга названа «Феникс».

Феникс – мифическая птица, которая, забирая с собой все страдания и ненависть людей, бросается в огонь, чтобы своей жизнью и красотой оплатить счастье на земле. А потом возрождается. В египетской мифологии феникс служил знаком первобытного Логоса – слова, промежуточного звена между замыслом Божьим и воплощением этого замысла в жизнь.

Феникс является также символом бессмертной души, вечной и чистой, как возлюбленная Суламифь. Путь от Саломеи до Суламифи – путь души от земного к небесному.

Саломея убивает мужчин не только в их физическом, но и в божественном воплощении, она – рок, демон, дочь Лилит. Суламифь – дочь Евы, сущное воплощение Любви, которая есть Бог (попробуйте заменить Слово у Иоанна Богослова в начале его Евангелия на разгадку этого слова – Любовь: вначале было Слово (Любовь), и Любовь была у Бога, и Любовь была Бог – иначе открывается смысл всего мироздания и его животворения), бескорыстия, а не расчета, благодарения, а не требования. Если Саломея – оружие Любви, то Суламифь – ее жертва, на жертвенном алтаре любви за грех Саломеи расплачивается Суламифь. И здесь не имеет значения хронология.

Изначально по замыслу автора книга эпиграфами делилась на две части – сплавляя воедино именно женское начало поэзии – небесный прообраз жар-птицы (бессмертной Алены, по Валентину Устинову) и земной опаленный феникс (взаимозаменяемость в птицах реальности и мифа, принадлежности к небу и земле, как путь к смертной Елене).

Соединение трагизма и творчества. Книга, которую Вы держите в руках, разделена на три части, эпиграфами она делится на три стадии феникса – горение, тление и воскресение. И неясно, какая из них – страшнее…

Но – «в любви помогает только любовь».

Феникс означает возрождение после разрушения – и каждый человек, переживший жизненную катастрофу, сравнивал себя с фениксом. Не случайно своей эмблемой символ изображения феникса выбирали христиане и смертные цари. По древнему преданию, феникс плыл в Ноевом ковчеге во время потопа, и Ной за добрые слова феникса пожелал ему жизнь вечную. В стихах Алены Воробьевой феникс – как предчувствие и осознание любви, которая опаляет. Встречается и ковчег – каждый раз это новый образ, иное толкование библейского сюжета, трижды это – человеческая пара: любящих мужа и жены, готовых к отплытию («Люблю тебя – до оцепененья, до гнева…»), затем – разочаровавшихся друг в друге потомков Каина, не попадающих на корабль («Подарки на свадьбу вышли из срока годности»), после – новых влюбленных, которым тоже не досталось места в ковчеге, плывущих вслед за Ноем в деревянном гробу («Ковчег уплыл. Мы ждем потом Всемирный…»), и наконец – это не двое, а один – человек, поэт, забытый Богом и людьми за его грехи, некогда свободно разговаривающий с ангелами на их языке (помните – «если я говорю языками человеческими и ангельскими»? ), оставляющий себя на погибель в ожидании знака свыше («Человек, с которым говорили светы…»).

В «Фениксе» Алены Воробьевой – стихи о любви (наверно, впервые за все предыдущие книги автора), стихи о смерти – осознание смертности себя и каждого из нас, ныне рядом живущих, стихи о возрождении человеческой души, небесном и земном ликовании – за свои мытарства, за радость жизни во всех ее ощущениях.

Надежда Вольская

Феникс
Четвертая книга стихов

I

Если Я сказал вам о земном – и вы не верите, как поверите, если буду говорить вам о небесном?

Евангелие от Иоанна, Гл. 3, 12.


«Сущность пера жар-птицы…»

 
Сущность пера жар-птицы
Птица феникс не разумеет:
Изумрудно-золотая метелка,
Глазок с маренговым бликом
И глубинно-фиолетовым зраком.
 
 
Перо, горящее вечно
Жаром несметных желаний,
Робким таинственным оком —
Разве может сравниться
С фениксовым опереньем,
Что воскресает из пепла,
Оставшегося от жар-птицы.
 
2000

«Высшая мера любви – безразмерна…»

 
Высшая мера любви – безразмерна.
 
2008

«Молиться за того, кто ангел сам? …»

 
Молиться за того, кто ангел сам? —
Хоть и во плоть, как в ризы, облеченный.
Чей дух высокий знает небеса
И день седьмой, от мира сотворенный.
 
 
Просить пред светлым ликом за того,
Кто сам несет в себе его прощенье,
Ниспосылая истину из слов,
Что в этом мире – о любви ученье.
 
 
Любить того, кто любит и горит,
Как серафим, иконописным ликом,
Кто из темницы вновь освободит
И к свету душу развернет, как свиток.
 
 
Спасать – кто сам спасения глоток
И осеняет живоносной силой, —
Расцветший в сухом дереве цветок,
Который ляжет на мою могилу.
 
2007

«Замучить всех богов гаданьем …»

 
Замучить всех богов гаданьем —
Просить о жребии судьбы.
Гадать по небу утром ранним
Пред битвой – по дымам волшбы.
 
 
Гадать – и возносить молитвы
О здравии и чудесах,
Спасении – во время битвы —
От превращения во прах.
 
 
Иль, если Бог рассудит строго
И заберет на небеса —
Молить, чтобы вели дорогой
Ее прекрасные глаза.
 
2007

«Ты идешь с опущенным забралом…»

 
Ты идешь с опущенным забралом
И не видишь красоты земной.
Грезишь ты – небесные хоралы
Явятся в лазури голубой.
 
 
Веришь ты – предназначенье выше
И светлее жизненных молитв,
И весну вдыхая, небом дышишь,
Ничего не зная о любви.
 
 
Небом ходишь – и, подняв забрало,
Смотришь на небесные поля.
Меч свой даришь пахарю – орало
Выкует он завтра для тебя.
 
 
Будешь сеять хлеб в небесной сини,
Будешь жить, доспехи спрятав с глаз,
И не вспомнишь, как сады красивы
На земле в весенний райский час.
 
 
Но приснится – опустив забрало,
Прячешь свои синие глаза,
И не видно – солнце в небе встало,
Или надвигается гроза? —
 
 
Да, приснится, – ведая о прошлом,
Как ты верил лишь в одну мечту,
И не видел красоты тревожной —
Ложной красоте не присягнул.
 
 
Потому тебе одна отрада —
Мук не зная и страстей любви —
Выходить к ограде райской сада
И смотреть на девушек земных.
 
 
И вдыхать, как воздух пахнет жарко
Золотом пшеничным на полях,
Любоваться чьим-то полушалком,
Слушать, как мелодии звенят.
 
 
Потому теперь тебе награда, —
Пряча свои синие глаза,
Ты выходишь за ворота сада,
Ничего о прошлом не сказав.
 
 
Ты идешь туда, где поле битвы
Еще пусто, и не ждет побед —
Как и крови. И твои молитвы
Падают на здесь растущий хлеб.
 
 
И вдруг видишь, как до капли выпьешь
Всю земную красоту любви
И вернешься, выпит сам и выжжен,
В рай искать ведущей колеи.
 
 
Как войдешь в открытые ворота
И вдохнешь небесные поля,
И привратник спросит: «Старец, кто ты?
Ты ли прилетел на журавлях?» —
 
 
И ответишь изумленно: «Что ты, —
Юношей я шел к своей мечте,
Но покинул райские ворота,
Присягнув девичьей красоте».
 
 
«А теперь никто тебя не помнит —
Пуст твой дом, доспехи ржавь взяла.
Проходи, селись в одну из комнат —
Завтра утром поле ждет тебя».
 
 
…И увидишь – над пшеничным хлебом
Безмятежны неба корабли.
И вернешься – и задышишь небом,
Ничего не зная о любви.
 
2004

Der kostenlose Auszug ist beendet.