Buch lesen: «Книга о Праге. Город, который я люблю»

Schriftart:

Дизайнер обложки Юлия Гридина

ISBN 978-5-4493-5588-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Я помню, как все начиналось

Больше всего на свете я люблю жену и детей, книги и сыр, лежать на диване, ничего не делая, и Прагу. Побывать за границей получается нечасто. Но когда возникает такая возможность, и, кажется, было бы неплохо познакомиться с какими-нибудь новыми местами, я в большинстве случаев поступаю иначе – отправляюсь в чешскую столицу. Этот город не просто поднимает мне настроение. Он кажется неисчерпаемым. Здесь за каждым поворотом находишь что-то новенькое.

Конечно, у каждого – своя Прага. Одним важно, что здесь каждый камень из мостовой может читать тебе лекции по истории и часами перечислять знаменитостей, которые по нему ходили. Другие никак не могут закончить дегустацию всех сортов пива в местных кабачках – новые появляются быстрее, чем они успевают распробовать старые. Третьих восхищает то, как переплетаются в Праге реальная история и вымышленная: в этом городе жили бравый солдат Швейк и астроном Тихо Браге, которому дальний родственник на дуэли отрубил часть носа, рыцарь Брунцвик и писатель Карел Чапек, благодаря которому наш язык обогатился словом «робот», глиняное чудовище Голем и Радола Гайда, один из предводителей антибольшевистского выступления Чехословацкого корпуса в Сибири, возглавивший затем эсеровский мятеж против Колчака во Владивостоке, да еще и на родине дважды пытавшийся затеять военный переворот и отказавшийся от наград, полученных от правительств Франции и Великобритании, когда узнал о Мюнхенском сговоре. Кто из них настоящий, а кто выдуманный? И эта историчность особенно остро чувствуется, когда вспоминаешь, что сам-то всю жизнь прожил в Новосибирске, которому от роду немногим больше ста лет.

А у кого-то не получилось влюбиться в этот город. Причины могут быть разные, но не стоит забывать, что на всей планете, наверно, не найдется места, которое очаровало бы всех без исключений.

У меня же меня вышло так. Однажды мы с женой решили, что пришло время сменить однокомнатную квартиру на «двушку». Дочь подросла, и было бы неплохо, наконец, выделить ей собственную комнату. Ни о каких путешествиях и речи пока что не шло. Знаете, если дальше дачи твои папа и мама никуда не отправлялись, ты как-то и не задумываешься о поездках. Какая заграница? Я и по России-то мало ездил. Жену тоже опытной путешественницей не назовешь: она, когда была ребенком, несколько раз переезжала с родителями из города в город, но в сознательном возрасте за пределы Новосибирской области никогда не выбиралась.

И вот мы купили новое жилье (на самом деле оно было довольно старым, зато двухкомнатным, и вообще я про поездки пишу, а не про квартирообмен). Нам удалось стать счастливыми обладателями «двушки» несколько дешевле, чем планировалось, и даже после небольшого ремонта у нас остались кое-какие деньги. Что с ними делать?

И тут меня осенило. «А не поехать ли нам куда-нибудь?» – спросил я. «А так можно?» – уточнила жена. В смысле – что там у нас с деньгами, документами, да и вообще – как это делается? «Деньги есть, – успокоил я, – документы оформим, да и со всем прочим разберемся». Отлично! Но… А куда мы вообще едем?

Сегодня уже сложно сказать, почему мы отправились именно в Прагу. Конечно, финансовый фактор на это повлиял: кругосветку на роскошном лайнере мы себе позволить не могли. Но, видимо, сыграли свою роль и завлекалочки на страницах турагентств, все эти рассказы про старинные замки, средневековые соборы и вкусное пиво. Жену пиво не интересовало, а вот замки с соборами – совсем другое дело.

Тут дочь заявила, что на самолете она никуда не полетит, потому что она слышала, будто бы они падают. Идею с тем, чтобы затаскивать ее в самолет силой, мы, конечно, обсуждали – но отмели. В результате, путешествие наше выглядело довольно странно. Был заказан автобусный тур из Бреста, а из Новосибирска до Москвы и из Москвы до Бреста мы добирались поездом.

И вот мы поехали. Мы – это папа Леша, мама Юля, дочка Настя и дочкин игрушечный зверь Ушастый.

Двое суток мы ехали плацкартом из Сибири в российскую столицу, разглядывая в окно бескрайние заснеженные поля. Мы отмечали в вагоне Новый год, а утром 2 января бродили по Москве, встретившей нас ужасной промозглой погодой, ожидая поезда до Бреста. На следующий день, в раннюю рань, мы бежали к месту парковки автобуса: быстрее погрузимся – быстрее уедем – быстрее пройдем таможню. Правда, выяснилось, что «быстрее» – это не про нашу группу: кого-то пришлось ждать, и мы надолго застряли на границе между Беларусью и Польшей.

Сидели. Ждали. Было скучно. Дочка Настя рисовала игрушечному зверю Ушастому паспорт. Наконец, пришел польский пограничник и стал собирать документы. Paszport? – спросил он, увидев дочкино творение. «Ну да», – ответила та удивленно. Пограничник прихватил рисунок вместе с нашими паспортами, а потом вернул. Со штампом о въезде. Так игрушечный зверь Ушастый вполне официально попал на территорию ЕС.

Зверь Ушастый

Потом мы ехали через Польшу, гуляли по Варшаве, ночевали в отеле на границе с Чехией.

И вот, наконец, она. Прага.

В эту поездку мы увидели очень, очень мало. С экскурсией прошлись по классическому маршруту, через Пражский Град и Карлов мост к Староместской площади. Несколько часов свободного времени – а затем нас увезли заселяться в отель. Стемнело, мы устали, и гулять по городу уже не хотелось.

Почему-то запомнился такой момент. Гид показал нам обменный пункт, где, по его словам, был выгодный курс. За кассой там стояла симпатичная девушка, а вот на улице зазывал прохожих тип с откровенно пиратской внешностью – высокий, тощий, длинноволосый. Похоже, еще пару часов назад он потрошил трюмы испанских галеонов. Только-только переодеться успел, да шпагу с пистолетом спрятал подальше от посторонних взглядов. Если бы не рекомендация гида, я бы не рискнул в такой обменник заглядывать – по крайней мере, без конвоя из парочки фрегатов. А с курсом, кстати, все оказалось в порядке.

Весь следующий день мы провели в Дрездене, который, конечно, прекрасен, но не Прага.

А вечером третьего дня надо было уезжать. Большая часть группы отправилась с экскурсией в Карловы Вары, а мы до вечера остались в чешской столице.

И все. Потом была дорога обратно, через Польшу и Беларусь, и поезд из Москвы в Новосибирск.

Три дня в Праге, которые, положа руку на сердце, тремя днями можно назвать лишь с натяжкой. Но мне хватило этого, чтобы влюбиться. Выше я писал, что так случается не со всеми. Вот маме Юле и дочке Насте просто понравилось. А у меня – тяжелый случай…

Через год мы снова были здесь, почти в том же составе, но без игрушечного зверя Ушастого, которого дочка к тому времени разжаловала из своих любимцев. На этот раз я много читал – «Википедию», туристические форумы, путеводители. У нас была неделя, и мы прилетели на самолете – дочку удалось уговорить, а когда вернулись домой, она задумчиво сказала: «Оказывается, летать на самолете совсем не страшно. По крайней мере, когда он не падает».

В первый раз мы увидели Прагу такой, какой ее видят многие туристы, приехавшие на пару-тройку дней в составе организованной группы. Теперь мы узнали ее гораздо ближе. И вот здесь меня накрыло тем, о чем я писал в самом начале. Этот город неисчерпаем. Сначала ты знакомишься с Пражским Градом, гуляешь по Карлову мосту, толкаешься в толпе перед Орлоем, ждущей, когда же знаменитые часы покажут свое представление, и неспешно бродишь по Вацлавской площади. Потом – Вышеград, зоопарк, Страговский монастырь, Петршинский холм, Ольшанское кладбище… Ты кормишь лебедей на берегу Влтавы, находишь на тихой улочке в Виноградах антикварный магазинчик или дегустируешь пиво в одном из многочисленных ресторанов. Время летит, и вот тебе пора уже отправляться домой, но… Прага все еще не поделилась с тобой всеми своими тайнами.

Мы с женой в зимней Праге

И заметьте – почти не пишу про пиво. Я его пью, но в небольших количествах: кружку-другую. И ни в коем случае не собираюсь строить из себя знатока. А ведь про пражские пивные можно сочинить многотомную эпопею.

Хорошо то, что в Праге без знания чешского или английского языка не пропадешь. Русский хотя бы на уровне «твоя-моя понимай» там знают многие, хотя случаются порой забавные казусы. Например, напротив нашего отеля была кондитерская, в которой работала совершенно чудесная бабушка. Судя по внешности, она сбежала со съемочной площадки какой-нибудь доброй-доброй сказки. Выяснив, что мы из России, бабушка донесла до нас мысль, что когда она училась в школе (а, похоже, было это ну очень давно), то русский знала – ого-го. А теперь все забыла. И помнит только два слова: «Москва» и «спасибо». Но чаще всего, повторюсь, никаких проблем с языковым барьером нет, в ресторанах всегда есть русскоговорящий или хотя бы русскопонимающий персонал, на всяких базарчиках – тоже. Тем удивительнее было увидеть на дверях одного заведения общественного питания чудесное меню, в котором предлагались потрясающие блюда (особенности написания сохранены): «Жестеная морда», «Медовое облизование (пальцев)», «Глухие уши» – их, кстати, делают из куриной грудки, и «Печень Людвы Пичмана» (Кто это?! Даже Google ничего не знает об этом человеке, не говоря уже о том, почему его печень разрешают поедать посреди цивилизованного европейского города).

Но вот ситуация изменилась. У нас родился второй ребенок. Немного позже мы поменяли двухкомнатную квартиру на трехкомнатную, и в этот раз сравнительно дешево решить квартирную проблему не получилось. О поездках на какое-то время пришлось забыть – надо было работать.

Однако в какой-то момент я понял – пора. Прага зовет меня, и когда я слышу этот зов, то противиться ему нет никакой возможности. С семейными путешествиями пока что все не просто (хотя мне, жене и дочери и удалось провести неделю в Санкт-Петербурге, оставив самого младшего члена семьи бабушке, но с заграничными поездками все значительно сложнее). Но в 2017 году мне выпал шанс побывать в чешской столице дважды: в марте и в августе. Почему-то до этого все путешествия за границу случались зимой, но тут, наконец, все вышло иначе.

Не обошлось без проблем. Впрочем, небольшие трудности – это даже хорошо. Сначала ты преодолеваешь их, а потом, через несколько лет, вспоминаешь с улыбкой. Я получил новенький загранпаспорт, а пару месяцев спустя жена постирала рюкзак, в кармане которого он лежал. Рюкзак, увы, не подводная лодка, с герметичностью у него дела обстоят не очень хорошо. Паспорт погиб. Пришлось в срочном порядке получать новый.

Но нет худа без добра. Нет паспорта – нет поездки, и путешествие пришлось перенести с февраля на конец марта. Так и вышло, что, наконец-то, поехал за рубеж весной, а не зимой. А потом еще раз – летом.

И опять мне не хватило ни недели в марте, ни недели в августе. Я поднимался на Витков холм и искал памятник на Белой горе, сидел с книжкой в Летенских садах и любовался великолепными росписями на стенах Тройского замка. И мне было мало. А потом был май 2018 года. И все равно – мало. Безбожно мало.

Каждый раз неумолимо приходило время расставания. Самолет уносил меня обратно в Новосибирск. Но я был уверен, что еще вернусь сюда. Не знал, когда, но снова заходил на туристические сайты, читал отзывы, стараясь найти что-то интересное. То, чего еще не видел, и то, о чем даже не слышал.

В этой книге я хочу рассказать о Праге. О главных ее достопримечательностях, и о том, какими увидел их я – и во время поездок с семьей, и тогда, когда путешествовал в одиночку.

Прага. Просто Прага

Но Прага – это еще не вся Чехия. За пределами чешской столицы лежит немало городов, достойных внимания. И если у этой книги будет достаточно читателей, я постараюсь не лениться и рассказать о них. На очереди Брно и Оломоуц. А дальше? А дальше будет видно, но нельзя обойти внимание Кутну Гору с ее костницей и собором святой Варвары, Чески Крумлов с великолепным замком, Йиглаву с подземельями – и это только начало.

Прежде, чем перейти к рассказу про Прагу, обращу внимание на такой момент. Многие чешские имена и названия у нас принято писать то так, то эдак. Пршемысл и Пржемысл, Иржи и Йиржи, Старе Место и Старе Мнесто… По поводу последнего я наблюдал как-то раз на одном туристическом форуме настолько горячую битву между сторонниками обеих версий, что и чехи, наверно, удивились бы. И да, я знаю, что me по-чешски читается как «мне». Я не могу быть стопроцентно уверен, что всегда выбирал правильные варианты. Но, определившись, старался придерживаться стабильного написания одного и того же слова на всем протяжении книги.

Ну а теперь – добро пожаловать в Прагу. Мы начнем с начала. С древних времен, когда легенду сложно было отличить от истории, а история как две капли воды походила на легенду.

История Праги с самого начала и до наших дней

История Чехии – это во многом история Праги. И наоборот. Страна небольшая, и все, что здесь происходило, либо начиналось в столице, либо так или иначе ее затрагивало. И стоит сказать, что долгое время на картах Европы не было никакой Чехии. Эта страна сегодня состоит из нескольких областей: Богемии, Моравии и части Силезии. На протяжении сотен лет многие знали ее именно как Богемию, но чаще всего я буду, все-таки, называть ее Чехией, чтобы подчеркнуть преемственность государства, от полулегендарных князей раннего средневековья до современных президентов.

Можно услышать, что в каждом чешском городе – свои уникальные сорта пива, в каждом чешском замке живет привидение, а по поводу каждого момента собственной истории чехи готовы рассказать легенду. Насчет «каждого» – не знаю, но про основание Праги легенда действительно есть. Говорят, было так. Княгиня Либуше, будущая супруга Пршемысла Пахаря, того самого, от которого пошла династия Пршемысловичей, первых чешских князей и королей, владела даром прорицания. Однажды взошла она на холм, который мы сегодня зовем Вышеградским, и указала на другой берег Влтавы.

– Вижу город великий, – сказала она. – Есть в лесу место, в тридцати гонах отсюда, в излучине Влтавы. С севера ограждает его поток Брусница, что бежит в глубоком ущелье, на юге – скалистая гора, что возле Страгова леса. Там, в лесу, найдете вы человека – он обтесывает порог дома. И назовете вы город, что на том месте построите, Прагой. И как князья и владыки склоняют головы, переступая порог дома, так будут они кланяться городу моему. Воздадут ему все честь и хвалу, и будет слава его велика во всем мире.

И сбылось по слову ее. Нашли человека, и тот действительно обтесывал порог. Возвели крепость, а позже она превратилась в славный город. И назвали его Прагой – от чешского слова Prah, «порог». Возможно, на самом деле, имелся в виду не порог дома, а один из речных порогов на Влтаве.

Впрочем, современные ученые считают иначе. Крепость, давшая начало Пражскому Граду, существовала еще в IX веке. Тогда же здесь появилась первая христианская церковь. Что касается Вышеграда, то крепость на этом холме основана уже в X столетии.

Именно из Пражского Града управлял страной князь Вацлав, по мнению христиан – небесный патрон Чехии, которого признают святым и католики, и православные (под именем Венцеслава или Вячеслава Чешского). Его воспитала в христианской вере бабушка, святая Людмила, крещеная самим Мефодием Моравским, тем самым, что вместе с младшим братом Кириллом считается создателем славянской азбуки. Матерью Вацлава была Драгомира, организовавшая покушение на свою свекровь. Ее принято называть язычницей, хотя, чтобы стать княгиней, ей, конечно, пришлось принять крещение. В «Чешской хронике», составленной в XII веке, рассказывается, как Драгомира обвинила Людмилу в том, что она допустила к Вацлаву христианских священников, превративших князя в монаха.

Людмила, опасаясь невестки, которая в то время официально была регентом при малолетнем князе, скрылась в крепости Тетин. Но стены не остановили воинов из свиты Драгомиры. В ночь с 15 на 16 сентября 921 года двое дружинников проникли в крепость, ворвались в покои женщины, которой к тому времени было уже примерно 60 лет, и задушили ее. Возможно, что для удушения использовали ее повой – головной убор в виде платка или покрывала. Именно он впоследствии и стал символом святой Людмилы Чешской.

Невестка погубила свекровь, а князя Вацлава убил младший брат Болеслав, точнее, верные ему воины. Здесь сыграли роль и политические разногласия, и личная неприязнь, и то, что Вацлав был убежденным христианином, а Болеслав под влиянием матери тяготел к язычеству. Так один вошел в историю Святым, а другой – Жестоким.

Говорят, что спит теперь Вацлав в тайном укрытии в горе Бланик. Там же спят и его верные рыцари. Сон их прервется лишь тогда, когда самый страшный враг нападет на Чехию, и покажется его сила неодолимой. Но в самую страшную минуту откроются врата, и выйдет оттуда воинство святого Вацлава, а впереди – он сам на белом коне. Будет жестокая битва в полях рядом с Прагой, а после победы в Чехии навеки наступят мир и покой.

Вернемся от легенд к истории. В 965 году в Праге побывал путешественник Ибрагим-ибн-Якуб, арабоязычный еврей. Он подробно описал свою поездку в составе посольства, направлявшегося с торговыми и политическими целями в Магдебург, ко двору Оттона I Великого, короля Германии, а затем – императора Священной Римской империи. Записки Ибрагима-ибн-Якуба не сохранились, но их нередко пересказывали другие арабские авторы. От них мы узнаем, что, по мнению путешественника, Прага – это «город из камня и известняка, самое богатое торжище, славное конями, железом и оловом, в котором проживает мирно великое множество евреев».

В 973 году в Праге появляется собственный епископ, в 1085 году город становится столицей Чешского королевства, а в 1172 году берега Влтавы связывает каменный мост. Юдитин мост, названный так в честь Юдиты, супруги короля Владислава II – второй каменный мост в Центральной Европе, раньше такой можно было увидеть только в немецком Регенсбурге.

Строго говоря, поначалу Прага – не город, а несколько населенных пунктов и крепостей, расположенных поблизости друг от друга – Пражске Место (позже – Старе Место), Пражский Малый град (позже Мала Страна), Градчаны, Нове Место. Князья и короли никак не могли определиться, с какого берега удобнее управлять страной. В 1067 году князь Вратислав II решает, что его резиденцией станет Вышеград, который в те времена вообще не имел отношения к Праге. Он соперничает со своим младшим братом Яромиром, пражским епископом, и в 1070 году учреждает собственный капитул, независимый от того епископства, что на другом берегу Влтавы. По словам хрониста, «Король не желал считать брата равным себе, а епископ не хотел быть ниже брата». Королевская резиденция вернется в Пражский Град только через 70 лет, зато теперь крепость будет только разрастаться и в конце концов превратится в крупнейший архитектурный комплекс города.

В XIV веке Прага расцветает. Династия Пршемысловичей пала, по землям Чехии свирепствует чума – «черная смерть» охватила всю Европу, и от нее, как считают ученые, умер каждый четвертый, но Карл IV Люксембурский, взойдя на престол Священной Римской империи, делает Прагу в 1355 году имперской столицей. Пражское епископство возвышается до архиепископства, и в честь этого закладывается собор святого Вита. Возводятся новые укрепления, Карл IV велит начать строительство Нового Города (Нове Место) и создает традицию коронационного шествия из Вышеграда в Пражский Град через Нове Место, Старе Место и Малу Страну. Папа Климент VI издает буллу об учреждении в городе университета, которому император позже дарует независимость от светской власти.

Однако главная постройка XIV столетия – это, вне всяких сомнений, Карлов мост, который и по сей день не просто восхищает миллионы туристов, но и выполняет практическую функцию: дает возможность прийти из Старого Места в Малу Страну, Градчаны и Пражский Град. Ну, или проделать путешествие в обратном направлении. Придворные астрологи рекомендовали императору заложить первый камень в основание будущего моста ровно в 5 часов 31 минуту 9 июля 1357 года. Карл IV так и поступил, а о том, почему звездочеты выбрали именно это время, я расскажу в главе, посвященной Карлову мосту.

XV столетие ознаменовалось гуситскими войнами, которые сотрясали Чехию на протяжении 15 лет, и сменой династии. Ян Гус, священник, преподаватель Пражского университета (одно время он даже был его ректором), начал читать проповеди на чешском языке. В них он усомнился в правоте католической церкви по некоторым вопросам. Власти в целом поддерживали смелого проповедника, но в 1414 году он был вызван на собор, проходивший в городе Констанца. Император Сигизмунд обещал ему защиту, однако выданная Гусу грамота оказалась всего лишь подорожной. Его обвинили в ереси, арестовали, а после суда приговорили к смертной казни через сожжение на костре.

Но костра хватило лишь на то, чтобы умертвить самого проповедника. Зато его учение продолжало жить. В 1915 году, через 500 лет после казни Яна Гуса, на Староместской площади воздвигли памятник в его честь. Так называемые чешские братья до сих пор сохраняют основы его учения, а в начале XX века церковь, отколовшаяся от чешских католиков, взяла себе имя гуситской.

Памятник Яну Гусу на Староместской площади

В 1419 году последователи Гуса во главе с Яном Желивским явились в Новоместскую ратушу, чтобы потребовать отпустить нескольких своих сподвижников, задержанных во время уличных беспорядков. Впереди процессии несли Святые дары, и брошенный кем-то со стороны ратуши камень попал в чашу для причастия. Это привело гуситов в ярость. Толпа жаждала крови. Люди ворвались в здание и выбросили судью, бургомистра и тринадцать членов городского совета в окна, на подставленные пики и мечи. Это событие вошло в историю как Первая пражская дефенестрация (от лат. de – «из» и fenestra – «окно»).

В Праге вспыхнуло восстание. Тут как раз умер от сердечного приступа король Вацлав IV, и власть перешла к гуситам. Они осадили Пражский Град, в котором укрылись солдаты, верные императору Сигизмунду. Сам император, стремившийся восстановить власть над мятежной Чехией, двинулся им на помощь с войском, состоявшим из польских, немецких, и венгерских рыцарей. Папа благословил поход и дал ему статус крестового, но это не помогло. Крестоносцы осадили Прагу, добились небольших успехов, но неудача в бою на Витковом холме, где гуситами командовал знаменитый Ян Жижка, привела к тому, что их командиры перессорились, и армия Сигизмунда отступила. Сегодня на холме возвышается памятник. Одноглазый полководец восседает на боевом коне, сжимая в руке свое излюбленное оружие – шестопер, и смотрит на Прагу.

Гуситы, считавшие католиков чем-то вроде отродий сатаны, остановили строительство собора святого Вита, повредили собор святого Петра и Павла на Вышеградском холме, осадили Страговский монастырь – от пожара пострадала знаменитая монастырская библиотека. Единства в их рядах не было: умеренные или чашники, которых поддерживали пражане, были готовы на компромисс с католической церковью, но радикальные или табориты собирались идти до конца и добиваться полной независимости страны и вероучения от папского престола. Жижка стал лидером таборитов и в 1424 году был даже готов разрушить Прагу за неповиновение его приказам. Город спасло перемирие, заключенное между умеренными и радикальными гуситами.

Император Сигизмунд восстановил власть над страной, заключив союз с чашниками, позволивший нанести поражение таборитам. Но после его смерти наступили несколько лет «бескоролевья» или «межкоролевья» (interregna). В конце концов на трон взошел Иржи из Подебрад – в его честь в городе названы площадь и расположенная на ней станция метро. Затем власть на недолгое время перешла к польско-литовской династии Ягеллонов. При Владиславе Ягеллоне, кстати, чиновников еще разок выбросили из окон. Значительных последствий это не имело, так что данный случай не вошел в список пражских дефенестраций. Зато по Европе разошелся слух о том, что выбрасывание чиновников из окон является в Чехии нормальным способом решения конфликтов с властями. Тут как раз умерла Анна Ягеллонка, и чехи заговорили о том, что теперь у Фердинанда нет прав на корону, и пора менять правителя.

Старе Место, Нове Место и Мала Страна – напомню, тогда это были три независимых города – подписали «Дружественное соглашение» сословий, к которому стали присоединяться и другие города Чехии. Был созван сейм. Король запретил – а чехи не послушались. На Пражском сейме, состоявшемся в середине марта, дворянство и горожане Праги не только напомнили королю о разнообразных сословных привилегиях, но и потребовали новых.

Однако сейму не удалось быстро собрать ополчение и заручиться поддержкой многих чешских земель. Вдобавок к этому протестантская Шмалькальденская лига, на союз с которой можно было рассчитывать, потерпела сокрушительное поражение. Многие дворяне, видя, что король не идет на уступки, не были готовы к обострению ситуации. Зато Фердинанду удалось спровоцировать пражан на вооруженное выступление, которое он довольно легко подавил. После этого он лишил Прагу и 25 других городов множества привилегий, которые раньше у них были, отобрал у них земельные владения и потребовал огромную контрибуцию. Также будущий император велел разоружить ремесленные цеха, которые раньше могли выставлять собственные вооруженные отряды.

Во время правления Фердинанда произошло еще одно важное событие. 2 июня 1541 года в одном из домов на Малой Стране начался пожар. Он перекинулся на соседний дом, пошел дальше, и дальше, и дальше… Пражский Град тоже не устоял перед огнем. Пострадал строящий собор святого Вита – сгорело убранство, в чудовищном жаре расплавились колокола. Виновниками страшного бедствия выставили евреев – мол, они устроили поджог. Их изгнали не просто из Праги, а вообще из Чехии, запретив возвращаться.

Впрочем, в 1560 году евреям позволили вернуться. В 1567 году император Максимилиан II своим указом подтвердил их право проживать в Чехии.

Но мрачные века тоже когда-то заканчиваются. Если бы мы с вами жили в Праге в конце XVI века, то нам показалось бы, что вернулись благословенные времена, когда трон принадлежал Карлу IV. Рудольф II Габсбург в 1584 году вновь перенес императорскую резиденцию в Прагу. Он покровительствовал наукам и искусствам, при его дворе собрались астрономы Иоганн Кеплер и Тихо Браге, скульптор Адриан де Врис, художники Бартоломеус Шпрангер и Джузеппе Арчимбольдо. Император интересовался оккультизмом, надеялся, что алхимики расскажут ему, как делать золото из свинца, и неудивительно, что в 1580-х годах в Праге появляются знаменитый английский астролог, герметист и математик Джон Ди, а также его соотечественник, медиум и мистик Эдвард Келли.

В те времена в чешской столице жил раввин Иегуда Лев бен Бецалель, хорошо разбиравшийся не только в вопросах иудейской религии, но и в светских науках, в том числе в математике. Ему приписывают и владение секретами «практической каббалы» —проще говоря, магии. Есть немало легенд о том, как демонстрировал он свое искусство Рудольфу II, хотя на самом деле существует лишь одно достоверное свидетельство о встрече раввина с императором, и о чем они говорили, никто не знает.

Но самая-самая известная легенда, посвященная бен Бецалелю повествует о том, как он создал Голема. Вот как эту историю рассказывает Алоис Ирасек в своих знаменитых «Старинных чешских сказаниях».

«Еще большим чудом, чем явления праотцов еврейских пред королем в Градчанах, был Голем, слуга бен Бецалеля. Рабби сделал его из глины и оживил, вложив в уста шем, свиток с волшебным заклинанием. Голем трудился за двоих: прислуживал в доме, носил воду, колол дрова, подметал полы и вообще делал всю черную работу. Ему не нужны были еда, питье, сон и отдых. Только перед наступлением шаббата, под вечер в пятницу, когда всякая работа должна была прекращаться, рабби вынимал у Голема из уст свиток с шемом.

Однажды бен Бецалель собрался в Староновую синагогу, дабы освятить шаббат, но забыл про Голема и не вынул свиток из его уст. Только дошел рабби до храма и начал читать псалом, как примчались страшно напуганные домочадцы и соседи: перебивая друг друга, они с ужасом кричали о том, что у них творится. Голем разбушевался, и никто не смел к нему приблизиться, потому что каждого он готов был убить. Рабби тотчас все понял. Близился шаббат, и с его началом любая работа, всякое действие будут считаться грехом. Но псалмы, которыми освящался субботний день, рабби еще не дочитал, а значит, шаббат еще не наступил. Рассудив так, бен Бецалель заторопился домой. Еще издали услышал он неясный шум и раскатистые звуки ударов. Рабби вошел в свое жилище, все остальные со страхом последовали за ним.

И здесь он увидел, что натворил разбушевавшийся Голем: разбитая посуда, поломанные и перевернутые столы, стулья, сундуки и лавки, разбросанные книги. Голем уже безумствовал во дворе – там валялись мертвые куры, цыплята, кошка, собака, а глиняный истукан, весь красный, с черными волосами, разметавшимися вокруг головы, выдернул с корнем липу, словно кол из ограды.

Рабби двинулся прямо на Голема, воздев к небу руки; он шел и смотрел на истукана в упор. Голема затрясло, он выпучил глаза, словно скованный взглядом рабби. Бен Бецалель протянул руку и, коснувшись зубов Голема, вырвал из его уст свиток с волшебным заклинанием. Истукан тут же завалился назад, упал на землю и остался лежать там: вновь всего лишь бездушный кусок глины. Все люди, стар и млад, радостно закричали, подступили без страха к распростертому на земле Голему, стали смеяться и всячески поносить его. Рабби же только глубоко вздохнул, не проронив ни слова. Он опять направился в синагогу, где при свете ламп снова стал читать псалом и вскоре освятил шаббат, священный день субботний.

А когда суббота миновала, бен Бецалель уже не вложил вновь свиток с волшебным заклятьем в уста Голема. И Голем не ожил, а остался валяться глиняным истуканом на куче хлама. Потом перетащили его на чердак старой синагоги, и там лежал он, постепенно разваливаясь на куски».

Рудольф II привечал не только астрономов, астрологов, скульпторов и художников. При нем в городе ведется активное строительство. Много внимание уделяется работам в Пражском Граде. А еще император собрал обширную коллекцию книг, рукописей, картин, монет и всяческих редкостей.