Buch lesen: «Терра»

Пролог

– Да здравствует Император Каргус! Да здравствует Империя!..

Удивительное дело, но на четвёртый десяток жизни я наконец достиг этого – весь континент у моих ног. Моя армия могуча и непоколебима, каждое её звено исполняет свою роль будто шестерёнка в большой военной машине моей страны. Поистине это великое изобретение, а создателем являюсь я – Каргус Завоеватель.

Я рад, цель всей моей жизни исполнена, и я стою здесь: на высоком балконе Мраморного дворца в окружении своей свиты, а внизу толпа, конца которой не видно, и каждый человек в ней, каждая малейшая букашка скандирует моё имя. Сердце моё задевают самые разные оттенки гордости и чувства власти – я стал тем, кем мне суждено было стать самой судьбой.

– Ваше императорское величество… – обратился ко мне из-за спины один из моих приближённых, встав на колено и склонив голову, – есть вести о беглом короле Клавдии.

– Докладывай.

– Его с семьёй поймали в катакомбах города в сопровождении группы их телохранителей. Они пытались покинуть столицу по тайным ходам. Преторианцы задержали их и скоро доставят во дворец.

– Ублюдка Клавдия сразу же ко мне… Впрочем приведите всю его семью с ним.

– Да, государь! – он подскочил и спешно удалился.

Я мог бы стоять тут весь день. Крики толпы, и та необычайная надежда, с которой они выкрикивают моё имя ласкает слух. Я завоевал их, они должны меня ненавидеть, но всё обстоит в точности, наоборот. Толпа Ромау – столицы королевства Фетизия – любит меня. Даже мне тяжело понять почему, наверно такова людская натура. Они видят не человека – полубога, воплощение мощи и власти. Простой народ едва ли когда-нибудь может стать свидетелем личности равной по статусу моей.

Весь континент «Терра» объединён в одно целое. Такого не случалось ни разу за прошедшее тысячилетие. Народы всего известного нам мира теперь часть моей империи – страны, которая принадлежит лишь мне.

***

Неспешным шагом в окружении своих советников-прихлебателей и охраны, я добрался в покои бывшего короля. Безвкусная и отвратная роскошь повсюду: то тут, то там фетизские напольные ковры, которые по-хорошему должны лежать в свинарне, а не в покоях благородного человека; золотые светильники на манакристалах: огромное зеркало по всему периметру, которого поблёскивают драгоценные камни. Я вижу своё отражение в нём…

Украдкой бросаю взгляд на свору своих подданых, высматривающих малейшие изменения в моё лице. Им интересно о чём я думаю, но разве им дано понять? Заметив мой взор, они низко кланяются и уходят прочь, стараясь как можно тише захлопнуть дверь. Они боятся меня, а значит уважают. Их всегда нужно держать в почтительном напряжении, потому что ничто не вырабатывает правильное поведение так, как осознание того, что каждая твоя минута может оказаться последней. Я и есть власть, и им лучше знать об этом.

Всматриваясь в драгоценное зеркало, я подмечаю каждую деталь моего образа. Сегодня я от пят до шеи закован в латы, игриво поблёскивающие под ярким светом. На голове у меня золотая оливковая ветвь – один из символов императорской власти. Когда-то очень давно я был слаб, крайне ничтожен, тогда я приобрёл привычку подстригать волосы коротко, чтобы они не мешали в бою.

Я старею. Широкий лоб уже покрылся морщинами, а глаза давно потеряли былой задорный юношеский оскал, они стали строже и теперь в них отражалась только холодная непоколебимость; даже в моих волосах виднеются небольшие седые участки…

Внезапно слышится стук, отвлекающий меня от моего отражения, и через небольшой промежуток времени дверь в покои отворяется. Внутрь проскальзывает небольшая мужская фигура.

– Ваше имперское величество…

– Ну здравствуй, Квинт. С какими новостями пожаловал?

Квинт служил «мистиком» уже многие годы, он именно тот человек, который собирает слухи и раскрывает заговоры против меня.

– Государь, мы привели Клавдия и его семью во дворец…

– Ведите их в тронный зал. Я скоро буду.

Квинт, не вставая, преклонил голову ещё ниже, после чего встал и скрылся, закрыв за собой дверь.

Ещё раз одарив взглядом своё отражение, я повернулся и прилёг на кровать. Только глухое чувство предвкушения занимало мой ум. Клавдий значит… Будет весело.

***

Я сижу в тронном зале на месте, где раньше восседал король Фетизии. Трон его выполнен в западно-терранском стиле, весь покрыт позолотой и драгоценными камнями. К нему ведут несколько ступенек, возвышающие его. Махнув рукой, я даю право завести гостей этого вечера. Открыв двери, стража заводит бывшего короля и весь его приплод.

Помимо самого престарелого Клавдия и его жены, в кандалах ведут двух молодых девушек и малолетнего наследника престола. Они идут тяжело, изредка немного спотыкаются и неровно дышат. Чем ближе они приближаются, тем яснее я могу разглядеть выражение лица Клавдия. Оно вызывает во мне двойственные чувства: с одной стороны, я еле сдерживаю смех, а с другой во мне бурлит что-то похожее на удовольствие, но с более извращённым подтекстом.

Когда они подходят вплотную к началу ступеней трона, я делаю лёгкий жест рукой и стража валит их на колени. Мы смотрим прямо в глаза друг другу, но некоторое время молчим. Я чувствую это – частое биение их сердец и осознание того, что я являюсь причиной этого животного страха, ещё большее радует моё сердце.

– Оставьте нас, – обращаюсь я к страже и другим присутствующим. Они спешно удаляются.

Мы остаёмся одни и вновь молчим. Я внимательно гляжу на лицо каждого из них. Это невероятно интересно наблюдать за их жалкими потугами сдержать дрожь, плачь и даже дыхание. Забавляющее зрелище.

– Милостивый… – попытался заговорить Клавдий.

– Как ты смеешь… – не спеша перебиваю я его, смотря на его сына и дочерей, – Мне кажется ты не в той ситуации чтобы брать инициативу в свои руки…

– Прошу простить! – выкрикивает старик и кланяется мне стукнувшись головой об пол, бормоча те же слова себе под нос.

– Поднимись, – приказываю я, он игнорирует, – Поднимись обратно я сказал! – повысил я тон, после чего он выпрямился как пружина, – Мне не нужны твои грязные извинения. Ты же помнишь меня, я прав?

– Господин… Я не…

– Не ври мне, Клавдий, – вновь перебиваю я, – Я чувствую биение твоего сердца, ты боишься и это верно, ты знаешь, что со мной лучше не шутить. Отвечай.

– Да, господин, я помню вас… – он слабо вертит своей седой головой в разные стороны и говорит, – Но… видит Бог я не виноват. Помилуйте, прошу вас! – он умоляюще скрутил лицо.

– Теперь я покажу твоей молодой семейке, почему вы здесь…

Поднимая руку, я соприкасаю пальцы и громко щёлкаю, после чего проваливаюсь в своё сознание. Рядом со мной Клавдий, поодаль стоит его семья, они все испуганно озираются в разные стороны. Их руки связаны и рты перекрыты путами моего сознания, они просто наблюдатели.

Перед нами вспыхивают видения, я ничего не вижу, мой взор застилает какой-то туман. Это странно. Обычно всё бывает не так. Для меня проходит словно пара мгновений, после чего я чувствую что-то… Боль. Обида. Одиночество. Ярость. Страдания.

Вспышка. Я снова сижу в тронном зале. Мой взгляд невзначай падает на дочерей Клавдия. Их глаза полны слёз, и они смотрят на меня с жалостью. Клавдий стоит на коленях склонив голову. Королева даже не смотрит в мою сторону, гримаса сожаления повисла на её лице. Только маленький царевич смотрит мне прямо в глаза с неприятной гримасой.

– Клавдий… – медленно вставая с трона начал я.

– Прости меня… Прости меня, Каргус! Я ужасно поступил, но я умоляю пощади.

– За такое не прощают… – я медленно схожу по ступенькам вниз.

Услышав звук шагов, Клавдий резко глянул в мою сторону. Все обеспокоенно провожали меня взглядом. Я вплотную подошёл к королевичу. Он всё также смотрел мне в глаза. Для своего возраста у него твёрдое сердце и ум. Но кто он такой?! Резким движением я хватаю его за горло и поднимаю вверх, его сёстры и мать жалостливо плачут и умоляют, шокированный Клавдий резко попытался встать на ноги, но тут же рухнул обратно на пол. Невидимая сила вдавливала его в камень. Надо сдержаться, а то его размажет.

– Умоляю… – хрипит он, но я не обращаю внимания.

Я смотрю на раскрасневшееся лицо паренька, болтающегося у меня на руке. Его прежняя твёрдость духа испарилась, и тонкая шея болтыхается между моих пальцев от его жалких потугов ослабить хват. Я жду ещё немного и когда замечаю, что парень начинает терять сознание, пробиваю ему грудь насквозь рукой. Его бьющееся сердце дрожит в моей кисти, и я вижу, как тьма застилает его взор. Он уже мёртв.

Королева воет, его сёстры горько плачут, Клавдий тоже не может сдержать слёз. Я откидываю мёртвого паренька в сторону, его сердце мгновенья, назад бившееся в моей руке, теперь уже только слабо подрагивает.

– Ты чудовище! – выкрикивает королева с лицом полным ненависти, прервав свой плач.

Она пытается встать. Я ослабляю давление своей «ауры» на неё, после чего та вскакивает на ноги и отчаянно кидается на меня. Перехватывая ей руку, я выкручиваю её таким образом, что она встаёт спиной ко мне. Вновь оказываю давление своей «аурой» так, что она не может и шевельнуться. Король и дочери обеспокоенно завыли.

Я чудовище? – прошептал я ей на ухо, её глаза нервно забегали, – А кто сделал меня таким? Знаешь ли ты, знатная сука, что я тоже когда-то был таким как твой сын? С самого детства из меня выращивали монстра. Они думали, что я буду подчиняться, что достаточно промыли мне мозги. Конечно, ты знаешь. Я показал вам всем.

– Агх-а… – закрехтела королева, когда я схватил ей глотку и вырвал трахею вместе с частью пищевода.

Обе мои руки теперь были по локоть в крови. Из горла королевы хлестала кровь. А её дочери жалостливо ныли. Ослабив давление на неё до минимума, я был удовлетворён кончиной этой суки. Схватившись руками за то, что осталось от её гортани, она скатилась вниз и скрючилась на полу будто младенец в утробе.

– Господин, пощадите хотя бы моих дочерей! – завопил Клавдий.

– Ты смешён… – холодно ответил я, встав над двумя молодыми девушками.

– Тогда я даже не был королём! Мой отец тогда правил! Прошу, гоподин, пощадите их… – последние его слова были еле слышны, он и сам понял свою ошибку.

– А не ты ли исполнял его приказы? Ты думаешь я забыл о всех муках, на которые обрекли меня вы и вся ваша семейка? Как вы жгли меня живьём чтобы проверить стойкость моей кожи против огня, как топили в комнате, поверх заполненной кислотой, морили голодом чтобы узнать нуждаюсь ли я в еде и питье. Почему же ты не пощадил меня, Клавдий? – задал я вопрос, на который и не надеялся получить ответа.

Заметив мой взгляд на них, дочери Клавдия вздрогнули. Они стояли на коленях прям у моих ног, и подняв руки прямо над их головами, я свернул им шеи одномоментно силой своей «ауры». Им не было больно, мгновенная смерть.

Клавдий тихо рыдал, распластавшись на полу. Повернувшись к нему, я поймал его взгляд: горький, но полный злобы.

– Как долго я к этому шёл… – тихо пробормотал я, – Тридцать лет с той роковой ночи, когда я сбежал из вашего заточения. И сейчас я отплатил сполна. Жаль твоей дряхлый старик и брат померли до этого момента. Я был бы рад вытаскивать из них кость за костью, потихоньку.

– Ты монстр… Даже по сравнению с нами ты чудовище. Мы делали это из необходимости, а ты действуешь как зверь. Бездумно и жестоко…

– Следи за языком… – перебил я его.

– Иначе что? Ты уже отнял у меня всё что мне было дорого. Ты чудовище и всегда таким был. Даже в детстве. Никогда и тени сомнения не проскальзывало у тебя на лице, когда ты убивал таких же одарённых детей, своих сверстников…

– Вы вынуждали меня. Я должен был выжить чтобы отомстить. Ваш род навечно опорочен этим бесчестием. И ты смеешь перекладывать вину на меня? – начал я терять терпение.

– Ты всегда был таким. Надо было убить тебя, когда я впервые увидел тот взгляд полный ненависти на себе…

– Довольно! – громогласный крик пронёсся по залу, – Ты уже многое сказал. Испытал много душевной боли, но знаешь… этого до сих пор недостаточно.

Одной только силой мысли я поднял его над землёй, повернул до вертикального состояния. Он держался в воздухе в форме звезды, каждая его конечность вытягивалась в свою сторону. Почти что мертвецкий взгляд был устремлён прямо мне в глаза.

Приятное чувство объяло моё сердце. Я ждал этого тридцать лет… Одним только движением глаз я вырвал ему мизинец на левой руке, насладился криком, остановил кровотечение силой своей «ауры». Дальше безымянный палец, потом средний…

Это действо продолжалось пока он не лишился всех пальцев на руках и ногах. Взгляд его помутнел, он несколько раз чуть не падал в обморок, но, к счастью, этого не произошло. Когда вырвал последний его палец на правой ноге, он отреагировал через чур спокойно. Наверно этой боли уже мало чтобы услышать его крик. Тогда я придумал кое-что новенькое.

Силой своей мысли я начал скручивать его правую ногу начиная от ступни и до таза в спираль, перемалывая ему кости и рвя ткани, он заорал что есть силы – как же это приятно! Дальше такой же участи последовали другие конечности. Когда я закончил с последней, Клавдий напоминал мне странного вида сардельку, что немало меня позабавило.

Он еле оставался в сознании, он намного слабее меня, даже не может оказать ни малейшего сопротивления моей ауре, хотя справедливости ради – никто не может этого, но он крепкий и живучий, учитывая, что ему далеко за пятьдесят. С самого детства его пичкали зельями и отварами чтобы укрепить его тело, пожалуй, если бы на него свалилась часть крепостной стены, он бы выбрался из под неё и пошёл дальше, получив минимальные повреждения.

Хоть я и стараюсь удержать его кровь в теле, это не так легко, из всех щелей в нём готова хлынуть эта красная жидкость хоть немного ослабь я свою «ауру». Надо заканчивать. Достав меч из ножен, остриё которого всё переливалось оттенками красного, я подошёл к Клавдию.

Его еле живой взгляд пришёлся мне по душе. Размахнувшись, я всадил меч почти до рукояти ему в грудину, он жалобно хрипнул.

– Скажи какого это когда тебе вспарывают брюхо?

Медленно таща лезвие к низу его тела, я слышал его вялые стоны. Они приносили удовольствие. Дойдя до конца, я вытащил лезвие и вместе с ним вывалились и кишки. Клавдий уже был при смерти.

– Этого всё еще недостаточно… – полушёпотом сказал я, смотря в его беспамятное лицо.

Лёгким движением глаз я отделил его голову от туловища, после чего полностью убрал влияние своей ауры. Его истерзанное тело плюхнулось на пол, ото всех щелей в нём хлынула кровь, образовав красный оазис перед троном.

Я поднялся обратно по ступенькам на верх. Теперь это моя крепость и мой трон.

***

Я всегда был особенным. «Одарённые» крайне редки, никто не знает, как именно мы получаем свои способности. Мы в разы сильнее любого обычного человека, будь он бедный крестьянин либо заносчивый аристократ. У каждого из нас своя сила, но я отличаюсь от других: обладаю сразу же двумя дарами – «самоисцелением» и «аурой».

Мои исцеляющие способности не раз спасали мне жизнь в самых разных ситуациях. Я могу излечить почти любую нанесённую мне рану, даже могу восстановить отнятую руку, хотя на это потребуется немало времени.

Что касается моей «ауры» – это способность, позволяющая мне по истине вертеть миром как я того пожелаю. Одного моего взгляда и желания хватит чтобы сжать человека в труху, или разорвать на куски; и подобное касается не только людей, я могу вытворять такое с крайне большими объектами. Ни раз бывало, что я сжимал или разрывал целые военные корабли или полчища врагов. Помимо этого, я всегда поддерживаю вокруг себя особый барьер, через который невозможно прорваться. За десятилетия жизни и битв я отточил своё боевое искусство.

Оглядываясь назад мне не вспоминается ни одного равного по силе «одарённого»: среди убитых мной было множество искусных воинов, зачастую с не менее выдающимися дарами. Припоминаю пару лет назад ко мне подослали ассасина, который попытался вытянуть из меня всю кровь пока я сплю, он обладал врождённой особенностью – вампиризмом. Передвигался преимущественно по ночам, ослаблял своих жертв и уносил их жизни. Правда он слегка недооценил силу моей «ауры» и его способность не сработала на мне, я убил его на месте, сжав в бесформенную субстанцию.

Любопытно то, что… Можно сказать, дарованная способность определила его судьбу. Он стал тенью в ночи и скрытым клинком людей, которые ему заплатили за мою голову. Так же и мои две силу соединённые воедино сделали меня Каргусом Завоевателем.

Когда я научился грамоте, я поглощал столько книг, сколько мог найти. И больше всего меня заинтересовали «Хроники Терры». В данных текстах пересказывалась тысячелетняя история континента. Отсюда я узнал о великих империях, что рождались то тут, то там; о их правителях; мифических существах, населявших разные участки огромной суши; об «одарённых» и их влиянии на всю историю человечества…

Зачастую именно «одарённые» становились великими завоевателями, автор – хронист Лукреций, писавший об этом феномене, объяснил это безграничной жаждой власти и чувством собственной неуязвимости. Он отчасти прав. Но уже тогда я уяснил одну вещь для себя: если ты избран самой судьбой для великих деяний, вправе ли ты отказываться от них?

Я лежал на кровати в покоях захваченного дворца и размышлял о прошлом, настоящем и будущем. Мне предстоит много всего: подавление недовольных, управление страной, указы, дела… Одна мысль об этом вогнала меня в уныние, которое продолжалось ровно до того момента как я вспомнил о мучениях Клавдия… Я облегчённо вздохнул, вновь прогоняя в голове всё то, что сделал с ним и его семьёй.

Внезапно послышался стук. Не от двери. Повернув голову на источник звука, я увидел слабо освещённые тонкой полоской лунного света ноги, примерно по пояс. Человек вальяжно расселся на одном из кресел, стук продолжался хотя его ноги не двигались.

Ситуация привела меня в замешательство. Почему вдруг стало так темно? Почему не горят манакристаллы на стенах?

– Мы снова встретились, Каргус, – прошипел голос.

– Назови своё имя.

– Нет.

Я попытался раздавить его «аурой», но вдруг ощутил отсутствие силы. Я вскочил на ноги и достал свой клинок.

– Ну-ну-ну, в этом нет необходимости, Каргус, – он успокаивающе проговорил, – Ты же почувствовал это, правда? Беспомощность. И ты уже понял кто я, поэтому так осторожен. Назови моё имя.

– Лекс…

В голове моём промчалась мысль окрикнуть стражу. Но мой собеседник вдруг вылетел со своего места прям на меня. Я еле-еле видел его клинок, стук которого о что-то разносился по комнате незадолго до этого, всё было будто в тумане. Отклонив его дальний выпад в сторону, я текучим движением вознёс меч над его головой, тотчас рубанув её. Противник растворился у меня на глазах.

– Ха, ты всё ещё неплох, старина! – голос раздался будто ото всюду, со всех направлений.

– Лекс, бейся! Хватит прятаться как помойная крыса…

– Как скажешь, – у его голоса появился источник, он всё также вальяжно сидел в кресле.

Он «одарённый», но имеет только один дар – «Ликвидацию силы». Она вытягивает способности жертвы на короткий промежуток времени. За всю жизнь я встречал только его одного с таким типом силы. Ничего подобного ни у кого больше не было на моей памяти. Но что странно… откуда этот туман и тьма?

– О чём задумался? – резко спросил он, вставая с кресла, – Как ты и просил: дуэль лицом к лицу, – в одной только левой руке у него сверкнуло острие клинка.

– Много болтаешь для продажного убийцы.

– Ха, как же ты любишь плеваться ядом, когда твоё эго задето. Всё тот же маленький обиженный мальчик…

– Замолкни!

Резко сократив дистанцию, я рассёк воздух диагональным ударом целясь в левое плечо, но этот ублюдок одновременно парировал мой клинок своим и подшагнул мне навстречу нанеся удар свободной рукой мне прям в лицо. Я машинально отпрыгнул назад, почувствовал, как с моей губы капает кровь.

– Кто-то получил по щам… – уничижительно произнёс он, насмехаясь надо мной.

Острое чувство гнева и жажды мести взыграло в моём сердце. Приняв стойку, в которой мой меч был прямо передо мной, я бросился в атаку. Широкий рубящий удар сверху, он заблокировал его клинком, следующий замах слева, тоже заблокирован, диагональный удар, также безрезультатно. Заметив его резкое движение, я чуть отшагнул назад, готовясь к его атаке.

– Пора преподать тебе урок… – прошипел он и сорвался с места.

Слишком сильный размах, я поймал его! Мой клинок устремился вперёд, прямо к его шее, плотно обвязанной какой-то тёмной тканью. Со скрежетом мой меч соскользнул с точки соприкосновения, будто я попал по стальной пластине, а не горлу человека. В следующее мгновение он пронзил остриём клинка мой правый бок, и вспорол его. Жуткая боль сразу же отозвалась по всему телу, такая боль, которую я не испытывал очень давно.

Отшагнув в сторону, я схватился за рану пытаясь ограничить количество теряемой крови. В обычной ситуации я бы восстановил такую рану за пару минут и оставил бы от соперника только кровавые пятна на стенах, но не сейчас, когда у меня пропали обе мои способности.

– Ты боишься, страх обволакивает тебя, Каргус. Твоя жизнь в моей власти будто я чувствую твоё сердце у себя в руке, – он с обеих сторон обсмотрел лезвие своего клинка, наслаждался моей кровью на нём, – Забавно, не правда ли? Когда-то мы были в ситуации в точности противоположной нынешней.

– Как чёрт побери ты выжил, я лично помню, как перерезал тебе глотку!

– По милости одного человека. Ты очень долго его искал, но так и не нашёл, – он стянул тёмную ткань со своей шеи, в полутьме я заметил блеск, – Безымянный странствующий воитель, нашёл меня после того, как ты перерезал мне глотку. Ты знаешь о ком я, он обладает способностью преобразовывать участки своего тела в сталь, но чего ты не знал, так это того, что он может сделать это и с другим человеком.

– Вздор! С чего бы ему помогать тебе?! – крикнул я, вытянув свой меч перед собой.

– А вот это уже не твоего ума дело, старый друг… – покачал он головой, будто отчитывая неразумное дитя. Он так увлёкся этим, что прикрыл глаза и поцокивал.

Мой шанс, мгновенье когда-то он не видит ничего! Полетев вперёд и высоко подняв руку, я ощутил боль и усталость, которая разливалась по моему телу. Последствия ранения. Мой выпад был уже не так резок и силён, как раньше. Зато противник среагировал молниеносно, он слегка отвёл руку в сторону и мой меч плавно соскользнул по всей длине его клинка, после этого он схватил мою ослабевшую руку и потянул меня на себя, пронзив нижнюю часть живота. Я почувствовал, как оставшиеся силы начинают покидать меня.

Я умру здесь? Вот так? От руки этого ублюдка…

– Ты проиграл, Каргус. – прошипел он с радостью, притянув меня к себе, – Подумать только когда-то мы были равны в искусстве фехтования. Нет, ты был даже сильнее, иначе не победил бы меня тогда, но сегодня ты почувствовал это, правда? Без своей силы ты ничто. Опьяненный своим могуществом, ты занимался развитием только своей драгоценной «ауры», другие же навыки отмёл как не нужные, и твоё тело ослабло. Права слово, сколько раз за наш бой я слышал скрежет твоих костей?

Я был опустошён, и не мог ответить ничего, мой разум медленно покидал тело. Скоро я умру. Невозможно! Как могу умереть я, величайший завоеватель, вскорости как исполнил свою мечту?! Мой пусть вымощен черепами моих врагов и друзей, и я погибну так?

– Похоже ты чуть оживился и вновь цепляешь за жизнь. Не стоит.

Я почувствовал жгучую боль, которая будто поднималась вверх к моей груди. Отпустив мою руку, он резко выдернул свой клинок. Не чувствуя опоры, без сил стоять на ногах – я повалился наземь. Через пару мгновений я буду мёртв. Мой взор застилала тьма, но через неё я увидел человека, стоявшего позади Лекса. Он как тёмная тень, был еле различим. Потом он заговорил, и я узнал этот голос.

– И ты, Квинт?