Buch lesen: «Проба»

© Александр Пустов, 2024

ISBN 978-5-0060-5665-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Абуба

Передо мной суетилась группа чумазых, одетых в лохмотья дикарей племени Абуба. С акцентом, который делал их речь полностью неразборчивой, они умоляли меня помочь им:

– Пжалууста! Памгите соблат наши мозги! Умляем! Они плевлатсилис жиижжа. Жиижжа! Памгите, сэр! Вы мак, сэр! Насщий маг! – наперебой упрашивали меня эти бедолаги, то вставая на колени, то хватаясь за голову.

Только что на их глазах я обыграл вождя племени Абуба в шашки, и он покончил с собой, сбросившись через ограждение набережной. Его величественное и могучее тело приземлилось на камни, оставив этому миру напоминание, что любой вождь – это лишь обычный человек. Но кроме этого напоминания он оставил ужасные воспоминания об этом дне людям, которые работали или прогуливались по прекрасной набережной Ла Мер. А самое главное – бедные дикари Абуба остались без вождя. Как я понял, никто и никогда в племени не мог обыграть вождя. Но я выиграл три из трёх партий. Хоть мы и играли на деньги, я готов простить этот долг осиротевшим дикарям. Все-таки их вождь заплатил бóльшую цену.

Мне же теперь, видимо, придется расплачиваться за мое везение, потому что Абубанцы, во-первых, решили, что я маг, раз смог обыграть непобедимого вождя, а, во-вторых, они думали, что если голова их вождя раскололась о камни, и мозги превратились в жижу, то с их мозгами произошло то же самое.

– Господа! Успокойтесь! Ваши головы целы! Посмотрите же друг на друга. Разве вы не видите, что неудача постигла только одного из вас.

Абубанцы притихли, вслушиваясь в мою речь. Но после моих слов начали переговариваться и разглядывать друг друга. Они прикасались пальцами к глазам и губам, сначала на своем лице, потом на лице соплеменников. Гладили головы друг друга, пытаясь выявить изъяны. Я как будто бы наблюдал за интимным ритуалом племени. Прохожие недоверчиво смотрели на группу дикарей и меня. Возможно, они тоже думали, что я маг, ведь откуда тут взялась кучка дикарей, если только не я наколдовал их. Пока что мое моральное право не позволяло мне оставить их на произвол судьбы. Да и планов у меня никаких не было, я просто пришел на прекрасную набережную Ла Мер прогуляться и полюбоваться видами.

Когда абубанцы вдоволь натрогались друг друга, они уставились на меня. Может быть, решили убедиться, что моя голова тоже цела. Их черные, как смола, высушенные жилистые тела отдавали здоровьем. Из них могли получиться хорошие спортсмены, но увы им не повезло с местом рождения.

– Што нам делить, сэр мак? Вы наш вошждь? Сэр маг, бутте вашдем! – дикари снова начали задаваться вопросами и искать ответы.

– Вошждь! Вожьд! Вошжд! – начали скандировать абубанцы.

Таких планов на жизнь я себе даже и в детских фантазиях не представлял. Вождь племени. Конечно, меня совершенно не соблазняли их выкрики, и становиться их вождем я не собирался. Я все думал о том, что из них могли бы получиться хорошие спортсмены. Их как раз двенадцать человек. Целая футбольная команда с одним запасным вдобавок. Привести бы их в команду третьей лиги, да потом заключать пари на результаты их матчей ради забавы. Вот это была бы история для старости. Но, конечно, все это лишь мое циничное воображение. Патрульный наряд, который прогуливался в течение всего дня от одного конца набережной к другой, к несчастью, сейчас проходил мимо. Пора усмирить разгорячившихся детей моего племени.

– Я не ваш вождь! Как я могу быть вашим вождем? Посмотрите на меня. Я белый как фарфор, хоть и живу на юге страны у моря. Ваш вождь, к сожалению, покинул вас и пока что вождя у вас больше нет.

Абубанцы начали валиться с ног и рыдать. Издавать вопли. Рвать волосы на голове, у кого из них они были. Да что там, я сам чуть не пустил слезу, но сдержался. В горле встал ком. Какая драма разворачивалась на моих глазах. Осиротевшие дикари, которых я не могу оставить в покое из-за своего любопытства и азарта, страдают от потери отца своего племени. А я в момент, когда судьба племени находится на распутье, играю с ними в роли волшебника, способного найти ответ на любой их вопрос. Но нельзя так оставлять этих бедных необразованных детей пустыни в горе. Тем более, что патрульные с подозрением уставились на меня и группку абубанцев.

– Хорошо! Я ваш вождь! Так и быть. Отныне вы будете слушать только меня и никого больше. И будете делать все, что я вам повелю!

Настроение абубанцев моментально сменилось на безудержное веселье и счастье. Они подорвались с земли, начали обниматься и танцевать, издавать случайные звуки, пытаясь изобразить музыку. Слезы в их глазах окрасились цветом радости. Они смотрели на меня как на нового властелина их жизней. Да еще и маг! К слову, происходящее все больше начинало походить на сеанс массового гипноза. Я и сам уже начал потихоньку задумываться, нет ли у меня экстрасенсорных способностей.

Прохожие менялись, как и их взгляды. Радостная группка дикарей привлекала внимание и заражала веселым настроением. Кто-то даже останавливался и начинал хлопать в ладоши, то ли в такт напеваемой моим племени мелодии, то ли поддерживая талантливых танцоров племени с гордым названием Абуба. Я же испытывал настоящий приступ экзальтации и гордость за своих ребят. И так не хотелось сообщать им новость, которую я приберег как вождь племени до момента, пока их радость не убавится. Но кажется пора. Уж лучше сказать это им сейчас, пока мысль стать настоящим вождем не проросла в моем мозгу и не растлила мою душу.

– Господа! – не успел я договорить слово до конца, как дети моего прекрасного племени выстроились в ряд. Их лица сияли, они были готовы к любому приказу.

Но вместо этого я сказал:

– На правах мага и вождя великого и гордого племени Абуба, я хочу принести вам священный и самый важный дар! Дар свободы!

После произнесенного слова «свобода», дикари начали плеваться, высовывать языки и протирать их руками. Кто-то начал ковыряться в ушах или бить себя по голове. А самое главное, что они как-то с презрением посмотрели на меня.

– Прекратите! – приказал я.

Все они снова стали смирно. Но держались уже более расслабленно.

– Не знаю, какие правила действовали в племени Абуба до меня, но теперь я решаю, что хорошо, а что плохо! И никто не смеет больше с этого самого момента гримасничать и плеваться от слова «свобода»! Теперь это священное слово! Но каждый может использовать его, когда захочет!

Замешательство на лицах дикарей сменилось уважением. Они начали аплодировать. Кажется, им понравилось, что я настоял на своем и с первых минут своего правления начал менять устоявшиеся веками порядки.

– Так вот! Дар свободы позволяет вам больше никогда и никого не слушаться! Приказывать теперь вам могут только ваши мысли в вашей голове! Что чувствовать скажет вам только ваше сердце. Выбирать себе партнеров вы вольны на основаниях взаимной симпатии. А дела вести вы можете лишь цивилизованным способом без использования насилия! Наступает новое время прекрасного и самого передового племени Абуба!

Со стороны прохожих зевак последовали аплодисменты, но отныне свободные дети моего племени стояли, не шевелясь, выражая на лицах эмоции полного смятения. Не знаю, что они поняли из моей речи, но по их озадаченным лицам, кажется, они уловили суть и не понимали, что им делать. Я решил поставить жирную точку на посту вождя племени и добавил:

– В свою очередь я теперь освобождаюсь от своих полномочий и больше не являюсь вашим вождем. Теперь ваш вождь сидит только у вас в голове! До свидания, господа! Желаю вам разделить дар свободы со всем племенем Абуба! Ведь именно этого достоин каждый человек!

Сказав это, я резко развернулся и быстро пошел вдоль набережной. Любое промедление могло бы вызвать у меня желание и дальше оставаться с этими дикарями. Начать детально объяснять им что такое свобода и как работает демократия. Но кто я такой, чтобы рассказывать им об этом. Да и смогли бы они это все понять? По-моему, я и так сделал больше, чем было в моих силах. Слава богу, что я так быстро покинул их, пока они были в замешательстве. Ведь лишь один контакт с этими по-детски вопрошающими взглядами, мог завлечь меня в очередную сценку, тешущую мое эго. В этом никакой чести. Эти бедные отсталые абубанцы только что остались один на один с целым миром. Я все сделал правильно. Но еще правильнее было бы покинуть их после победы в шашках. Но я ведь ждал, что мне выплатят мои призовые, а вместо этого мне отдали целое племя.

Дойдя до ресторана Капилони ла Марина, я оглянулся. Меня никто не преследовал, ни одной темной фигуры, лишь пестрые наряды туристов и отдыхающих жителей города. Тревожные мысли потихоньку начали отступать.

Я сделал пару глубоких вдохов. Солоноватый воздух вместе с запахом моря проник напрямую в мозг и освежил поток моих мыслей. Прекрасная набережная Ла Мер. И не менее чудесная погода. Ни одного облачка на небе и яркое солнце, отражающееся бликами на воде. В начале дня у меня не было никаких планов, как и вчера. Но разве это беда, когда каждый день ты можешь приходить сюда и лишь убеждаться, что отсутствие планов в выходные дни – это замечательно. Мою идиллию нарушил выбивающийся из общей гармонии места звук. Я оглянулся. Прямо на меня неслись патрульные полицейские. И я даже не сразу понял, когда меня успели повалить на землю и в первый раз в жизни надеть на меня наручники.

После окажется, что группа дикарей племени Абуба устроила акт массового самоубийства, бросившись за ограждение к своему истинному вождю. Бедные-бедные мои абубанцы. Они не смогли принять мой дар. Но если бы этим ограничилось. Выяснится, что это делегация Абубы приехала на прием к Министру Развития и Защиты диких племен, поскольку правительство страны обеспечивает поддержку многим племенам и этому в том числе. А их вождь даже имел несколько государственных наград. Но не имел таланта игры в шашки. Мне же теперь предстоит отсидеть целых три года жизни в тюрьме. И целых три года не нужно строить никаких планов на завтра. Будет ли хоть один день, когда я не вспомню набережную Ла Мер? Готов заключить пари с любым заключенным, что нет. Три года разлуки, но я уже с нетерпением жду нашу встречу. Не скучай без меня! А туристам, которым посчастливится оказаться на набережной Ла Мэр мой совет: никогда не садитесь играть в шашки с дикарями племени Абуба!

Выбор

– Ты жалеешь о своем выборе? – спросил Голос.

– Нет, – ответил Бездомный.

– Но ты потерял все, что имел.

– Я приобрел намного больше.

– Я задаю тебе эти вопросы каждый день.

– И что?

– А ты даже ни разу не спросил, откуда я появился.

– Это любопытство ни к чему.

– Сколько ты еще готов терпеть это?

– Я не терплю, ведь теперь я по-настоящему живу.

– Хорошо, тогда попробуй поднять свое тело и привести его в порядок.

– Подниму, не переживай.

Бездомный лежал на тротуаре, под ним было несколько слоев картона. На улице был декабрь. Морозило.

– Что тебе сегодня снилось?

– Да всё тот же сон, в котором пожар на площади, и человек в огне лежит. Но тело человека странное: никаких признаков страданий, как будто мертвец в огне.

– Понятно. Как думаешь, что это значит?

– Ты все еще меня проверяешь? Конечно, я все понял: это мое следующее задание. И дата сегодняшняя во сне каждый раз – на календарике таком маленьком с гороскопом или чем-то вроде. Что-то про призраков прошлого в этот день.

– Не идите прошлому на уступки, ведь сегодня призраки придут с самым соблазнительным предложением.

– Да-да, а можно было не так закручено?

– Ничего, потренируй память, мозг надо держать в тонусе.

Бездомный поднялся, ноги его были как две мраморные колонны: холодные и недвижимые.

– Надо согреться, – подсказал Голос.

– Да надо, а чем?

– Через квартал отсюда рядом с автобусной остановкой на тротуаре лежит Грант. У него будет для тебя стопка и булка с мясом. Я его уже предупредил.

– Понял, скажи ему, что минут через двадцать буду.

– Точно уложишься?

– Да что я со своими ногами не слажу, что ли? Точно!

– Ну смотри, передал.

Бездомный сделал шаг, опорная нога подкосилась, но он устоял. Выпрямился. Сделал еще шаг, второй, третий.

– Ну вот, движемся, как ледокол по Арктике.

– Все-все, молодец. Побереги эмоции и силы, иди к Гранту.

Бездомный плелся по тёмной улице. Звук редких машин тревожил его. Он боялся, что подъедет полиция.

– Не бойся, не подъедет, – успокаивал Голос.

Бездомный подошел к Гранту.

– Доброе утро, Грант.

– Доброе, Бездомный.

– Какой чудесный морозец сегодня, не правда ли?

– Да, прекрасное утро, так бы весь день и провел, лежа здесь.

Общались Грант и Бездомный мысленно, не открывая ртов.

– На вот булку! Хорошая, где-то в десять вечера купил, свеженькая. Под двумя курткам хранил, так что тепло еще сохраниться должно было.

– Благодарю, Грант!

– Стопку дам потом, чтобы руки из-под куртки пока не доставать, а то отморозит. Опять потом пальцами полдня учиться двигать.

– Да, конечно, понимаю, надо тело беречь.

Бездомный откусил булку и ощутил свое тело неприятной болью, прошедшей через пищевод в желудок, отдавшей в бока. Второй и третий куски уняли боль. На шестом стало даже приятно, в теле ощущалась энергия. На восьмом булка закончилась. Грант молча сидел на картоне и смотрел вперед. Глаза его были стеклянные. То, что он ими видел, явно никак не влияло на его мысли. Были бы они закрыты, ничего бы не изменилось.

– Грант, готов к стопке.

Грант достал стопку и протянул Бездомному. Жидкая субстанция протекла по трубам Бездомного, оставляя обжигающий след. Тело встрепенулось, на глазах выступили слезы, энергия внутри ощущалась все сильнее.

– Хорошо! Надо посидеть теперь.

– Да, конечно, присаживайся.

Спустя минут десять к Бездомному и Гранту приблизился человек и сел рядом с ними.

– Это еще кто? – безмолвно спросил у Гранта Бездомный.

– Не знаю, мне ничего неизвестно. – ответил Грант.

– Шпион или зелень?

– Посмотри, как одет небрежно: перестарались – шпион, думаю. Тем более зелень так нагло не подсаживается: почти плечом меня касается. Яду ему надо, есть у тебя?

– Да, есть, если попросит стопку, дам яду.

– Ну как оно, братья? Холод ебанный, все мудя в кишки ушли, – начал незнакомец.

– Да, ебано, – в один голос ответили Грант и Бездомный.

– Беленькой нет случайно? А то загнусь к ебени матери сегодня, чувствую. Я в долгу не останусь.

– Да какой долг, мы люди свободные. Вот тебе стопарик лютый. Держи, брат.

В этот момент Грант и Бездомный переговаривались друг с другом безмолвно:

– По нашей связи так и не удалось на него выйти.

– Да, не слышит он ничего. У зелени обычно уши закладывает или тошнота появляется при первых контактах. А этому хоть бы что. И разговаривает, как чудак.

– Ну ничего, после яда почувствует.

Незнакомец попытался расположить Гранта и Бездомного к себе:

– Бля, от души, братик, век помнить буду. А что, может, новости есть какие? Пожрать, может, где бесплатно есть вариант или кипишь какой-нибудь наших?

– Что он несет? – безмолвно спросил Бездомный Гранта.

– Да уж, но теперь и сомнений нет. – ответил Грант.

– Яд не пьет. Знает, может?

– Нельзя ему дать с ядом уйти.

– Придется еще стопарик израсходовать нормальный.

– Давай накатим сперва, братишка, и расскажу всё, – предложил Грант чужаку, достав стопку.

Чужак поморщился, нерешительно посмотрел на стопку в руках. Его лицо выдавало переживание.

– Ну давай, – ответил чужак.

Они выпили. Чужак сморщился и сидел так с минуту, после чего резко встал и побежал. Через метров тридцать его стошнило. Он побежал дальше, но почти сразу же его стошнило еще раз. Так и продолжалось, пока он не свернул в один из дворов.

– Тяжко ему будет сегодня.

– Зато обычно после такого, они к делу не возвращаются.

– Тоже верно.

– Надо торопиться. Напомни Гранту, чтобы не забыл про площадь, это будет знаком для него – появился Голос.

– Грант, про площадь не забудь, – сказал Бездомный и поднялся.

– Помню.

Бездомный, не задумываясь, пошел вперед. Люди уже начали заполонять улицы, машины шумели – город проснулся. Он дошел до автобусной остановки.

– Тебе нужен седьмой маршрут.

– Хорошо.

Бездомный дождался седьмой автобус, зашел в него и лег на три места сразу.

– Мне обязательно всегда занимать столько места?

– Сегодня точно надо, – ответил Голос, – Тебе нужно сохранить энергию.

– Хорошо, как скажешь.

Бездомный вышел на конечной станции. Вокзальная. Ему нужно было найти знак, который бы подсказал, что делать дальше. Голос было спрашивать бесполезно – в такие моменты он почему-то не отвечал. Бездомный слонялся сквозь толпы людей рядом с вокзалом. Бесил прохожих просто своим существованием, ведь они торопятся по важным делам, а он мешается и портит всем настроение своим внешним видом и запахом. Удобно, когда причиной своих негативных эмоций можно считать другого человека.

– Подайте мелочи бездомному, – вдруг послышалось откуда-то снизу.

Бездомный увидел сквозь ноги людей сидящую на тротуаре попрошайку. Это была Эми.

– Эми, я здесь.

– Долго ты шел, Бездомный, я уже ноги чувствовать перестаю, и глотка пересохла. Есть что-нибудь выпить?

– Нет, только яд один остался.

– Жаль, но не беда. Душу греет не еда и не вода, а священные блага. Верно?

– Точнее не скажешь. Но надо торопиться! Почему я должен был найти тебя?

– За нами следят. Замахнись на меня и вытяни у меня из нагрудного кармана записку, в ней все будет.

Бездомный заорал что-то нечленораздельное и замахнулся на Эми. Люди с любопытством поглядывали, не останавливая поток движения. Дела никому не было до разборки, но на драку всегда интересно посмотреть. Бездомный справился.

– Вроде удалось, иди теперь в небольшой магазин на углу, купи стопарик. Есть деньги?

– Да, должно на один хватить.

– Ну смотри, удачи. Еще, может, свидимся сегодня.

– И тебе удачи. Береги себя!

Бездомный сделал, как посоветовала Эми. Со стопариком в руках он вывалился из магазина и, пошатываясь, пошел вдоль улицы. Где-то за углом он прилег за стенами спуска в подземный переход и раскрыл записку: «Улица Южная, 40, входишь через арку во двор, 6 подъезд, подвал».

– Ну как дело идет? – спросил Голос.

– Да всё путем вроде, сейчас за огнем иду, а потом уже конечная, как мне кажется.

– Считай, что ты прав. Почему ты никогда не спрашиваешь, зачем все так усложнять?

– Значит, на то есть причины.

– Но ты же слоняешься по всему городу, вместо того чтобы я просто дал тебе все ответы.

– На то есть свои причины. Да и ответы редко достаются простым путем.

– Хорошо, тогда продолжай искать.

– Продолжаю, как видишь.

Очередной переезд, очередной автобус, заполненный людьми и вонью. Но никто никогда не решится что-то высказать, все терпят. Бездомный задумчив. Его что-то волнует. Что-то идет не так, как надо. Он вышел на своей остановке и петлей прошел в нужный двор. Ему казалось, что за ним следят.