Пространство жизни. Том 2

ПРЕДИСЛОВИЕ

Нам постоянно не хватает пространства жизни. Мы недовольны тем, что вокруг происходит. Наше пространство, может быть, как внутреннем в нашем сознании, так и внешним, которое стесняет нас своим присутствием? Нам хочется иметь комфортное пространство жизни.

Со времени зачатья в утробе матери находимся в ограниченном пространстве, из которого стремимся выбраться. Стараемся выбраться из своего заточения, раньше времени отпущенного природой. Выбравшись из утробы, матери начинаем дрыгаться руками и ногами. Пытаемся освободиться от пелёнок и ползунков, которые мешают ощутить пространство.

Едва ступни ног начинают ощущать земную твердь, как мы тут же пытаемся ощутить пространство вокруг. Так как разум находится на первой ступени своего развития, и мы не имеем опыта физического восприятия познаваемого пространства, то с первого шага набиваем себе шишки, обжигаем и царапаем разные участки тела, всё определяем на вкус.

Когда познаём всё вокруг домашнего пространства, то у нас появляется естественный интерес расширить круг познания за пределами домашнего очага. Тайком от своих родителей убегаем из дома и тут же попадаем в круговорот неизведанных событий. Каким-то чудом остаёмся живыми и невредимыми. Возвращаемся домой в таком виде, что нас едва узнают. С этого дня кажется, что знаем всё и всё нам дозволено.

Однако! Мы не знаем, что у нас всё впереди. Не только от нас зависит пространство. На первом плане познания вокруг естественное пространство природы. Нам не хватает времени познания собственно пространства развития нашей жизни вокруг нас. Мы всю жизнь будем стремиться познать, точнее, объять вокруг необъятное пространство.

ТОМ-2.

ГЛАВА-1. НА СТРАЖЕ МИРА И СОГЛАСИЯ.

Хочешь мира – готовься к войне, это актуально нам вдвойне.

Часть-1. Зрелое пространство жизни

Хорошая жизнь видна издалека, а вблизи она совсем другая.

1. Жизнь с ноля.

Наверно, мама давно собиралась уехать от отца, так как у неё с собой были все документы на проживание в другом месте? Вполне возможно, что у мамы была надежда наладить семейную жизнь?

Ведь отец вообще-то был хороший семьянин. Дважды налаживал хозяйство на месте проживания. Вообще-то так думаю, что главной проблемой в нашей семь были армейские сто грамм.

Когда отец был на войне, то перед атакой на врага для храбрости солдатам давали сто грамм водки – "пьяному и море покалено". У отца на ногах, искалеченных осколками на войне, на подошвах вырастали огромные мозоли, как подошва на обуви.

Мозоли мешали отцу передвигаться. Он просил маму срезать мозоли бритвой. Перед тем как срезать мозоли отец без закуски выпивал гранёный стакан водки в двести грамм.

Затем ложился на широкую деревянную лавку, сколоченную для этих целей. Мама пристёгивала отца от пяток до плеч ремнями к лавке. Давала отцу в рот палку, чтобы он не орал и не ломал свои зубы от боли.

Мозоли до крови мама срезала трофейной бритвой до крови. Раны мочила водкой. Привязанный ремнями к лавке отец во время этих процедур весь извивался от боли. Сквозь изгрызенную палку во рту матюгался.

После процедур отец засыпал от выпитой водки. Мама освобождала отца от ремней. Когда он просыпался, то извинялся перед мамой за матюки и благодарил за процедуры.

Так они жили семьёй до моих после войны шестнадцать лет. Лечился отец в госпиталях от своих ранений исключительно водкой, так как лекарств не хватало на всех раненых солдат.

Когда появилась семья, то он перестал ходить в госпиталь по разным "пустякам". Лечился дома, при мне бритвой резал кожу, чтобы достать под ней микроосколки от войны.

Так постепенно он превратился в алкоголика. Лечиться от алкоголизма не хотел. Говорил, что всё со временем пройдёт. Но ничего не проходил, а тут ещё измена с другой женщиной.

Семейная жизнь стала напряжённой, как заряд, которому нужен придел. Им стал из охотничьего ружья мой выстрел, который стал толчком отъезда мамы с нами от отца в Беслан.

В это время в Беслане проживала с семьёй Надежда мамина средняя сестра, которая была замужем за Михаила Щепихина. Он работал главным инженером в щебёночно-шпальном заводе.

Жила семья в добротном кирпичном доме в трёхкомнатной квартире в новом заводском посёлке. Приняли Щепихины нас на своё довольствие сроком на пару месяцев.

Больше никак нельзя. У самих Щепихиных трое детей возрастом младше нас троих. К тому же в семье Щепихиных старая свекровь, мать Михаила. Бабка настолько скупая и вредная, что нам даже находиться рядом опасно.

Маму сразу приняли на шпальный завод крановщицей после недельного обучения. Братьев близнецов устроили в школу-интернат с государственным бесплатным содержанием.

Через месяц Михаил Щепихин добился, чтобы нас поселили в старом карьере в старый барак, которые будут скоро сносить. Построят от завода новый дом и всем с барака дадут квартиры.

Всё вроде хорошо, но со мной плохо. Все мои документы остались в Псебае. Мама ехать туда никак не может. Много уважительных причин. Метрики о моём рождении можно легко установить.

Гудермес намного ближе, чем Псебай. К тому же родственники работают на железной дороге. Вот со школьными документами совсем плохо. Надо ехать в Псебай.

Конечно, мама была против моей поездки. Но мне удалось её убедить. До станции Армавир можно доехать "зайцем" с помощью родственников, работающих на железной дороге. Дальше имеется прямой автобус до Псебая.

– К сожалению тебе ничем не можем помочь. – сказали в районо Псебая, куда обратился за школьными документами. – Ты в нашей школе учился мало. Документы из школы в Районо не передали. Школа вчера сгорела.

– Надеюсь, что учителя целые. – по-чёрному сострил в Районо. – Меня в школе хорошо знают. Мне удалось там быть художником-оформителем.

– Как же, как же! Помню педсовет вашей школы. – улыбаясь, сказала представитель Районо. – Ты хорошо нас повеселил. Ладно, давай свои метрики. Сейчас запишу в твои данные, в течении дня получишь свои документы.

– Так метрики мои сгорели в нашей хате. – с тревогой, сказал женщине. – Почему мы уехали жить в Беслан. Помните, три месяца назад на речке безымянной был пожар. Так это была наша хата. Там всё у нас сгорело.

– Так почему с тобой не приехали родители. – стала она допытываться.

– Отец после пожара находится в госпитале в Армавире. – принялся убедительно врать. – Мама в Беслане с маленькими детьми близнецами в больнице. Одному мне удалось не пострадать. Занимался в школе наглядной агитацией по поручению Районо. Иначе бы тоже мог сгореть в нашей хате.

– Озадачил ты меня. – с горечью, сказала женщина. – Диктуй свои данные.

– Александр Сергеевич Черевков родился 28 июня 1946 года в городе Гудермес в Чеченоингушской АССР. – решительно стал диктовать то, что мне выгодно. – Окончил восемь классов, переведён в девятый класс в школе…

– Дальше можешь не говорить. – остановила она меня. – Адрес своего места работы знаю. Иди погуляй пару часов. К обеду документы будут готовы.

Хотел было поехать в Щедок в гости к Ложниковым. Туда слишком далеко. Решил сходить покушать в кофе "Голубой Дунай". Ведь с утра ни ел.

После того как куркули кормили людей человеческим мясом здесь в кофе "Голубой Дунай" готовят только молочные блюда и постные блюда вегетарианцам.

Пришлось взять молочный суп с макаронами и какао с булочкой. Конечно, для меня это не пища. Но ходить с пустым желудком тоже не приятно. Надо просто убить время в два часа, чтобы не торчать возле Районо.

Вообще-то молочный суп оказался очень вкусный. Наверно, по тому, что свежее молоко прямо из-под коровы? Какао с булочкой тоже вкусные. После еды в кофе "Голубой Дунай" пошёл посмотреть на бывшую школу, которая сгорела вскоре после моего отъезда.

На месте бывшей школы котлован под строительство новой школы. Кроме строителей там больше никого нет. Смотреть не на что. Пора идти в Районо за новыми документами.

– Александр Черевков! Сколько вас ждать? – позвала меня молоденькая девушка секретарь-машинистка Районо. – Документы ваши давно готовы.

– Мне сказали два часа гулять, вот и гулял. – оправдался за опоздание.

Девушка пригласила меня пройти в приёмную Районо. Там на письменном столе у секретарь-машинистки лежали мои новые документы об окончании восьми классов.

С такими документами мог поступать учиться в среднюю школу, в строительное училище и даже в любой техникум СССР.

– Пожалуйста! Распишитесь за получение документов. – сказала девушка.

– Большое спасибо за творческий труд. – ставя подпись в журнале сказал девушке. – Благодаря Вас у меня появилось чувство своего уважения.

Целуя ручку окончательно смутившейся девушки, думал о том, с чего это из меня прёт такая чушь, что сам покраснел от такого бездарного комплемента. Начитался не по возрасту старинных вульгарных романов и прёт из меня чёрте что не разумное. Надо вернуться мне к чтению детских сказок. Когда вышел из конторы Районо было около часа дневного времени.

Погода нормальная нет жары и чуть пасмурно. Надо сходить в Щедок к Ложниковым в гости, посмотреть, как живут родственники, чтобы они не были в обиде, что был рядом с ними и не пришёл в гости, каким-то не хорошо.

– Сашка! Какой ты молодец, что к нам заехал! – радостно встретил меня дядя Витя Ложников. – Мы как раз в Беслан собрались перебираться жить.

– Не понял! Ведь вы собирались здесь постоянно жить? – удивлённо спросил Виктора. – Шикарный дом из гипса построили. Хозяйство развели …

– Гипс кончился. Карьер закрыли. – печально, ответила Тамара. – Виктора уволили. У нас двое маленьких детей. На детское пособие нам не прожить.

– На щебёночно шпальном заводе в карьере не хватает водителей. – уточнил Виктор. – У меня будет работа. Свой дом и всё хозяйство продали в одни руки. Получили наличные деньги, которых хватить купить или снять жильё. Дальше будет видно. Ты у нас сегодня будешь телохранителем.

– У вас никаких денег не хватит, меня охранять. – шутя, сказал Виктору.

Тамара с серьёзным лицом промолчала над моей шуткой. Виктор тоже в начале молчал, а через паузу стал смеяться до слёз. Тамара тупо посмотрела на мужа и тоже стала смеяться.

Мне стало смешно от смеха родственников. Наш смех прервал рёв малолетних детей, которые по-своему поняли смех и своим рёвом заглушили смех своих родителей вместе с гостем.

Когда все успокоились, то быстро стали собираться в дорогу. Пришёл грузовой автомобиль с контейнером, в который загрузили всё, что нельзя было взять с собой.

Пришёл новый хозяин дома и всего хозяйства. Обе стороны, продавец и покупатель, расписались в документах по сделке. Покупатель передал продавцу сумку с деньгами.

Виктор посчитал деньги пачками. Обе стороны пожали руки друг другу и разошлись по своим делам. Новый хозяин дома погрузил нас в легковой автомобиль "Волга", которая, к моему удивлению, оказалась бывшей машиной моего отца.

– Стартёр барахлит. – печально, сказал водителю. – Надо почистить движок.

– Знаю, машине надо внимание. – уныло, согласился водитель. – Нет время.

Машина заскрипела старым железом и медленно двинулась в сторону автовокзала. Единственный автобус прямого рейса Псебай – Армавир был загружен на половину. Виктор купил билеты на задние сидения, чтобы мы со своими сумками не мешали попутным пассажирам выходить из автобуса. Расстояние между Псебаем и Армавиром сто тридцать километров. Езды по времени с остановками около трёх часов. Всё зависит от скорости автобуса. Перед посадкой в автобус вся наша компания сходила в туалет, чтоб по этому поводу не останавливаться в пути.

Нам надо ещё успеть на поезд. Тамара села с детьми в левый угол автобуса. Мне достался правый угол с деньгами в сумке в самом углу к надёжности хранения. Виктор сел, между нами, в сторону прохода между сидениями, как телохранитель всего семейства. Хотя на телохранителя он не похож. Худой одни кости и кожа.

Как только автобус вышел на трассу дети успокоились и вскоре уснули. Мне нечего было опасаться под охраной хозяина денег. Облокотился на сумку с деньгами в правый угол и вскоре уснул.

Надо хорошо выспаться. Добираться до Беслана больше десяти часов. Утром у меня большие дела. Автобус уложился по времени своей езды. Прибыли мы в Армавир через три часа.

Кроме нас в автобусе никого нет. Видимо водитель сжалился над нами. Привёз нас прямо к железнодорожному вокзалу. У автобуса был последний рейс. Ему всё равно ночевать до утра дома или где-то в городе.

Скорый поезд Москва-Баку приходит в Армавир в девять часов вечера. Купить билеты на поезд вполне успеваем. В конце лета поезда в нашем направлении идут пустые, места в купейном вагоне хватит всем.

Виктор берёт билеты на всё купе, чтобы нас в дороге сонными никто не обворовал. На станции Армавир скорый поезд Москва-Баку стоит десять минут. Мы не спеша проходим в восьмой купейный вагон в восьмое купе.

Ехать до Беслана восемь часов. Какие счастливые числа. Сплошное везение. Всем по этому случаю Виктор покупает мороженное. Он водитель водку не пьёт.

Как только поезд отошёл от станции, мы дружно доели мороженое и так же дружно улеглись спать на свои места. Виктор несколько раз сказал проводнику, чтобы нас разбудили в четыре часа ночи, за час до прибытия поезда в Беслан в пять часов утра. Проводник написал всё на листке бумаги и прилепил лист к двери нашего купе. Виктор успокоился и сразу лёг спать.

– Товарищи! Просыпайтесь! – заорал проводник за дверью нашего купе. – Скоро станция Беслан. Поезд стоит всего пять минут. Не забывайте вещи.

Виктор не спустился, а упал с верхней полки, чтобы быстрее собраться. Следом за собой он стащил своего сына, за которым посыпались сумки с багажной полки. Мне тоже пришлось последовать примеру Виктора и чуть не свалился прямо на голову Тамары, которая поднимала с соседней нижней полки дочку. Затем из-под нижних полок доставали сумки и чемоданы.

Едва дотащили до тамбура многочисленные сумки и чемоданы. Остановился поезд как вкопанный. Проводник открыл двери тамбура и в тот же момент наши вещи из тамбура вагона полетели на перрон. Следом за вещами на перрон посыпались мы. В это время от перрона отошёл поезд.

– Слава Богу! Успели выйти из поезда. – тяжело вздохнул Виктор. – Надо определиться куда ехать. К вам в барак или к Щепихиным в посёлок?

– У нас в бараке места нет. – сразу пришлось мне определить место для гостей. – У Щепихиных сараи больше нашего барака. Есть куда ваши вещи положить. От дома Щепихиных легче будет разбираться с вашими проблемами. Автобус идёт от вокзала в посёлок прямо к дому Щепихиных.

Пока мы перетаскивали все вещи на привокзальную площадь, к ней пришёл первый автобус до заводского посёлка. Сразу стали грузиться в автобус. В это время детям приспичило в туалет. На площади туалета нет. Родители потащили детей в туалет в зал ожидания. Меня оставили у автобуса. Первому автобусу некуда было спешить. Весь город пока спит.

– Где ваша сумка с деньгами? – в страхе, спросил Виктора перед автобусом.

Тамара и Виктор посмотрели на свои вещи, среди которых не было сумки с деньгами.

Сразу все поняли, что сумка с деньгами осталась в поезде. Тамара упала в обморок прямо в автобусе.

Виктор схватился за голову и с ужасом схватился за голову. Мои руки упали на грудь, чтобы разорвать мена в клочья. Под руками почувствовал не рубашку, а ремень от сумки.

– Ура! Деньги нашлись! – взорвался мой голос от радости. – Деньги здесь!

Выхватив сумку из-за спины, стал размахивать сумкой с такой силой, что сумка оторвалась от ремешка и улетела в кусты за тротуаром.

На сумке была застёжка молния и два ремня с замками. Поэтому сумка не расстегнулась и деньги не рассыпались. Но мне пришлось лесть в кусты за сумкой.

– Ну, ты шутник! – сказал Виктор, придя в себя. – Ты меня чуть не угробил.

– Ничуть не шутил. – с обидой, ответил. – Просто забыл, что сумка у меня.

– С тобой, племянник, нам не скучно жить. – сказала Тамара, придя в себя.

Ложниковы поехали нп автобусе в заводской посёлок к Щепихиным. До нашего барака в старом карьере от вокзала идти через рельсы чуть больше километра.

Братья близнецы всю неделю живут в школе интернате. Мама забирает их домой на выходные дни. Сегодня мама работает на заводе во вторую смену. Так что дома она одна, наверно, спит или готовит завтрак?

– Мама! Привет! Как дела? – приветствую маму за электрической плиткой.

– Доброе утро, сынок! Как съездил в Псебай? – спрашивает она, накрывая на стол. – Документы со школы взял? В Щедке в гостях у Ложниковы был?

– Эти хвостики приехали со мной. – отвечаю маме. – Они сейчас у Щепихиных. Гипсовый карьер закрыли. Работы нет. Всё продали. Будут жить тут.

– У отца был? – серьёзно, спросила мама. – Можешь ничего не говорить.

– Могу сказать, что машину отец продал. – серьёзно, ответил маме. – Мне больше нечего о нём сказать. Главное мои документы из школы. Сама школа сгорела. Документы делал в Районо. Сейчас скажу тайну, которая будет, между нами. В свои метрики изменил. Со старыми метриками меня никуда не берут. Потому, что родился в ноябре, а берут тех, кто родился в до сентября. Римскую десятку-Х изменил на пятёрку-V. Всё остальное то же, что было. Теперь моё рождение в июне-Vl. Стал на полгода старше.

– Ну, что это даёт? – удивлённо, спросила мама. – Тебя могут разоблачить.

– Никто меня не разоблачит. – уверенно, ответил маме. – В паспортном столе скажу, что метрики сгорели при пожаре в школе. Пусть проверят сами. Ездить за метриками в Гудермес поздно. На поступление в училище паспорт надо сейчас, а позже приём в училище будет только через год.

Мама ничего ни стала мне говорить. Кушать не хотелось. Поэтому выпил чай и сразу отправился в паспортный стол.

Служащая паспортного стола ни стала выяснять подробности отсутствия моих метриков.

Достаточно было документов с места работы мамы и мои документов из школы. Когда получил паспорт, сразу отправился в строительное училище№5.

В это время в училище была приёмная комиссия, которую не интересовали никакие проблемы возможные в моих документах. Паспорт новенький есть и в нём шестнадцать лет.

Документы об окончании восьми классов есть. Приняли меня учеником столяра-краснодеревщика с полным государственным содержанием. В общежитие меня не приняли, так как у меня была местная прописка в бараке старого карьера.

Однако с этой проблемой тоже вскоре разобрались. Так как художники оформители нужны везде. В построении социализма и коммунизма тоже на первом месте нужна наглядная агитация, то есть нужны художники оформители по наглядной агитации.

Откровенно, за восемь лет учёбы в школе, мне ужас как надоело быть художником оформителем, к тому же, не мечтал стать художником.

Но когда увидел, что в училище большая проблема по наглядной агитации, за которую отвечает перед парткомом всё руководство училища, то решил незаметно помочь училищу выбраться из этой проблемы. Под новый год тайком от всех стал рисовать картинки в красном уголке училища.

– Так ты художник? – удивлённо, спросил парторг, когда застал меня за рисованием картинок. – Почему ты молчал до сих пор? Такой талант прятал!

– Меня никто об этом не спрашивал. – скромно ответил на ожидаемый вопрос. – К тому же ни настоящий художник. Рисовать, просто увлечение.

Парторг больше ни стал обсуждать со мной проблему наглядной агитации училища. Повёл меня к директору училища и там в присутствии всей администрации училища рассмотрели все проблемы по наглядной агитации. Решили выделить деньги на художественное оформление всего училища.

– Скажи откровенно. Ты потянешь такую работу? – спросил директор училища. – Может быть, тебе нужна какая-то помощь, чтобы смог работать?

– Одновременно учиться и работать, это очень тяжело. – грустно, ответил на вопрос директора. – При такой нагрузке нужен нормальный отдых. Мне негде отдыхать. Так как живу в бараке в старом карьере в четыре человека.

– Предоставить жильё вашей семье училище не может. – грустно, сказал директор. – Комнату на проживание тебе в общежитии училища найдётся.

На следующий день меня поселили в общежитие в комнату на одного человека на втором этаже с окнами прямо во двор училища. Мама была рада моему успеху.

Но просил Па меня хоть раз в неделю приходить к ней и не забывать о своих братьях близнецов, которым нужно брать пример у брата.

2. Самостоятельность.

После того, как у меня появилась возможность жить самостоятельно без контроля со стороны мамы. Но в первый месяц самостоятельной жизни понял, что жить самостоятельно никак не могу.

Нужен был урок самостоятельной жизни. Быть заточённым в общежитии без денег никак не мог. В училище платили стипендию в размере пяти рублей. Но этих денег мне не хватало ни на что. Сигареты не курил и спиртное не пил. Однако, мне хотелось купить мороженое себе и своим братьям близнецам. В выходные дни хотелось вечером сходить в кино.

На всё моей стипендии не хватало. Договорился с парторгом училища, что один рабочий день у меня будет свободный. Мне надо решить много личных проблем, которые могу устранить в свободный от работы и учёбы день.

Пятница был короткий день в училище, то меня решили освободить от всех обязанностей в училище.

– Мама! У меня к тебе имеется просьба. – обратился к маме, как только получил свободный день. – Договорись с дядей Мишей Щепихиным, чтобы мне нашли работу на пятницу на заводе. По закону у меня есть право на работу на один день, свободный в училище. У меня пятница свободная.

В течении недели мой вопрос был решён. Меня приняли на работу на шпальный завод. Дали работу убирать бетонный мусор возле форм под бетонные шпалы после бетонирования форм хоппер дозатором.

Работа не сложная. После работы хоппер дозатора убирать совковой лопатой мусор. За свою работу получал пять рублей в день. Двадцать рублей в месяц, это не восемьдесят рублей в месяц, которые получала мама за месяц работы в качестве крановщицы мостового крана.

На такую работу как у мамы меня не пустят. Рядом со мной рубщик освобождает шпалы от стальных струн. За время своей работы внимательно наблюдал как рубщик металлическим ломом с ножом от рубанка по дереву отсекает струны между шпалами.

Вес лома с ножом был весом десять килограмм. С таким весом в каждой гантели качаю мышцы в спортивном зале училища вечером каждый день.

– Толик! Дай мне попробовать рубить струны. – обратился к рубщику.

– Нет проблем, попробуй. Рубщики нам на заводе нужны. – согласился он с моей просьбой. – Если у тебя получится, то можешь рубить любую линию.

Конечно, у меня с первого раза ничего не получилось. Струны с натяжкой в пятнадцать атмосфер ни так просто разрубить. Надо попасть в плиту, через которую протянута струна и отсечь струну от плиты.

Таких струн на торцевой плите четыре ряда по десять штук в ряду и того сорок струн. Так просто попасть по торцевой плите и отсечь струну неопытному рубщику фактически невозможно.

Пришлось несколько раз ударить по плите. У меня это получилось. Первую струну отрубил. Дальше у меня появилась уверенность. Остальные струны отрубались быстро и легко. Мне неизвестен норматив рубки струн. Но мне показалось, что сделал работу легко и быстро. Всего за несколько минут освободил торцовую плиту от струн.

– Ну, ты молодец! С первого раза срезал струны с торцовой плиты. – с удивлением, сказал рубщик. – Скажу начальнику цеха, чтобы тебя приняли рубщиком на твою пятницу под моим контролем, чтобы не было травмы.

В следующую пятницу мне разрешили работать рубщиком под контролем профессионального рубщика Толика Крошка (такая фамилия). Толик рубил одну парную линию.

Мне досталась соседняя парная линия. Мы оба словно соревновались при рубке струн. За смену сделали по две линии.

– Ну, вы молодцы! – радостно сказал начальник смены, который пришёл проверить нашу работу. – Вы как стахановцы. Сделали две нормы за смену.

Дальше моя работа рубщиком закрепилась. Каждую пятницу рубил две линии, то есть, выполнял две нормы в смену. Работа рубщика была сдельной.

Когда работал рубщиком все четыре пятницы, то заработал сто рублей в месяц. На двадцать рублей больше, чем зарплата мамы за месяц.

– Мама! У меня в училище полный рабочий день в зарплату. – сказал маме, когда узнал, когда день получения зарплаты. – Получи за меня зарплату.

– Тебе деньги принести или ты сам в барак придёшь? – спросила мама.

– Мою зарплату оставь себе. – ответил маме. – Мне на работу в пятницу принеси пять рублей. Больше мне денег не надо. У меня есть стипендия.

За несколько месяцев работы рубщиком на заводе у меня по всему телу стала такая заметная мускулатура, что каждое утро вовремя физзарядке в училище при виде меня в плавках, все в спортзале с удивлением и завистью разглядывали меня. Мне даже неудобно было выглядеть манекеном.

– Ты где так накачал мускулатуру? – спросил у меня учитель физкультуры.

– Нигде не качаю мускулы. – удивлённо, ответил учителю. – Просто по пятницам работаю рубщиком на шпальном заводе. Рублю ломиком струны.

В ближайшую пятницу все пацаны из нашей группы во второй половине дня пришли на завод посмотреть на мою работу рубщика.

На линию рубки никого не пустили. Пацаны смотрели на мою работу со стороны. Как раз в это время у меня закончилась работа на линии рубки. Подошёл к друзьям.

– Попробовать отрубить пару струн. – сказал другу протягивая ему ломик.

Лагутин Толик, мой друг по училищу, комплекцией с меня, взял из моих рук ломик и сразу чуть не получил травму. Ломик выскользнул из его рук и лезвие ломика отрубило край носа сандалии на его ноге.

Толик вернул мне ломик. Не говоря ни слова, он ушёл с завода следом за нашей группой. В строительном училище учиться два года. У меня есть желание учиться дальше.

Но у меня нет никаких документов об образовании, чтобы поступать дальше в высшее учебное заведение.

Аттестат об окончании училища является профессиональным образованием, а не средним образованием.

– В настоящее время учусь в строительном училище. – обратился в Районо с вопросом об образовании. – С аттестатом из училища не могу поступить ни куда выше. Обязательно надо иметь школьное среднее образование.

– Вы что от нас хотите? – с удивлением, спросил зав Районо. – Идите учитесь в школу и оканчивайте её с экзаменами на аттестат зрелости как все.

– Вот теперь послушайте меня. – настаивал на своём. – В данное время у меня знание на много выше среднего школьного. Зачем мне учиться в средней школе. Дайте возможность сдать экзамены экстерном на аттестат.

– Мы поговорим с педсоветом школы№1. – согласился заведующий Районо. – Если педсовет согласиться с вашей просьбой, то мы вам сообщим.

После недели обсуждения между Районо и педсоветом школы№1возможности моей сдачи экстерном экзаменов на базе средней школы. Экзамены назначили на пятницу во второй половине дня, когда в школе не было уроков после окончания моего рабочего дня рубщиком на шпальном заводе.

В первую пятницу был экзамен по русскому языку, сочинение на свободную тему. В моей голове было столько тем, что мог писать несколько часов.

Однако на сочинение был отведён всего один час, в который мне надо было уложиться. "Мой первый класс." была тема из моей реальной жизни.

В следующую пятницу экзамен по литературе. Тянул билет из нескольких десятков билетов, лежащих на столе педсовета. Билет№7 – Тема: «Муму» краткое содержание рассказа Тургенева.

Сомневаюсь, чтобы кто-то из школьников не знал рассказа про глухонемого Герасима и его собаку. Третьим экзаменом была история. Билет№10 – Тема: "Декабристы разбудили Герцена".

На эту тему делал стенд по наглядной агитации в школе Псебая. Как Герцен развернул революционную агитацию было хорошо известно до мелочей. Учителя на экзамене с интересом слушали мой рассказ.

Четвёртый экзамен математика: Билет№11- Тема: "Система уравнений."

Вообще-то это алгебра, а не математика. Но к учителям на экзамене нельзя спорить.

Могут поставить не уд и завалить экзамен. Пришлось решать задачку не по теме предмета. Знал алгебру и математику на одном уровне.

Пятый экзамен по физике: Билет№25 – Тема: "Механическое движение тела." К такому ответу мне не надо было готовиться.

Хорошо было известно, что механическим движением тела называется изменение положения тела в пространстве относительно других тел с течением времени.

При рассмотрении вопросов, связанных с движением тел, можно не принимать во внимание размеры тела.

Тело, размерами которого в данных условиях можно пренебречь, называют материальной точкой.

На этом ответ мой прервали. Шестой экзамен по химии: Билет№5 – Тема: "Природный и попутный нефтяной газы.". Вообще-то это была не школьная тема, а тема техникума или даже института.

Но по месту жительства в Избербаше среди нефтяников и газовиков часто слышал и читал обсуждение данной темы экзамена. Седьмой экзамен обществоведение был принят без билета, как общее собеседование, так как этот предмет был введён во все общеобразовательные и профессиональные обучения. Преподавался как курс лекций обществоведения и экзамены по этому предмету не были утверждены министерстве.

Экзамен по иностранному языку был отменён, так как из-за частого места жительства мне пришлось учиться в разных школах с разным изучением иностранных языков, то знание иностранного языка у меня отсутствовало. Всего на экзамены экстерном были включены тринадцать предметов. По счёту девятым экзаменом должно быть черчение.

Наверно, в школе была проблема с наглядной агитацией из-за отсутствия художника-оформителя поэтому вместо черчения в билете было указано – "Рисование на выбор"?

Время на рисование отведено три часа. Лично для меня это было слишком много времени на работу по рисованию. За такое время в карандаше мог исписать рисунками целую стену. Так как передо мной не было доступной стены, то в этих целях использовал большой альбом на рисование.

– Александр! Почему сразу ни сказал, что ты художник? – с удивлением воскликнул представитель Районо, рассматривая мои рисунки в альбоме. – Могли тебе дать аттестат зрелости с отличными оценками за твой талант.

– С таким аттестатом у меня могли быть проблемы с поступлением в ВУЗ. – серьёзно, отклонил выводы представителя Районо. – Мне нужны заслуженные учёбой оценки, а не за рисование. Быть художником совсем не хочу.

По любому дальше экзамены у меня принимать ни стали. Педсовет решил, что при подавляющем большинстве четвёрок и пятёрок на экзаменах по разным предметам нет смысла принимать остальные экзамены.

Так как по моим физическим данным свободно тяну на отлично среди ровесников. Однако так просто от Районо и педсовета средней школы№1, мне не удалось отделаться.

Руководители строительного училища, Районо и педсовета средней школы№1договорились между собой, что мне предоставят на летние каникулы оплаченную работу по наглядной агитации в районе.