Владимир Орлов

вредного, чем выдумывать себе идеалы.

– Все. Про соленый арбуз. – А-а… Он оказался вкусным, ты не знаешь? – Она хвалила.

Как это угораздило влюбиться его? Ведь он уже любил всерьёз семь раз и знал, к чему это приводит.

- Да-с. У кого Игла. У кого Чаша Грааля. У кого Меч-Кладенец. А у вас что же могло быть такого замечательного?

- Половник для щей, - сказал Шеврикука. - Или большая ложка. Деревянная. Ею неразумного дитятю отец мог за столом назидать по лбу. Со звуком.

Как человек с воображением, а стало быть, с предрассудками и суевериями, я предпочитал болеть без диагнозов. Так хоть какие-то надежды остались бы...

Клавдия одета была тщательно, словно бы Данилов стал интересен ей как мужчина. Краску и тушь на веки и на ресницы она наложила под девизом: "А лес стоит загадочный..."

бутерброды с рыбой кетой, украшенной дольками лимона, водка в граненых стаканах и кружки пива, как полагалось, запотевшие, и, хотелось верить, долитые