Ольга Пустошинская

удивилась бабушка. – А, этот… я и забыла. Ему сто лет в обед. Дядя твой золотую

бы разок на свет белый порадоваться. А то помру и не вспомню. Старый

ранец, не говоря уже про тетрадки-книжки… А тут такой подарок! «Посоветуюсь с мужем, – решила она, – что он скажет».

ползли на лоб. – А ты что же, Мишка, станешь такое терпеть? Тебе в рыло, а ты утёрся

мела печной заслонкой, доставая чугунок. Минька умылся у рукомойника, перекрестился на икону,

тщательно расчесала и заплела волосы, аккуратно повязала

девчонки с чемоданами и рюкзаками