Zitate aus dem Buch «Чёртово племя»

мела печной заслонкой, доставая чугунок. Минька умылся у рукомойника, перекрестился на икону,

Минька не пятачок, а трёпку за разбитую сахарницу. Обиженный, почёсывая загорбок, он надулся и решил не рассказывать матери о своём умении, раз она дерётся. Битый час проторчал Минька на печи, бросая на

муторно стало и на душе у Миньки. Он

дёрнулся: – Я никому не говорил! Я фокусы хотел сделать по книжке, а воспитатель увидел. Я не проболтался, что это твои

колёс и верха. Кто хотел прокатиться, платил усатому мужику, должно быть хозяину, усаживался

будешь к нам приходить. – Меня не отпустят. Дядька говорит, что заблужусь

сделай и назад, ладно? – Ладно, – ответил Минька,

кому человеку приглянулся рисунок, стало быть, он чудо как хорош. Воробей, ослеплённый блеском орденов, с открытым ртом разглядывал генеральский мундир с эполетами и полосатый золотой пояс. – Клоп! Миньку будто холодной водой окатили. – Клоп! Вырядился… ровно путный! – Мотька кривил губы и насмешливо смотрел на Минькин кафтан. – А тебя, Дылда, завидки взяли? – заступился Егорка. – Я вот дядьке скажу, что ты

псалмы умеешь?.. Спой, какой нравится. Он с улыбкой послушал, как Минька старательно выводит дрожащим голоском: «Благослови, душе моя, Господа», перекрестил его и дал поцеловать руку. парнишка отличит бабочку от петуха. С Миньки сняли мерку и сшили такую же тёмно-синюю рубашку с пуговками, как у других ребят. Он примерил её, украдкой посмотрелся в Мотькино

елей и полей себя», и покойный