Helga Duran

мне человеком, прежде чем объявлять Анне, что она свободна. Какой же было глупостью испускать в неё своё семя. Если она беременна, я этого

момент для делового разговора… Ты ранен, Ульяна

Прям выбесила своими обвинениями. Как будто я ничего не делаю, сижу на жопе ровно. Что на неё нашло? Ведёт себя, как конченная истеричка, как малолетка чёртова. Поговорить бы с ней, выяснить, что за винегрет в красивой головке, но не могу сейчас. Даже смотреть на Ульяну не могу без злости. Она просто убила меня своим поступком! Зарезала без ножа! А это её недоверие ко мне вообще атас! Мало я с ней разговаривал, просил, объяснял, как себя вести на бандитском

её лицо в ладони. Сна ни в одном глазу, нижняя

ты попросила не брать его на обмен. Что ж, я рад за него,  – без тени эмоций ответил Вадим, склонив голову на бок. – А я люблю его и сестру. – Он подхватил цепь и пошел к двери. – Не пытайся бежать, – не оборачиваясь, предупредил мужчина. – Я приказал своим людям стрелять на поражение. У тебя есть выбор: спасти жизнь человеку и постараться выжить самой или тупо сдохнуть от пули. Ты меня уже заебала

Вот как у нее, так получается? Стоит, вылупилась на меня. Просто смотрит, а я из штанов готов выпрыгнуть!

Морозов со спущенными штанами сидел на унитазе – ничего необычного. А вот лицо у него было измученное, но важное, как будто он сидит на троне и приказ о казни изменников Родины диктует.

Я в судьбу не верю. Нашими руками творится вся наша жизнь от начала до конца.

ты его любишь, то ты просто умираешь, когда он тебя предаёт. Ты стоишь спиной к обрыву, а он смотрит тебе в глаза, улыбается и  толкает.