Екатерина Островская

и больница, и кладбище с моргом, если мы сейчас эту козу не доставим. Тут парень

просто у одного из этих парней родной дядя в городской прокуратуре оказался. Приятель мой пострадал ни за что. Не понимаю, почему он со мной не связался: я бы помог, несмотря на дядю прокурора. Взял бы тех ребят на чем-то другом… Зазвонил мобильный. Номер вызывающего был незнаком Гончарову. Но он все же решил ответить. – Игорь Алексеевич, – прозвучал незнакомый голос, – я от Артема Валерьевича, подвез

или даже повесить, потому что она убила всех: мужа, Аркашу Какаду и недоумка Дробышева, который не Дробышев даже, а всего-навсего Чирик зачуханный. И еще

молча. Еще раз пожал Сергею руку и напомнил про горотдел. Посмотрел на Коптева. – Какой еще горотдел! – возмутился тот. – У нас работать некому, оперов не хватает… Следователи

ситуация только усугубляется в связи с финансовым кризисом

силах бороться с ностальгией, возвращались на родину, а кому-то не нравилось, что при начальнике выражать свои мысли вслух на родном языке не следует. Бывали дни, когда мойщиков не хватало, и тогда Алексей сам обслуживал клиентов. Поначалу это вызывало у Верещагина

Даже дал рукопись своей собственной диссертации, насколько я понимаю. Мое мнение? Ну, как сказать… Если вице-премьер прочитает где-то такой доклад, то никто не поверит, что это его собственные мысли. Откуда в России взяться умному и образованному политику, порядочному человеку к тому ж? Такие люди в нищете гниют. Простите…