Анна Данилова

находился у них дома. Я сейчас называю тебе тех людей, у которых был мотив для убийства. Ревность, к примеру. Жена Карасева, Соня. Она целый день крутилась у себя дома, во дворе, ее видели соседи, вечером она забегала к соседке, та заболела, и Соня приносила ей козьего молока. Однако где она была ночью, никто сказать не может: Карасев, как я уже тебе сказала, находился в городе,

чтобы ее отпустили прямо в зале суда. Она убила родную сестру, молодую девушку. Возможно, адвокат попытается

хватало еще, чтобы он сюда приехал. – А я бы на твоем месте все-таки дождалась возвращения Бориса. – Может, приготовим какой-нибудь суп? Заодно покажу тебе, как это делается. Где у вас картошка? Горох?

Я тут потихоньку схожу с ума. Скоро уже платья Глафиры буду надевать… – А это еще зачем? – Лиза встревожилась из-за психического состояния Адама. – Надену, встану

огромное количество гостей, чтобы продемонстрировать

возвращения мужа. Я боялась его, вот так… Одним словом,

продавать мою квартиру, даже не видя ее! Значит, просто знал планировку, знал, что квартира в самом центре города, чудесная «генеральская» сталинка стоит дорого; да и шубку моль побила; и кольца

Но Ребров, которого они застали на крыльце, увидев подруг, улыбнулся и обнял каждую. Он не злился. – Здорово, «пинкертоны»! – Привет, Валера! – Ругаю себя, что не догадался найти таксистов! – признался он по-свойски Жене. – А ты молодец, зришь в корень! Рядом с домом стояла лишь машина Реброва. – А где эксперты?

с какой-то болезненной легкостью. Все-таки

пистолет Левки, как, возможно, сложился  бы какой-то, пока что