Cтихотворения

Стих этот мне понравился, потому, что он добрый. А вот, его название, сначала – нет. Потому, что показалось непонятным. Даже каким-то намеренно заумным, вычурным. Однако, потом я вспомнила. Однако, не сама вспомнила – вот ведь оно, как бывает – мой друг Милеев, поэт и бард решил, вдруг, изобразить мне песню Высоцкого «Без умолку, безумная Кассандра кричала: Вижу Трою, павшей впрах. Но ясновидцев, впрочем, как и очевидцев, во все века сжигали люди на кострах». И вот, когда Милеев дошел до места «И он использовал ее не как Кассандру, а как простой и неуемный победитель!!!» Я вспомнила: пророчество Кассандры о гибели Трои, оно звучало, ведь, не просто, как предсказание погибели города (кстати, основанному предками древних руссов, как сейчас утверждают некоторые ученые, например, Чудинов). Оно звучало, как чуть ли, не пред речение о погибели самого добра. О грядущем торжестве тьмы, хаоса страстей. О том, что над планетою навсегда закроется крышка инфернального гроба. Наверное, в этом смысле Астахов прав: так надо было назвать стих, предвещающий торжество доброго начала. Антикассандра. Он спорит не с Кассандрой, как с личностью. Это была великая душа, и кто ж может с этим поспорить. Он предлагает альтернативу мрачному видению перспектив истории. Что бы не случилось, ведь стоит лишь захотеть, и тяжелый сон бытия рассеется, словно дым. Судьба тяготеет над нами лишь только, покуда мы остаемся злыми. Но вот, отречемся в душе от зла, и сразу же, наш горизонт будет ясен. Пожалуй, я бы назвала это не «Антикассандра», а – Последуя в Оннегуту, которое тоже тяжеловато, на мой взгляд – Крестовый поход детей.

Стих этот мне понравился, потому, что он добрый. А вот, его название, сначала – нет. Потому, что показалось непонятным. Даже каким-то намеренно заумным, вычурным. Однако, потом я вспомнила. Однако, не сама вспомнила – вот ведь оно, как бывает – мой друг Дмитрий Милеев, поэт и бард решил, вдруг, изобразить мне песню Владимира Высоцкого «Без умолку, безумная Кассандра кричала: Вижу Трою, павшей в прах! Но ясновидцев, впрочем, как и очевидцев, во все века сжигали люди на кострах». И вот, когда Милеев дошел до места «И он использовал ее не как Кассандру, а как простой и неуемный победитель!!!» Я вспомнила: пророчество Кассандры о гибели Трои, оно звучало, ведь, не просто, как предсказание погибели города (кстати, основанного предками древних руссов, как сейчас утверждают некоторые ученые, например, Валерий Чудинов). Оно звучало, как чуть ли, не пред речение о погибели самого Добра. О грядущем торжестве Тьмы, хаоса страстей. О том, что над планетою навсегда закроется крышка инфернального гроба. Наверное, в этом смысле Астахов прав: так надо было назвать стих, предвещающий торжество доброго начала. Антикассандра. Он спорит не с Кассандрой, как с личностью. Это была великая душа, и кто ж может с этим поспорить. Астахов предлагает альтернативу мрачному видению перспектив истории. Что бы не случилось, ведь стоит лишь захотеть, и тяжелый сон бытия рассеется, словно дым. Судьба тяготеет над нами лишь только, покуда мы остаемся злыми. Но вот, отречемся в душе от зла, и сразу же, наш горизонт будет ясен. Пожалуй, я бы назвала это не «Антикассандра», а – последуя Воннегуту, который тоже тяжеловат, на мой взгляд – «Крестовый поход детей». Их есть Царствие Небесное – говорил Иисус. Не забудем.

Немного выбило из этой теплой волны: «и никто не поставил креста». Как если бы это противоречит арийской песне «На пороге неба». На том пороге мертвым ведь все-таки ставят кресты, потому что «так им легче дышать». Я, кстати нисколько не сомневаюсь в том, что мертвые дышат на самом деле. Ошибки нет. А вот у Астахова «никто не поставил креста» звучит мрачновато как-то и безнадежно. Однако хочется верить, что все-таки, поэт имел в виду нечто совсем другое. Дом истины, куда подойти так сложно, Подводный дом, остающийся в некотором Далеко, – он, все-таки, хоть и не подпускает к себе неподготовленных, но и не лишает их последней надежды. Хочется верить, что в устах Ярослава Астахова «никто не поставил креста» – это значит: никто не оставил попыток добраться к Истине. Мы ведь живы