Buch lesen: «Барышня-бунтарка»

Глава 1

Он не пьёт вина. Не играет в карты. Ненавидит балы и охоту. Никогда не участвует в разгульных пирушках, которыми так славится столица. Не желает жениться.

Вечно мрачный и нелюдимый Радимир Ярогорский позволил себе единственную вольность, доступную богатым мужчинам: он решил завести содержанку. К несчастью, ею буду именно я.

В городском доме моего будущего, или, правильнее сказать, уже настоящего господина, царило мрачное безмолвие. Слуг здесь почти не было, хотя особняк отличался внушительными размерами. Видимо, большинство комнат стоят запертыми, ведь нелюдимый хозяин не устраивает приёмов и не принимает гостей.

Комната, куда меня привела молчаливая горничная, оказалась такой же тёмной и безликой, как и всё принадлежащее высокомерному отставному офицеру, пожелавшему приобрести себе живую игрушку.

Отец отлично решил свои проблемы! Ещё бы! Пустив по ветру состояние, полученное по наследству, он «великолепно» распорядился судьбой старшей дочери. Продал за большие деньги! Хотя, что ещё могло меня ждать, с моими-то способностями?

Привычная боль разлилась в груди. С самого детства я знала, что не гожусь в жёны мужчине из благородного сословия. А всё из-за того, что мой магический талант ничтожен.

Испокон веков все девушки нашего рода выходили замуж за чародеев, охранявших Пограничье. Их целительная женская магия гармонично дополняла боевую мужскую, тем самым помогая поддерживать защитный барьер от вторжения злых сил на нашу территорию.

Моих сестёр с детства готовили к замужеству с офицерами княжеской пограничной службы. А меня нет. Женская магия проявляется ещё в самые первые моменты после рождения. Она даёт о себе знать потоками света и тепла, доказывая, что новорождённая девочки станет опорой для будущего мужа, поддерживая его энергию в борьбе с тёмными силами.

Когда же родилась я, никаких волн света не последовало, как говорит моя няня, была лишь маленькая искорка. Потому-то меня и назвали – Искра.

Когда я подросла, матушка пыталась пробудить во мне хотя бы слабые способности, но у неё ничего не вышло. Я не годилась в жёны стражу Пограничья, и ничего поделать было невозможно.

И всё же, разве это повод продавать меня в содержанки? При мысли о мерзком поступке родного отца моё сердце вновь затопила обида. Я не заслужила чести блистать на балах в княжеском дворце, но и участи продажной девки, от которой воротят взгляд даже слуги из благородных домов, тоже можно было избежать.

Да, безусловно, я не подходила в спутницы жизни княжеского чародея, но супругой горожанина, или купца стать вполне могла бы.

Тем более женихи имелись, и к девятнадцати годам я получила не менее десяти предложений замужества, ведь обделив меня магией, судьба решила пошутить, наделив меня привлекательной для мужчин внешностью.

Отец отказал всем. Да, руку и сердце мне предлагали не боевые чародеи, но женихи готовы были жениться и без приданого. Брак с лавочником не так престижен, как с военным, но моя честь была бы спасена. Я спокойно жила бы в маленьком домике с простоватым, но хозяйственным и вполне обеспеченным мужем, рожая ему наследников и собираясь за субботним чаем с тётушками и замужними подружками.

Сказать по правде, я искренне надеялась, что так и будет. Вот только у моего отца оказались совсем другие планы.

«Ты должна понимать, что те деньги, что готов заплатить за тебя Ярогорский, помогут выгодно пристроить твоих сестёр. Ты отлично знаешь, что без приданого их замуж не возьмут!» – попытался убедить меня «заботливый родитель», когда объявил о своём решении.

Сказать, что я была возмущена, ничего не сказать. Я помню, как впервые в жизни устроила тогда настоящую истерику.

– Всю мою жизнь вы твердили мне, что это я не гожусь в жёны царскому чародею! Вы утверждали, что сёстры достойны этой участи, так как у них открылся дар ещё при рождении! А теперь пытаетесь убедить меня, что я должна расплатиться своим будущим, своей честью, своей жизнью, в конце концов, чтобы они могли выйти замуж! – кричала я, рыдая, как сумасшедшая.

У меня в голове не укладывалось, что со мной хотят поступить подобным образом.

Отец лишь отворачивал лицо и брезгливо морщился. Две мои сестры с самого детства были его любимицами. Возможно, оттого что их дар проявился сразу, а может, из-за того, что они были похожи на него, а я, наоборот, разительно отличалась от остальных родственников.

Внешне младшие сёстры Дана и Дина были не слишком привлекательны. Очень худые, с выступающими скулами, длинными, тонкими носами и блёклыми волосами, они обладали столь невзрачной внешностью, что даже еженедельные выходы в свет не принесли им ни единого предложения руки и сердца.

Меня же на балы не отправляли, ведь собрать туда девицу было неимоверно затратно: платья, туфли, украшения, причёска, всё это стоило безумно дорого и было не по карману разорившемуся отцу. И если ради одарённых дочерей, родители готовы были влезть в долги, собирая их на приёмы, то тратить деньги на меня никто никогда и не планировал.

Я умела танцевать все модные в этом сезоне танцы, знала, как нужно вести себя в обществе, могла поддержать разговор, ведь получила такое же образование, что и мои сёстры. Но всю свою жизнь была кем-то вроде неугодной бедной родственницы, которой позволялось проводить время с остальными членами семьи, но на равных её никто не воспринимал. И всё же с этой несправедливостью смириться я могла, но продавать в содержанки, это уж слишком!

– Вы всегда говорили, что дар – это главное достоинство девушки! Он обеспечит ей блестящее будущее. Так почему же сейчас отказываетесь от своих слов? Сёстры одарены, значит, им не нужны деньги, чтобы привлечь достойного супруга! – бросила я отцу, когда на слёзы сил не осталось.

А тот недовольно поморщился и процедил сквозь зубы:

– Мне ужасно не повезло с детьми. Твоя мать не смогла родить мне ни одного сына. А дочки не оправдали моих ожиданий. Ирония судьбы! Ты красива, а твои сёстры получили дар, но обладают непривлекательной для мужчин внешностью!

– Но ведь главное – дар! – не отступала я.

Отец отрицательно покачал головой:

– Как я был наивен, полагая, что магические способности – это всё, что нужно для удачного замужества! Времена изменились, теперь избалованным молодым офицерам, этого недостаточно! Они засматриваются на красоток и бьются на дуэлях за благосклонность смазливых девиц. Дурнушки интересуют их лишь размером приданого!

Глава 2

Убедить отца не продавать меня Ярогорскому, не удалось. Где и как он сторговался с ним, я не знаю. Но в одно буднее утро этот затворник явился к нам на завтрак, с целью взглянуть на своё приобретение. Видимо, не хотел покупать кота в мешке и решил лично удостовериться, что я достаточно хороша для того, чтобы согревать его постель.

Матушка и сёстры были осведомлены о его приходе, а вот я нет. В тот день я впервые увидела этого печально известного офицера. И знаменит он был отнюдь  не своим отважным поступком, спасшим княжество от вторжения нежити. Нет, россказни совсем иного толка передавались из уст в уста. Его считали спятившим с ума аскетом, богатым сумасбродом, держащим себя и своё окружение в ежовых рукавицах.

А ведь именно Ярогорский, ничем не примечательный офицер, ещё не получивший звания княжеского чародея, в одиночку предотвратил атаку нежити.

Как ему это удалось, для всех до сих пор остаётся загадкой. Говорят, он бросился с саблей на огнедышащего аспида, который сумел прорвать защитную магию Пограничья.

Каким-то немыслимым  образом Радимир смог справиться с чудовищем, а затем заделать брешь, сквозь которую пытались прорваться другие представители армии нежити. На это ушли практически все его магические способности. Ярогорскому пришлось долго восстанавливаться от ран, нанесённых аспидом. И если физические силы к нему, в конце концов, вернулись, то магия навсегда покинула его.

Молодой и подающий блестящие надежды офицер был вынужден уйти в отставку. Он замкнулся в себе и как поговаривают, ненавидит всё и всех. А теперь мне придётся жить с ним под одной крышей и выполнять его прихоти.

В то утро, когда мой покупатель явился разделить с нами трапезу, он произвёл на всех членов нашей семьи тягостное впечатление. Да, внешне Ярогорский был даже красив: каштановые волосы, немного резковатое, но благородное и мужественное лицо. В сочетании с высоким ростом и офицерской выправкой, всё  это делало его привлекательным. Но вот манеры оставляли желать лучшего.

Войдя в столовую, где был накрыт стол к завтраку, отставной офицер лишь коротко кивнул. Совершенно не соблюдая правила этикета, он проигнорировал намёки матушки на традиционное приветствие, не пожелал представляться дамам по всем правилам и даже отказался поддерживать хоть какое-то подобие светской беседы.

Зато позволил себе подойти ко мне, так близко, что я почувствовала на коже его дыхание. Он пристально оглядел меня, как будто ища недостатки. И к ужасу матушки, дотронулся тыльной стороной ладони до моего лица.

Когда крупная мужская рука коснулась моей щеки, я замерла от изумления и неожиданности. А этот наглец поводил своей ладонью вверх-вниз, поглаживая кожу, при этом прожигая меня взглядом зелёных глаз.

Трогать порядочную девушку вот так бесцеремонно, соприкасаться кожа к коже, да ещё в присутствии других людей, было верхом пошлости и невоспитанности. Да что там! Это настоящее оскорбление! Вот только мой благородный папаша и не подумал возмутиться и одёрнуть нахала.

Прикосновения Радимира обожгли меня как огнём, настолько это было необычно, да и неприлично просто до безумия. Я резко дёрнулась и, не осознавая,  что делаю, размахнулась, собираясь влепить мужчине пощёчину.

Ярогорский был быстрее. Он перехватил мою ладонь, сжал её сильными пальцами, неожиданно поднёс к своим губам, поцеловал обнажённую кожу, отодвинув кружево, обрамлявшее манжет платья.

Я так и ахнула, чувствуя, как мурашки разбежались по всему телу, и застыла, хлопая глазами. Как сквозь вату я слышала возмущённый голос матушки, как отец что-то говорит гостю, призывая того вести себя прилично. Видимо, даже его задето столь бесцеремонное обращение.

А Радимир лишь хмыкнул. Он обернулся к моим родным и бросил только одно слово:

– Беру!

А затем вновь повернулся, прожёг меня своими изумрудными глазами.

– До скорой встречи, дорогая, – прошептал он.

После этого мужчина выпустил мою руку, развернулся на каблуках и вышел прочь из комнаты.

На несколько минут в столовой воцарилась тишина. Выждав, пока гость удалится окончательно, матушка принялась обвинять отца в том, что тот пригласил в приличный дом такого невоспитанного господина. Тот что-то втолковывал ей в ответ, убеждая, что больше этого невежды здесь не будет. А сестрицы охали, ахали и прижимали ладони к щекам.

Я смотрела на этот наигранно праведный гнев и показное возмущение, и в груди у меня вновь закипала горькая обида.

– Ах, вам не понравились его манеры! Действительно – невежлив, вульгарен и груб! А вас не смущает, праведная семейка, что вы за деньги продаёте меня этому человеку? Как рабыню, отдаёте в его полное распоряжение! И как только я окажусь в его доме, он будет делать со мною гораздо более постыдные вещи. Это вам не кажется ужасным? – выпалила я и, не в силах больше сдерживать своё отвращение и страх, расплакавшись, выскочила из комнаты.

Тогда никто не стал останавливать меня или утешать. Я прорыдала почти весь день, не представляя, как выпутаться из этой ситуации.

Позже мною были предприняты несколько попыток отговорить родителей. Я умоляла отца не губить мою жизнь, со слезами просила мать заступиться, но они как будто не слышали или не понимали. Родители твердили только одно: Дина и Дана должны найти хороших супругов, а что будет дальше со мной, они обсуждать отказывались.

Глава 3

Я подошла к мягкому креслу на гнутых ножках и присела на краешек. Сердце колотилось в груди как бешеное, ладони похолодели, а в голове билась одна и та же мысль:

«Неужели мне придётся вытерпеть этот позор?»

Но судя по всему, ничего другого мне не оставалось. В городской дом Ярогорского меня доставил «заботливый» папенька. Он вызвал экипаж, приказал слугам погрузить мои немногочисленные вещи, и вместе со мной доехал до стоящего в отдалении от остальных домов особняка, чтобы передать покупателю с рук на руки.

Отставной офицер встретил меня лично. Он был холоден и высокомерен, но при этом сам подхватил чемодан с моей одеждой и занёс его в дом. На отца Ярогорский взглянул с таким презрением, что тот невольно отступил и побледнел.

– Деньги вы получили. Претензий нет? Что ж, прощайте, надеюсь, больше не свидимся, – бросил Радимир и отвернулся.

Даже находясь в жутком волнении, я всё равно не смогла сдержать ехидной улыбки. Папенька получил ровно то отношение, что заслужил. Надеюсь, слава отца, продавшего свою дочку, побежит впереди него, и деньги, полученные за мою сломанную жизнь, не принесут ему ничего хорошего.

Да, неправильно так думать о родных, но я не могла иначе, горечь обиды всё ещё разъедала моё сердце.

Откуда-то появилась служанка, и хозяин дома приказал отвести меня в приготовленные покои. Я послушно последовала за ней. И вот теперь сижу и ожидаю прихода Ярогорского, надеясь, что акт бесчестия (как ещё это назвать, я не знаю), пройдёт как можно быстрее.

Хотя, конечно, хотелось бы обойтись без него, но выбора нет. Мне не удалось подготовить свой побег заранее, и обстоятельства сложились таким образом, что убежать прошлой ночью из родительского дома не удалось.

Придётся повторить попытку сегодня. Вот только я была уверена, что мой хозяин захочет воспользоваться своим правом как можно скорее. Как избежать экзекуции, которой мне представлялась близость с ним, я не имела понятия.

К моему удивлению, мужчина не спешил в мою комнату. Я измучилась ожидать его, со страхом поглядывая на дверь, а Ярогорского всё не было. Уже ближе к вечеру заглянула служанка и сообщила, что через четверть часа хозяин ждёт меня к ужину.

Делать нечего, пришлось приводить себя в порядок и собираться на этот фарс, под названием ужин. Хотя почему фарс? Питаться ведь любовница хозяина, как-то должна. Вот только моё новое положение казалось мне таким неестественным, что любые обыденные действия представлялись чем-то наигранным и театральным.

«Мы будем сидеть за столом и вести светские беседы, как будто супружеская пара! Это же абсурд!» – думала я, удаляясь за ширму, чтобы умыться и надеть муслиновое платье, в котором выходила к ужину в родительском доме.

О жизни содержанок я знала весьма мало, но мне они представлялись кем-то порочным до мозга костей. Девушка в прозрачном наряде, с распущенными по спине волосами, лежащая на диванчике и готовая принимать господина по первому требованию. Именно так в моём воображении выглядела содержанка.

Я думала, что они и ужинают на своих развратных диванчиках, а их благодетели располагаются рядом на мягких подушках и кормят их с рук.

Фантазии, безусловно, нелепые. Но в сплетнях об этих падших женщинах, которые шёпотом, на ушко передают друг другу благовоспитанные домашние девицы, всё выглядело именно так.

Поправив причёску и оглядев себя в небольшое настенное зеркало, я направилась к двери. В коридоре меня ждала служанка, чтобы отвести в столовую, где накрыли к ужину.

Хозяин дома уже был здесь. Он стоял возле окна и задумчиво смотрел вдаль. Лицо строгое и сосредоточенное, вьющиеся волосы упали на высокий лоб, плечи, обтянутые белоснежной рубашкой, расправлены, спина прямая. Сразу видна офицерская выправка.

«А он довольно красив», – подумала я и немедленно отогнала непрошеные мысли.

Любоваться его привлекательностью я не собиралась. Мне нужно было лишь дождаться ночи и попытаться незамеченной выбраться из дома, а там…

О том, что будет после, я старалась не думать, потому как и та судьба меня не слишком прельщала, но всё лучше, чем этот позор.

Увидев, что я вошла, Ярогорский обернулся и кивнул в знак приветствия. Он вновь оглядел меня с ног до головы, как будто желая убедиться, что не зря потратил свои деньги.

«Зря, зря потратил, – не без доли ехидства подумала я. – Уже послезавтра я буду в таком месте, откуда даже ты не сможешь меня забрать. Ни ты, ни отец».

Вслух же говорить ничего не стала, а просто опустила глаза, желая показать своё смирение с незавидной участью.

Глава 4

– Присаживаетесь… барышня, – Радимир на секунду запнулся.

– Благодарю, – я уселась на предложенное место.

Хозяин дома расположился во главе стола и жестом предложил мне приступать к трапезе. Меня упрашивать не пришлось, я без лишних разговоров и жеманства занялась едой. Тем более что ужин выглядел вполне аппетитно. А подкрепиться стоило, ведь мне предстояла бессонная ночь, к тому же я ничего не ела с самого утра.

Ярогорский молчал, я тоже не делала попыток заговорить. Мы в полной тишине опустошили свои тарелки, и лишь после чая, хозяин дома решил обратиться ко мне.

– Вы холодны и неприветливы, – бросил он, сверля меня взглядом своих изумрудных глаз.

От такого заявления я несколько опешила. А чего он ожидал? Что я с восторгом брошусь к нему на шею?

– Вас это удивляет? Вы купили меня как вещь и собираетесь использовать в гнусных, бесчестных, унизительных для любой девушки целях. И ждёте чего-то другого? – выпалила я покраснев.

Мне было безумно стыдно даже намекать о тех вещах, что делают мужчины со своими содержанками.

– Ну почему же сразу гнусных и унизительных? Мужья с жёнами делают то же самое. Вы и их осуждаете? – подняв вверх одну бровь, протянул он.

Я фыркнула и вскочила из-за стола. Конечно, это было не слишком прилично, но я не смогла сдержаться.

– О, я прошу, не сравнивайте содержанок с замужними женщинами! Между нами ещё ничего не было, но моя репутация уничтожена полностью! Бывшие подруги не станут со мной здороваться, а если вдруг встретятся где-то на улице, то перейдут на другую сторону дороги. Всё знакомые будут смотреть с презрением. И даже в гости к своим родным я больше не смогу прийти, так как девиц подобного сорта не принято принимать в приличных домах! – воскликнула я.

– Для вас так важно мнение других? Не всё ли равно, о чём судачат сплетники? – Радимир выглядел абсолютно невозмутимым. – Тем более, я богат. Я смогу выполнять любые ваши прихоти. И обеспечить вам такой уровень жизни, которому позавидует каждая бывшая подружка. Что вы хотите? О чём мечтаете? Наряды, экипажи, золото, украшения?

Я задохнулась от возмущения и не сразу нашла что ответить. Ярогорский говорит с такой уверенностью. Неужели он не понимает, что модные платья нужны лишь для того, чтобы блистать в обществе. Для чего они той, кто отвергнут всеми?

Сделав глубокий вдох, я взяла себя в руки. Хочет узнать, о чём я мечтаю? Думает, что может выполнить любую прихоть? Придётся спустить его с небес на землю.

– У меня есть мечта. Да, она доступна лишь очень богатым и знатным господам. Но не думаю, что вам под силу исполнить её, – проговорила я и с вызовом взглянула на Радимира.

Тот тоже поднялся и, сложив руки на груди, надменно посмотрел на меня сверху вниз.

– И что же это?

– С самого детства я мечтаю танцевать на княжеском балу, – проговорила я и едва смогла скрыть улыбку, когда увидела растерянное лицо мужчины.

Изображая всемогущего богача, он явно не ожидал такого подвоха. На княжеский бал содержанкам хода нет. Да и отставным воякам тоже, сколь богаты бы они не были. Это великолепное событие несколько раз в году устраивается во дворце, и на него получают приглашения лишь действующие стражи Пограничья со своими одарёнными магией жёнами.

У моих сестриц, коль найдутся всё же претенденты на руку и сердце, появится возможность попасть туда. И даже, вполне вероятно, они смогут несколько раз получить приглашение. А вот мне и мечтать об этом не следует.

– Да и местечковые балы для меня под запретом. К чему мне наряды? К чему украшения? Кичиться перед слугами? Которые, к слову, тоже едва скрывают своё презрение по отношению ко мне, – с болью в голосе проговорила я.

Радимир подошёл ближе. Высокий, с невероятно широкими плечами, в этот миг он показался мне огромным. Я вынуждена была поднять голову вверх, чтобы встретиться с ним взглядом, и это притом, что сама я не отличаюсь маленьким ростом.

Я отступила назад, но он ещё сильнее приблизился. Ещё шаг назад, ещё и ещё, пока не упёрлась спиной в стену.

Радимир же и не думал останавливаться. Он подошёл так близко, что я почувствовала тепло его тела, ощутила едва уловимый запах мыла, кожи и чего-то ещё… Незнакомое и будоражащее – запах мужчины.

От его близости мне стало трудно дышать. Сердце заколотилось где-то в горле, а по телу пробежала дрожь. Ярогорский был слишком большой, мужская сила, исходящая от него, подавляла, сводила с ума, заставляла трепетать.

«Будь у нас магия, она бы заискрила», – неожиданно промелькнуло в голове.

Видимо, мужчина подумал о том же, он с некоторым любопытством и удивлением заглянул мне в глаза, приподняв моё лицо за подбородок.

Там, где тёплые пальцы коснулись коже, меня обожгло жаром. Неведомая ранее энергия, похожая на разряд молнии, покатилась вниз по венам, опаляя каждую клеточку тела. Ощущения были настолько необычными и сильными, что я задрожала. Моё тело начало колотиться, будто в ознобе, но при этом я чувствовала тепло, а вовсе не холод.

В тот миг я мечтала лишь об одном: убраться от него подальше, не ощущать эту пугающую энергию, не видеть резковатые, но безумно привлекательные черты его лица, не слышать его дыхание и едва уловимый стук сердца.