Buch lesen: «Вам не перезвонят», Seite 4
Алексей точно залил в желудок «Тойоты» какую-то отраву. Даже от разбавленного бензина не могла валить такая завеса.
Гонщики подъезжали к пересечению с 3-й Парковой улицей. Здесь было куда просторнее, можно было впритирку, но выстроится в шеренгу уже из трех машин. Однако из-за присутствия гражданских этого делать не стоило, и гонщики продолжали ехать без резких маневров. «Акула» снова начал отдаляться от Степана. Должно быть, за счет расширенной проезжей части на этом участке Алексей смог набрать достаточную дистанцию и увеличить отрыв от соперников. Интересно, он уже заметил неисправность в газораспределительном механизме? Видимость усугублял ремонт в левой части дороги – из-за бетонных блоков и сеток не были видны водители гражданских машин, кто поворачивал в сторону попутного направления.
Словом, пойти на опережение на Сиреневом бульваре – значит гарантированно подписаться на аварийный исход. Оставалось уповать только на грядущий поворот на 15-ую Парковую улицу. Навигатор Тихона показывал, что до него оставалось меньше двух километров.
«Акула», однако, свой шанс не упустил. Рисковой игрой в «шашки» он сумел обогнать «Волка» и выровняться с «Кирой», минуя прямой поток плотной дымовой завесы, источаемой «Бизоном». Степан практически перестал видеть, что теперь творится в призовых местах, и начал сбавлять скорость.
Кто-то из участников начал вжимать в клаксон, издавая мерзкий отвлекающий гул. По громкости, то сигналили где-то сзади. Возможно, что эта кислотная змеюка на «Мерседесе» злилась на предпоследнее место (белый «Мустанг» в тандеме с «Волгой» и с поддержкой гражданской массовки полностью блокировали ему путь к прорыву), и теперь источала своим звуковым ядом с целью подействовать на нервы соперникам. К слову, Тихоном не возбранялись непрямые методы воздействия соперников друг на друга – слепить впереди едущего дальним светом, играть в «учителя» и подрезать. Организаторам было все равно, насколько пострадают участники, а гонщики хотели использовать все методы, что приблизить себя к победе. Лишь бы не попали в ДТП с участием гражданских. Ну и сами не отбросили колеса.
Степан был категорически не согласен с такими правилами – все эти трюки сводили к минимуму реальное мастерство стритрейсеров. Но принципиально не стал поднимать с Альбертом Сергеевичем вопрос о его запрете – он хотел уделать этих выскочек на иномарках аки настоящий рыцарь.
Но «Гадюка» не вел себя как человек, желающий разнести все на своем пути ради первого места. «Мерседес» ехал ровно, без метаний. Кто же тогда отбивал сзади баранку?
Свет в правом боковом зеркале Казначеева стал ярче – помимо слепящей пары фар лаймового цвета на сближение шел свет ксеноновых фонарей еще одного ездока, очевидно не похожего на «Квокку». Чутье Степана подсказывало – то был далеко не залетный искатель адреналина, искавшего приключений на ночных дорогах. Неужто старый приятель Алексея снова решил составить компанию «Ночным всадникам»?
Пока Казначеев пытался рассмотреть попутчика-незнакомца, он едва не отправился на тот свет – кто-то из впереди едущих гонщиков попал аварию.
IV
У Степана в запасе были считанные доли секунд, чтобы не стать третьим участником аварии на пересечении с 13-ой Парковой улицей. Он успел вырулить «Волгу» на встречное движение Сиреневого бульвара, едва не присоединившись к пострадавшим. Оставаться на месте ДТП Степану было нельзя ни в коем случае – полицейские и скорая стянутся сюда с минуты на минуту. Неизвестный преследователь при этом отцепился от «Гадюки» – либо остался на месте аварии, либо передумал преследовать гонщиков.
Экран навигатора выдал поверх карты сообщение: «Все в разброс!». После чего выключился через несколько секунд. Умница, Тихон – как минимум правоохранителям будет сложнее установить связь инспектора ДПС с ездовыми увлечениями. Правда, он забыл уточнить в своем экстренном послании, чтобы ребята вытащили батарейки из навигаторов – если полиция узнает о волшебном девайсе организаторов клуба, через какое-то время они пробьют местонахождение приемников по GPS сигналу.
Степан проехал мимо поворота на 15-ую Парковую улицу, направляясь сразу к круговому перекрестку на 16-ой Парковой, где располагался памятник Соловецким юнгам. Оттуда он повернул на юг и свернул на Первомайский проезд, где укрылся на автостоянке среди других машин под покровом крон ночных деревьев. Выключив свет и заглушив двигатель, инспектор глубоко выдохнул и начал прокручивать кадры минувшей сцены с аварией. Ему показалось или вторая машина была каретой скорой помощи…?
Второй кнопочный телефон, который Степан использовал для связи с членами гоночного клуба, завибрировал от входящего вызова. Устройство не смогло распознать владельца номера. Почему-то в голову пришла мысль, что на Степана пытался выйти тот самый Стас из УСБ.
– Алле….
Казначеев представлял, как тот начнет угрожать ему раскрытием их маленького кружка по интересам. Как мать и отец в один прекрасный день находят в своем почтовом ящике фотографии Степана в окружении гонщиков…
– Алло, слышишь меня?!
Кстати, насчет матери. Она же вроде на скорой ехала. Обещала написать, как узнает адрес больницы…
– Степа, блин, ответь уже!
Последняя фраза наконец-то вывела Степана из ступора. Должно быть он неосознанно нажал на кнопку приема звонка, после чего неизвестный женский голос пытался достучаться до его ушей.
– Мам, ты в порядке? – ответил он.
– Не знаю, Степ, как там твой мамик, но меня вот точно коробит. Далеко уехал?
– Кто это?
– Это Кира, блин!
Казначеев почувствовал приступ неловкости от путаницы собеседника. В других случаях, если бы так спутали его, он бы ни за что не оставил этот акт невежества без внимания. Но сейчас неуклюже выглядел только он.
– Ты хоть представляйся заранее, когда звонишь. Одна?
– Да.
– Тогда слушай….
Степан объяснил, как проехать к месту парковки его «Волги». Сестра Алексея примчалась меньше, чем за десять минут с момента окончания звонка. Эхо рычания «Сильвии», рассекавшего тишину ночи, слышалось аж с кругового перекрестка на 16-ой Парковой улице. Через несколько минут в боковых зеркалах показалось отражение розоватого света, сияние которого становилось все ярче по мере приближения к парковке. Кира припарковалась слева от Степана, после чего двигатель «Сильвии» затих. Судя по правому расположению руля, ушастая машина была чисто японской сборки (Степан не обратил на это внимание в предыдущей гонке). Кира вышла из «Ниссана» и пересела в «Волгу» на переднее сидение. Ее лицо подсвечивалось оранжевым светом фонарных столбов, отчего шоковое состояние девушки было еще заметнее. Теперь Степан был уверен, чью машину видел водитель автомобиля экстренных служб в последний миг. Если успел разглядеть вообще.
– Это был брат? – начал он чуть тихо.
Кира, всхлипывая и быстро хватая вдохи, покивала в ответ. Казначеев не хотел, чтобы из уст девушки прозвучали его наихудшие опасения.
– Ты уверена!?
– Не знаю… У тебя есть курить?
– Нет. Зато в бардачке есть сэндвич.
***
Вопреки своим принципам не быть мальчиком на побегушках, Степан отправился искать по темным улицам Восточного Измайлово круглосуточные ларьки, где могли продавать табачные папиросы. Речь зашла и за бутылку водки, но Казначеев такой вариант исключил. По словам Киры, сама она начала курить недавно, угощалась обычно у друзей, когда пары спиртного давали по мозгам. Сейчас ситуация практически не отличалась – организм так или иначе находился в стрессовом состоянии, и с каждой затяжкой сигарета давала мнимое успокоение. Пускай хоть какое-нибудь, лишь бы стало легче.
На обратном пути его второй «рабочий» сотовый снова начало трясти от входящего вызова. На сей раз пожаловал сам… Альберт Сергеевич. Степан даже остановился, задумчиво поглядывая на экран кнопочного телефона. Спустя около трех секунд он ответил на вызов.
– Степа, сейчас Тихон звонил, – сказал он удрученным голосом, в котором прослеживалась еще и сонливость. – Говорит, что с Лешей что-то стряслось. Это правда?
– Не могу сказать наверняка, но… Возможно он столкнулся с другой машиной.
– С гражданской?
– Не успел разглядеть, – Степан возобновил шаг.
Меркулов выругался по телефону.
– Сколько раз ему говорил – не надо гнать, тебе еще за сестренкой присматривать. Ладно, мы как-нибудь обыграем этот вопрос. Знаешь, почему твой Альберт Сергеевич молодец? Потому что я выбрал такой маршрут, чтобы, в случае чего, на постах наши измайловские инспекторы были. Они все нормально оформят, так что про ваш клуб информация не всплывет. Вы же без номеров ездили, да?
Ты поразительно прагматичный человек, Альберт Сергеевич! Твой сотрудник попал в аварию, и неизвестно, в каком он сейчас был состоянии. А ты за номера переживаешь.
– Все участники заезда были без номеров, – Степан замедлил ходьбу, дабы по возвращению на стоянку уши Киры не уловили его разговор.
– Отлично. Хорошо, если ваши тачки не видели вместе с другими. Лешка впереди тебя ехал?
– Да.
– Что-то подозрительное замечал за ним? Вилял, может, подрезал кого-нибудь?
– Ехал ровно, в последние несколько минут у него из выхлопа будто черный дым пошел. Сам момент аварии я не видел.
– Черный дым!? Этот идиот залил в бак соляру что ли? – перед Степаном мгновенно нарисовалась картинка выпученных глаз и раздувшихся щек начальника в последнем вопросе.
– Подозреваю, что да.
– Как он вообще умудрился проехать пять метров, там же… Ладно, об этом завтра. Выясни, в какую больницу он попал. Увидимся в кафе «Штольц» завтра в одиннадцать.
Щелчок брошенной трубки – разговор был окончен. От такого количества событий и диалогов мозг Степана впал в некую гибернацию, вроде той, в которую переходили компьютеры, чтобы потом операционная система мгновенно прогрузилась. В таком состоянии он продолжил идти до парковки, пока одна из реплик разговора с Меркуловым не прошлась по нему током.
«Если ваши тачки не видели вместе с другими». Что он этим имел в виду? А если их вместе с другими «всадниками» видел Станислав из УСБ или кто-то из его коллег, предварительно запомнив их лица вчера на посту? Либо же опасения были излишни, и на хвост Алексею сел обычный отпрыск золотой молодежи, чей интерес возбудили разноцветные тюнингованные…
– Куда ты там пропал, блин!?
Степан не заметил, как ему навстречу выбежала Кира. Через несколько секунд она была уже в его объятиях.
– Не бросай меня тут одну!
***
Лейтенант Казначеев оказался весьма разборчив в табачной продукции – среди самых приемлемых сигарет продавец предложил ему красный «Мальборо». Заодно прихватил пару бутылок простой воды. По опыту общения с курильщиками Степан знал, после перекуров их всегда мучила жажда.
– Хорошо, что такие взял. Меня тонкие бесят. Не понимаю, как другие бабы их курят, – оценила Кира, поджигая папиросу в своей «Сильвии». Степан, понятное дело, запретил курить в «Волге». Из окна своей машины он наблюдал оранжевый огонек от затяжки и сизые узоры дыма от тлеющей сигареты. Носу было неприятно, но глаз радовал. – Погоди минутку, приду в себя…
Степану очень хотелось прояснить один момент, но нужно сперва было выслушать версию сестры Алексея. Не меньше его мучало желание прочитать нотацию о вреде табака, но это он тоже оставил в последнюю очередь. После трех-четырех сильных тяжек и почти осушенной пол-литровой бутылки воды, Кира вернулась в «Волгу». Сделав глубокий вдох-выдох, девушка озвучила любопытную версию случившегося.
– Это все чертов Федя.
– Как это? – изумился Степан. Откровение Киры шло вразрез с его собственными догадками.
– Ты же видел, я была ближе к правому краю. Лешка ехал по центру, а Федя зажимал его сзади слева. Затем брат будто… Начал притормаживать… Я чуть не отправилась за ним следом, когда эта скорая прямо передо мной пролетела, – Кира сделала рубящий жест правой рукой в левую сторону.
– Это все-таки была машина скорой помощи?
– Да, я по красной полоске определила. Но от страха не стала разворачиваться, уехала черт знает куда, остановилась и набрала тебе.
– Откуда у тебя мой второй номер?
– Как откуда… Лешка дал.
– Ясно. Хочешь сказать, что Федор все так удачно подстроил, чтобы Алексей попал в ДТП?
– Он же понимал, что на перекрестках надо притормаживать, тем более бульвар, где ни хрена не видно и полторы полосы. И этот урод, если ты заметил, начал как будто поджимать его. Так что виновного долго искать не придется. И вспомни его слова перед гонкой, что он уготовил какой-то там сюрприз.
Быстро же сестра Алексея пыталась поднести к алтарю козла отпущения. Или, правильней сказать, акулу отпущения. С позиции Степана было видно, что перед перекрестком Федя как раз-таки начал притормаживать, иначе из-за дымовой завесы он бы точно вмазался в столб. Подозрения Степана начали усиливаться.
– Тебя не смутила неисправность в выхлопной системе?
– А, ты про дым… – Кира взяла бутылку и допила остатки воды. – Ты же знаешь моего брата, тот любит поиграть с газом…
– Здесь дело не в газе, – перебил ее Степан.
– А в чем? Ну, может, расходники какие-то не успел поменять, или масло попало в камеру.
– И дело не в расходниках. От масла чаще синеватый дым, а не как от горящего нефтеперерабатывающего завода.
Здесь Кира переключила внутренний тумблер на режим «ежика».
– Степ, у меня в школе по химии была натянутая «тройка», что ты ко мне пристал?
– Дым из выхлопа пошел из-за того, что Алексей заправил «Тойоту» не тем, чем нужно. Кто-то подложил ему канистру с дизелем.
– А вот пусть чаще заправляется у ваших торгашей. Откуда ты знаешь, что они тебе в эти бутылки льют?
– Торговцы в норме, они берут бензин с проверенных заправок и работают так уже не первый вечер. В бутылках его действительно хранить нежелательно, но реакция с таким пластиком наступает спустя долгое время. Если у них после гонки остается бензин, они переливают его потом в канистры.
– Не пойму, а я-то здесь причем? – от затянувшейся прелюдии Кира начала разводить руками.
«Твоя игра в дурочку слишком затянулась», – злился про себя Степан.
– Хорошо, спрошу конкретней. Зачем ты подвергла Алексея опасности?
Девушка была в недоумении. Ее взгляд был тупо уставлен на Степана, так, что фонарные огни проливали свет на ее правую скулу.
– Я сейчас не поняла, ты обвиняешь меня в произошедшим с братом…?
– Я объясняю, а ты молча слушаешь. Накануне сегодняшней гонки Алексей по приезду упомянул, что не смог найти в своей связке ключи от гаража, и очень обрадовался, когда встретил меня на месте. После чего он обнаружил у себя канистру с неизвестным содержимым, и почему-то решил, что это был мой подарок. Канистру Алексей взял с собой, и когда он открыл ее на точке сбора, то обратил внимание, что у содержимого нехарактерный запах. Однако не стал разбираться в ситуации и вылил содержимое в бак вместе с бензином, который он приобрел у торговцев. Под топливным люком остались небольшие подтеки после заправки. Я прошелся по ним пальцем, и обнаружил, что у них маслянистая основа. Мои подозрения подкрепились, когда ты замешкалась в подборе слова, и сказала «начал притормаживать», хотя мы оба понимаем, что в тот момент двигатель, скорее всего, вышел из строя, – выждав паузу, он завершил свой ход мыслей. – Все говорит о том, что ты тайком вытащила из его связки ключ от гаража и подложила эту канистру с дизельным топливом. У меня только один вопрос – зачем?
Кира, выслушивая свое разоблачение, продолжала молча расправляться с папиросой.
– Ты ничего не докажешь.
Здесь удар по самолюбию Степана пришелся как ни кстати больно.
– Не беспокойся, делом займутся отделы нашего округа. Я уж точно найду способ представить им фамилии со списком подозреваемых.
– Тогда я и тебя под эшафот подведу. Ты тоже в эту игру ввязался.
Степан развернулся к ней полностью в анфас.
– Интересно, на каком основании? Ты видишь меня в этой игре второй раз.
Кира выдохнула носом, затем уперла локти в колени и положила голову на руки.
– Лешка правильно говорил, что полицейские, как овчарки. Вынюхают все, – Кира потерла лицо. – Не думала, что так может закончится…
– На что ты рассчитывала?
– Что он бросит ездить! Раз уж Федечка (как же язвительно она произнесла его имя) тебе на него нажаловался, я не хотела, чтобы дело дошло до разборок в ментовке. Еще до вступления в ваш клуб я пыталась говорить с братом, чтобы тот перестал брать деньги, но тот ни в какую. Рассчитывала, что он зальет соляру еще в вашем боксе и не доедет до старта, зная, как он любит высокие обороты.
– Неужто ты и правда думала, что двумя каплями дизеля ты отобьешь у него желание участвовать в гонках и собирать по́дать с твоих бывших ухажеров? Теперь он доедет разве что до больничной койки. А от тебя я услышал признание, которое можно подшить к делу.
– Что ж, надевай наручники и вези меня в отделение. Повторю там слово в слово! – Кира снова начала всхлипывать и закрыла лицо руками. Степан сделал глубокий выдох, и, пользуясь моментом, положил руку Кире на плечо.
– Я могу представить, как Алексей тебя любит, и как ты ему дорога. Вряд ли он захочет навещать тебя в колонии общего режима. Посмотри на меня, – девушка повернулась к Степану. Несмотря на темноту, часть света попадала ей на лицо и от слез в глазах мелькал оранжевый блеск. – Если пообещаешь, что расскажешь ему все, когда он придет в себя, я не дам тебя в обиду. С гонками будет покончено. Равно как и с Федором.
– Он же убьет меня за это!
– Не убьет. Говорю, ты слишком дорога ему.
Внутренняя благодарность набрала такой порыв, что Кира снова бросилась к Степану в объятия.
***
Кира долго уговаривала Степана поехать к ней, чтобы легче перенести события неприятного вечера, но инспектор категорически отказывался от визита к малознакомому человеку. Сейчас нужно было замести следы и решить другие вопросы – избавиться от навигаторов, вернуть «Волгу» в свою берлогу и связаться с матерью. Степан сделал разумное предостережение, что ближайшие пару дней их не должны где-либо видеть вместе.
– Лучше выясни, в какой больнице окажется Алексей. Сейчас его отвезут в реанимационное отделение, там обычно не бывает связи. Затем его либо оставят долечиваться на месте, либо переведут в наш госпиталь, где проводят лечение представителей силовых структур. Сейчас я уеду, ты выждешь пятнадцать минут и поедешь в свой бокс. Дубликат ключей Алексея отдаешь мне. Выйди на Тихона, скажи, чтобы он забрал у всех гонщиков навигаторы и прекратил на время гонки. Будет возникать – скажешь, что это поручение от меня. Затем сотри все исходящие и входящие звонки членам клуба, мой номер можешь оставить. И продумай…
– Степ, хватит, дай переварить…
– …и продумай свое алиби на этот…
Кира не дала зануде-инспектору закончить чтение его нотаций – та страстно вцепилась в его губы. Жалко, что душевное потрясение Киры не обошлось без сигарет. Тогда этот момент был бы для него более приятным. Как-нибудь надо сравнить без привкуса смол…
Гаражный сектор на Измайловской эстакаде был хорош тем, что в ночное время здесь не обитало ни души. В отличие от вечернего времени, о личной конспирации в такие часы можно было не беспокоиться. Ключи от ворот Алексея он спрятал в одном из ящиков с инструментами, после чего закрыл бокс. Отлично, одну улику пока упрятали. Какого-либо подозрительного преследования за собой он тоже не заметил.
Мать так и не отписалась о прибытии в больницу. Возможно, что приступы усилились, а когда сильно болит – переписки и звонки последнее, что интересует пациента. Неудивительно, если мать довела это дело до операционного стола, и личные вещи с телефоном остались где-нибудь у санитарки. Казначеев решил оставить этот вопрос до утра.
Наступил второй выходной день инспектора ДПС Степана Казначеева. Завтра снова ни свет, ни заря приезжать на планерку, выдачу необходимой экипировки и любимого мотоцикла. По регламенту, со Степаном должен быть приставлен еще один напарник. Но лейтенанта вполне устраивало и одиночное несение службы – отсутствие болтливого напарника будет как нельзя кстати, пускай и не при самых приятных обстоятельствах. К тому же, это шанс проявить себя как старшего смены.
Сегодня четверг, а значит в кафе «Штольц», куда позвал его Меркулов, будет свободно где-то с половины первого, и их смогут быстро обслужить. Надо будет заказать порцию капучино – кофе, сваренный дома в турке, не давал тонизирующего эффекта – ночь выдалась очень тяжелой. Что говорить об эмоциональном состоянии – после такого точно не уснешь быстро.
Альберт Сергеевич пришел позже где-то на двадцать минут, его взгляд был мрачнее тучи. Шеф молча сел за стол напротив своего подчиненного, и начал говорить спустя несколько секунд.
– Хреновые, я тебе скажу, новости, Степа. Не успел я по утру затянуть галстук на воротнике и морду выбрить, как мне звонит комбат6. Сказал, что дает мне сорок минут, чтобы прискакать к нему на ковер. Знаешь, что он мне прислал?
Альберт Сергеевич достал свой новомодный пятый «яблофон», сделал несколько волшебных манипуляций указательным пальцем и развернул телефон к Степану.
– На, глянь-ка.
Перед глазами лейтенанта предстала переписка с абонентом, записанным как «КБ». В левой нижней части экрана вырисовывалось какое-то крошечное изображение, на которое и нажал Степан. Картинка увеличилась, развернулась во весь экран и начала воспроизводиться. В нижней левой части отображались дата и время. Судя по капоту и отдаленному урчанию заведенного двигателя, автор либо отдыхал после тяжелого рабочего дня, либо ожидал кого-то на парковке вдоль дороги. Ясно, запись была сделана на видеорегистратор. Из-за темного времени суток и обильного количества деревьев определить место было сложно. Так продолжалось секунд десять, после чего из динамика телефона начал слышаться приближающийся рев то ли гоночного болида, то ли спортивного мотоцикла.
Нет, это оказалась «Тойота» Алексея, несущаяся на 70-80 км/ч, за которым тут же проехали остальные члены гоночной шайки.
После чего оператор, если определять по характерным звукам, перевел коробку передач машины в режим «Ddrive» и выехал с парковки, взяв курс на сближение с отстающим «Гадюкой». После нескольких секунд продолжавшейся погони вдалеке перед машиной раздался грохот, объектив камеры смог запечатлеть свет от уличных фонарей, подсвечивавших осколки выбитых стекол. Степан несколько раз отматывал бегунок проигрывателя обратно к секундам, предшествующим столкновению машины Алексея со скорой помощью.
«Твое лидерство продлилось недолго…», – горестно думал он, посматривая то на крутой поворот «Во́рона» влево, то на момент аварии. Когда участники уехали вперед, водитель подъехал ближе к месту ДТП, после чего…
Степан на рефлексах нажал кнопку блокировки экрана, когда к их столику подошла официантка с бейджиком «Елена» и уточнила пожелания гостей по блюдам и напиткам. Меркулов заказал большой капучино с собой, Казначеев все же воздержался от заказа. Затем, когда официантка покинула их, вернул телефон начальнику.
– Комбат говорит, видео прислали с неизвестного номера. Ответные звонки и сообщения на него не доходят.
Неужто этот Станислав из УСБ снова начал проводить свое собственное расследование? Или он здесь совсем не причем, а интерес к ночным гонщикам питают другие служивые люди?
– Поднял на уши весь батальон. Будет выяснять, кто дежурил в ту ночь, почему не останавливали и не преследовали лихачей. Но это еще ладно, он их пожурит и оставит в покое. Мы не знаем, сколько таких мультиков наснимала наша крыса. И не ясно, сколько они успели нарыть на Леху…
Степан не особо переживал на этот счет – если стукач прислал его комбату только последнее видео с гонки, значит с позапрошлого заезда он либо не успел записать, либо не сообразил этого сделать.
– Проблема в том, что ваши поездульки придется закончить. Под «придется закончить» я имею в виду не просто перестать навещать ваши гаражи. Сегодня-завтра на машины разошлют ориентировку буквально во все окружные управления, люди в гражданском будут высматривать подозрительные места, и чуть что – сразу от суда ордер на обыск. Понимаешь, что это значит, Степ?
– Что они каким-то образом смогут выйти на фактических владельцев машин и объявив их в розыск.
– Так точно! – Меркулов чуть наклонился в сторону Степана, так, что ощущалось несвежее дыхание начальника. То ли от проблем с желудком, то ли в спешке не успел почистить зубы. – А мы с тобой прекрасно помним, кто гоняет вместе с «Всадниками», и чьи они протеже́.
Степан сделал глубокий выдох и откинулся назад, размышляя над ситуацией. Очевидно, к какой дилемме вел его Меркулов – либо обезопасить себя и навсегда распрощаться с гонками, либо начать отсчитывать часы, когда к нему явятся сотрудники внутренней безопасности и окольцуют их запястья. Прямо на глазах у отца и матери.
Не отрывая взгляда от стола, он озвучил Альберту Сергеевичу свое решение:
– Хорошо. Мое авто пойдет под пресс.
– Умница, Степка. Умеешь принимать тяжелые, но мудрые решения. Прямо как твой отец. Это касается и остальных, если те еще хотят вольной жизни. Этот пес Тихон поди еще спит, позже наберу ему и дам задание, чтобы нашел исполнителя. Ну которые автосвалками заправляют. За ночь успеете перегнать, тебя назначаю ответственным за сбор участников. Будут упираться, мол, давай хоть на запчасти распродадим – сажаешь за руль и прессуешь вместе с их ездовыми лошадками. Лешину машину эвакуировали на стоянку, я договорюсь, чтобы ее тоже уволокли в ночи. Правда, его сестренке придется маленько раскошелиться за эвакуатор. Выяснил, кстати, где наш оболтус лежит?
– Кира позвонит мне до обеда и сообщит.
– Признаться, я сомневаюсь, что после такой аварии он сможет выкарабкаться… Скорость была приличная, а ваши машинки, насколько я знаю, ездят без подушек безопасности.
– Все так. Но не стоит пока делать преждевременных выводов.
Меркулов отлучился в уборную, дескать, съел по дороге какую-то дрянь. Забавно, что в этот момент ему навстречу шла официантка Елена со свежезаваренным капучино.
Томительное ожидание начальника длилось недолго – в телефон Степана постучался входящий вызов от Киры. Поглядывая в сторону уборной, он ответил на звонок.
– Степка, привет! Ты как там?
– Все нормально. Узнала что-то про Алексея?
– Ты его всегда так официально называешь?
– Не люблю искаженные и неполные имена.
– Понятно. Лешку определили в Плетневскую больницу, она как раз недалеко от того места была. Кое-как удалось к нему попасть. Попросили сначала оформить, хорошо, что я его страховку и паспорт нашла. Пока без сознания, много крови потерял, благо у них от доноров что-то в загашнике было. Врач говорит, что состояние стабильно тяжелое, черепно-мозговая, но без последствий. Оставила ему номер, обещал набрать, как тот придет в себя.
– Его сотовый телефон был при нем?
– Нет.
– Отлично. Тогда… – дверь мужского туалета открылась, и показался Меркулов, затягивавший свой поясной ремень. – Позже наберу.
Степан рассказал начальнику о местоположении и состоянии его коллеги. Но почему-то Меркулов не сильно обрадовался добрым вестям о своем сотруднике.
– Значит, она принесла в больницу его документы?
– Да.
– Понятно… – На какой-то момент он призадумался, кивая головой в пустоту. – Ты прав, без подушек не всегда смертельный исход. Попробую определить его в наш госпиталь, там получше лечат. Все, Степка, побежал работать. Задачу понял?
– Точно так, товарищ майор.
– И, это, как с машинами закончите, выброси второй телефон. А лучше уничтожь вместе с автохламом.
Альберт Сергеевич попрощался с своим сотрудником и пошел на кассу рассчитываться за кофе. Степан остался на месте, размышляя о расставании с «Волгой», в которую он вложил столько сил и энергии. Да, не будет больше тех эмоций от ночной езды, не будет больше соревнований с Алексеем за призовые места. Если бы не чертова крыса с видеорегистратором… И угораздило же именно Путейко врезаться в карету скорой помощи.
Телефон Степана снова загудел от звонка с неизвестного городского номера. На приветственное и холодное «алло» он услышал встречный вопрос:
– Это Казначеев Степан Алексеевич?
– Все верно.
– Больница имени Плетнева беспокоит. Скажите, Вы знаете Казначееву Елизавету Павловну?
– Конечно.
– Кем она Вам приходится?
– Матерью, – Степан заметил дрожь в своих словах, и попытался всеми силами скрыть ее. – Как она себя чувствует?
На том проводе послышался глубокий и протяжный выдох.
– Боюсь, что не самым лучшим образом. Она не успела доехать до нас.
– Что значит не успела!? – на сей раз в горле будто встал ком.
– Машина скорой помощи, на которой ее везли до нашей больницы, попала в ДТП.
