Инженер своей судьбы. За Союз

© Владимир Сергеев, 2019

ISBN 978-5-4496-5330-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1 Переход

Черт бы побрал этого торговца узкоглазого, чтоб он не продал больше ничего в своей жизни, пускай отсохнут руки у «специалистов», которые изготавливают такие часы, – эти мысли проносились в голове, пока я метался по квартире, задевая за косяки и пытаясь одновременно одеться, побриться, позавтракать и вызвать по мобильному такси.

Я, это молодой человек двадцати трех лет отроду, который, в этом месяце, уже три раза опоздал на работу и получил от шефа последнее «китайское» предупреждение. Работу терять не хотелось и не из-за того, что она мне нравилась, просто я трезво оценивал свои шансы найти новую. А шансы мои были не велики, даже как-то наоборот. Конечно учась в техническом университете, я не собирался после его окончания, кстати, с весьма не плохим средним балом, работать торговым представителем в небольшой компании по продаже пива. Но реалии оказались таковы, что инженеры-электронщики в нашем городе оказались никому не нужны, а переезжать куда-то в другие регионы нашей необъятной Родины я, из-за своей природной лени, не хотел.

Как подумаешь, сколько проблем с обменом квартиры, перевозкой вещей и так далее, так руки опускаются, да и привык я, честно говоря, к своей квартирке и городу где родился и вырос. Друзей, в общем-то, у меня не много, подруги в настоящий момент совсем нет. По правде сказать, девушки появляются иногда на моем горизонте, внешность и фигура у меня вполне приличная, спасибо родителям, но надолго не задерживаются. Оглядятся, квартирка маленькая, район не престижный, работа так себе, ну и доход соответственно довольно условный. То есть зарплату вроде бы платят и даже довольно регулярно, но после выплаты квартплаты, хватает её только одному мне и то скромненько, без излишеств дотянуть до следующей.

Тем не менее, учитывая мой возраст, приличное для нашего времени здоровье и наличие друзей, в основном бывших однокурсников по университету, мы регулярно два-три раза в месяц, в основном, конечно, в пятницу или в субботу посещали какой-нибудь недорогой клуб, или просто ходили в бар попить пива и поболтать за жизнь. Чаще всего, именно после таких выходов, у меня и появлялась очередная подруга, которая вскоре осмотревшись, исчезала в неизвестном направлении.

И все-таки я безбожно опаздывал в офис, вполне оправданно матеря про себя всех продавцов с ближайшей стихийной ярмарки, которую облюбовали торговцы из «поднебесной». Ведь именно там, получив очередной нагоняй от шефа, я и купил, после работы этот будильник, который сейчас спокойно стоял на столе возле дивана и молчал, как рыба об лед. Я же бегал из кухни в ванну и по двум своим комнатам, пытаясь сделать все дела одновременно. Ну, в общем, я кое- как собрался и даже побрился, практически не порезавшись. Но, в результате всех телодвижений уронил в раковину мобильник, пытаясь вызвать такси.

Телефон обиженно брякнул и развалился на несколько частей, я попытался его собрать, но он молчал, подобно будильнику, и не подавал признаков жизни. Выскочив из ванной, я бросил телефон на диван, ладно вечером разберусь, а в офисе у меня есть служебный, как-нибудь, отработаю этот несчастный день, если конечно сразу не выгонят. Обувшись, буквально на ходу, я захлопнул дверь в квартиру и помчался по лестнице вниз, перепрыгивая через две ступеньки, и рискуя сломать себе ноги.

Выскочив из подъезда, я на секунду замер прикидывая как быстрее добраться до бульвара, на котором рассчитывал поймать такси. Конечно, там присутствовала и остановка общественного транспорта, но на маршрутке я категорически не успевал в офис. На такси же, еще можно попробовать успеть, пока шеф не вышел с утренней планерки у директора. Выбор маршрута был не большой: обогнуть территорию заброшенной стройки по тротуару, или ломанутся напрямик через дыру в заборе.

Стройка, кстати, была местной достопримечательностью. Когда-то, на заре перестройки, городские власти решили сделать городу подарок. Построить современную инфекционную больницу из нескольких корпусов, с современным оборудованием и прочее. Но, перестройка набрала обороты, деньги кончились, а потом и власть городская сменилась. В результате вместо больницы городу достался очередной долгострой. Который, каждый, вновь избранный мэр, мужественно пытался оживить, но денег в бюджете города как всегда не хватало. Федеральный же центр, тоже не спешил с помощью, видимо считая, что у нас население достаточно здоровое и строительство новой больницы, может подождать.

За долгие годы, существования этого строительного объекта в заборе появились многочисленные дыры, разного размера. Территорию стройки, пересекали вполне утоптанные тропинки в разных направлениях. Конечно, в темное время суток, или в дождливую погоду, не каждый житель нашего микрорайона решался идти коротким путем, предпочитая обогнуть мрачный долгострой по асфальтированному тротуару, на котором, даже попадались работающие фонари уличного освещения. Но, сегодня было солнечное июньское утро, дождь последний раз был в понедельник, а сегодня наконец-то пятница, так что тропинка прямо манила меня, сухим и утоптанным грунтом.

Я, недолго думая, преодолел дыру в заборе и галопом помчался в сторону бульвара. Добежав до развилки, я выбрал правую тропку, которая, хотя и была менее утоптанной, но по направлению подходила мне идеально. Сделав с десяток шагов, я повернул за угол очередного корпуса, который возвышался над землей всего на пару этажей и увидел через пролом в заборе улицу с проносящимися по ней автомобилями и спешащими по тротуару прохожими.

Радостно вдохнув свежего утреннего воздуха, я ускорился в нужном направлении, попутно высматривая в промежутки забора такси. Однако, сделав несколько шагов, неожиданно ощутил, что моя правая нога не нашла опоры, и я лечу куда-то вниз, а верхний край забора, напротив, скакнул стремительно вверх. Удар, резкая боль в затылке и темнота…

Сознание возвращалось медленно, толчками. Вначале сильная головная боль, затылок просто раскалывался на части, потом ноющая боль в области груди. Медленно открыл глаза, темнота немного разошлась, одновременно закружившись как карусель, желудок устремился куда-то вверх и я поспешно закрыл глаза. Полежав немного и прислушавшись к своему организму, я повторил попытку. На этот раз темнота отступила без круговоротов.

Вокруг был полумрак, в котором я смог разглядеть серые, похоже бетонные, стены небольшого помещения, на полу, которого, я и лежал. Постепенно приходя в себя, я понял что пол, похоже, земляной, к левой ладони вернулась чувствительность, лежу я на боку, а в нескольких сантиметрах от моего лица поблескивает лужа. Напрягшись, я попробовал повернуться на спину и хоть не сразу, но мне это удалось. Правда, после выполнения этого разворота, я понял, что кроме головы и груди у меня сильно болит правая лодыжка и локоть левой руки. Теперь я лежал на спине и мог практически полностью оглядеть это место.

После того как вращение перед глазами прекратилось, я увидел, что свет попадает сверху, из круглого отверстия, от которого вниз спускается ржавая лестница. Под ней проходят какие-то трубы, обмотанные изоляцией, местами отсутствующей. Всё помещение, было не больше двадцати квадратов, и я находился в его углу в противоположной от лестницы стороне. Именно поэтому, здесь и было значительно темнее, чем под лестницей. Закрыв глаза и полежав ещё немного, я понял, что головная боль немного утихла, а потрогав свой многострадальный затылок, я обнаружил огромную шишку к тому же ещё и кровоточащую.

Моего интеллекта хватило, чтобы увидев слегка плывущую картинку перед глазами понять, что я нахожусь в колодце, а трубы – это или теплотрасса или водопровод. А попал я сюда через открытый люк, который и является источником света, в этом подземном царстве. Меня отчасти смущало, почему я лежу не под ним, а в противоположном углу. Но, немного подумав, я решил, что приполз сюда в полу сознании и окончательно отключился. Тем временем молодость брала своё, и я понял, что уже могу попробовать подняться. Тем более лужа, на полу, потихоньку увеличивалась, неуклонно приближаясь к моей многострадальной тушке.

Собрав волю в кулак, я, для начала сел, опираясь на правую руку, потом выждав пару минут начал вставать на ноги, перебирая по стенке обоими руками, не обращая внимания на боль в локте. И вот, я уже стою, прислонившись к бетонной стене, и пережидаю резкий приступ головной боли и как следствие, накатившую волну тошноты. Через некоторое время, боль стала терпимой, тошнота тоже отпустила и я начал более детально разбираться со своим телом.

Так, руки целы, переломов нет, только локоть болит, но это скорей всего ушиб. Ощупав грудную клетку, делаю вывод, что ребра тоже целы, хотя глубоко дышать по-прежнему больно, но боль не резкая и постепенно затухает. Ноги, а что ноги, я же на них стою и не падаю, хотя от стенки отрываться не спешу. Значит, ноги я тоже не сломал, а лодыжку ушиб в полёте о трубы или лестницу.

После проведенной диагностики организма, я немного приободрился и оторвался от стены, оставив на ней для страховки правую руку. Перед глазами опять поплыло, но я удержался на ногах, а через пару секунд картинка восстановилась. Правда, по краям зрения еще сохранялась какая-то рябь. Да, сотрясение явно присутствует. У меня мама была медик, поэтому небольшие познания в медицине я имел, так как в детстве, с интересом, читал различные мамины медицинские книги и особенно любил разглядывать картинки, пока родителей не было дома.

Потом дома появился компьютер, и я как-то быстро освоив его, путешествовал уже по просторам сети, правда, тоже старался, чтобы родители этого не видели. Тем не менее, интернет меня не испортил, а я к окончанию школы встал перед выбором: идти по стопам мамы и поступать в медицинский или выбрать свой путь в жизни и нести документы в технический университет. Дело в том, что я люблю возиться со всякой электроникой. В старших классах, даже зарабатывал себе на карманные расходы, ремонтируя мобильники и планшеты своих одноклассников. Ну, и различную бытовую технику, соседей по подъезду.

Цену за ремонт я никогда не назначал, потому что у меня полностью отсутствовала предпринимательская жилка. Люди просто платили, кто, сколько мог, а иногда только благодарили, и я был вполне доволен. Главное для меня был сам процесс ремонта. Я, часто, до поздней ночи сидел с каким-нибудь гаджетом, исправляя ошибки производителя. Под утро, ложиться довольным, если он «оживал» и начинал адекватно работать. В результате хобби победило, и я подал документы в технический вуз и через пять лет получил диплом инженера.

– Ну ладно, зрение сфокусировалось, боль в затылке немного утихла, пора, наконец, выбираться из этого «склепа», – промелькнуло в моей раненой голове. Я начал медленно, по стенке передвигаться в сторону лестницы наверх. Немного замочив ноги в луже, которая неуклонно увеличиваясь, грозилась затопить весь пол, я, наконец, добрался до лестницы и уцепился за неё, пережидая очередной приступ головокружения. С этого места я увидел, что вода вытекает из разобранной задвижки и медленно, но верно заливает колодец.

Через открытый люк доносился чей-то разговор, но слов, со своего места я разобрать не мог. Немного передохнув, я начал карабкаться к открытому люку. Лезть к счастью не высоко, через пару минут моя голова просунулась в люк и оказалась на поверхности.

Я зажмурился от солнечного света и замер, чуть высунувшись из люка, пережидая очередной приступ головной боли. Когда я смог приоткрыть глаза, передо мною, метрах в пяти от колодца, сидели на деревянных ящиках два мужика в поношенных спецовках. Ближний мужик располагался ко мне спиной, а другой, сидел чуть поодаль, лицом к товарищу и вдохновенно говорил.

– Гриша, ты не знаешь баб. Это же такие змеюки они же все соки…, – и тут он увидел мою торчащую из люка голову, потому что ближний нагнулся к земле, что-то там делая.

Картина маслом – не ждали. У мужика отвисла челюсть, в результате окурок папиросы, который погас во время разговора, но мужик, упорно, удерживал его в уголке рта, выпал на тротуар. Второй рабочий не услышав продолжения, поднял глаза и, увидев, что его товарищ завис, стремительно обернулся и, тоже замер. На меня, не мигая, смотрели две пары глаз, под которыми были две отвисшие челюсти. Победила молодость. Повернувшийся мужик, был явно моложе говорившего, и он первый пришел в себя, правда, голос его заметно дрожал:

– Мужик, ты откуда???

– Откуда, откуда, – проворчал я, и попробовал выбраться из люка, – крышки надо закрывать, чтобы прохожие не падали.

К чести, старшего поколения сантехников, говоривший, до моего триумфального появления мужик, опомнился первым. Подскочил ко мне, и принялся под мышки вытягивать меня из люка. Тут опомнился и его молодой товарищ. Совместными усилиями, они выдернули меня из люка, как пробку из бутылки. Буквально, неся меня на руках, они преодолели расстояние до ящиков. Потом, торжественно усадили меня на один из них.

– Тебя как зовут-то хлопчик, где болит, что? Как же ты тут оказался? – зачистил вопросами пожилой, попутно отряхивая меня от налипшей пыли и мусора.

Пыли, кстати, на моем костюме хватало, она клубилась в воздухе и вновь оседала на меня. Поняв слабую эффективность своих усилий, мужик, не тратя время на разговоры, сдернул с меня пиджак. Я только болезненно поморщился, локоть все ещё сгибался с трудом, а мужик, уже отойдя на несколько шагов, от души тряс и хлопал мой бедный пиджак. Молодой, в это время, стоял рядом со мной и продолжал смотреть на меня как на приведение, или как минимум на инопланетянина.

– Меня зовут Максим, на работу опаздывал, вот и решил срезать… – пробормотал я и покосился на часы.

Стрелки показывали, что торопится уже некуда. Половина одиннадцатого, планерка у директора давно закончилась. Василий Николаевич, наверняка сидит за своим столом и пристально смотрит на дверь, ожидая моего появления. Да-а, видимо о карьере торгового представителя мне придётся забыть. Старший сантехник закончил колотить мой пиджак и вернулся к ящикам. Что это именно сантехники я понял, увидев, на земле, между ящиками, верхнюю часть разобранной задвижки. А рядом, специальную сумку с инструментами, из которой торчали ключи разных размеров.

– Гришка, ты, что стоишь столбом? Беги к гастроному, неси пару ящиков, надо люк огородить, – сказал мужик, ложа мой пиджак на пустой ящик.

– Я, Захар Петрович, – представился он, – а это ученик мой, Григорий. А ты, Максим, приподнимись, я тебе брюки отряхну. Впрочем, пойдем лучше до фонтана. Руки помоешь, да и лицо от пыли сполоснёшь, – продолжил мой новый знакомый.

– Петрович, а чего его огораживать-то, тут и не ходит никто сроду, – заныл ученик.

– А это тебе как? – кивнул на меня наставник молодёжи. – Ладно, ещё так обошлось, а если ещё кто нырнёт? Наумов, тогда выпишет нам с тобой премию за квартал, не унесёшь.

– А ты, кстати, как себя чувствуешь Максимка? – перевёл на меня взор Петрович.

Я к этому времени уже стоял на ногах и с любопытством оглядывался вокруг. А посмотреть было на что. Я не мог узнать это место. Некоторое время назад, я мчался через заброшенную стройплощадку, стремясь к бульвару. А сейчас, я стоял на асфальтированной дорожке, какого-то сквера или парка, метрах в пятидесяти действительно был виден небольшой круглый фонтан. Вокруг зеленели подстриженные кусты акации. Вдоль дорожки возвышались довольно толстые стволы тополей. Перпендикулярно дорожке, на которой мы стояли, шла другая аллейка, заросшая по краям яблоньками, и на ней были видны редкие скамейки.

Ничего не понимаю, я что сплю, или умер, ударившись головой. Да нет, у мёртвых, я думаю, голова не болит, да и остальные части тела, тоже вряд ли беспокоят. Наверно всё-таки сон, решил я, и ущипнул себя за щёку. Нет не сон – боль была довольно чувствительной, я даже начал тереть пострадавшую щеку. Петрович внимательно наблюдал за моими действиями:

– Максим, ты как, слышишь меня?

– Голова раскалывается, а я вообще, где? – поморщился я и потёр затылок.

Задумчиво проводив взглядом удаляющегося по аллейке Григория, сантехник потеребил усы:

– Ну, голову мы тебе поправим, а может скорую вызвать? Здесь автомат недалеко, должен работать.

Можно и скорую вызвать. А лучше, сразу в психушку – подумал я, а вслух произнес:

– Нет, не надо, оклемаюсь так.

– Ну и ладненько, – с плохо скрываемой радостью, произнёс Петрович и добавил, – а сейчас, мы в сквере находимся.

– Там бульвар Рыбникова, – махнул он в сторону, куда убежал Гришка, – а там улица Маяковского, – повернулся он в противоположную сторону и протянул руку.

Странно, названия мне знакомы, именно к бульвару я и стремился, чтобы тормознуть такси и мчаться на работу. А на Маяковского мой дом номер 82 из трёх подъездов. Но откуда взялся сквер, на месте недостроенной больницы я понять не мог. Не мог же я, в самом деле, столько проваляться в колодце, чтобы здесь снесли долгострой, разбили сквер, посадили деревья, и они успели вырасти до такой высоты. Нет, так не бывает. Допустим, я впал, от удара головой, в летаргический сон и проспал лет двадцать. Сейчас, я бы был похож на старика Хоттабыча, с бородою по пояс. А я, хоть и не вижу себя со стороны. Чувствую себя вполне молодым. После утреннего, скоростного бритья,

щетина даже не проклюнулась. Вот только голова… Я невольно поморщился.

– Пойдём к фонтану, голубь ты мой, умоемся, – проворковал Петрович, не сводивший с меня глаз.

Приобнял меня за плечи и мы не торопливо двинулись по дорожке. Вот и чаша фонтана. Я наклонился и зачерпнув воды, плеснул себе на лицо. Ух, хорошо! Вода была обжигающе холодной. У меня сразу прояснилось в глазах. Сняв рубашку и отдав ее сантехнику, я начал умываться. Не забывал я плескать и на свой бедный затылок. Потом, задержав дыхание, просто окунул голову целиком. Ух, здорово! Я почувствовал, что силы наконец-то возвращаются ко мне. В голове заметно просветлело. Боль почти прошла.

Закончив с умыванием, я почистил брюки влажными ладошками. Напоследок, сорвав пучок травы, протёр ботинки и ощутил себя вполне нормальным человеком. Всё это время Петрович терпеливо стоял рядом. Вначале, он с опаской, наблюдал за моими первыми движениями. Потом, успокоился и отошёл немного в сторону, чтобы брызги не попадали на него. Присел на чащу фонтана.

– Ну вот, орёл, – довольно сказал Петрович, подавая мне рубашку, – теперь принять немного лекарства и совсем порядок будет. Пошли, вон уже Гришка прибежал.

Мы двинулись к оставленному колодцу, возле люка, которого, Григорий уже поставил два новеньких деревянных ящика, а сам сидел на третьем, смотря на нас.

– Молодец, вот теперь точно никто больше не залетит, – одобрительно сказал наставник, когда мы подошли.

– Давай чуть- чуть подлечим парня, да будем заканчивать с задвижкой. Люди-то без воды сидят, – с этими словами он протянул руку и вытащил из сумки, с инструментом, стеклянную бутылку с зелёной этикеткой, – Григорий, тару!

Ученик мгновенно сунул руку в карман, вытащил пластмассовую баночку, розового цвета. Открыл её, перевернул, резко встряхнул и получился пластмассовый стаканчик. Петрович, вытащил пробку из смятой газеты и взял у Григория стаканчик. Сразу, резво, забулькал в него из бутылки, а потом протянул мне. Машинально я взял протянутую посуду и ощутил резкий запах спиртного.

В общем-то, я к спиртному равнодушен. Нет, я, конечно, употреблял иногда спиртные напитки, но предпочитал пиво и сухие вина. В клубах иногда с друзьями заказывали слабоалкогольные коктейли. Был я знаком и с водкой. В общаге, пару раз, отмечали окончание сессии. Но, последствия на утро были такие, что я, всё-таки, предпочитаю пиво. А сейчас, у меня пол стакана водки, и судя по запаху, не очень хорошего качества. Я поморщился.

– Пей смелее, тебе надо голову поправить, после травмы, – заметив моё замешательство, прогудел Петрович, а Гришка тайком сглотнул.

А может и правда выпить и всё станет на место. Вместо сквера стройка, вместо деревьев и дорожек, полынь по пояс и натоптанные тропинки. С этой мыслью я быстро поднёс стакан ко рту и, не нюхая, зажмурив глаза, опрокинул в себя водку. По пищеводу прокатилась огненная волна. Открыв глаза, я увидел, что Гриша протягивает мне кусочек хлеба, намазанный чем-то, по запаху напоминающим сыр. Схватив бутерброд, я принялся его жевать, одновременно, осматривая окрестности. Всё было на месте. И сквер и дорожки и деревья…

– Молодца, – вынимая из моей руки стаканчик, пророкотал Петрович, – теперь, наша очередь Гриша. Тоже надо нервы успокоить.

Они по очереди выпили, опасливо оглядываясь по сторонам. Петрович заткнул бутылку и поспешно засунул её в сумку. Стаканчик, трансформировавшись обратно в баночку, исчез в бездонном Гришкином кармане. Водка начала действовать. Я ощутил приятную истому в организме, голова почти перестала болеть. Дожевав бутерброд, и закончив крутить головой, я посмотрел на Петровича:

– А что людей-то никого не видно. Такая погодка стоит, а все лавочки пустые?

– Так рабочий день же, – произнес Петрович, доставая папиросы, – будешь?

– Нет, спасибо, не курю, – отказался я.

– Ну и правильно, а мы курнём, да полезем задвижку ставить, – чиркнув спичкой и подкурив, произнес он.

– А мамушки, с колясками, скоро повылезут на солнышко. А ты, Максимка, вроде на работу спешил? – выпустив дым, продолжил сантехник.

– Да теперь уже некуда спешить. Выгонят меня скорей всего, – печально произнёс я, поглядев на свои «командирские».

Часы я себе оставил отцовские, на память. Они никогда ещё меня не подводили. Исправно тикали и сейчас, несмотря на все мои приключения, показывая четверть двенадцатого.

– Да ну, выгонят, ты же не специально в колодец прыгнул. А профсоюз на что? Если надо и мы подтвердим, – возмутился Петрович, – хотя нас лучше не вспоминать. Сам понимаешь, за открытый люк по головке не погладят.

Наивные люди, какой в частной торговой компании профсоюз. Нет, конечно, теоретически он мог где-то существовать в головном представительстве в столице, но у нас про него никто не слышал, подумал я, а вслух произнес:

– Ладно, мужики, спасибо за помощь, пойду я сдаваться начальству.

Я поднялся с ящика, пожал руки сантехникам и двинулся по аллее в сторону бульвара.

– Не пуха, – услышал я голос Григория.

– К чёрту, – я чуть обернулся, и последний раз окинул взглядом стоящих возле ящиков мужиков, – пока, увидимся.

Я решительно двинулся на выход из сквера. Пройдя по аллее, я вышел на бульвар. Здесь уже были люди. По тротуару спешили прохожие, по проезжей части проносились машины и автобусы. Но как- то всё было не так. Я не мог понять, что изменилось, но подсознание подсказывало, что изменения всё-таки есть. Я остановился на краю тротуара, чтобы не мешать редким прохожим, и начал внимательно оглядывать знакомую мне с детства улицу.

Так, прохожих действительно было как то меньше, чем обычно. Никто не разговаривал по мобильнику, да и прошедший мимо подросток шёл без наушников, что согласитесь, для нашего времени, редкость. В одежде тоже что-то было не так. Я вообще не слежу за модой, и не могу объяснить, что меня беспокоит конкретно, но вот не то и всё. Я в своём повседневном костюме, в нашей фирме в другой одежде появляться не рекомендовалось, выглядел как белая ворона. Люди были одеты как то проще что ли.

Транспорта тоже было значительно меньше, чем всегда, никакими пробками даже не пахло. А где иномарки? – осенило меня. Ни одной «тойоты», «мицубиси», «фольксвагена» и так далее. По дороге колесили «жигули», «москвичи» и даже «запорожцы». Последних, я вообще, живьём не видел. Только по телевизору, в старых фильмах. Редкие грузовики и автобусы, тоже напоминали кадры кинохроники.

Странно, здания вдоль улицы знакомые, привычные. Вон пешеходный переход, на том же месте, чуть дальше остановка. Стоп, когда успели поменять остановку. Вчера была коричневая, большая, с встроенным киоском, где продавали всякую мелочёвку. Сейчас, на её месте, маленькая, голубая. Киоск тоже другой и стоит чуть в стороне. На остановке виднелись люди ожидающие автобус. Так, спокойно…

Дома на месте, улица тоже. Машины старые, подумаешь. Да, растянутых баннеров с рекламой не видно, над проезжей частью. Ну, может, сняли, обновлять будут, завертелись в голове мысли. Опять голова разболелась. Потерев висок, я двинулся к пешеходному переходу. Перейдя улицу, подошёл к остановке. Там, в ожидании автобуса, стояли четверо будущих пассажиров. Две девушки, явно студентки, щебетали о каких-то зачётах. Старушка, в очках, с толстыми стёклами, близоруко щурясь, что-то высматривала на противоположной стороне улицы. Молодой мужчина, в коротком пиджачке и с портфелем в руке, напряжённо смотрел в сторону, ожидаемого, появления общественного транспорта.

На меня никто не обратил внимания, лишь одна из студенток, стрельнув на меня взглядом, продолжила разговор с подругой. Потоптавшись минуту на остановке, я подошёл к киоску с надписью «Союзпечать». Странное название, мелькнула мысль. В взглянул на прилавок. На нём аккуратно были разложены газеты: « Правда», «Известия», «Комсомольская правда», «Сибирская правда», «Пионерская правда». Пробежав глазами по названиям, я посмотрел на первую полосу верхней газеты. «Товарищ Андропов встретился с рабочими завода ЗИЛ» гласил заголовок статьи. Рядом была фотография, на которой худощавый мужчина в очках стоял в окружении людей в рабочих спецовках.

Я глянул вдоль улицы, автобуса всё ещё не видно. Вернувшись взглядом к газете, я с изумлением начал читать статью: « Вчера 15 июня Генеральный секретарь ЦК КПСС товарищ Андропов Юрий Владимирович посетил автомобильный завод имени И. А. Лихачёва, где побеседовал с передовиками производства и ударниками коммунистического труда. В тёплой и дружественной обстановке, товарищ Андропов рассказал трудящимся о прошедшем заседании политбюро. Выслушал вопросы рабочих о международном положении и подробно ответил на них…».

Дела давно минувших дней, хмыкнул я, взглянув на дату выхода газеты – 16 июня 1983года. Я посмотрел на «Известия», та же дата, взгляд опустился на передовицу: «40-й президент США Рональд Рейган отправился в поездку по странам Западной Европы». Остальные газеты были также за шестнадцатое или пятнадцатое июня 1983 года. Я скосил глаза на журналы, которые лежали справа от газет: «Огонёк», «Работница», «Крестьянка», «Советский экран» и так далее, была даже «Техника молодёжи».

Этот журнал я знал. Увидел, как-то у соседа в кладовке подшивку, когда ремонтировал его старый телевизор. Попросил почитать. Кстати интересный журнал, познавательный. Все издания также были за 1983 год, правда, месяца были разные. Наверно, это букинистический киоск, появилась мысль. Внезапно, я увидел прикреплённый к стеклу листок со списком периодики, на котором рядом с названиями стояли цены. Газеты были в среднем по две копейки, цена на журналы стартовала с пятнадцати копеек, но не превышала полутора рублей.

Что за ерунда, какие копейки? – пришла мысль, и я машинально потрогал в кармане свои деньги. Я точно знал, их наминал: три сотки, пяти сотка и две тысячных купюры. В кармане брюк у меня была мелочь на маршрутку, но я точно знал, что самая мелкая монетка – это рубль, другие просто не пользовались спросом, и носить их в кармане не было смысла.

Я перевёл взгляд на продавца, пожилая женщина в очках при моём появлении окинула меня взглядом, но видя, что я ничем конкретно не интересуюсь, продолжила читать красочный журнал.

– Какое сегодня число? – во рту опять пересохло.

– Шестнадцатое июня, – машинально ответила она, но потом, оторвав взгляд от журнала, посмотрела на меня.

– Молодой человек, у меня только свежая периодика. Вы же видите газеты сегодняшние, максимум вчерашние, журналы тоже свежие. Вот, пожалуйста «Огонёк», июнь 1983 год, – закрыв свой журнал, показала она мне обложку.

Меня качнуло, в глазах на секунду потемнело, но я удержался на ногах.

– Что с вами, на вас лица нет, – женщина, несмотря на свой возраст, подскочила со стула и попыталась поддержать меня через прилавок с газетами.

Это ей, конечно, не удалось, впрочем, я падать и не собирался, наоборот застыл как столб, только глазами хлопал.

– Да, вы пьяны, молодой человек, – из своего нового положения продавец свежей прессы учуяла пары лекарства от Петровича.

– Рабочий день в разгаре, а ещё комсомолец, наверное, – возмутилась она.

Надо было что-то делать, и я промямлил:

– У меня день рождения вчера был.

И немного придя в себя, глянув на девушек на остановке, продолжил:

– И вообще я студент, не работаю ещё, а сейчас сессия, зачёты.

– Ну, тогда понятно, раз студент, но всё-таки поосторожнее надо со спиртным. Вон патруль идёт. Можно всё будущее себе испортить и до диплома не дотянуть, – успокаиваясь, проворчала дама, усаживаясь на свой стул.

Я глянул вдоль улицы. Действительно, из-за угла показались двое молодых полицейских. Они, неспешно, двинулись в сторону остановки, о чём то разговаривая. Да, от этих я так просто не отделаюсь, мелькнула мысль, а мне надо еще в себя прийти, после слов киоскёра. К счастью, из-за того же угла появился жёлтый автобус. Обогнав патрульных, он подкатил к остановке. Двери со скрипом открылись. Народ потянулся на посадку. Старушка в очках полезла в переднюю дверь, а мужчина и девушки пошли к задней.

Не раздумывая, я тоже подскочил к задней двери. Вслед за девчонками, я вошёл в автобус, который тут же тронулся, на ходу закрывая двери. Глянул в заднее стекло, полицейские, так же не торопясь, шли по тротуару.

– Света, за тебя заплатить? – проворковала одна из подружек, направляясь к какому-то ящику, закреплённому на стенке автобуса.

– Нет, у меня же проездной, – ответила подружка и прошла в середину автобуса, – иди, тут место есть свободное.

– Ага, сейчас, – девушка подошла к ящику и опустила в него монетку.

Крутанув сбоку ручку, она оторвала билетик и двинулась вслед за подругой. Я подошёл вслед за ней к ящику и увидел, через прозрачный пластик, лежащие на резиновой ленте монетки. Это были в основном пятаки жёлтого цвета, я видел такие в университете. Некоторым студентам они достались по наследству от родителей. Они, идя на экзамен, клали их под пятку, на удачу. На пластике возле прорези для монеток красной краской было написано: «5 копеек». У меня таких денег нет.

Я с интересом стал смотреть в окно – мимо проплывали знакомые здания и перекрёстки. Но, все было не так, как я помнил. Ни рекламы супермаркетов, ни кафешек с барами, про транспорт и говорить нечего, пешеходов тоже было непривычно мало. Я, конечно, уже понял, что каким-то непостижимым образом оказался в прошлом, а точнее в 1983 году. В свободное время, я любил почитывать фантастику. Правда, больше я любил «Боевую фантастику», но иногда попадалась и «Альтернативная история», так что картинка в голове уже сложилась.