Посланник воли

© Владимир Мухин (Влад Эмм), 2021

ISBN 978-5-0055-0183-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Карта мира «Всеземье», где происходят действия книги.

Глава 1

Парень семнадцати лет бежал по каменной брусчатке, петляя между домами Всеграда. Столица техноидов, где он рос, превратилась в адский капкан.

С тех пор как король Дорин, под давлением Совета, объявил План развития, многое изменилось. Жители перестали быть простыми людьми. Теперь они звались техноиды в знак торжества технической идеи над старыми предрассудками.

Королевство развивалось прекрасно. Но были те, кто не вписался в поток реформ. Среди них несчастный беглец Орвин Терн. Он был сиротой, получал королевское пособие и работал в лавке отцовского друга, а теперь лишился всего.

Нищие сироты стали никому не нужны. Им не место в развитом королевстве. Особенно в светлой столице, где должны жить только граждане высших каст и их благородные слуги.

Орвин был с детства упрямым. Когда дело касалось справедливости, он старался идти до конца. За что получал по носу в младшей академии, когда родители ещё были живы. В средней академии его уважали за мужество, из старшей исключили неделю назад за неуплату обязательных взносов.

Хотелось продолжить учебу, только сейчас не до этого. Терн пытался скрыться от стражников, бегущих за ним по пятам. Его гибкое тело могло проскочить в малую щель. Только вот щелей нигде не было…

Орвин тяжело дышал, смахивая со лба липкий пот. В глазах темнело, двоилось, он устал, но не мог сбавить темп. Ведь сзади бежали два стражника, вооруженные мечами.

Кто знает, что с ним теперь сделают? В прошлый раз чуть не отправили в Удел, сделав агребом. А сейчас… лучше просто бежать. Только вперёд! Главное, не споткнуться о камень.

С этим все было здорово. Молодые ноги несли паренька, словно крылья. Несмотря на силу и мощь, стражникам было сложнее. Грузные мужики, так ещё с нагрудной защитой. Конечно, сталь панцирей тонкая, но она тоже давила, сковывала тела, не давая как следует, разогнаться.

Орвин улыбнулся летнему солнцу, забыв о бедственном положении. Стражники отставали, что внушало надежду. Лицо парня на миг посветлело, а в глазах отразился вкус сладкой свободы.

– Стой, грязный крысеныш! – крикнул один из солдат, потрясая мечом.

– Стоять, мелкий вор! – эхом ответил второй.

– Я не вор, просто хочется есть! – смеясь, крикнул Орвин, при этом обернулся, подмигнув стражам. – Скажите спасибо нашему королю!

– Будь я королем, тебя бы сварили в котле, – задыхаясь, крикнул преследователь.

– Заткнись, он уходит! – проворчал с досадой напарник.

Терн, действительно, был преступником. Сегодня он совершил страшную кражу, похитив в палатке торговца хлеб, кусок мяса и пару яблок. Он бы никогда так не сделал, сам бы наказал вора, поймав с поличным. Но сейчас выходило иначе.

Парень в одночасье узнал, что ему не место у себя дома. По столичным законам Орвин не подходит для того, чтоб работать, жить, а тем более учиться в развитом городе.

Друзей у него было мало, последние и те отвернулись. Знакомые тоже пропали, а многих просто арестовали. Можно было уйти, как это сделали многие. Но Орвин был слишком упрямым.

Раньше гордился характером, стараясь менять мир в лучшую сторону, а теперь пришлось горько жалеть. Ведь улица кончилась тупиком. Впереди оказался забор.

Решив одолеть его с ходу, Орвин зацепился за гвоздь. Форма студента порвалась. Ботинок со стёртой подошвой подвёл. Паренёк потерял равновесие, свалившись на серые камни.

Кажется, раздавил хлеб в котомке, но это не самое страшное. Ведь стражники уже были рядом. Солдаты переглянулись, одновременно улыбнувшись. Они будто поймали крупную рыбу или подстрелили жирного кролика на охоте.

– Наконец-то попался! Иди сюда, давай живо! – радостно произнес один.

– Думал, опять сможешь смыться? Сами боги поставили этот забор, чтоб ловить грязных агребов, – отозвался второй.

– Эй, погодите, мы можем договориться. Давайте, я просто уйду. Всеград создан для лучших техноидов, видите даже не спорю. Я просто свалю, обещаю… – Орвин легко вскочил на ноги.

Он выставил руки перед собой, но против мечей был бессилен.

– Поздно, мальчишка. Ты теперь доигрался.

Стражники схватили его за одежду и потащили по узкому переулку в сторону большой улицы.

– Отпустите, я могу сам… Зачем тянуть, у меня отличные ноги. Да, черт вас возьми!

Терн шипел как змея, тщетно пытаясь вырваться. Это лишь веселило двух стражей. И один из них громко крикнул:

– Ноги у тебя и правда, хорошие! Но без головы они не работают.

– Это как? – спросил Орвин. – Осторожней, камзол разорвешь. Ааай, да чтоб вас!

– Все просто, малец, – расплылся в улыбке солдат, – новый указ короля. Тех, кто дважды и больше нарушает закон – казнить без суда и следствия.

– Ага! А ты дважды нарушил, смекнул? – отозвался напарник.

– То есть так… Спасибо за подробное объяснение, – Орвин говорил бодро, насколько это было возможно. Но сердце забилось быстрее, по спине побежали мурашки, а кровь обдала холодом вены…

Неужели он просто умрет? Уже сейчас за невинный проступок! Остался в родном городе, был лишен крова, а теперь отправится под топор, как матёрый преступник.

Стражи смеялись, держа Орвина за одежду. Осталось немного, и шансов больше не будет. Пока можно кое-что изменить, главное проявить свою храбрость. Орвин был не особенно силен, зато очень любил эту жизнь. Настолько, что вооруженные воины его уже не пугали.

Страх был только вначале, а теперь растворился туманом. Тревога тоже прошла. Лишь желание выжить любой ценой кипело в груди, рождая новую силу.

Медлить было нельзя. Орвин выждал момент, сосредоточился, насколько возможно, и рванулся изо всех сил. Одежда треснула, разрываясь, один из стражников охнул. Его напарник не понял в чем дело. А Терн уже мчался вперёд, навстречу желанной свободе.

– Растяпа, он убегает!

– Стой, наглый заяц! – послышалось позади.

– Не печальтесь! Отрубите голову кому-то другому! У меня сегодня дела… – радостно завопил Орвин.

В этот раз он успел убежать. Желание жить одержало победу в грязной игре. Парень вырвался из переулка, оказавшись на большой светлой улице, где его восторг был растоптан.

Пузатый мужик в кожаных доспехах преградил путь к свободе. Рядом ещё один, меньше ростом. Оба с мечами, только оружие спрятано в ножны. Они не ожидали встретить «злого преступника», потому слишком сильно расслабились.

Орвин понял, что шанс не упущен. Тяга к жизни заполнила горло, образуя жаркий комок. Размышлять было некогда, надо вырваться из лап самой смерти. Одна задача без права на ошибку или отсрочку!

Терн громко крикнул, всплеснув руками. Потом врезал толстяка между ног. Тот как раз их расставил, будто сидел на лошади. Второго стражника Орвин пнул в пузо, сделав это молниеносно.

Воины взвыли, согнувшись от боли, и Терн проскочил между них. Но кто-то поставил подножку. Отчего парень растянулся на пыльных камнях, а в бок впился тяжелый сапог.

Несколько мощных ударов причинили адскую боль. Терн стиснул зубы, понимая, что это конец. Озверевшие стражи могли его просто убить, если б сзади не послышался голос:

– Оставьте! Его ещё надо оформить!

– Да он брыкается как кобыла!

– И что? Все равно надо в городскую тюрьму. Пойди прочь!

– Это вместо благодарности за работу? Ловили бы своего агреба до третьей луны.

– Отпустите… Я не виновен… – простонал Орвин, прерывая спор стражников.

– Закройся! Ещё тявкает вшивый пёс.

Терна ударили снова, затем подняли и потащили обратно, в то место, откуда он только что убежал. Стражники тюремного округа расплатились с городскими воинами серебром. Ведь те остановили беглеца, получив повреждения: не опасные, но весьма неприятные, даже стыдные.

Стражники не любили коллег, старались с ними не разговаривать, хотя в последние дни сильно сблизились. Зачистка города от грязных людей, которых все звали агребы, требовала общих усилий. Все ради блага столицы и развитого королевства техноидов.

От побоев сознание помутилось. Терн плохо понимал, что творится. Вроде шел сам, а стражники лишь поддерживали или его просто несли. Паренёк не мог разобраться, находясь в болезненном состоянии. Лишь возле тюрьмы он очнулся, в очередной раз попробовал вырваться, но не смог.

– Настырный! Никак не уймется!

– Не бойся, скоро ты просто сдохнешь, – прогремели стражники, хватая его посильнее.

Потом они резко остановились. Из-за угла вышел рослый мужчина в стальных доспехах, что покрывали грудь и живот. У него было грозное лицо, на котором росли бакенбарды. Бороды с усами он не носил. А на рукаве красовалась нашивка, говорящая о важном звании.

– Господин Борро, – хором сказали стражники и поклонились.

– Наглец ворует у честных торговцев. А ещё он сбежал, когда везли в Удел агребов.

– Да, это страшные преступления. По новому своду законов его надо убить.

– И ещё отрубить голову.

– Успокойтесь! – начальник прервал подчиненных, которые несли чушь, перебивая друг друга. – Мне известны Законы нашего королевства. Давайте сюда наглеца.

Стражи переглянулись. Им не хотелось бросать добычу, только перечить командиру нельзя. Они сорвали сумку с Орвина Терна, сказав, что в ней важные доказательства. Потом толкнули парня к здоровяку, а тот взял его за шкирку, как шкодливую кошку.

– Запишите его на наш счёт, если можно? Мы же сами поймали, – пропел один воин.

– Молодцы, все будет строго записано. Так и служите, солдаты! Награда окажется щедрой, не сомневайтесь, – улыбнулся в ответ командир. Его стальное лицо стало несколько мягче.

Дальше он снова нахмурился и потащил Орвина к трехэтажному зданию с решетками на окнах. Они прошли большой двор, свернули за угол и по узкому проходу направились к грязной площадке, окружённой высокими стенами, куда не выходили камеры или кабинеты начальства.

Здесь стоял большой пень наподобие диковинного трона. Вокруг валялись щепки и камни. В дереве торчал мощный топор.

Здоровяк привел паренька в это место, приказал сесть. Затем взял топор, замахнулся, как следует, и… вогнал в деревяшку.

– Ох, – громко выдохнул Орвин. – Думал, ты меня и правда, зарубишь.

– Для того есть особая камера. Здесь разве что колят дрова, – сердито рявкнул военный. Потом строго добавил. – Поздравляю, ты доигрался! В следующий раз тебя точно убьют! Мог бы не возвращаться в столицу после побега. Или не воровать мясо на рынке средь бела дня.

– Прости, Борро, – виновато сказал Орвин Терн. – Думал, жить в своем городе – это не преступление. Многие раньше сбегали. Насчёт воровства глупо вышло. Еды не было даже на свалке. Я думал, возьму немного, никто не заметит.

Орвин поднял крупную щепку и стал ее с любопытством разглядывать.

– Ты глуп и наивен! А если б я не знал твоего отца? Или вместо меня оказался бы другой воин? – продолжал злиться Борро.

– Тогда меня бы наверно убили… Или сожгли, или заставили бы играть в театре при дворце короля. Законы быстро меняются, словно ветер с дальнего моря.

– Это и все? Больше ничего мне не скажешь? Не могу понять, парень, ты храбрый как твой отец или глупый, как старая курица… – Борро был недоволен, но улыбнулся краешком рта, не в силах сдержать восхищение.

Терн болтался на волоске от смерти, при этом сохранив силу духа. В его глазах читалась явная лёгкость или даже насмешка, что слегка забавляло, вызывая явно уважение.

– Почему сразу курица? Скорее, я просто камень, что лежит у ручья. Хочется, чтоб меня не трогали, вот и все.

Орвин поднялся и стал отряхивать одежду от пыли.

– Ты знаешь, что так не получится. Мы много лет топтались на месте. Королевский Совет решил любой ценой провести ряд реформ. Из города изгоняют разбойников, бродяг, ушлых пьяниц… Появляются новые изобретения, технические и магические открытия. Мы становимся лучше, – поучительно сказал Борро. Но Терна это не тронуло.

– Отлично! Только зачем лишать сиротских пособий? Почему господина Корна заставили меня выгнать? А старшая академия? Взносы выросли, чтоб, такие как я, не учились, – выпалил в ответ Орвин.

– Прости, дружок. Не я принимаю законы. Иногда, кажется, что Совет допускает ошибки… Но об этом лучше не стоит. Мы зря тратим время на разговоры. Тебе надо срочно уйти!

Орвин хотел сказать что-то о справедливости и желании остаться в Всеграде несмотря ни на что. Но серые стены тюрьмы были неплохим аргументом, а огромный топор служил дополнением к ним.

Храбрость не должна переходить в безрассудство. Смерть нищего сироты ничего не изменит. Лучше жить назло королю, Совету и всем кто штампует законы. Раз так, Борро прав – нельзя терять ни минуты.

– Хорошо, я уйду. Но мне бы немного хлеба, – подумав, заявил Терн. – Твои добрые братья украли последнее. Без еды далеко не уйдешь.

– Они не мои, Орвин Терн, – фыркнул Борро. – Вот, держи. Это все, что могу.

Здоровяк полез в карман своей формы и достал несколько серебряных монет. Орвин тут же смутился. Но благородство проявлять сейчас глупо. Потому парень взял эти деньги, затем направился прочь.

– Я провожу, – сказал Борро. – Прости, что не могу помочь больше. После реформ семья обеднела. Я один имею нормальное жалование.

– Жалование, довольствие… А может, к черту эти реформы? – Орвин прошел в узкую дверь и пнул кусок камня, что лежал на дороге.

– Не знаю, дружище. Столица стала чистой и безопасной. Но многим приходится туго. Это цена развития.

– Почему бы не развиваться нормально? Без всяких там цен?

– Был бы я знатным научником, мог бы тебе рассказать. Но я простой воин. Обычный командир отряда не более. Мое дело малое: выполнять приказы полковника.

Они шли по улочке, зажатой между огромными стенами. Спустя пару минут, вдалеке показался просвет. Это был перекресток двух улиц, где ходит много народа.

Борро не хотел, чтоб их видели вместе. Он оглянулся вокруг, остановился, решив дать последнее наставление.

– Помни, Терн Орвин, – тихо пробасил он. – У тебя больше нет головы. Я лично тебя казнил, так будет записано в ведомости. Твое тело сожгли в печи с безымянными агребами. И тебя просто не существует. Это последний шанс, парень. Уходи из города дальше… Отправляйся в деревню Травнию, там спокойно. Мои знакомые ушли в те места.

– Отлично. Я теперь не только сирота, но ещё безголовый, – криво улыбнулся парнишка, почесывая разбитое лицо. – До Травнии идти почти день… Ладно, это не самое страшное. Главное, чтоб там не было твоих стражников.

– Они не мои! – сверкнул глазами Бард Борро. – Вот, эликсир, подлечись.

Мужчина достал из-за пояса маленькую черную склянку, плеснул на руку жидкость, пахнущую спиртом и травами. Потом нанес ее парню на щеки, тот ощутил резкое жжение и поморщился.

– Ох, мерзость, никак не привыкну, – произнес он.

Ссадины на лице тут же пропали, а синяки потускнели. Борро широко улыбнулся, видя это преображение. Ему было приятно делать добро, несмотря на суровый вид.

– Теперь ты похож на графа, – восторженно заявил он.

– Нет, по закону, я гнусный агреб.

– Не ворчи, все не так уж и плохо. Иди только влево, не суйся на главные улицы. И не воруй ничего у торговцев, ради всех богов неба! Теперь же, прощай. Да прибудут с тобой духи древних.

На мгновение Орвин забыл о злости, желании выжить и добиться истиной справедливости. Парень осознал, как много здоровяк для него сделал.

Это раньше, когда Борро приходил к ним домой, то казался палачом и бандитом. Теперь он стал великаном спасителем, что пришел в самый нужный момент.

– Прости, я был глуп, – произнес Орвин и обнял Борро. Хотя это получилось с трудом из-за ширины плеч последнего.

– О, не стоит. Обнимемся, когда встретимся снова, – сказал глава стражников.

Он специально нахмурил дроби, не желая показывать, что растроган. И Орвин бросился прочь лёгкой тенью. Зелёная форма мелькнула за поворотом, а Борро пошел к тюрьме. Ему предстояло многое сделать, чтоб никто не заметил подвоха.

Орвин был очень молод, чувства терзали его лишь порывами. Даже едкие волны страха, отчаяния и печали казались лёгким дуновением ветерка. Потому парень быстро отвлекся, забыв, что чуть не погиб только что.

Он шел вприпрыжку, наслаждаясь солнечным днём. Как вдруг возле здания сыроварни послышался звон доспехов и грубые голоса. Снова эти чертовы стражники!

На нем не написано «сирота, сбежавший от королевского наказания», но чем черт не шутит. Лучше держаться подальше, если день сегодня не задался. Поразмыслив пару секунд, Орвин решил уйти от опасности вправо, не послушав наставление Борро.

Беглец еще не знал, что окажется в центре страшных событий. А вместо его головы под угрозу попадут целые королевства…

Глава 2

Парень забежал за угол и очутился на светлой улице, что кончалась площадью Небесных Богов. Одно из главных мест города, но только в прежнее время. Теперь ее почти забыли. Даже стены Святилища Древних кое-где покрыл мох. А раньше их натирали до блеска, приносили в дар розы и лилии, просили у Великого Света исполнения тайных желаний.

После реформ Королевского Совета жителям стала внушаться идея технического прогресса. Доверие к богам резко снизилось. А Орден Света из могучей организации стал малым объединением, ограниченным в правах законами, что принимали целыми пачками ежедневно.

Это не всегда шло на пользу. Ведь один плохой закон нельзя изменить сотней хороших, но это мало кто понимал. Старейшины твердили о вечной гармонии, стараясь все как-то уладить. Говорили, что вера может вредить, если удариться в нее слишком сильно. Но без веры тоже нельзя. Небесные боги сотворили людей, дав частицу Света каждому. И этот Свет нужно поддерживать постоянно, иначе грядет катастрофа.

Правда, старейшин мало кто слушал. Молодой реформатор Риввел был энергичным и смелым. Новая жизнь виделась ему везде, хоть за ближайшим углом. Но углов становилось все больше, а счастье не наступало…

Спорить о верности разных решений можно до бесконечности долго, а Орвин не имел столько времени. Нужно было убраться из города, не размышляя, что хорошо, а что плохо.

Площадь Небесных Богов потеряла былую славу. Значит, горожан сейчас там практически нет, и можно будет пройти незаметно. Терн преодолел улицу, подошёл к повороту на площадь и услышал гул водопада. Парень замер, прислушавшись. Потом он понял, что шумит не вода, а народ. Очень много народа. Сотни человек или ещё больше.

Откуда на старой площади такое столпотворение? Понимая, что затеряться в толпе проще, чем на безлюдном пространстве, Орвин направился дальше. Не приставишь же стражника к каждому.

Вскоре он вышел на площадь, где собралось множество жителей разных сословий и возрастов. Они стояли у Святилища Древних, где находился глава королевского Совета Риввел Роктус. Его охранял отряд стражников. Чиновник говорил что-то важное, резко размахивая руками. Его тело, облаченное в синие одежды с золотой вышивкой, трепетало от бури эмоций. Многие слушали Роктуса с изумлением, кто-то сыпал проклятья, а кто-то даже смеялся.

Орвин прошел мимо толпы, чтобы вновь не попасться патрульным, но молодое любопытство победило. Паренёк скрылся между домами, присмотрев путь к отступлению на случай опасности, и принялся внимательно слушать.

Святилище Древних Богов представляло собой шатер со стеклянной крышей. Вместо пола была мраморная плита, высотой больше метра. С четырех сторон красовались величественные ступени, украшенные растительным орнаментом и древними рунами. Фигурные колонны покрывал такой же узор. В центре стоял каменный стол, украшенный письменами на забытых наречиях. На нем возвышался столб, увенчанный лилией из синего хрусталя – символом неба. Этот роскошный объект нравился многим горожанам, но цепкая рука реформаторов дотянулась и до него.

– Королевский дворец находится через две улицы! – кричал Риввел, поглаживая щетину на лице, которая была узорно побрита в знак новой моды. – Это одна из трёх главных площадей города! И вместо монумента, восхваляющего науку, здесь до сих пор стоит старый склеп, который дурманит умы горожан!

– Как ты смеешь?! Это место – торжество Света! Здесь молились ещё наши деды! – закричал кто-то сзади.

Орвин прищурился и заметил трех людей в белом. У них на груди были значки в виде синих цветов. Зрелые мужчины носили длинные бороды и волосы. Это были жрецы Ордена Света, прибывшие для общественного обсуждения. Только разговор с самого начала не заладился.

После жаркого спора жрецы были схвачены стражей, и могли говорить лишь тогда, когда им это позволяли крепкие воины, в руках которых они находились. Возможно, это было несправедливо. Но Риввел так не считал. Он искренне желал сделать Всеград ещё лучше.

– Смотрите, люди! Они говорят языком силы и злости! – кричал Риввел, пытаясь склонить народ в свою сторону. – Этот брат Павел привел с собой двух бойцов, что хотели со мною расправиться. Мне пришлось вызвать стражу, вы сами все видели! Но мы понимаем, что силой ничего не решить. Технический прогресс позволил полить сады без бочек и вёдер, иметь воду у себя дома, ездить на каретах без лошади, повысить урожай овощей!

– Кареты без лошади?! Магторы! Они доступны только богатым, как и домашний источник! – возразил Павел, в то время как его помощники замолчали. – А наша вера для всех! Она души спасает, как ты не понимаешь?!

– Души… Боги… Опять лишь словесный туман, – гремел Риввел, расхаживая возле каменного стола. – Результаты наших реформ можно легко ощутить! А как насчёт результата их веры? Пусть Орден Света уходит в леса. Там ему самое место. Развитые техноиды станут жить в городах, где вместо склепов возвысятся монументы науки!

Советник Риввел поднял руки, пытаясь заставить всех аплодировать. Однако, овации вышли хлипкими. Люди сомневались, хотя чаша весов постепенно склонялась в сторону Риввела.

– Не нравится наше святилище, бездуховник? И какой же памятник тебе нужен? – спросил Павел.

– Здесь должно быть все убрано. А на этом месте мы поставим фонтан. В нем будет колонна с огромными шестерёнками, где написано: «Наука – есть свет. Забудьте о старой вере!» Как вам идея, добрые граждане? Согласитесь, так куда лучше!

Воцарилась напряженная тишина. Риввел понял, что этого недостаточно, и добавил:

– По выходным здесь будет играть райская музыка, и танцевать девы из королевского театра.

Это сработало отлично. Танцы юных красавиц будоражили умы многих, правда, вход в театр стоил не слишком уж дёшево. Люди переглянулись, как бы спрашивая друг у друга совета. Потом начали аплодировать, кричать «ура» и смеяться.

Риввел Роктус широко улыбнулся и вновь воздел руки к небу. Но тут уже Павел не выдержал издевательств. Острым каблуком он отдавил ногу одному стражнику, а второго резко оттолкнул. Вырвавшись из их рук, Павел выскочил в центр святилища, закрыл алтарь и воскликнул:

– На этом месте не будут танцевать разные девы! Я не позволю этого сделать, во имя Небесных богов и Святой веры!

Риввел повернулся к нему, приказав страже не вмешиваться. Он улыбнулся, глядя в разгорячённое лицо Павла, и тихо сказал, так чтоб никто не расслышал:

– Твое время ушло. Убирайся и радуйся, что ты ещё не в темнице.

Губы Павла дрожали от негодования, глаза стали темными, в них отразилось отчаяние и обида. Ещё недавно Орден Света был нужен городу. Сам король участвовал в ритуалах по случаю сбора урожая и завершения года. А теперь какой-то ряженый гусь смеет распоряжаться святыней! Да ещё так, что во сне не привидится.

– Я не уйду, пока ты не раскаешься и не отступишь от греховного плана! – отчаянно воскликнул Павел, закрывая собой алтарь.

– Тогда я помогу тебе силой, паршивый святоша! – прошипел Риввел, скривившись в злобной гримасе.

Он не был плохим человеком. Но власть, полученная недавно, слишком дурно на него повлияла. Казалось, осталось немного, еще пара каких-то реформ… А все ставят палки в колеса, не понимают собственной выгоды, рубят сук, на котором сидят, в угоду глупым порывам. Это ужасно бесило Риввела. И сегодня Советник, казалось, лишился рассудка, оставив приличные манеры.

– Думай, что говоришь, неразумный! – завопил Павел, указав пальцем на небо. – Смотри, как бы Пророчество не сбылось!

Послание Небесных богов, которое все называли «пророчеством», в прошлом имело сакральный смысл, но сейчас многое изменилось. И наставление высших существ превратилось в легкий стишок, который горожане рассказывали ради забавы. Звучало Пророчество так:

Когда несчастных позабудут навсегда,

Святого кровь святилище омоет.

Бог солнца омрачит лицо тогда,

Невинный безголовый взор откроет.

И треснет справедливости стена.

Воскреснет темный демон под горою.

В Послание мало кто верил, а королевский Советник вообще считал древние записи бредом и вымыслом глупых сказителей.

– Пророчество? – тихо спросил Риввел Роктус и вдруг закричал уже во весь голос: – Он пугает меня пророчеством! Это глупая детская сказка! Она ничто по сравнению с нашей наукой!

– Наука отняла кров у людей, – что есть сил закричал Павел, тыча пальцем в грудь Советника. А кто-то лишился и головы! Добрые горожане выброшены как мусор в Уделы. Богатые богатеют все больше, а бедных уничтожают! Вот он – свет вашей науки! Не слушайте темного варвара! Он продал душу и хочет захватить власть в стране!

В толпе послышался ропот, затем недовольные возгласы. Дело Риввела рушилось на глазах из-за воплей жреца. Если б все доверились реформам и не роптали… Если б не было Ордена Света, если бы народ стал одним целым сегодня…

Но нет, вечно является кто-то, кто не согласен. Занозой в руке, грязью на белой рубахе он портит все, что возможно. А он, Роктус, терпит, всегда… Месяцами и даже годами.

От этих мыслей Риввелу стало не по себе. Разум окончательно отступил, а его место заняла черная ярость.

– Убирайся, советник дьявола! – крикнули из первого ряда.

Риввел пришел в бешенство, утратив человеческий облик. Дергаясь, как под ударами плети, он подскочил к брату Павлу.

– Тебе вечно что-то не нравится, крыса! Вас позвали на обсуждение, но опять все не так, – прошипел королевский советник, выплевывая слова, как раскаленные угли. – Проси прощения за свою дерзость, иначе лишишься башки!

– Лучше умереть в святом месте, чем слушать жалкого и жадного психопата! – с жаром крикнул Павел.

– Замолкни! Заткнись! Замолчи, я приказываю! – не своим голосом заорал Риввел Роктус.

Его рука поднялась сама собой. Кулак, затянутый в кожаную перчатку, нанес резкий удар, от которого жрец Ордена Света с громким стоном согнулся над алтарём. Из его разбитого носа потекла кровь. Одна капля, другая, третья…

Павел понял, что происходит. Объятый страхом, он пытался поймать эти капли и вытереть их балахоном, не допустив катастрофы. Но ловкости рук ему не хватило. Красные точки попали на каменный стол, окропив строки Святого Завета.

– Нет, о боги, пророчество… Пророчество… Нет же, о боги… – как в бреду повторял Павел, проклиная себя за несдержанность.

Лучше бы он промолчал. Лучше бы просто кивал и не спорил. Потом бы святитель Моррус пошел к королю, решив все без шума, как раньше. Но чувства оказались сильнее. Любовь к своей вере, к Святилищу, в конце концов, к общей гармонии. Те самые важные принципы, которые давно нарушает Советник Роктус.

– Нет, нет, нет… – стонал Павел, пытаясь вытереть отполированный камень.

Но он лишь все сильнее размазывал кровь. Белый мрамор алтаря стал принимать красный оттенок. Священные письмена потемнели, казалось, святилище стало мрачным, будто на него пала тень.

– Пророчество! Пророчество! – закричали в толпе.

– Он ударил святого!

– Умри, тёмный агреб!

В Риввела полетел камень, но тот увернулся. Ему захотелось просто сбежать, казалось, что прямо сейчас горожане его разорвут на куски. Но Советнику удалось собрать свою волю в кулак. Подойдя к краю святилища, он громко воскликнул:

– Никакого пророчества нет! Это детская сказка, к тому же коряво написанная. Там говорится про кровь святого. А здесь только жалкий фанатик! Еще сказано про трещины и про солнце. Подумайте, это же ерунда!

– Умолкни, предатель!

– Убийца и вор!

Еще пара камней полетели из центра толпы. Один из них попал Риввелу в плечо.

– Стража, черт вас возьми! Стража, да что вы стоите?! – закричал королевский Советник.

Казалось, он вот-вот зарыдает. Несколько воинов бросились к людям. Кого-то тут же схватили, затем скрутили и Павла, который с окровавленным лицом тёр алтарь белым платочком.

Братьев Ордена Света потащили с площади прочь. Толпа постепенно затихла.

– Вот видите, люди! Видите… Все хорошо… Без них сразу стало спокойно. Об этом я и пытался сказать! – Риввел пытался улыбаться.

Ему далось это с огромным трудом, но к счастью этого никто не заметил. Осталось сказать что-нибудь напоследок, и можно праздновать победу над Орденом. Пытаясь унять волнение, Роктус открыл рот, но вдруг заметил нечто странное.

Здание суда, что стояло правее, внезапно задрожало. Одна его часть будто бы опустилась, а вторая наоборот приподнялась. Раздался хруст, и по Задней стене пошла малая, но вполне заметная трещина.

В наступившей тишине многие расслышали эти звуки. Толпа ахнула, и все повернулись в ту сторону, откуда слышался шум. Риввел и стражники тоже посмотрели туда. Леденящий страх подступил к его сердцу, язык прилип к нёбу, а рот Советника будто зашили суровыми нитками.

Надо срочно успокоить народ! Риввел стряхнул наваждение. Сейчас он немного опомнится и скажет, что это лишь совпадение. Но… Ведь в Пророчестве сказано: «Треснет справедливости стена!» Но, может, там вообще про другое? Надо все изучить. Главное, сейчас успокоиться. Орден Света вполне мог это всё подстроить.

Внезапно солнечный свет потускнел. Дома, деревья, клумбы у зданий, все вокруг стало серым. Солнце закрыла черная туча, и стало темно. Туча была темней, чем обычное дождевое облако. В ней сверкали жёлтые молнии, напоминающие страшные вены.

Все разом подняли головы. На площади стало холодно, подул резкий северный ветер, тьма становилась все гуще.

– Боги! Свершилось пророчество! – закричала какая-то женщина.

– Нас убьет горный демон! – раздался девичий голос.

– Скорее бежим по домам!

На площадь обрушился град голосов, от бешеных воплей до шуток и песнопений. Риввел метался, не зная как поступить. Он приказал стражникам разогнать толпу, но воины не подчинялись, они были тоже сильно напуганы.

– Прекратите, заткнитесь! – рявкнул Риввел. – Это просто обычное облако!

– Пророчество, пророчество! – надрывалась толпа. – Свершилось проклятие древних!

– Ах, значит так?! – глаза Риввела вспыхнули злобой.

Из гордого чиновника он превратился в подростка, готового доказать свою правоту даже самой страшной ценой.

– Заткните рты и послушайте! – крикнул Риввел, брызжа слюной. – В пророчестве сказано, что человек без башки должен видеть! Где вы такое найдете? Мертвые смотреть не умеют! Даже магическая наука это отрицает! Я лично сто раз проверял. Значит, ваше Пророчество – ложь, бред и дурость! Оно написано дураками для дураков! А у нас сейчас новая эра! Долханд – развитое королевство техноидов, где нет места тупым предрассудкам!