Umfang 33 seiten
2016 Jahr
Я жив ещё пока… (сборник)
Über das Buch
Это сборник прозы в стихах. Исповедь автора самому себе. Душа, вписанная в строчки…
Кому-то эта книга покажется грустной. Кому-то – слишком жёсткой и правдивой. А кому-то, наоборот, покажется, что автор приукрашивает жизнь. Столь откровенные стихи всегда непросто читать. Но в самые трудные моменты жизни они становятся лекарством – как для автора, так и для читателя.
Так же в книгу вошёл сборник «почти» романсов и песен: “Ах, скажите вы мне…” где лирическая грусть в ладу с юмором и светлой радостью.
Кулаков Владимир Александрович – жонглёр, заслуженный артист России. Член Московского Союза литераторов. Лауреат Всероссийского и Международного конкурсов. Обладатель премии Союза Цирковых Деятелей «Артист года».
Родился в 1955 году в Воронеже. Окончил Московское Государственное училище циркового и эстрадного искусства, а так же Воронежский Государственный университет – факультет журналистики. С 1983 года публиковался во многих газетах и журналах.
В настоящее время серьёзно увлекается фотографией и работает над новыми книгами.
Genres und Tags
Стихи для себя или для всех. Или это – «Исповедь автора самому себе. Душа, вписанная в строчки…» В любом случае каждый читающий эти стихи проникается ими и чувствует чистоту мыслей автора, сопереживает с ним и от этого сам становится лучше....
Это моя настольная книга. «Атмосферные», как сейчас модно говорить, стихи. Лучшее лекарство в минуты душевной непогоды. О ЛЮБВИ. Настоящей, бесхитростной. О жизни. Читайте сами, наслаждайтесь!
«Затяжной петербургский туман…» Затяжной петербургский туман. Мокнет листьев гнилых погост. Над каналом съёжился мост. В акварели размытой – обман… Силуэт на чёрном мосту Отражается в чёрной воде. Чёрный ворон кричит – быть беде. Чёрный грифель взывает к Христу. Мысли жадно вплетаются в суть. Ностальгией терзается плоть: Здесь тебя подарил мне Господь, Здесь свершился началом мой путь. Полутёмные арки дворов Берегут плечи словно зонты. Город мой, мы остались на «ты», Приговор твой мне не был суров. Моё тело в других городах, А душа где-то здесь, на «мостках». След судьбы на чернильных листках Отпечатался в летних садах. Прибалтийской янтарной слезой Соскользнула монета с моста. Поглотила её пустота, Лишь состарился ливень косой…
Bewertungen, 2 Bewertungen2