Сеть. Трилогия

Книга первая

Часть первая

Перед бурей

Мира парила в сотне метров над самым высоким зданием Сети, почти касаясь макушкой облаков. Конструкция была поистине огромной, при том что большая её часть терялась под землей. Этакий айсберг, что разрастался день ото дня, вместо того чтобы таять под теплыми лучами солнца.

Конечно, самой девушки во плоти не было рядом со зданием, в воздухе медленно дрейфовал её цифровой образ – аватар. За спиной темнел реактивный ранец – такой же ненастоящий, как и сама Мира в тот момент.

Она вглядывалась в миллионы правильных шестигранников, облепивших центральную шахту корпуса здания. Все они походили один на другой, готовые принять человеческих «зародышей». Эта конструкция ей что-то напомнила, нечто из далекого прошлого…

Улей!

Внизу копошились темные точки людей, нестройными потоками ползущие по улицам города. Они плавно обтекали здание, словно не замечая его. Мимо проносились аэротакси, деловито жужжа на ходу. Всё это было реальным, как и здание под зависшими в воздухе виртуальными ногами Миры. И это никак не вязалось с тем, что она знала о Сети.

Неужели Ладон был прав? Не может быть, чтобы Переход уже начался!

На пару минут Мира ушла в себя так глубоко, что почти перестала контролировать аватар. И вдруг она встрепенулась, огляделась в поисках «черных костюмов», что вечно охотились за ней.

Небо вокруг пестрило разноцветными корпусами авто.

Чисто.

Любопытство привело её в город, где жил будущий Спаситель. Мимолётное искушение найти его дом всколыхнуло тщательно запрятанные в глубине подсознания чувства.

Только не сейчас! За ним следят.

У её ног строительные принтеры без устали выводили чёткие узоры гигантского здания – вместилища сетевиков. Видел ли всё это Ладон?

Мира на секунду прикрыла глаза. Будь он жив, она бы непременно спросила.

В воздухе запахло грозой.

Мира окинула взглядом небо: белые, словно сахарная вата, облака набрякли, потемнели и сгрудились над центром города.

– Ему нужна влага, – отстраненно подумала девушка, – иначе бы Сеть разогнала тучи до того, как они успели накопить воды. Город тоже должен пить.

Вместе с грозой появилось нечто, пробудившее привитые много лет назад инстинкты. В ладони тяжело легли бластеры – единственное виртуальное оружие, в которое можно впихнуть бесконечный заряд энергии. Агенты, покинув спешно подъехавшие машины, заходили с трех сторон. Они пытались затеряться в людском потоке далеко внизу, но Мира быстро их распознала. «Шестёрки» не умеют прятаться.

На лице девушки заиграла лёгкая ухмылка.

Наконец она получила шанс отыграться на них за травлю и гибель Ладона. Мира направила аватар к земле, заметив, как агенты приготовили ловушки, но спустя пару мгновений опомнилась.

Не сейчас. У тебя еще будет шанс раскроить несколько агентских черепов.

С этой мыслью ее стройный силуэт растворился в призрачной вспышке, а сама она очнулась от виртуального сна за много километров отсюда.

Долгожданный звонок

Видеофон за стеной надрывался уже не первую минуту. В крохотной пустой комнатушке, на мягкой и узкой кровати ворочался худощавый парень, пытаясь сообразить, что так настойчиво буравит его мозг.

Изнутри спальня больше походила на пузырь с белёсыми матовыми стенами, мягко и едва заметно светившимися во тьме. В ней помещалась только постель – ни окон, ни полок, ни шкафов и ни одного острого угла. Комнату можно было преобразить как угодно, да хоть водопады установить и отражение реального неба на потолке (в Сети обязательно найдется подходящая программа), но у Данилы не было на это денег.

Он со стоном поднялся на локтях. В голове странно гудело, отдавая тупой болью в висках. Этот гул не проходил никогда, мешая ясно думать. Будто неуёмные соседи переговаривались без остановки через слишком тонкие стены.

Комната постепенно наполнялась настойчивым сигналом вызова. Как только ноги Данилы коснулись пола, стены вспыхнули холодным белым светом. Он лился почти отовсюду – местами тускнели пятна, где светящееся волокно изжило свой срок.

Одна из стен озарилась ярким свечением и, спустя миг, на ней появилось несколько изображений: выпуск новостей, трансляция из третьей марсианской колонии и сводка происшествий за ночь. Старомодный телевизор вещал прямиком из стены, сливаясь с ней, когда гасили свет. Отвратительное изображение только раздражало.

И кто сейчас это смотрит?!

Две комнаты разделяла мягкая полупрозрачная перегородка в овальном дверном проёме. Выставив перед собой руку и уронив не до конца пробудившееся лицо в ладонь второй руки, Данила легко прошёл через обволакивающую завесу.

Гостиная, она же кухня и столовая, плавно осветилась. Помещение было вдвое больше крохотной спальни, но почти такое же пустое и безжизненное. Здесь тоже не было окон, а стены украшали старомодные снимки пейзажей (как и телевизор, они появлялись вместе с остальным светом).

С трудом поднимая ноги, Данила подошёл к низкому столику, бухнул на него обе ладони, прохрипев: «Ответ»

Перед ним появилось широкое лицо мужчины, внимательно разглядывающего какие-то бумаги.

– А, вот и вы, – звонивший осторожно отложил листки в сторону, за пределы изображения. – Даниил Властиславович, простите, что побеспокоил, но у меня для вас срочные новости.

Пристально взглянув на Данилу, мужчина смутился. Видеть человека, не принявшего «росу» – не самое приятное зрелище.

– Можно без отчества, – раздраженно вставил Данила.

Он пытался припомнить, как зовут этого мужчину, который, кажется, был нотариусом.

– Как скажете, Данила. Мы проверили завещание вашего дедушки и готовы приступить к процедуре передачи наследства, – мужчина снова поднял к лицу бумажные листки. – Как вы знаете, после прошлогоднего сбоя многие данные были утеряны, но Сергей Анатольевич предусмотрительно распечатал завещание, сохранив его на бумаге. Экспертиза заняла больше времени, чем потребовалось бы с обычным документом, но его подлинность подтвердили на девяносто восемь процентов.

– Прекрасно.

– Вы можете прибыть к нам в офис для подписания документов сегодня после полудня.

Данила поморщился от одной мысли, что придётся вживую беседовать с посторонним. Видя это, нотариус добавил:

– К сожалению, использовать сетевую подпись без личного визита не получится – закон требует вашего присутствия.

– Хорошо, я буду через полтора часа.

– Всего доб…

Но Данила уже прервал связь, опустив уставшее лицо в ладони.

Надо позавтракать. В холодильнике завалялся готовый пакет с кашей и сок, хотя, скорее это был концентрат из заменителей вкуса, воды и витаминов. Нормального сока он уже много лет не пробовал. И не потому, что сидел без работы с того дня, как узнал о смерти дедушки, просто в городе редко встречались натуральные продукты.

Данила бросил упаковку с едой на столик, прямиком в синий кружок размером с большую тарелку, и тот мгновенно стал красным. Сам он шагнул к стене у входа, где вздулся ещё один овал – душевая – и его поверхность отъехала в сторону. Внутри узкого цилиндра оказалась раковина с краном, а чуть повыше – зеркало. Они складывались, когда надо помыться. Тут же были и все принадлежности для умывания. Данила жил в старомодном доме, где кухня, ванная и шкаф прятались в стенах. В современных квартирах всё это скрывалось от взгляда «Визусом».

Закончив с утренними процедурами, Данила пригладил взъерошенные волосы и вернулся к столику.

Еда разогрелась, сообщив об этом тихим попискиванием, а упаковка растворилась в воздухе. Данила мысленно позвал Ромку, и комната разделилась надвое. Вторая половина преобразилась в просторную, ярко обставленную квартиру. Она ничем не напоминала унылое жильё Данилы – цветастая, живая, постоянно меняющаяся и движущаяся, тогда как на этой стороне всё будто замерло, и выглядело потёртым и обветшалым.

– Даня, привет! – Данила уселся на диванчик, и устало махнул в ответ на приветствие Ромки. Его друг уже завтракал. – Ну как ты? Слышал про новые чипы? Сегодня в город завезли. Только на установку, говорят, придётся в центр тащиться. Зато бесплатно поставят! Там и здание для этого отгрохали, чтоб всех желающих принять! Если на аэротакси подняться, его почти из любой точки города видно. Говорят, скоро такие громадины в каждом округе появятся.

Ромка тараторил как всегда, помогая себе руками и показывая, какое всё впечатляющее. Краешком сознания Данила понимал, что это Сеть доносит через лучшего друга информацию об очередном обновлении. Он научился не обращать на это внимания. Просто принимал к сведению, а потом менял тему.

– Не до чипов пока было. Мне тут звонили с утра.

– По поводу психотерапевта?

Данила немного опешил.

– Я его удалил, – виновато ответил он. – Вернее, пытался. Но я не об этом. Нотариус звонил, насчет наследства деда.

– Удалил?! Ты совсем с катушек съехал?! – Ромка так и выпучился на друга. – Росу теперь где брать будешь?! И вообще!

Данила ждал такой реакции. Программу «Психотерапевт» устанавливают на чип, встроенный в голову, в три года, и после она уже не покидает человека до смерти. Пока она на чипе, можно покупать «росу» – таблетки, напоминающие маленькие капельки воды с голубым свечением. Их принимают по утрам (может, поэтому их и называли «роса»), чтобы взбодриться и поднять настроение. Хватает на весь день.

– Не переживай насчет «росы», у меня осталось немного. Пью по половинке иногда. Да и вообще… мне психотерапевта не дали удалить. Сеть запретила.

Данила помолчал.

– Заблокировал его на месяц. Достал меня, толку никакого. Да это сейчас и не главное. Послушай, лучше хорошие новости: я после обеда за наследством поеду!

– Наконец, отдать решили, – угрюмо пробурчал Ромка. – Как думаешь, что там?

– Не знаю, может старые программы или фотографии.

Данила улыбнулся, вспомнив, как часами в детстве разглядывал бумажные снимки, всё ждал, что люди на них оживут и начнут с ним говорить, как бывало на сетевых фотографиях. Спустя миг его улыбка растаяла. Деда этим не вернешь. Да и охотники за раритетами насядут.

Ромка понимающе смотрел на друга, пока тот перечислял, что мог бы оставить ему дедушка. И лишь изредка перебивал, уточняя или спрашивая что-то. Но каждый раз делал это ненавязчиво и в подходящий момент (как и положено программе). Приложение «Лучший друг» устанавливали на чип в пять лет. У многих сетевиков оно оставалось единственным другом до старости (пусть об этом и не принято было говорить). Другие же покупали себе новых друзей в сетевых магазинах. Только не Данила.

Ромка был идеальным приложением: постоянно обновлялся, всегда находился рядом и не способен был предать. Он терпеливо выслушивал Данилу, когда тому было плохо, позволял «помочь» себе виртуальными деньгами или советом, который непременно оказывался полезным. Возможно, это была самая ценная программа во всей Сети, пусть никто об этом даже не подозревал.

– А ты слыхал об очередной выходке нечипованных? – поспешил вставить Ромка, как только тема с наследством была исчерпана.

Без разговора о нечипованных не обходилось почти ни одно утро. Так уж Ромка был запрограммирован. Каждый, кто живет в городе, должен знать, насколько опасно за стеной. А кто об этом сообщит, как не лучший друг?!

– Эти дикари какими-то булыжниками забросали посланника из города, – не дождавшись ответа выпалил друг. – Тот хотел им передать старые вышки для связи, чтоб могли наше телевидение смотреть. Вот ведь животные, скажи?! Сразу и не подумаешь, что они электричеством пользоваться умеют.

В городе нечипованные стали синонимом чего-то грязного и первобытного. «Лучшие друзья», сетевая реклама, домашние приложения, всё напоминало, что города – это самое безопасное место на планете. И это убеждение – единственное, чего Данила не принимал в друге. А как его исправить, он не знал.

Закончив завтракать в тишине, он попрощался с Ромкой и стал собираться к нотариусу. Так начался новый день Данилы, который станет последним нормальным днём в его жизни.

Редкая страница

В последнее время Данила так исхудал и ссутулился, словно надеялся, что так будет проще поместиться в толпе, что его не заметят и тихо примут.

Он был единственным ребенком в семье. Родители избегали его в реальности, зато в Сети их аватары часто заглядывали в комнату малыша, чтобы проверить, как тот усваивает уроки виртуальных воспитателей. Последний раз Данила вживую говорил с родителями, когда ему едва исполнилось десять лет. Тогда же он переехал к дедушке, с которым и прожил до совершеннолетия, продолжая навещать маму и папу в Сети. И только потом узнал, что они умерли. Все эти годы их заменяли симуляторы воспоминаний, чтобы сберечь психику ребенка. Он возненавидел эти проклятые программы! Он думал, что сойдет с ума от отчаяния и горя. Тогда-то дед Серёжа – единственный живой родственник – вытащил парня из затягивающей в свои неизмеримые бездны депрессии.

С дедушкой они часто вместе обедали и смотрели кино вне Сети. Он возил внука к стене, за которой живут нечипованные. Тогда городская стена казалась Даниле неприступной и огромной.

Позднее они выезжали за город, побродить среди деревьев, поесть малины с куста. И тот мир казался вполне безопасным и даже комфортным. Данила познакомился там с девушкой (тоже из сетевого города). До сих пор он помнит её светлое, улыбчивое лицо. Но было в этом лице что-то необъяснимо грустное, будто след тяжёлой утраты. А потом дед Серёжа перестал его брать с собой, подолгу не появлялся в Сети и, наконец, исчез.

***

Выйдя за дверь, Данила оказался в длинном, узком коридоре. Тот мгновенно преобразился, став светлым футуристическим тоннелем. Сам коридор остался прежним, только Данила видел его другим благодаря «Визусу» – самому популярному у сетевиков приложению. Правда, сейчас его не заботило качество созданной «Визусом» иллюзии. Он погрузился в раздумья. Поднимаясь на первый этаж и не глядя выходя на улицу, Данила гадал, что же оставил ему дед. Он не был состоятельным человеком и большую часть жизни проработал штатным программистом в Специальной Службе – подразделении ФСБ, занимающемся кибер-преступлениями. И всё, что дед Серёжа мог передать Даниле – это неиспользованные программы. Более ценные вещи достанутся городу. От этой мысли тугой узел у него в груди сжался чуть сильнее.

Высокий и худой, Данила легко передвигался в плотной толпе. Пустые стены громадных и неповоротливых домов неприветливо уставились на него отовсюду, выставив напоказ редкие, пустые окна.

Данила жил на подземном этаже, или, как их называли горожане – на нижнем секторе. Здесь круглые сутки царствовало электрическое освещение, а чтобы получить шикарный «вид из окна», нужно установить на чип приложение, которое отправит в зрительную область мозга подходящую по случаю и настроению картинку. Сейчас же он знал, стоит ему захотеть, и стены раскрасит реклама (которую он заблаговременно отключил) или же «Визус» добавит эффектов.

Одному упрямому приложению, несмотря на запрет, удалось прорваться через фильтры. Перед Данилой возник хорошо одетый мужчина, шагавший не глядя задом наперёд. Странно, раньше защита не давала сбоев.

– Здравствуйте, Данила! – бодро заговорил он. – Только сегодня, для Вас особые условия на приобретение универсального костюма! В базовой комплектации пять оттенков и два вида парфюма. Дополнительно Вы можете установить…

Данила отмахнулся от него. Надо запустить игру, так он быстрее доберётся к нотариусу. Едва он подумал об этом, как перед ним выскочили анимированные иконки со стандартными для такого маршрута заданиями. Нехотя выбрал то, которое знал назубок (не хотел разбираться в сюжетах новых игр).

Данила быстро огляделся по сторонам: взгляды прохожих устремлены на предметы, не существующие в реальности – кто-то вскрикивает, время от времени, другие начинают часто дышать или вдруг срываются на бег. На мгновение ему стало не по себе. Так долго без «Визуса» он ещё не бывал на улице. Секунду помедлив, Данила запустил его снова, а следом и игру. Чип среагировал мгновенно, надвинув на глаза нарисованный, но невероятно реалистичный образ виртуального мира.

Он выбрал задание «Обогни вершину» и окружающее тут же преобразилось. Люди исчезли, превратившись в персонажей игры (огромные движимые ветром растения), тротуар стал узкой тропой, опоясывающей гигантскую гору (здания), а проезжая часть, по которой тихо шелестели автомобили, превратилась в бездонную пропасть с хлипкими мостиками – пешеходными переходами. Прорисовка потрясающая, а от ощущения высоты обычно перехватывает дыхание.

Но не сегодня.

Данила двинулся вперёд, огибая «растения» и перепрыгивая особо крупные «валуны». Теперь он мог ускориться, чтобы заработать больше очков за прохождение. Глупо было бы просто так бегать. Данила не заботился о зрелищности, он нёсся вперёд, уклоняясь от летящих сверху камней и хищных птиц, ловко прыгая по хлипким дощечкам мостиков и собирая призовые бонусы.

Добравшись до места, Данила «выскочил» из задания, шагнув на виртуальную вершину горы. Прекрасный мир разом исчез, уступив место привычным городским пейзажам, искусно нарисованным «Визусом». На короткий миг Даниле почудилось, что взмахни он рукой, и эта цифровая ширма рухнет, освободив его, но то было лишь секундное помутнение. Перед ним выросло офисное здание. Оно упиралось макушкой в небо, бросая исполинскую тень на Данилу. У входа одиноко стоял автомобиль Специальной Службы – чёрная тонированная «Волга».

Что они здесь забыли?

Агенты занимаются настоящими кибер-преступлениями, им нечего делать в этом районе. С этими мыслями Данила исчез за входной дверью.

***

Кабинет нотариуса выглядел также пусто, как и гостиная Данилы, и был таким же тесным. Только самое необходимое: стол и два стула, на одном из которых сидел сам нотариус, а второй предназначался гостю. Но в отличие от жилища Данилы, здесь всё сверкало новизной. В «окнах» сменялись проекции городских видов – их Сеть проецировала не на чип Данилы, а на особое полотно, встроенное в стену. Эта деталь подчёркивала высокий статус нотариуса.

В стороне стояли те самые агенты, что оставили машину у входа. Один был среднего роста, крепко сбитый, серьёзный на вид и коротко стриженный, а второй – высокий, жилистый, черноволосый, со слегка раскосыми глазами. Оба не спускали глаз с визитёра. Данила тоже уставился на них, недоверчиво глядя из-под накинутого на себя аватара. Он почуял неладное.

Машинально сделав пару трёхмерных снимков, он отправил их в Сеть. В каждое его глазное яблоко встроены по четыре миниатюрные камеры, изображение с которых хранится на чипе. По одной выше и ниже зрачка и еще по одной по бокам от него. Выглядели они как едва заметные чёрные точки на белой поверхности глаза. Это был подарок деда на совершеннолетие. Самому Даниле пришлось бы год на них копить.

Сделав снимки, он пригляделся к коротко стриженому агенту. На затылке виднелся какой-то прибор, не заметный у его длинноволосого напарника.

Внешний чип! Так этих двоих взяли в агенты из нечипованных?!

Но следом он совсем обмер – агенты стояли перед ним без аватаров. Иначе он не увидел бы внешний чип.

Его бросило в жар.

Данила мигом вернулся в Сеть, куда только что отправил снимки (окружающее пространство тут же поблекло, сместилось на периферию сознания), и с удивлением обнаружил, что цензура сделала их приватными. Может, всё дело в том, что на них агенты Специальной службы, а может, причина в людях без аватаров.

Отбросив эти мысли, Данила, наконец, взглянул на виртуальную личность нотариуса и узнал его имя – Илья Озеров. Имя высветилось сразу, как только молодой человек посмотрел на Озерова.

Нотариус привстал, приветствуя гостя.

– Не обращайте внимания, это формальность. Так всегда бывает при вступлении в наследство, если его предметом являются виртуальные данные.

Он заметно нервничал, поглядывая на агентов, однако сумел взять себя в руки и принялся за работу.

Документы оформили за пару минут. Затем агенты проверили их подлинность и сверили данные Данилы со своей базой. Наконец, эти двое подписали бумаги и ушли, а Данила, вздохнув с облегчением, ждал координаты наследства.

– Ваш дедушка оставил вам свой аватар, и кое-что ещё.

Даниле показалось, что во взгляде нотариуса появился алчный отблеск, будто в глубине глаз блеснул в свете факелов золотой слиток древней, как сама жадность, цивилизации.

Виртуальные личности передавались по наследству детям и внукам вместе с чипом. Аватары усопших отправляли на специальное кладбище, либо оставляли при себе, чтобы в любой момент можно было побеседовать с почившим родственником. Но чаще их продавали коллекционерам или организаторам цифровых экскурсий в чужую жизнь.

– Но даже не в аватаре дело, – нарочито безразлично продолжил нотариус. – При нём имеется страница старого образца, из тех, что существовали во времена Интернета! Ей почти пятьдесят лет! Точный возраст определить сложно. Сергей Анатольевич долго её не использовал и всегда держал закрытой. Так вот, эту страницу вы можете получить сегодня, но аватар юридически станет вашим, когда мы обнаружим чип. Вы же понимаете…

Данила кивнул. Он понимал. Пока тело дедушки не найдут, чип с идентификатором аватара останется недоступен. Одна мысль, что его дед лежит где-то мёртвый, пробрала до костей. Данила поёжился.

– Страница, вернее её цифровой слепок, ждёт вас в хранилище. Об остальном я сообщу позднее.

Нотариус помолчал. Затем вкрадчиво произнёс:

– Стоимость страницы может исчисляться десятками, сотнями тысяч. Точную цену, как вы понимаете, установит только экспертиза, но коллекционеры в любом случае предложат внушительную сумму, а в вашем положении… – он осёкся. – Когда вы вернёте чип, я бы мог, неофициально, конечно, и за небольшой процент…

– Не интересует.

***

В хранилище Данила не успел. Слегка оглушённый, он вышел от нотариуса, закинул половинку горошинки «росы» и отправился домой на автобусе. Ехал молча, погружённый в Сеть, и тихо радовался обретённому сокровищу.

Украденное наследство

Данила валялся в кровати до обеда. Этой ночью он спал как никогда крепко, даже без снотворного. Ромка был уже тут. Он глядел на друга с улыбкой, радуясь тому, как ему хорошо. А тот полностью погрузился в Сеть, физически ощущая её присутствие в комнате – воздух для него будто бы стал плотнее. «Визус» прикрывал огрехи в отделке, делая спальню уютнее.

Перед его внутренним взором проносились события из жизни людей, чьи аватары он встречал в Сети. Они как-бы становились частью его собственной истории, которая заботливо хранилась Сетью.

Данила гордился своим аватаром, тем, каким он был ухоженным и красивым. Он выглядел так, как Данила никогда не выглядел в реальности, но внешне был его копией. Разве что аватар был осанист, в приличной одежде и с неизменно ясным, полным осмысленности взглядом. Будто он младший брат Данилы, выросший в любви и заботе.

Для аватара он прикупил виртуальную одежду, меняющую цвет и рисунок, несколько вариантов причесок, кучу аксессуаров (от очков до браслетов) и парочку-другую недорогих эффектов для выхода в Сеть (красивый голос, загар, заготовленные шутки и прочие безделушки).

Аватар был тем, кем Данила, возможно, хотел бы стать в реальности… да только кому это надо, если есть Сеть.

Незримые нити тянулись от каждого чипа, встроенного в каждую человеческую голову, в каждую машину или дорожное покрытие, к анализаторам, а затем, в Центральное Ядро. Так называли целый комплекс зданий, и где он находился, знали лишь избранные. Это и была Сеть – единый организм, разделённый на десятки городов-исполинов по всему миру.

Люди этих городов находились в Сети. Все без остатка. Кто-то больше, кто-то меньше, но все они жили в одной связке, в единой сетевой массе. И чем глубже они туда погружались, чем дальше уходили по хрупкому мостику чипа, тем больше связей с реальностью теряли.

Хотя, не это сейчас волновало Данилу. Мельтешащие (громкие и назойливые) изображения чужих историй уже не трогали его. Он глубоко задумался.

– А ты знал, что агентов нанимают не в городе? – спросил он Ромку, сидящего напротив. Комната, как обычно, разделилась надвое.

– Откуда?! – усмехнулся Ромка, округлив глаза. – В Сети об этом ни слова – я проверял. Сразу, как ты рассказал про агентов, я всё обшарил, но не нашёл вообще ничего.

– Я вот сейчас подумал… всё, что я знаю о Специальной Службе, мне рассказывал дед Серёжа. И про то, что они ездят на «Волгах», и про то, что детей им нельзя иметь.

– Особенно от сетевиков.

– У них даже аватара личного нет, я сам видел. Только рабочие болванки без истории жизни и прочего.

Ромку передёрнуло.

– Жуть! Сеть охраняют чужаки-неандертальцы! Хотя, знаешь, что… – он слегка понизил голос, – а ведь это имеет смысл. Так агенты практически неуязвимы для хакеров. Да и для нас они – невидимки.

– Вот уж точно.

Данила, не торопясь поднялся с постели, которая тут же сама заправилась, и вышел в гостиную. Половина комнаты, вместе с Ромкой, поползла следом.

– Надо перекусить, – сказал он другу.

– А потом куда?

– Пока не знаю, но на улицу я точно ни ногой! По крайней мере, до понедельника. Мне хватило прошлой вылазки. Если ещё раз «мясо» без аватара встречу, это уже будет перебор.

– Ага, – подхватил Ромка, – неделю потом отмываться придётся, особенно после нечипованных.

Данилу покоробила эта его типичная поговорка.

– Ты давай, завязывай с этим… – начал было он, но потом вспомнил дедушку.

Дед Серёжа как-то сказал ему, что лучший друг, которого получает сетевик бесплатно в детстве, обязан подчиняться Сети. Она программирует его, даёт указания, доносит до носителя чипа нужные мысли через него. Всё это часть сетевой жизни, и её либо надо принять, либо сменить лучшего друга.

Но Данила так и не купил другое, более совершенное приложение. И не потому, что у него не было денег. Просто прикипел он к Ромке. Тот единственный знал его, как никто другой. Они буквально были одним целым – оба видели этот мир через встроенный в голову Данилы чип.

– Я лучше поем, – резюмировал он, после долгой паузы.

В холодильнике завалялись только готовые смеси. Любые живые продукты, попадавшие в город, перерабатывали в нечто легкоусвояемое и не особо вкусное, а затем множили в огромных количествах.

Разогрев пакет с такой смесью, Данила уселся на диванчик, готовясь провалиться в Сеть. Ромка тоже завтракал, молча жуя свою виртуальную пищу.

Им необязательно было говорить всё время – когда Данила о чём-то задумывался или блуждал по Сети, его друг сидел в режиме ожидания, пока его не позовут. Но были и исключения.

– Можно мне с тобой в понедельник, – внезапно для обоих произнёс Ромка, – в хранилище, где ты будешь получать наследство?

Данила уже приготовился нырнуть в сетевое пространство, отправившись в образе своего аватара на другой континент – он любил так путешествовать, сутками просиживая дома – но после слов друга встрепенулся, будто его вырвали из неглубокого сна.

Он смущенно помолчал, глядя на Ромку, а потом произнёс, как можно осторожнее, чтоб не обидеть его:

– Знаешь, мне бы хотелось оказаться там одному. Это ведь страница деда, часть его жизни. Это наше с ним прошлое, как раньше, понимаешь…

Ромка, конечно, понимал, и часто ревновал Данилу из-за этого. Каким-бы замечательным другом он ни был, то живое, настоящее, что ещё оставалось в жизни Данилы, всегда становилось на первое место. Но сейчас он не обиделся, хотя, в его взгляде и появилось нечто странное, чего Данила прежде не видел. Словно отблеск другой личности.

– Конечно, – сказал он вслух, – никаких проблем.

Остатки выходных Данилы прошли как обычно – бесконечные блуждания по Сети, с редкими вылазками перекусить и в туалет. Один раз он даже задремал, когда «бродил» по центру Сибирского, оглядывая исполинский скелет здания, где будут устанавливать новые чипы.

Проснулся он в понедельник утром. Аватар до сих пор стоял в центре города. Быстро вернув виртуальную личность домой, Данила начал собираться за наследством. Наскоро умывшись, позавтракав в одиночестве (от волнения он даже забыл позвонить Ромке) и, приняв шарик «росы», он набросил аватар и двинулся в путь.

***

Подходя к хранилищу данных, куда после смерти деда отправилась его страница, Данила гадал, узнает ли он, где пропадал дедушка в последнее время. От волнения у него вспотели ладони.

Хранилище – пятнадцатиэтажное здание без окон и всего с одной дверью – пряталось за высокой металлической оградой. От входа вправо и влево расползались узкие коридоры с терминалами у стены через каждые три метра. И так на всех этажах. Данила без труда нашел среди них лифт, и поднялся на седьмой этаж, как говорилось в инструкции. Подойдя к одному из терминалов, он мысленно произнёс выданный нотариусом пароль (чип отправил его на сервер управления зданием), и вошёл в проход, образовавшийся в стене.

В комнате все тут же замерцало огнями. Даниле открылись десятки датчиков, торчавших из стен и потолка, но спустя мгновение картинка изменилась, а перед глазами возникло светлое пустое помещение – искусно созданная иллюзия. В нем сформировались знакомые очертания Сети, а затем комната будто вздрогнула, и картинка вновь поменялась. В воздухе повисла надпись: «Запрашиваемая информация не существует».

– Быть не может! – вслух произнёс Данила, и мысленно снова задал вектор поиска. Возможно, страница его деда ещё не сформировалась в базе данных или нотариус что-то напутал с номером терминала.

Но очередной запрос оказался безуспешным: «Запрашиваемая информация изъята!»

Что за чёрт?! Быть этого не может! Как изъята?

Новый запрос, а затем, звуки сирены разрезали воздух, и виртуальная картинка исчезла. Комната мерцала красным светом в полутьме, угрожающе наставив на Данилу датчики. За спиной послышался шум, а спустя мгновенье внутрь ворвались несколько агентов Специальной Службы.

Похищение

Всю дорогу агенты молчали. В помещении, куда привезли Данилу, стояла пугающая тишина. Он будто попал в логово немых и безликих стражей, знающих все его тайны. Данилу усадили на видавший лучшие времена стул и оставили так часа на полтора. Сеть отключили, вынудив разглядывать серые стены и круглый стол с металлической столешницей, пока не заболят глаза. Потом он сдался – уставился в одну точку, и наблюдал, как слегка мерцает светящееся полотно в отражении исцарапанной поверхности.

Единственная в комнате дверь резко отъехала в сторону. Внутрь ворвался гомон десятков голосов, но тут же утих, когда дверь встала на место. К Даниле быстрым шагом подошёл агент (один из тех, что был у нотариуса) и сел на противоположной от него стороне стола. Мужчину звали Богдан Акрапов. Высокий лоб с основательными залысинами, большие зелёные глаза, массивная нижняя челюсть. Агент пришел без аватара. Он выглядел потрёпано и даже чуть неряшливо, что нетипично для сотрудников Специальной Службы. Акрапов, как и другие оперативники, носил тёмно-синий костюм, серую рубашку и чёрный тонкий галстук. Но сейчас галстук небрежно распущен, а верхние пуговицы рубашки расстёгнуты.