В трубке раздались гудки. Джон, разложив свои вещи по карманам и бросив ещё один взгляд на замок, направился к гостинице. Зайдя в гостиничный бар, он сразу заметил чуть ли не подпрыгивающего и размахивающего руками Тодора. Когда Джон подошёл к нему, тот уже вернулся к поеданию яичницы с луком. Не желая прерывать трапезу, Морган молча осматривал интерьер гостиницы. И он должен был признать, что хоть она и была классом немного ниже, чем та, в которой он проживает, но выглядела она достаточно помпезно. Теперь обещание, высказанное Пьеру, что организация сможет обеспечивать его, казалось более убедительным.

Тодор доел последний кусок яичницы и, вытерев уголки рта, внимательно посмотрел на Джона.

– Так о чём ты хотел поговорить со мной?

– Наша компания разваливается на глазах и мне просто хочется, чтобы конец истории был более позитивным, чем «Они столкнулись с реальностью и сбежали». Я хочу понять, кто или что вы такое.

– Зачем так пессимистично. Это не обязательно должен быть конец истории. Прими наше предложение, и тебе предстоит принять участие ещё не в одном приключении.

– Так значит Пьеру были предложены деньги, а моё внимание пытаетесь привлечь рассказами о захватывающих дух приключениях. Увы, я не Индиана. Кстати, а что было предложено Родриго?

– Родриго мы предложили влияние. Но похоже, что для него слишком важен фактор личной славы, а этой монеты нет в нашем кошельке. Но тебе мы хотим предложить не просто возможность бегать по джунглям от каменных шаров. Мы предлагаем тебе возможность найти ответы, узнать, что стоит за многими тайнами. Понять и лучше разглядеть наш мир. Конечно, это не означает, что ты не получишь того, что мы обещали твоим приятелям. Просто, мой личный совет тебе, рассматривай это как возможность получить ответы на свои вопросы. Ведь два дня назад их у тебя была целая прорва.

– Если я скажу да, то получу ответы на те вопросы?

– Ты получишь возможность добиться их, если будешь достаточно упорен и не будешь позволять мелким преградам останавливать тебя.

– Так значит, сегодня, даже если я соглашусь, ответов я не услышу.

– Нет. Я не врал, когда говорил, что не могу дать короткий ответ на интересующие тебя вопросы. Это дело не то, что одного дня, а даже ни одного месяца.

– Но чем я буду заниматься?

– Так ты согласен? Принимаешь наше предложение?

– Я ещё не сказал да.

Тодор глубоко вздохнул.

– Ладно, вреда от этого не будет. Приоткрою тебе свои карты. Всё равно я уже взболтнул лишнего твоему испанскому приятелю. Так вот ты сам сможешь выбрать, чем тебе заниматься. Наша деятельность связана и с интеллектуальным трудом, и с реальной работой. Камни, конечно, теперь на своём горбу таскать не приходится, фигурально выражаясь. Так что ты сможешь стать полевых агентом или работать удалённо, несильно ввязываясь в разные истории. Если же тебе сама идея работы с ложью претит, то сможешь заняться историей нашей организации. Она действительно большая, и нам было бы неплохо самим лучше в ней разобраться. Так что выбор будет за тобой. Ну, так что думаешь?

– Честно, не знаю. Я один раз уже рискнул и нырнул в неизвестность, и теперь наблюдаю, как уходит на дно корабль, на который я сделал ставку.

– Ладно, не буду давить на тебя. Пока ещё есть время, обдумай, что я тебе сказал. Надеюсь, до завтрашнего полудня получить твой ответ.

Тодор поднялся из-за стола, показывая, что их встреча подошла к концу. На этот раз Джон пожал протянутую ему руку.

– Последний вопрос. Оно того стоит?

– Да. Определённо. Если не боишься увидеть мир под другим углом.

Вновь остаток дня Джон пытался обдумать сложившуюся ситуацию и принять решение. Но каждый раз, когда ему казалось, что он окончательно определился, его начинали грызть сомнения. Так прошёл остаток дня и часть ночи, когда он несмотря на все свои усилия не мог заснуть. В конце концов ему удалось погрузиться в мир снов. Проснувшись утром, первой мыслью, посетившей его голову, был ответ на мучавший его вопрос. При свете утреннего солнца он казался предельно очевидным. Впервые за последние сорок восемь часов он понял, что улыбается.

В этот момент ему позвонили из администрации отеля и любезным голосом напомнили, что к полудню он должен освободить номер, поинтересовались, не нужно ли заказать такси. Джон с радостью принял их заботу и попросил, чтобы такси ждало бы его через полчаса. За это время он затолкал вещи по своим сумкам, быстро принял душ и даже успел съесть половину сэндвича, который заблаговременно был принесён со вчерашнего ужина. От оставшейся половины его отвлёк звонок, такси уже ждало его.

Положив свои чемоданы в багажник жёлтой машины, Джон сел на заднее сидение и сказал нужный ему адрес, заодно попросив, по возможности, поторопиться, иначе он не успел бы на самолёт. Водитель отнёсся с пониманием к просьбе Морган и честно заработал щедрые чаевые. И вот сумки выставлены на тротуар, и довольный водитель вливается в поток машин.

***

Стукнула входная дверь.

– Я ждал тебя и нисколько не сомневался, что ты придёшь.

– Как ты догадался, что это я, а не горничная? Меня выдал запах туалетной воды?

– Нет, горничную я уже напугал пятнадцать минут назад, и она вряд ли зайдёт в номер, пока точно не будет знать, что я покинул гостиницу. Какого чёрта ты так задержался?

Глава 5

Седовласый человек удобно устроился в своём рабочем кресле. Некоторое время он задумчиво рассматривал висящую напротив картину, как будто ища необходимое ему душевное состояние. Это была репродукция фрески Рафаэля «Афинская школа». Каждый раз, когда ему было необходимо снова вспомнить о важности его работы и той великой системы, частью которой он является, или, что случалось несколько чаще, необходимости выполнять каждодневную рутинную работу, эта картина, изображающая древних философов, помогала ему снова бросаться в бой за то, что он считал правильным, против того, что угрожало целям, которым он служил.

На этот раз его враг был довольно прозаичен – всего лишь кипа бумаг. Но вот искомое состояние разума достигнуто, и рука автоматически берет первый лист из стопки его собратьев, и взгляд уже переместился с изображения прошлого на видения будущего. Время от времени он делал пометки на листах. В основном они сопровождались неразборчивым бормотанием и печальным вздохом. Реже прочитанное сопровождалось более одобрительной реакцией. Но каждый раз, закончив чтение очередной страницы, он брал со стола ручку и делал подробную запись со своим мнением о прочитанном.

Так длилось достаточно долго, кипа непрочитанных страниц уже начала уступать количеству просмотренных, и мысленно он уже начал готовиться к тому моменту, когда последний лист получит причитающуюся ему часть внимания. После этого он с чистой совестью сможет отправиться домой. Эти простые, но от этого не менее приятные планы расстроил быстрый стук в дверь его кабинета. Сразу же после того, как костяшки закончили свою мелодию, и, не дожидаясь формального приглашения войти, дверь кабинета распахнулась и в помещение ввалился мужчина средних лет. Хозяин кабинета отложил лист бумаги, который он читал в тот момент, но от комментариев решил пока что воздержаться. Он давно работал с Эдвардом, и тот знал, что нельзя вот так врываться в кабинет, особенно в рабочие часы. Сделав вывод, что должно существовать какое-либо объяснение поведению Эдварда, хозяин кабинета решил пока что воздержаться от замечания о странности поведения неожиданного гостя.

В свою очередь Эдвард видел зародившееся на лице хозяина кабинета неодобрение. Оно начало свой путь в нахмуренных бровях. Затем отобразилось в его вопрошающем взгляде. Но пока не достигло принятия вербальной формы, хотя было понятно, что сейчас не время для театральных пауз. Быстрым движением вытерев пот со лба, Эдвард затараторил:

– Простите, сэр. Я бы ни в коем случае так бы Вас не побеспокоил. Мы все знаем, что в это время нельзя Вас отвлекать. Но мне показалось, что некоторые полученные мною новости, возможно, покажутся Вам небезынтересными.

Хозяин кабинета решил остановить этот поток слов и взмахом руки показал, что он не обижен поведением своего коллеги и хотел бы услышать новости, которые повергли его в такое состояние.

– Конечно, сэр. Из одного источника нам стало известно, что братство завербовало одного неофита. У нас есть его имя, предположительное имя его вербовщика – очевидно, что оно не будет настоящим – и возможное место их пребывания. Мне кажется, что это та самая возможность, которую мы так ждали.

Немного дрожащей от волнения рукой хозяин кабинета снял очки.

– Кто их новобранец? – его голос прозвучал довольно хрипло.

– Джон Морган. Вот досье на него. Тут всё, что я успел собрать за последний час, – на стол легла не отличающаяся особой толщиной папка. – Безусловно это поверхностная информация, но наши люди уже работают над более детальным сбором информации.

Хозяин кабинета уже листал принесённые ему документы.

– Не забудь передать психологам, что нам, как можно скорее, надо получить его детальный психологический профиль.

– Уже сделано, сэр. Команды Магнуса, Сильвио и Натокамы получили соответствующие задания и ждут только пополнения информации.

– Отлично. Парой слов представь мне мистера Моргана.

– Американец. В данный момент безработный. До этого работал в исследовательском институте. Имеет степень магистра биологии.

Последние слова заставили хозяина кабинета оторваться от просмотра папки и недоверчиво взглянуть на Эдварда. Выражение лица последнего подтверждало, что это не глупая шутка. Быстро пролистав несколько страниц, хозяин кабинета открыл копию его диплома.

– Знаешь, Эдвард, именно такие совпадения заложили основу и поддерживают до сих пор существование веры в божественные существа. Кто бы мог подумать, что нам настолько повезёт. Что нам известно об их нынешнем местоположении?

– В данный момент они находятся на Балканском полуострове. По косвенным данным, где-то в Хорватии. Мы пытаемся установить город их пребывания.

– Я думаю, мне не стоит напоминать о необходимых мерах предосторожности? Они не должны подозревать о том, что нам известно.

Эдвард понимал, что заданный вопрос не требовал ответа, но его голова непроизвольно кивнула.

– Передайте оперативным группам, что с сегодняшнего дня они находятся в состоянии полной готовности. Передайте нашим людям в потенциальных местах, где могут появиться наши объекты, о необходимости следить за любой необычной деятельностью. Мы не можем позволить себе упустить такой шанс. Когда разошлёшь все сообщения нашим агентам, передай моей жене, что сегодня я задержусь. После этого возвращайся, расскажешь, откуда мы получили столь ценную информацию.

***

Джон лежал на кровати в своём номере в небольшой гостинице Задара и тупо рассматривал потолок комнаты. Его продолжало бросать из одной крайности в другую. После резкой смены курса его жизни в Неаполе и распада их компании Тодор доставил его в Загреб, откуда перевёз на побережье Адриатики. С тех пор его жизнь остановилась. В начале это не выглядело так уж и плохо. Его спутник сказал, что Джону надо отдохнуть и привести в порядок свои мысли. Первый месяц пребывания в Задаре это казалось разумным. Джон много гулял, знакомился с городом и его историей. На второй месяц это стало его тяготить. Все интересные места были осмотрены, а покидать город Тодор не советовал. В тоже время на осторожные попытки получить информацию о братстве, в которое он попал, игнорировались. Наконец, на третий месяц, сказав, что его ждут неотложные дела, Тодор просто пропал. Моргану стало вновь казаться, что он всё-таки стал жертвой большого розыгрыша. Он рассмотрел возможность вернуться домой, но, когда узнал, что номер в гостинице оплачен на полгода вперёд, решил проявить ещё немного терпения.

И вот он лежит и пытается найти какую-нибудь систему в трещинах на потолке. Возможно, именно так и сходят с ума. От этих мыслей его отвлёк ввалившийся в номер Тодор.

– Как вижу развлекаешься по полной, – Тодор, конечно же, своё возвращение начал ни с объяснения, где он пропадал более трёх недель, ни с хотя бы формального приветствия.

– Послушай, я уже устал. Ты говорил, что будешь обучать меня, и я буду получать ответы на мои вопросы, но единственные знания, которые я получил, применимы только в сфере туризма. Я ведь случайно не попал в братство гидов? – Джон сел на своей кровати и без улыбки посмотрел на своего наставника.

– Нда, раз ты задаёшь правильный вопрос, значит, ты достаточно отдохнул и с сегодняшнего дня начнётся твоё образование. Но сначала я пообедаю. За последние три дня я съел только два хот-дога. Так что встречаемся, – Тодор достал из кармана свой телефон и, внимательно посмотрев на его тёмный экран, ругнулся на незнакомом Джону языке, – скажем в два часа возле стойки регистратора.

Последние слова Джон слышал уже через закрытую дверь. Что ж, он сделал свой выбор и теперь он должен увидеть, куда он его приведёт. После нескольких минут размышлений о том, чем он должен заняться в ближайшее время, он понял, что в данный момент не разделяет страсти своего наставника – не зная, как правильно относиться к Тодору, Джон решил воспользоваться презумпцией ученичества к принятию пищи, и поэтому разумными решением являлось – снова упасть на кровать и вернуться к изучению особенностей техники побелки потолка в хорватских гостиницах.

Избранная Джоном форма деятельности позволила ему проявить практически идеальную пунктуальность и появиться на оговоренном месте в тот момент, когда секундная стрелка начала своё последнее восхождение, результатом которого должно было стать окончание очередного часа. Глядя как стрелка завершает очередной этап своего существования, Морган вспомнил о своих бывших компаньонах, что в свою очередь заставило его задуматься о том, насколько большим будет опоздание Михайлова. Первой мыслью было, что достойным результатом будет полчаса. Вторая мысль не успела зародиться, так как её беспардонно прервало шумное появление Тодора, который под бой часов, резво перепрыгивая через несколько ступеней сразу, появился в холе гостиницы. В качестве естественного тормоза он использовал стоящую возле входа кадку с фикусом. Над растением нависла вполне реальная угроза опрокинуться, но растительные боги проявили свою благосклонность и кадка, раскатисто громыхая, исполнила собственную интерпретацию чечётки. Джон ожидал, что это происшествие вызовет реакцию консьержа, но тот не проявил ни малейшей заинтересованности и продолжил читать спортивный раздел газеты.

– Так и будешь томно смотреть на этот кактус или мне попросить его телефончик для тебя, – Тодор явно пребывал в хорошем расположении духа и не стеснялся это демонстрировать своими простыми и столь же изящными, как стенобитное орудие, шутками. Не дожидаясь ответа, он толкнул дверь и вышел на улицу. Джон решил продолжить череду предсказуемых действий и последовал за ним.

На улице Тодор немного успокоился и подмигнул Джону.

– Мой друг, прежде всего хочу принести извинения за то, что заставил тебя так долго находиться в бездействии, но ты проявил достойную похвалы выдержку. Теперь, когда я отчасти разобрался с некоторыми проблемами, мы, наконец, можем приступить к твоему погружению в мир тайн. Так что давай, задавай свои вопросы.

– Куда мы идём?

– Пытаешься быть оригинальным или выражаешь свою обиду таким способом?

– Ни то, ни другое, просто хочу понять, сколько у меня будет времени на расспросы.

– О, очень разумно. Мы направляемся в библиотеку местного университета, так что честных полтора часа у тебя будет, но и когда мы придём туда, я продолжу отвечать.

– Немного странно слышать от тебя о чём-то честном, но мне хотелось бы понять, во что я вляпался. Кто вы …, кто мы такие и что я сейчас буду делать?

– Молодец, смог подловить меня. Что ж, с сегодняшнего дня я начну тебя готовить к службе в братстве. В идеале по ходу ты будешь всё лучше понимать, куда попал и чем тебе предстоит заниматься. В принципе и так понимаешь, что основная наша деятельность связана с мистификациями и искажением понимания определённых аспектов действительности.

– Как поэтично, – Тодор оставил без внимания саркастическую ремарку Джона.

– Так что ты будешь познавать азы этой деятельности и, я надеюсь, в конце займешь достойное тебя место в нашей организации.

– И каков же план моего обучения?

– Твой, как ты выразился, план обучения построен на знакомстве с базовыми профессиями в нашем братстве. Должен сразу предупредить, что их разграничение вещь довольно условная, но было бы хорошо, если бы ты мог определиться, в каком направлении хочешь двигаться, – Тодор резко свернул в незаметный переулок из-за чего Джон временно потерял его и был вынужден быстро разворачиваться и бегом догонять своего наставника.

– … но тебе этого не стоит запоминать, – Тодор ничем не выдал того, что он заметил досадную заминку своего ученика. В свою очередь Джон был рад услышать, что он не должен запоминать то, чего не слышал. – В нашей нынешней структуре существует шесть основных форм деятельности. Условно людей, занимающихся каждой из них, называют Мечтатели, Торговцы, Складовщики, Учёные, Жрецы. Ещё есть Чёрный отряд.

– Я хочу сразу уточнить, мне можно будет попросить волшебную шляпу отправить меня в Гриффиндор? И если меня назначат в Чёрный отряд, то я буду обязан буду возвращать знамя отряда на его родину?

– С деятельностью представителя каждой профессии ты ознакомишься отдельно. Так что фактически тебя ждут шесть этапов подготовки. На каждом из них ты познакомишься с людьми, представляющими соответствующие ветви нашей организации. И да, не беспокойся, я оценил твою начитанность в современной прозе. Вот возьми конфетку.

К удивлению Джона, Тодор действительно достал из кармана конфетку и протянул ему. Морган явно ощущал, что здесь какой-то подвох, но лицо Тодора было серьёзным. Неуверенным движением Джон взял протянутое угощение и, прежде чем раскрыть его, задал беспокоящий его вопрос.

– А применение методов обучения, более подходящих для цирковых животных – это данность историческим традициям, или оно обосновано новейшими тайными исследованиями человеческой психологии?

Как показалось Джону, на какое-то мгновение на лице Тодора промелькнуло смущение, но он не позволил надолго задержаться ему и, пожав плечами, сказал:

– Не надо меня обвинять. На десерт мне в гостинице дали эту конфету, а она с марципаном, который я просто ненавижу. Если хочешь, можешь её выбросить.

Прямой ответ немного удивил Джона. Он ожидал, что Тодор отшутится на его колкость. Чтобы скрыть свою реакцию, Морган решил, как можно быстрее избавиться от объекта его несостоявшейся шутки.

– Пока что коротко представлю тебе эти профессии. Для начала Мечтатели. Их задача создавать выдуманные истории. Они работают с вымыслом и ищут способы его вплетения в реальность. Для них важно наличие хорошей фантазии. Без неё Мечтатель становится заложником набора штампов, и его ценность для братства быстро иссякает. При этом они должны обладать обширными знаниями в различных областях. Хорошей ложью является та ложь, которую можно хотя бы отчасти проверить. Ну и обладание чувством меры тоже неплохая черта для Мечтателя, а то некоторые проекты уже ни одно столетие ждут своей очереди из-за того, что их создатели уж очень широко смотрели на мир.

Затем Учёные. Они действительно являются учёными, и большая часть их времени посвящена научной деятельности. Их основная задача – неустанно следить за развитием научной мысли, за новыми открытиями, перспективными теориями. Этой информацией они снабжают в первую очередь Мечтателей. Последние могут её использовать в своих целях. По сути, они наш разведывательный отряд.

Жрецы также работают на Мечтателей. Их основной задачей является создание необходимых для существования наших историй обрядов и сакральных идей. Если упрощённо воспринимать их деятельность, то можно сказать, что они выделяют в созданных Мечтателями историях основные символы. Они контролируют, чтобы созданные истории не были излишне перегружены деталями, и в них можно было бы выделить основную канву. Вот, например, в конце девятнадцатого – начале двадцатого века довольно часто пользовались концепцией несоответствующего знания астрономии. Угасание этой парадигмы ты мог увидеть во время вашего африканского вояжа. Жрецы также работали над адаптацией созданной истории под реалии изменяющихся обстоятельств. В случае тех же самых бунси они смогли адаптировать изменение развлекательно-дружелюбного нрава на более агрессивно-варварский под наши нужды и при этом создать больший ореол загадочности.

Складовщики призваны добавлять материальную основу создаваемым историям. Они подготавливают необходимые артефакты, разрабатывают планы того, как эти артефакты должны быть спрятаны, чтобы их нахождение не вызвало бы автоматической реакции отрицания. Сам понимаешь, вряд ли кто поверит в оригинальность лука, созданного из кости тираннозавра и найденного в вечной мерзлоте. Так что они заведуют нашим хозяйством. В крайнем случае они дают инструкции о правильном создании артефактов.

Всю деятельность представителей прочих профессий венчают Торговцы. Созданные истории вместе со всеми артефактами и символами они должны продать нужным людям. И под «продать» я имею ввиду, создать условия для того, чтобы случайный человек, не принадлежащий нашему обществу обнаружил соответствующую информацию и сделал бы её публичной.

– А что мешает самим торговцам придавать огласке эти, так сказать, истории?

– Ничего, за исключением того факта, что, во-первых, это может вызвать неуместный интерес к нашей деятельности. Ну а во-вторых, это ограничит возможности повторного использования того же самого торговца. Если человек однажды найдёт древний манускрипт с изображением батарейки, то найдутся люди, которые поверят в эту находку. Но если тот же открыватель выдаст идею об общении с параллельными измерениями или теорию некоторых экономических закономерностей, то он столкнётся с естественной волной скепсиса. Торговец, чтобы сохранять свою важность для братства должен постоянно балансировать на грани света и тьмы.

– Те двое, подставивших, а затем спасших в Брюгге Филиппа были торговцами? Мне кажется, что они переусердствовали. Без них нам бы не удалось напасть на след братства.

– Не будь столь категоричен в суждениях. Деятельность Торговцев связана и с набором кадров для братства. По понятным причинам мы не можем размещать в газетах объявления вроде: «Вам нравится врать, ваша фантазия не знает границ, у нас есть работа для вас». Мы оставляем едва заметные ниточки, которые должны одновременно помочь оценить нам, насколько потенциальный кандидат подходит для нашей деятельности, и помочь ему выйти на связь с нами. Эта работа сложнее, чем может показаться на первый взгляд.

– Слушай, хочешь я угадаю твою профессию?

– Ты просто удивишь меня этим, – фыркнул Тодор. – Я же сказал, что нам, торговцам, приходится нянчиться со всеми желторотыми новичками, которые обычно бывают слишком высокого мнения о себе.

– Ну это не было единственным, что навело меня на такую мысль.

– Ну да, я испытываю определённую гордость за то, кем я являюсь и что делаю. А ты смог добиться для себя почётной миссии ближайший месяц носить мои вещи во время наших переездов, а их, поверь мне, будет не мало.

– Ладно, ладно. Мне казалось, что твоё чувство юмора более развито.

– А оно и развито. Просто из тебя юморист довольно паршивый. Я всё жду, когда ты рванёшь в ближайшую кондитерскую за тортом.

– Хорошо, извини. Не хотел оскорбить тебя моими высказываниями о торговцах.

– Ну смотри, в следующий раз я не буду столь благосклонным.

– Может вернёшься к теме своей лекции? Ты рассказал о пяти профессиях. А что такое Чёрный отряд?

– Ну тут всё несколько сложнее. Ты должен понять, что наше братство отличается некоторой организационной спецификой. Изначально деятельность наших предшественников не отличалась особой скрытностью. Также, как и мы сейчас, они брали частные заказы, ну и служили целям общества. Безусловно даже в те времена не существовало двери с нашей вывеской, но имена некоторых наших братьев были вписаны во всемирную историю, пусть и не на главных ролях.

– И когда же было это прекрасное время? Семнадцатый век? Конец восемнадцатого?

– Да, практически тогда, только на самом деле это был скорее четвёртый или пятый век до нашей эры.

Джон сбился с шага. Две с половиной тысячи лет. Это звучало невероятно. Сколько организаций могло бы похвастаться таким долголетием? На ум ему приходили только различные религиозные конфессии. Даже Римское государство просуществовало меньше. Хотя, он мысленно одёрнул себя, не стоит так поспешно реагировать на слова Тодора. Всё-таки он не должен забывать, куда попал. Вполне может быть это какая-нибудь хитрая проверка или просто розыгрыш.

– Сомневаешься? – от внимания Тодора не ускользнула перемена настроения Джона. – Это правильно. Не стоит слишком доверять. Правда, как ты ещё убедишься, с книгами, статуями и музыкантами тоже не стоит расслабляться. Все они те ещё прохвосты. Но в этот раз я не врал тебе. Именно в то время наши предшественники появились на европейском континенте.

– И ты может назовёшь мне, кем они были?

– Большинство из них прославилось, как древнегреческие софисты. Они создавали занятные теории, отголоски, которых слышны до сих пор. Всё оставшееся время они подрабатывали учителями, советниками и изредка писали пьесы.

– Но я так понимаю, что всё хорошее должно было закончиться.

– И снова ты прав. В долгосрочной перспективе открытость нашего братства, скажем так спровоцировала кризис.

– А если по конкретнее?

– Скажу так. Как бы надменно это не звучало, но существование братства оказалось под угрозой из-за его эффективности. Услуги были качественными, появлялось больше клиентов. Появлялось больше клиентов, росли доходы братства. С ростом доходов, появлялось всё больше желающих вступить в братство. Чем больше новых адептов присоединялось к братству, тем больше услуг могло оказывать братство. Из-за того, что деятельность разросшегося братства никак не координировалась, начали возникать некоторые конфликты интересов.

Должно быть это было неловко, когда мы работали на обе воюющие армии. Или, когда нас нанимали все кандидаты на магистратуру. Ну и вообще до смешного доходило, когда мы обещали на одной и той же территории распространить различные верования. Всё это привело к ситуации, когда количество затаивших на братство обиду людей превзошло число довольных клиентов. Откровенно говоря, в третьем веке уже нашей эры на наших братьев только что не охотились в открытую. Так что оставшиеся братья, используя для прикрытия, разные, скажем так, массовые мероприятия, подготовили документ, который мы называем Первый статут. Там было расписана чёткая иерархия общества, братство было разделено на ячейки, и во главе всей организации стоял триумвират мудрейших, которым все братья должны были подчиняться и которые получили право вершить наш внутренний суд. Кроме того, было решено, выражаясь современным языком, уйти с радаров. Большая часть клиентуры должна была позабыть о нашем существовании и перестать бегать по деревням с факелами наперевес. С оставшимися заинтересованными в наших услугах лицами контакты должны были поддерживаться только на условиях братства. А когда страсти вокруг нас поулеглись, как раз подоспел окончательный распад Римской империи. Множество клиентов было потеряно, а пришедшие на их места варварские правители не горели большим желанием лезть в тонкие материи. Им они предпочитали мечи. Куча мечей в руках толпы верных соплеменников в те времена была не менее эффективным средством решения проблем.

– Хотел бы я как-нибудь получить возможность ознакомиться с этим уставом.

– Да многие хотели бы, но все его копии были успешно про…, э-э, утеряны ещё до десятого века.

– Как-то не очень впечатляюще звучит. Братство смогло просуществовать так долго, но не сохранило хотя бы одну копию столь важного для него документа.

– Тут ты просто бьёшь даже не в глаз, а уже куда-то в зрительный центр мозга. Похоже на то, что в определённый момент триумвиры и некоторые другие большие шишки в братстве начали укреплять свою власть и стремиться к тому, чтобы начать использовать братство в корыстных целях. А в такой ситуации старые книжки, в которых написано, что их власть должна быть ограниченной, не очень соответствовали духу времени. Так что тут случался неожиданный пожар в аббатстве, там проходил необоснованный набег викингов. Так шажок за шажочком Первый статут исчез с лица земли. Конечно, у нас ходят легенды о сохранившихся в тайных местах копиях статута, все эти легенды придумали мы сами и большинство из них наши новобранцы во время их обучения.

– Ну а дальше?

– А дальше назрела классическая революционная ситуация. Одним, если верить документам, не очень-то прекрасным вечером в Венеции были убиты главенствовавшие в братстве триумвиры и большинство их сторонников в городе. Руководители заговора решили, что строгая иерархия братства не оправдалась, и нам надо стремиться к возвращению в наш золотой век. Под это дело была раскручена идея Возрождения. Все надеялись на возрождение того времени, когда один член общества являлся самодостаточной единицей и мог вести собственную деятельность. Эти идеи в нашей историографии называются Вторым статутом.

Конечно, этот план не сработал. Наши братья к тому времени уже достаточно сильно привыкли к существованию строгой структуры, да и мир к тому времени стал немного сложнее. Так что революция вылилась в феодализацию. По сути, вместо единого братства появилось множество различных организаций, стремящихся к своим целям. А основная причина существования братства была отодвинута в лучшем случае на третий план. В конце концов у глав отдельных ячеек стали зарождаться идеи о восстановлении унитарного братства, неблагодарную ношу управления которым они скромно хотели возложить на себя. Так начался рассвет внутренних войн. То тут замутят сицилийскую вечерню, то там церковный орден объявят еретиками. Жизнь просто била через край.