Не оглядывайся назад

– Не, не, Ефимыч, мне кур за глаза хватит. Никакой крупной живности.

– А как начальство отнесётся к моей персоне? Устроит их такой лесничий?

– Алексеич, привыкай, лесничий и есть наш начальник. Михаил Андреевич – мужчина молодой, но серьёзный, институт закончил. У него громадный участок, поэтому под ним есть и мастера, и лесники. Вот я лесник, в мои задачи входит следить за лесом, и не давать местным безобразничать. У лесничего обязанностей намного больше.

– А что и ружьё у тебя есть?

– Имеется, но это моё личное, держу на всякий случай. Нам не полагается, вот егерям выдают.

– А егерь – это не лесник?

–Не, егерь заведует охотничьим хозяйством. Ну, лесник отвечает за лес и растения, егерь за животный мир, а вот рыбинспектор за то, что в воде.

– Хм, как у вас всё по серьёзному.

– Лёнь, так давай завтра и съездим к начальству в лесхоз, чего тянуть.

– Погоди, Ефимыч, я вот решу все свои дела в городе. Хотя предварительно можно и съездить. Вдруг меня не возьмут, а я уволюсь с института.

Выехали рано утром. Оказывается, контора находится не в Курье, а в селе Краснощёково, что в 34 километрах на восток. Поэтому мы оставили село за спиной, выехали на дорогу и сорок минут добрались до лесхоза. На наше счастье, лесничий оказался на месте. Сначала мой дед зашёл к нему в контору, через полчаса кликнули меня. Крепкий молодой мужчина оказался моим будущим начальником, Михаилом Андреичем. Второй, уже в возрасте, являлся директором лесхоза. Но тот больше молчал.

Меня расспросили о моём трудовом стаже, просто поговорили о жизни, можно так сказать.

– Леонид Алексеевич, – это Михаил Андреевич решил закруглить наше собеседование.

– Лично меня вы очень даже устраиваете. Офицер запаса, солидный человек, не пацан какой-нибудь. Есть разрешение на ружьё – тоже хорошо. Патроны мы будем выделять под расчёт, при возврате стрелянных гильз.

– Единственно, мне не понятно, кандидат технических наук, работаете в институте, городской житель и вдруг к нам в глушь. Поймите, не хочется через пару месяцев искать нового человека.

– Это да, в деревне я только отдыхал. Что касается города, то он меня с возрастом начал немного раздражать, а в лесу я частый гость, знаю его, по паре месяцев в году провожу в походах. Люблю охоту, природу.

– Хорошо, когда Вы сможете начать у нас?

– Через месяц, не раньше. Нужно сдать дела в институте, подготовиться.

На этом мы попрощались, а мы тряслись в машине на обратном пути, и я думал, не делаю ли серьёзную ошибку? Ну, какой из меня лесник.

На лесной домик уже смотрю другими глазами. А Ефимыч нахваливает своё хозяйство, боится, что передумаю. Правильно боится, я сейчас на перепутье.

Дом не маленький, небольшая спальня и общая комната метров сорок. В сенях располагается кухня. Печь на угле, кроме готовки, ещё обогревает дом. На улице несколько сараев, один для живности, сейчас там курицы с петушком и коза. Другой дровяной, с обратной стороны, оборудован под уголь. Сейчас оба отсека заполнены. Ещё пара сараюшек с хламом. Туалет поодаль, к нему ведёт выложенная камнем дорожка. Внутри вместо дырки настоящий унитаз с деревянной крышкой покрытой толстой тканью. Видимо, чтобы зимой не примёрзнуть к сидушке. Большой огород, десяток плодовых деревьев и гордость хозяина – небольшая теплица.

– А что, по весне там огурчики, помидорчики, милое дело, – соблазняет меня хозяин.

Выехал после обеда, Ефимыч на радостях поехал в село, дать телеграмму дочери, видимо, чтобы готовилась к приезду родителя.

Я же решил заехать к той вдовушке. Ну у которой в прошлый раз останавливался. Валентина, так она представилась. Пригласила в дом, предложила поужинать. Я унюхал божественный запахи настоящего борща и согласился. Выставил бутылку коньяка, хозяйка отреагировала положительно. Под 150 граммов мы знатно отобедали. Духовитый, пышный хлеб с поселковой пекарни и чесночок сопроводил две тарелки наваристого борща. Потом пили чай и я изложил свою просьбу.

– Валя, возможно, что я переберусь в ваши края. Предложили поработать у вас лесником.

– Это вместо Ефимыча, что ли? – ахнула женщина.

–Ну да, он собрался к дочери на юг перебраться. Так вот у меня такая просьба. Если всё получится, я могу привозить к Вам вещи постирать и всё такое?

– А Вы, Леонид, один или с женой переезжаете? – закинула удочки хозяйка.

– Не женат, так что один.

– Да, конечно, -обрадовалась женщина, – какой разговор, помогу чем могу.

– А не хотите баньку принять? Сегодня соседка топит, могу договориться.

– Нет, мне же ещё ехать.

– Да куда же Вам ехать, вечер уже. Оставайтесь до утра – попаритесь, выспитесь. А завтра спокойно поедете.

В принципе, почему нет? Дома никто не ждёт. На работу мне послезавтра.

После парилки я ополоснул на себя тазик, вытерся и пошёл в предбанник, остывать. Заскочившая Валентина принесла чистые тренировочные штаны и майку, – Лёня, я ваше забрала постирать, одевайте пока эти, от мужа остались.

Вымотавшись за день, я мгновенно уснул. Проснулся, когда понял в кровати я не один. Горячее обнажённое тело прижалось ко мне. Сон мгновенно пропал, а когда мягкая ручка пробралась в трусы, я стал думать совсем о другом.

Наверное сказалось, что у меня давно не было женщины. В последнее время я был очень увлечён новым делом.

Поэтому уговаривать меня не пришлось. Я ещё с вечера не мог скрыть своего внимания к прелестям хозяйки. А она, как специально, была в сарафане с глубоким декольте, которое выставляло на показ пышную грудь и белоснежную гладкую кожу.

Поэтому, когда Валя ещё закинула на меня свою ногу, мне пришлось брать процесс в свои руки. Целуя её губы, я жадно шарил рукой по её груди. А соски то стали каменной твёрдости и женщина не сдерживала сладостные стоны. Горячая девушка, однако, не дождавшись от меня немедленного соития, она куснула за плечо. Больно же, зараза.

Ну тогда держись, развернул её на спину, помокревшие трусы улетели на пол. Ворвавшись в неё, не стал сдерживаться. Сразу взял приличный темп. Женщина поёрзала, приноравливаясь к моим движениям и замерла. Руками вцепилась мне в задницу и с силой прижала к себе. Мне даже пришлось прилагать некоторые усилия для продолжения движений, когда она вдруг закричала и вонзила ногти мне в спину. Я тоже не смог удержаться и бурно разрядился. Затем лежали обнявшись, немного саднила расцарапанная спина. Тигрица какая-то, ужас. Через полчаса Валя начала оживлять моего товарища. Не сразу, но удалось, теперь мы любились долго, двигаясь на торопясь. Я замирал на мгновения, изучая роскошное тело ещё молодой женщины. Потом, принуждаемый ею, продолжал своё дело.

Проснулся поздно, на часах девять. Встал, умылся. На столе приготовлена тарелка, накрытая салфеткой. Сырники, класс. Полил их густой, желтоватой сметаной и посыпал сахаром.

Умм, какая вкуснятина. Пока ел, хлопнула дверь, вернулась Валя с бидоном молока. Я к молоку отношусь так себе, но сейчас в охотку выпил большую кружку парного. Потом быстро собрался, Валя придержала меня в дверях, жарко поцеловала в губы, провела рукой по щеке и подтолкнула на выход.

Ехал назад и размышлял о происходящем. Нет, не о прошедшей ночи. Было хорошо, не спорю. Но это не главное, я думал, что сказать руководству института, чтобы отпустили без проблем. Думал, что мне нужно для переезда сюда. Квартиру закрою, из вещей возьму только необходимое, потом заберу остальное.

Руководство съело мою версию о пошатнувшемся здоровье и необходимости сменить климат, моё заявление подписали и обязали отработать три недели, чтобы сдать дела моему преемнику.

Я прикупил в магазине рабочей одежды два комплекта прочной робы, набрал нижнего белья и ткани на портянки. Сапоги у меня хорошие, офицерские, разношенные. Также у меня есть крепкие рабочие ботинки для леса, ну и отложил кеды с домашними тапочками.

На рынке нашел почти новую плащ-палатку, купил рукавицы и дополнительный шанцевый инструмент. В принципе, я готов.

Получив расчёт, вернулся в квартиру. Одно жалко, не удалось попрощаться с Леной. Она уехала к родителям мужа в Подмосковье. Ну ничего, я же буду периодически возвращаться в город.

Утром загрузил машину, кроме нескольких мешков с крупами, сахаром и солью, я осторожно в салоне разместил с таким трудом добытые ингредиенты для медкапсулы.

Ефимыч тоже уже практически собрался. К этому времени он продал козу. Лошадь с телегой государственная и её он сдаст, когда закроет тут все дела. Из живности у меня остался пяток куриц с петухом, собака неизвестной породы, отзывающаяся на имя Жулька и кот. Собака жила под утеплённым крыльцом, а кот – где придётся, но в основном – зимой в доме, летом в курятнике. Наверное, на пару с петухом окучивает курочек.

– Смотри, Лёнь, собачка полезная. Службу знает, и голос подаст, если чего. Кот тоже не бесполезное животное, мышей регулярно таскает. Так что корми. Дрова и уголь полный сарай. Уголь заказывай в Курье, дрова сам заготовишь. Для курей тоже в селе можно покупать корм. Так, про печь я тебе всё рассказал, вода есть всегда, колодец, чай, свой.

– Магазин в посёлке ты видел, чего нет, купишь в городе. Машину можешь загонять вон в тот сарай, по размерам подойдёт, только выруби кустарник и выкинь хлам оттуда.

А вечером лесник продолжил передавать мне свои должностные обязанности.

– Весь участок мы обойдём, расскажу все нюансы. При обходе ты должен следить за состоянием деревьев, не болеют ли или напала какая-нибудь гадость. Твоя задача следить за правильной вырубкой, гонять местных, чтобы не валили сами деревья. Самое страшное – это пожар, в сухую погоду нужно следить, чтобы ребята не баловались с огнём. Ну, Михаил Андреевич тебе всё покажет.

Через неделю мы решили, что я знаком с участком, приличный кусок горнолесного массива между прочим. Только обойти его по периметру уйдёт пару дней быстрым шагом. Поэтому с утра выехали в Краснощеково. Ефимыч за расчётом, а я – устраиваться на работу. За час оббежал кабинеты, сдал в отдел кадров автобиографию и подписанное начальством заявление. Не забыл и фотографии на служебное удостоверение. Потом к Михаил Андреевичу.

– Так, Леонид Алексеевич, сегодня до конца дня надо успеть всё оформить, а завтра я вас жду здесь на инструктаж.

Я подписал кучу бумажек, успел у участкового оформить своё ружьё и получить пачку патрон 12-го калибра. Мой «Москвич тоже поставили на довольствие. Так-то мне положена лошадь или древний мотоцикл «Урал», только он не на ходу. А с машиной меня обещали заправлять на сельской заправке на 35 литров в месяц. Заплата, конечно, уступала институтской, никакой кандидатской доплаты – всего 170 рублей. Правда, дрова и уголь будут завозить по первой просьбе. Ещё мне полагалась спецодежда и инструмент.

На следующее утро я отвёз деда на ж/д станцию и посадил на поезд, вещи он отправил раньше товарняком. Обнялись у вагона, ну вот я и остался один. Так, а теперь в лесхоз. Весь день начальник издевался надо мной, дал на ознакомление кипу документации, провёл подробный инструктаж и выдал бланки отчётов. В конце месяца мне надо сдавать отчёт о проделанной работе. Ей богу в институте меньше бюрократии было.

Потом мы с Михаилом (как он разрешил себя называть) и с мастером леса обошли мой участок. На проплешине, где когда-то был пожар, в следующем месяце – плановые высадки сосняка. Также они отметили для меня деревья, которые разрешено вырубать местным жителям и организациям при наличии разрешения на вырубку.

Наконец то я остался один. Первый месяц действительно работал, обходил, не торопясь участок, следил за высадкой деревьев. Михаил убедился в моей серьёзности и перестал меня опекать. А в конце месяца съехались на традиционное совещание, весь коллектив лесников нашего района. Много, человек тридцать, после доклада начальника мы сдавали отчёты и после обеда нас собрали в столовой лесхоза. Оказывается, начальство смотрело сквозь пальцы на узаконенную пьянку. Для этого было угощение в виде жаркого с мясом и на столе стояли бутылки с самогонкой. Я принял совсем чуть-чуть, сослался на язву. Зато познакомился с коллегами и соседями по участку. Посидели часа два и начали разъезжаться. Всем надо добираться до дома. Так потекла моя жизнь. Раз в неделю оставался у Вали, парился в бане, отъедался на всю недели, ну и конечно гонял хозяйку по постели. За стирку и сервис оставлял по трёшке. Не хотела брать, еле заставил. Конечно, периодически навещал свой бот, я капитально заделал вход, теперь ни человек, ни животное так просто туда не попадёт. А через полтора месяца решил смотаться домой, забрать вещи и посмотреть, как там квартира.

Затхлый воздух в квартире, как всегда, когда надолго уезжаю и закрываю окна. С утра поехал по магазинам, докупить забытые мелочи. На рынке прикупил несколько больших шматов солёного сала, хорошая вещь. Хорошо хранится в погребе, утром с яичницей милое дело. А отварная картошечка, политая шкварками – умм, вкуснятина.

Вещей набралось много, впереди зима, надо брать зимнее. Взял немного книг, почитать перед сном.

Передо мной странный агрегат, напоминающий кубик, размерами полтора метра на ножках. Медицинский анализатор – в раздавленном трюмном отсеке мы нашли несколько контейнеров, относительно целых. В одном из них нашли кухонный синтезатор. Похожий на кубик из пластика. Жора пояснил, что если бы к нему были пищевые картриджи, то можно было бы получать из него готовые блюда. Их съедобность зависит от программы и качества пищевой смеси. Искин уверяет, что дорогие модели готовят, почти как в ресторане.

– А как ты думаешь, экипаж питается в полёте. Они месяцами болтаются между звёзд. Продуктов не напасёшься, а так загрузили сменные картриджи нескольких видов и все довольны.

В последнее время Жора стал проявлять человеческие черты, даже подкалывает меня порой. Мне так больше нравится, есть с кем поболтать. Причём не только я задаю вопросы.

Так вот, в том контейнере также обнаружили малый медицинский синтезатор и набор реактивов для приготовления нужных смесей. Как пояснил мой искин, такими, на маломерных судах, оборудуются только спасательные боты. При чрезвычайных обстоятельствах, если закончились картриджи, как их пополнить для спасения экипажа или раненных десантников? Поэтому такая установка входит в состав медицинской секции. Я недавно перетащил сюда всё, что смог добыть по списку. Теперь я по команде загружал в лоток необходимые ингредиенты и Жора отдавал команду. После задумчивой паузы синтезатор мог начать работать и на выходе выдавал ещё тёплые колбы разного цвета с полосками штрихкода. А два раза он забраковал ампулы с растворами. Очень долго он обрабатывал гранулы металлов, видимо приходилось расплавлять или дробить их, но на выходе получались порошки разного цвета и конгломерации.

Работу по лесу я схватил быстро, вылазки местных ухарей пресёк. Поначалу были угрозы, потом мы договорились, что они потихоньку валят стволы только в определённых местах. Я понимаю, что запретить браконьерство вообще не получится. Народ веками здесь живёт за счёт леса, нужно только прекратить беспредел. С начальством я тоже хорошо жил, отчёты подробно и вовремя, даже на доску почёта повесили.

Валя, через несколько месяцев привыкла к моему обществу, даже пару раз оставалась у меня. Стала намекать на предмет съехаться, я бы может и подумал, больно вкусная женщина. Да и с хозяйкой сподручнее, но мешать она мне будет. Поэтому отделался обещанием подумать. А взамен стал привозить ей дичь, которую стрелял в лесу. В основном утка и гусь, но один раз попалась и косуля. А уж когда взял женщину в Барнаул походить по магазинам и купил ей серьги, она всерьёз решила везти меня в ЗАГС. Пришлось немного притормозить мадам.

Вопрос с органикой не давал мне покоя. После того, как я привёз на судно двух молодых кабанчиков и скормил синтезатору, мне осталось достать человеческие органы.

Эпопея вышла ещё та. Я имел в жизни такой опыт, резал барана, двухлетнего бычка тоже валил раз. А свинью только видел, как это делает опытный резчик. И не опытного тоже видел, дикий визг на протяжении часа и весь двор в крови. Так что я понимал, что зарезать красиво не получится. Учитывая, что мне не для мяса и сала, я просто выстрелил пулей в голову. А потом спустил в ёмкость кровь и разделал, как мог тушу. Таже участь постигла второго.

Поздней осенью решился и последний вопрос. Накануне нас собрал участковый, довёл до нашего сведения, что из исправительно – трудовой колонии города Рубцовска бежали два опасных рецидивиста. При побеге убили одного солдатика и ранили другого. Видели их в стороне от нас, но предупреждают местных жителей и естественно нас. Обратить внимание, преступники вооружены.

Неприятно, конечно, я один в лесу, сразу стало боязно. Я даже Жульку пустил в дом. Всё спокойнее, хотя залает. И ружьё стал держать под рукой. А ещё в очередную поездку в Барнаул купил щенка. Случайно, женщина стояла у автобусной остановки с собакой. Я остановился, купить газеты в киоске и обратил внимания на пса. Огромная овчарка, явно немолодая собака, лет девять. Уже седой, но какой же он огромный и плотный. Когда подошёл ближе пёс развернулся ко мне и зарычал. Сразу стало страшновато, какие клыки и главное зверь, сожрёт и не подавится.

– Аргон, место, – и женщина усадила собаку рядом.

– Восточно-европейская? – спросил я.

– Да, они повыше немцев. Мой в холке 72 сантиметра и весит за шестьдесят. Вот стоим ждём покупателя, – и она показала на кожаную сумку у её ног.

–Повязали через клуб служебного собаководства и нам отдали на выбор одного щенка. Ну так принято, – поспешила она просветить меня.

– Так сегодня хозяин суки привёз щенков, продал всех, я забрала кобелька, первый в помёте. Должен быть не меньше папаши. А покупатель опаздывает, договорились встретиться на остановке. Уже час жду, а мне ещё ехать через весь город.

– А можно посмотреть щенка?

– Конечно, – и женщина раскрыла сумку. Я опасливо приблизился к ней. Аргон неодобрительно косится, но спокойно сидит.

В сумке на тряпке спокойно спит чёрного цвета щенок. Сладко причмокивает и посапывает. Я просунул руку и погладил его.

– Да Вы возьмите его на руки, – я аккуратно достал его прижал к груди. Специфический, в общем приятный запах молочного щенка.

Женщина, почувствовав мой интерес, не закрывает рот. Ему полтора месяца, уже перешёл на обычную пищу. Мясо, конечно, ему рановато, а вот молочком, желтками куриными и витаминами побаловать можно. И постепенно можно переводить на обычную еду.

Может взять, всегда хотел овчарку, ещё когда смотрел сериал «Четыре танкиста и собака». В лесу не помешает лишний охранник.

– А сколько хотите за него?

– С этого помёта щенки стоят 50 рублей, Вам отдам за сорок, учитывая обстоятельства. Нет сил уже ждать, – и женщина опять окинула взглядом округу.

– Хорошо, я Вас даже довезу до дома, только расскажите мне ещё раз про питание.

По дороге я узнал, что у щенка уже удалены верхние когти на передних лапах, которые мешают зимой бегать по снегу, острый наст травмирует их. Поэтому удаляют в месячном возрасте. У других пород в этом же возрасте купируют уши и хвосты.

Так нас стало больше. Первую ночь щенок скулил и звал мамку, потом привык. Пока маленький, он прудил дома. Когда чуть подрос, я стал тягать его на улицу. Вскоре он привык и скулил, прося выпустить.

По первому снегу я делал обход по дальней стороне. Неожиданно на белом снегу увидел два тёмных пятна. Подойдя ближе, сдёрнул ружьё, потому что на снегу пятна крови и два тела метрах в двадцати. Подойдя, ближе внимательно рассмотрел трупы, да оба не были живы, это ясно по неестественно подогнутым конечностям и открытым глазам. Я старался сильно не следить, приближался по голым камням. Два мужчины среднего возраста, одеты в фуфайки и тёмные штаны. Рядом с одним из них лежит автомат. Картина произошедшего приблизительно понятна. Напоролись на хозяина леса. Что- то они не поделили. Медведь ещё не нагулял жир и от этого злой. Мог напасть, если его напугали. У того, что с автоматом, разодран живот, часть кишок вывалилась наружу. У второго пострадала голова, сплошное месиво. Судя по всему, это произошла вчера под вечер или ночью.

Мои мысли сразу заработали в нужном направлении. Другого шанса не будет, я мучался, где добыть нужное, перебирал варианты с моргом, а тут ребятки сами пришли ко мне, главное всё правильно сделать. Удача, что ребята защищались, забежав на камни. Поэтому я мог подойти по ним к телам. Мне нужен транспорт, не на себе же тащить их. Придётся бежать за машиной. Недалеко лесная дорога, проложенная тракторами. Через полтора часа я пробирался по лесу, стараясь наступать только на камни. Подобрался к телам, так блин, придётся рубить. Разбросал фрагменты одежды, от первого парня оставил оторванную зверем руку с наколками, от второго пришлось отделить голову, изобразив ножом рванную рану. На первый взгляд нормально. Дальше упаковал оба тела в мешки и потащил в машину.

Этот бешенный день долго длился. Я доставил тела к судну и, обложив снегом, закрыл вход в него. Теперь домой, быстро смыть остатки крови. Резиновые перчатки, в которых работал, закопал подальше. Проверил всё ещё раз и завёл машину. Через три часа уже смеркалось, когда я вёл участкового и несколько офицеров в форме внутренних войск по лесу. Подведя к месту, при искусственном освещении всё выглядело совсем иначе. Первым делом офицеры забрали оружие, автомат и пистолет ПМ, найденный в кармане бушлата второго, сразу засунули в мешок. Потом один из них стал фотографировать со вспышкой место происшествия. Минут через сорок они стали укладывать останки в мешки.

На следующее утро уже целая бригада из полутора десятков человек крутилась на месте. Я в пятый раз рассказываю, как испугался, когда увидел этот ужас. Мои показания записали и дали расписаться. Милицейский эксперт тихо матерился, – это же надо, толком не зафиксировали место происшествия, всё затоптали, ещё звери побывали здесь ночью и подобрали остатки.

Через неделю меня посетил участковый:

– Не переживайте, Леонид Алексеевич. Вы всё правильно сделали, ничего не трогали и сразу сообщили нам. Наш следователь, конечно, недоволен, но начальство надавило и дело сдали в архив. Всё ясно, как дважды два. Остатки руки принадлежат одному, экспертиза по второму тоже подтвердила, что оба бежавших погибли здесь. Жалко, не нашли остатки и того медведя – убийцу, да это же тайга. Ещё снег пошёл на следующий день. Так что к Вам претензий не имеем.

Ну, слава тебе господи. После того, как я угостил участкового самогонкой своего изготовления, настоянной на ягодах, он в очень благодушном настроении отбыл. А через полчаса приехал Михаил на служебном УАЗ-469. Выяснив подробности, он бросил, – молодец, Леонид Алексеевич. Это лес, всякое бывает.

Так прошёл мой последний этап подготовки. Я скормил органику синтезатору и мне осталось только найти несколько недостающих химикатов. Ну, это надо ехать опять в город. А на следующий день я сидел на опоре медкапсулы и Жора переводил мне проект по модернизации моего тела, которое предлагает медискин.

– Леонид, у искина в памяти есть операции, выполненные по модернизации тел десантников. Есть некоторый импланты, он предлагает прежде всего подлечить тебя, устранив приобретённые и врождённые дефекты. Затем есть возможность немного укрепить тебя. К сожалению, у нас нет нужного комплекта для штурмовика, а это было бы очень круто, поверь мне. Но кое-что мы можем. Предлагается укрепить костяк и суставы, нарастить нейросвязи, тем самым ты станешь значительно быстрее.

– Звучит неплохо, а я не стану роботом с такими модернизациями?

– Не станешь, не переживай. Лично я советую тебе это сделать.

– Теперь ещё одно, по результатам операции твой организм будет соответствовать двадцати пятилетнему и выглядеть ты будешь соответственно.

–Стоп, так что, я стану выглядеть молодым парнем?

– Не только выглядеть, ты им будешь по всем показателям.

– Так, а как же документы. Они же на меня, не на молодого. А люди, окружающие, как я объясню им свой внешний вид, – Я тут на курорте недавно был, немного помолодел, не правда ли?

– Ну, наверное, можно состарить лицо.

– Ага, заодно и тело, вернуть все шрамы, плохое зрение и дырявые зубы. Зачем тогда всё было затевать?

Да, незадача. Нужно думать. Неделю я прикидывал различные варианты с потерей документов, но тогда нужно отсюда уезжать. А я же специально переехал поближе к своему кораблю. Там ещё столько тайн в раздавленном трюме, нет, надо думать.

А утром, прихлёбывая чай, мне пришла гениальная мысль.

– Жора, а можно задать параметры лица и фигуры определённого человека?

– Запросто, товарищ командир, – о прорезается матрица саморазвития.

– Уверен, что можно. Только нужен образец или хорошую фотографию.

Я вспомнил про Игорька, моего племяша. К сожалению, его так и не нашли, ни живого, ни мёртвого. Поэтому пока некоторое время он будет считаться пропавшим без вести, ну так по закону, нам адвокат объяснил. И только по происшествии положенного времени дадут свидетельство о смерти.

Валя как-то примирился с потерей, а Рая поехала крышей. На этой почве они развелись, брат оставил ей квартиру и переехал к другу.

А документы сына остались у него. А это паспорт и военный билет. Мы с племянником отдалённо похожи, он посмазливее меня, конечно, в мать пошёл, а вот ростом и фигурой мы похожи.

Поэтому я выпросил у начальства короткий отпуск и вылетел в Харьков. Валю я предупредил о прилёте. Поселился он на даче у друга, в Старом Салтове. На Украине пока тепло, не то, что у нас.

Вечером сидели, и Валя рассказывал о последних днях сына. Мне его стало жалко, постарел, смерть единственного сына – страшный удар. Особенно он злился на государство и на пароходство, на чиновников.

– Лёнь, как так, был человека и вдруг его не стало. А кто ответит за это, они же даже не помогали нам в поисках. Ни копейки не дали семье. Даже деньги на его книжке не разрешают снять.

Мы сидели и пили, вспоминали парня.

– Валь, а что с квартирой? Так и будешь жить на даче?

– Пока да, мне важно сейчас получить справку о смерти, тогда выплатят страховку. Может смогу купить комнату в коммуналке.

Через день я засобирался назад и затеял разговор, ради которого приехал.

– Валь, а покажи мне Игоря документы.

– Зачем тебе, хотя какая разница, – и он принёс тонкую пачку документов в салафановом пакете, обмотанном резинкой.

Так, паспорт, с пропиской в Харькове, военный билет старшего сержанта, водительские права «А и Б» класса. Всмотрелся в его фотографию. Да, парень, что же с тобой случилось.

– Валь, не знаю, как тебе сказать.

Я сделал паузу, собираясь с духом.

– Ты можешь мне отдать его документы? Мне очень нужно.

Валентин вырвал у меня пакет, – с ума сошёл, зачем?

– Понимаешь, у меня проблемы и нужно сменить документы. У Игоря фамилия матери, достать другой паспорт нереально, а у меня есть знакомый. Он обещает поменять фото на паспорте и переделать его. То же самое с остальным.

Валентин продолжает держать пакет в руках и сверлить меня взглядом.

– Валь, я понимаю, что не ко времени, но мне угрожает опасность. А документы Игорь же мог иметь при себе той ночью. И допустим они пропали вместе с ним.

– Не знаю, Лёнь, как-то это неправильно. Во что ты ввязался на сей раз?

– Да, вроде ерунда, но в результате мне приходится прятаться.

В итоге мы договорились. Я получаю документы и пару Игорька фотографий. А я, в свою очередь помогаю Валентину финансово, снимаю с книжки три тысячи рублей. Это поможет ему снять комнату на приличное время или даже может купить, когда получит страховку за сына.

Сидя в самолёте по пути назад, вспоминал последний разговор с братом. Всё-таки он всегда был практичным, иногда даже чересчур практичным.

В городе пришлось задержаться на неделю, не сразу получилось прописать племянника в свою квартиру. Паспортистка в ЖЭКе заартачилась, типа нужно присутствие Игоря и вообще он из УССР. Даже показала служебную инструкцию. Пришлось идти на поклон к знакомой из паспортного стола УВД. Подношение в виде коробки конфет и флакончика духов решило все вопросы. Теперь нас двое прописано в квартире. На всякий случай зашёл к участковому, он у нас бессменно уже пятнадцать лет. Предупредил, что временно переезжаю для лечения здоровья на юг. В квартире будет проживать мой любимый племянник. Получив заверения, что майор присмотрит за ним, я посчитал что, что здесь дела закончены.

В посёлке заехал к Валентине, забрать своего щенка. Он ещё мал, чтобы оставлять его одного на длительное время. Не видел его десять дней, а как подрос. Этакий увалень и посветлел прилично. Вообще у него чепрачный окрас, то есть чёрная спинка и светло-серый низ. Но когда его брал, он был почти чёрный, а теперь прямо поседел. Заметна серая шёрстка на животике и груди. Взял его на руки, ишь ты, сердится, хочет самостоятельности. Он лизнул меня в нос, и пришлось отпустить с рук. Надо ему имя дать, а то так и бегает беспризорным. Задумчиво посмотрел на него, а пусть будет Грей. По-английски серый, то есть Шарик – Шарый – Серый – Грей. Такая цепочка. Теперь ты серьёзный пёс. Щенок понял меня и радостно тявкнул.

На ночь остался у Вали, а вечером состоялся неприятный разговор.

– Валюш, тут такое дело, обострилась у меня язва (она и в самом деле обострилась, я позволил себе лишнего с братом и сейчас меня прилично крутило), и вообще здоровье стало пошаливать. Врачи предложили переехать на время, сменить климат. Вот, думаю снять на сезон комнату в Минводах. Даже место предложили – электриком в санатории.

Повисла тягостная тишина. Блин, как неприятно врать не чужому уже человеку. Но передо мной выбор очевидный и назад дороги нет.

– Лёнь, а как же я? Я же думала, что жить вместе будем.

Смотрю на женщину и на сердце не спокойно. Особых чувств между нами нет, как говорится, сошлись два одиночества. Обоим было удобно наше сосуществование, не более. А всё равно жалко её. Я обнял женщину за плечи, – Валюш, ну я же не на всю жизнь. Может, ещё получится у нас.

Ну кого я обманываю. Так и прошёл вечер. И какое же у меня было удивление, когда на следующее утро случайно увидел, как моя хозяйка отчаянно флиртует с командировочным водилой грузовика. Не долго горевала молодушка , однако. Ну это и к лучшему.

С этого дня наши отношения свелись к элементарному. От Вали постирать, накормить обедом. С меня расплатиться за работу, подкинуть дров или дичины какой.

С Михаилом Андреичем разговор тоже не сразу сложился. Он возмущался моим непостоянством, я же давил на пошатнувшееся здоровье.

– Ну выглядишь ты, Леонид Алексеевич и в самом деле не очень, весь зелёный какой-то. Если бы не знал, что ты малопьющий, подумал бы, что с хорошего перепоя.