Дважды Герои Советского Союза

«Смелый и решительный военачальник»

15 ноября 1941 г. войска группы армий «Центр» возобновили наступление на Москву. В полосе Западного фронта соединения 3-я танковой группы нанесли удар по 30-й армии, а на следующий день в наступление против 16-й армии перешла 4-я танковая группа. В составе 16-й армии наиболее боеспособной была 78-я стрелковая дивизия полковника А.П. Белобородова, прибывшая из Сибири. Она насчитывала 14 тыс. бойцов и командиров, 23 легких танка, 66 орудий, 59 минометов, 441 автомашину и 3400 лошадей. Части дивизии оказали противнику ожесточенное сопротивление. «Завязываются жестокие бои, – писал в своем отчете командующий 4-й немецкой танковой группой генерал-полковник Э. Хепнер^[8]. – Особенно упорные в полосе дивизии “Рейх”. Ей противостоит 78-я сибирская стрелковая дивизия, которая не оставляет без боя ни одной деревни, ни одной рощи. Потери наступающих очень велики. Рядами встают кресты над могилами танкистов, пехотинцев – солдат войск СС».

А.П. Белобородов стал героем очерка писателя Александра Бека, который, пробыв сутки рядом с ним, изложил по часам, а то и поминутно, один день работы комдива в бою. «Эти дни потрясли меня, – пишет Бек. – Много раз приходилось слышать рассказы участников войны, кое-что видел сам, но не подозревал, что люди могут драться так, как дрались красноармейцы 78-й».

В штабе одного из полков 78-й стрелковой дивизии находился военный корреспондент А.А. Сурков. 27 ноября танки противника сумели отрезать штаб в деревне Кашино. Сурков вместе с работниками штаба с автоматом в руках отбивался от наседавшего врага. Ночью, оторвавшись от него, уходили через минное поле. Впоследствии поэт и написал всем известные стихи:

 
Ты сейчас далеко-далеко,
Между нами снега и снега,
До тебя мне дойти нелегко,
А до смерти четыре шага.
 

Озвучил стихи композитор Константин Листов. И на всех фронтах любимой стала песня «Бьется в тесной печурке огонь», родившаяся в дивизии сибиряков.

26 ноября 1941 г. нарком обороны И.В. Сталин подписал приказ № 324, в котором были отмечены отвага, стойкость, мужество и героизм всего личного состава дивизии, подчеркнуты особые заслуги ее командира. Дивизия была переименована в 9-ю гвардейскую стрелковую дивизию, а Белобородову постановлением СНК СССР в тот же день присвоено воинское звание генерал-майор. После завершения Московской битвы дивизия будет награждена орденом Красного Знамени – первой из девяти соединений, удостоенных такой же награды за одержанные победы под Москвой.

11 декабря 1941 г. части 9-й гвардейской стрелковой дивизии освободили город Истра. Развивая наступление, они вышли к реке Истра. «На моих глазах сибиряки А.П. Белобородова в сильный мороз под огнем врага форсировали бушующий ледяной поток, – вспоминал Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский. – В ход были пущены все подручные средства – бревна, заборы, ворота, плоты из соломы, резиновые лодки, – словом, все, что могло держаться на воде. И вот на этих подручных средствах сибиряки преодолели такое серьезное препятствие и обратили противника в бегство. Штурм хорошо обеспечивали артиллеристы и минометчики, прикрывавшие нашу пехоту во время переправы».

А.П. Белобородов, коренной сибиряк, родом из деревни Акинино Иркутской области, обладал недюжинным военным талантом. В годы Гражданской войны в России в 16-летнем возрасте был принят в партизанский отряд, который в конце 1919 г. был переформирован в батальон 8-го Иркутского стрелкового полка. В январе следующего года батальон в 40-градусный мороз послали в тайгу, в заслон, чтобы перекрыть дорогу белогвардейцам. Одет Афанасий был плохо, и к утру окоченел так, что не мог уже держать винтовку. Брат Даниил отвел его в деревню, где он семь суток пластом пролежал на горячей русской печи. Заболели уши, перестал слышать. Белобородова отвезли в Иркутск, в военный госпиталь, откуда его демобилизовали по причине несовершеннолетия и болезни. Однако в 1923 г. он, обманув врачей, сумел поступить в пехотную школу, которую окончил через три года, а в 1929 г. стал выпускником Военно-политических курсов. В том же году, будучи политруком роты, отличился в боях на Китайско-Восточной железной дороге, за что был награжден орденом Красного Знамени. Белобородов, окончив Военную академию им. М.В. Фрунзе, получил значительный опыт штабной и командной работы в масштабе стрелковой дивизии и корпуса, штаба Дальневосточного фронта.

В октябре 1942 г. генерал-майор Белобородов назначается командиром 5-го гвардейского, а в августе 1943 г. – 2-го гвардейского стрелкового корпуса. 22 февраля 1944 г. Афанасию Павлантьевичу было присвоено воинское звание генерал-лейтенант, а в мае он возглавил 43-ю армию. Маршал Советского Союза И.Х. Баграмян в своих мемуарах «Так шли мы к победе» отмечал: «…Генерал-лейтенант Афанасий Павлантьевич Белобородов, самый молодой из командармов по возрасту. Однако боевой опыт у него был богатейший… Стройный, подтянутый, небольшого роста, генерал поражал своей неистощимой энергией и смелостью решений». Маршал Советского Союза А.М. Василевский характеризовал командующего 43-й армией как смелого и решительного военачальника.

Войска 43-й армии принимали активное участие во многих операциях, в том числе в Витебско-Оршанской, Полоцкой, Рижской, Мемельской, Инстербургско-Кёнигсбергской, Кёнигсбергской и Земландской. В этих операциях наиболее полно раскрылся талант Афанасия Павлантьевича как военачальника. Он принимал смелые и обоснованные решения, организовывал четкое взаимодействие родов войск, правильно учитывал их возможности, всесторонне применял накопленный боевой опыт, проявлял решительность, разумную инициативу, смелость и мужество, умел найти выход даже из самых сложных ситуаций.

При подготовке к Витебско-Оршанской операции командующий 43-й армией почти круглосуточно находился в частях и соединениях, которым предстояло наступать в условиях лесисто-болотистой местности, слабо развитой сети дорог, ограниченности транспортных и табельных переправочных средств. По указанию генерал-лейтенанта Белобородова в тылу полосы армии были сооружены укрепления, подобные вражеским. Здесь командарм без устали «по-суворовски» учил бойцов и командиров штурмовать укрепления.

23 июня 1944 г. войска 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов перешли в наступление. Соединения 6-й гвардейской и 43-й армий 1-го Прибалтийского фронта в первый день продвинулись до 16 км, расширив прорыв до 30 км. Командующий фронтом генерал армии Баграмян позвонил генерал-лейтенанту Белобородову и приказал доложить обстановку.

– Наступление развивается успешно, – сказал Афанасий Павлантьевич. – Передовые части 1-го и 60-го стрелковых корпусов прорвались к Западной Двине северо-восточнее Бешенковичей и начали форсирование ее с ходу, несмотря на то, что артиллерия и тяжелые переправочные средства отстали. Одновременно части 92-го стрелкового корпуса ворвались на северо-западную окраину Витебска.

– Афанасий Павлантьевич, представитель Ставки маршал Василевский требует, чтобы ваши соединения не позже исхода завтрашнего дня не только были на том берегу, но и соединились с войсками 39-й армии. Нужно во что бы то ни стало замкнуть кольцо окружения вокруг витебской группировки. Временное отсутствие артиллерии я вам компенсирую выделением основных сил авиации.

– Товарищ генерал армии, завтра мои войска выйдут в район Гнездиловичей навстречу 39-й армии, – уверенно ответил Белобородов.

Командарм-43 сдержал свое слово. Утром 25 июня он позвонил на командный пункт фронта и доложил:

– Главные силы 43-й армии успешно преодолели Западную Двину в полосе между Вяжицей и Гнездиловичами!

Успех войск генерал-лейтенанта Белобородова позволил завязать «мешок», в который попало свыше пяти дивизий и множество отдельных частей и подразделений 3-й танковой армии противника. Всего в котле оказалось более 50 тыс. солдат и офицеров. Заслуги воинов 43-й армии были оценены по достоинству: 51 человек, в том числе командарм Белобородов, получил звание Героя Советского Союза.

5 октября 1944 г. войска 1-го Прибалтийского фронта и 39-й армии 3-го Белорусского фронта приступили к проведению Мемельской наступательной операции. По решению командующего 1-м Прибалтийским фронтом генерала армии Баграмяна главный удар на участке шириной 19 км наносили 6-я гвардейская армия с 19-м танковым корпусом и 43-я армия. На этом же направлении вводились в сражение 5-я гвардейская танковая и 51-я армии.

В этой операции генерал-лейтенант Белобородов, как всегда, проявил находчивость, стремясь максимально уменьшить свои потери. «Остроумную мистификацию применил командующий 43-й армией, – вспоминал Баграмян. – Главный удар армия наносила на правом фланге, но, чтобы противник не догадался об этом, на левом фланге, на участке 70-й стрелковой дивизии, была организована мощная дымовая завеса на широком фронте, а под ее прикрытием был устроен такой “тарарам”, чтобы фашисты подумали, что тут наступает, по меньшей мере, корпус. Так оно и получилось. Если на правом фланге отдельные батальоны тихо и незаметно врывались в расположение врага, то на левом фланге армии стоял, как говорят, дым коромыслом и поднялась страшная шумиха. Перепуганные подразделения 551-й пехотной дивизии и 1561-го полевого запасного батальона немцев, окопавшиеся на этом направлении, в панике бежали от двух стрелковых рот 68-го стрелкового полка подполковника Н.М. Джижикова, которые беспрепятственно ворвались в местечко Кужи. Как потом выяснилось, введенный в заблуждение командир 40-го немецкого танкового корпуса двинул свои резервы на это ложное направление».

Наступление развивалось успешно. 10 октября соединения 5-й гвардейской танковой и 51-й армий вышли к Балтийскому морю севернее Мемеля, а на следующий день южнее города – части 43-й армии.

В январе 1945 г. германское командование решило осуществить прорыв своих войск из Клайпеды в Курляндию. На сравнительном узком участке противник сосредоточил два пехотных полка и 30 танков. Им удалось потеснить подразделения 92-го стрелкового корпуса и создать угрозу прорыва кольца окружения. Однако командующий 43-й армией генерал-лейтенант Белобородов своевременно перебросил часть сил с неатакованных участков, которые совместно с авиацией Балтийского флота задержали наступление врага, сорвав его замысел прорваться в Курляндию.

Столь же умело генерал-лейтенант Белобородов действовал в Кёнигсбергской наступательной операции, проведенной 6–9 апреля 1945 г. войсками 3-го Белорусского фронта во взаимодействии с Балтийским флотом. Для удобства управления командующий 43-й армией перенес свой наблюдательный пункт непосредственно ближе к переднему краю. «Мы знали: если А.П. Белобородов на передовой, среди бойцов, – вспоминал участник войны В.А. Болотов, – то здесь направление главного удара, острие предстоящей битвы, и все были уверены в том, что генерал найдет нужный прием, чтобы из любой критической ситуации выйти или с полной победой, или с наименьшими потерями (а это тоже победа!)».

Для обороны Кёнигсберга немецкое командование сосредоточило около 130 тыс. солдат, почти 4 тыс. орудий и минометов, более 100 танков и штурмовых орудий. Они были развернуты по внешнему оборонительному обводу в полосе шириной до 50 км. Помимо внешнего оборонительного обвода противник создал еще три оборонительные позиции с долговременными сооружениями и противотанковыми препятствиями. В центре Кёнигсберга находилась старинная цитадель с внутренним поясом фортов. Оборона города значительно усиливалась наличием реки Прегель, ее пойм, каналов и прудов. В черте укрепрайона были засечены до 60 артиллерийских и 300 минометных батарей.

Замысел командующего 3-м Белорусским фронтом Маршала Советского Союза А.М. Василевского состоял в том, чтобы мощным и стремительным ударом по городу Кёнигсберг с северо-запада и юго-запада блокировать, разгромить кёнигсбергскую группировку противника и овладеть городом. 3 апреля 1945 г. командующий фронтом в сопровождении группы генералов и офицеров выехал в 43-ю армию, наносившую главный удар по Кёнигсбергу с северо-запада. Генерал-лейтенант Белобородов лаконично доложил:

– К штурму все готово… Артиллерия начала свою работу…

– Как вы оцениваете перспективы действий войск армии? – спросил Василевский.

– В успехе уверен, – бодро доложил Белобородов. – Для обеспечения его сделано все возможное, а солдаты, как никогда, рвутся в бой. Ведь появившееся в сводках «берлинское направление» внушило им надежду на скорый конец войны.

– А если авиация из-за погоды не сможет поддержать вас в полную силу?

После некоторого раздумья командарм решительно махнул рукой:

– Сломим и без авиации! Артиллеристы не подведут и в такую погоду. Верно, я говорю? – с улыбкой повернулся он к командующему артиллерией.

– Так точно! – с готовностью ответил тот. – Нам удалось сосредоточить на километр участка прорыва двести пятьдесят восемь стволов, в том числе более ста – тяжелой артиллерии. Она уже принялась за выполнение своей задачи.

– Вот и хорошо, – одобрил Василевский.

Утром 6 апреля после мощной артиллерийской подготовки войска первого эшелона 3-го Белорусского фронта перешли в наступление. Авиация из-за нелетной погоды бездействовала. Противник оказывал ожесточенное сопротивление. Особое беспокойство наступающим доставляли форты, которые удалось лишь частично разрушить артиллерийским огнем. К исходу дня войска 39-й армии ударом с севера на юг вклинились в оборону врага на 4 км и перерезали железную дорогу Кёнигсберг – Пиллау. Соединения 43-й, 50-й и 11-й гвардейской армий, прорвав первую позицию, продвинулись на 3–5 км и вплотную подошли к Кёнигсбергу. Части 43-й армии первыми ворвались в город. «Шестого апреля неприятель предпринял массированную атаку на участке 548 дивизии народных гренадеров, только что занявшей позиции в районе Шарлоттенбурга, – вспоминал в своих мемуарах «Так пал Кёнигсберг» комендант гарнизона генерал пехоты О. фон Лаш (Ляш). – Русским сразу удалось вклиниться на большую глубину. Дивизия была отброшена почти до пограничного вала. Контратаки потерпели неудачу, не смог восстановить положение и брошенный в бой единственный резерв крепости – полк 548 дивизии народных гренадеров».

Под руководством генерал-лейтенанта Белобородова соединения 43-й армии сорвали попытки отдельных частей вражеского гарнизона 9 апреля прорваться на запад. Генерал пехоты фон Лаш, взятый в плен, на вопрос Маршала Советского Союза Василевского, как он оценивает итоги боев за Кёнигсберг, с горечью и удивлением ответил:

– Никак нельзя было раньше предположить, что такая крепость, как Кёнигсберг, падет так быстро. Русское командование хорошо разработало и прекрасно осуществило эту операцию. На второй день штурма я полностью потерял управление войсками.

19 апреля 1945 г. генерал-лейтенант Белобородов «за образцовое выполнение боевых заданий Командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками» был награжден второй медалью «Золотая Звезда». 5 мая ему присваивается воинское звание генерал-полковник. На параде Победы 24 июня 1945 г. генерал-полковник Белобородов шел в шеренге командармов 3-го Белорусского фронта, которую возглавлял командующий фронтом Маршал Советского Союза Василевский. После этого Белобородов был направлен на Дальний Восток командующим 1-й Краснознаменной армией. В составе 1-го Дальневосточного фронта ее войска отличились в Харбино-Мукденской наступательной операции. 18 сентября 1945 г. в Харбине состоялся парад советских войск в честь победы над империалистической Японией. Парад принимал начальник гарнизона города генерал-полковник Белобородов.

А.П. Белобородов был очень мужественным и стойким человеком. Попав в шестьдесят шестом году в автокатастрофу и перенеся восемнадцать операций, Афанасий Павлантьевич не был сломлен. Он принимал активное участие в работе по военно-патриотическому воспитанию молодежи. Его перу принадлежат мемуары «Всегда в бою», «Прорыв на Хинган», «Ратный подвиг», «Сквозь огонь и тайгу».

Похоронили А.П. Белобородова со всеми воинскими почестями на кладбище военно-мемориального комплекса на 42-км Волоколамского шоссе. Именно здесь проходил в 1941 г. неприступный для противника рубеж, на котором остановили и не пропустили его к Москве сибиряки-белобородовцы.

«Талантливый танковый военачальник»

Маршал бронетанковых войск С.И. Богданов почти сорок четыре своей жизни отдал военной службе. Его боевой путь начался в русской армии, где он в воинском звании прапорщика участвовал в Первой мировой войне, командуя взводом. В годы Гражданской войны в России он в составе уже Красной Армии приобрел богатый боевой опыт в должностях командира роты и батальона. После окончания войны Семен Ильич получил хорошую теоретическую подготовку в Московской высшей военно-педагогической школе, на курсах «Выстрел» и академических курсах при Военной академии механизации и моторизации. В перерывах между учебой совершенствовал свое мастерство, пройдя все ступени от командира роты до командира механизированной бригады. Успешная карьера была неожиданно прервана арестом 1 мая 1938 г. Времена были тяжелые. Репрессии захлестнули Красную Армию. Следствие длилось долго, обвинения предъявлялись надуманные. Военная коллегия Верховного суда СССР оправдала Богданова по «контрреволюционной» 58-й статье, но «за служебную халатность» приговорила к двум годам лишения свободы. Спасло Семена Ильича то, что суд применил к нему амнистию по случаю очередной годовщины Красной Армии. Но судимость сняли только в 1942 г.

В том же году С.И. Богданов снова едва не попал под суд. Он тогда командовал 12-м танковым корпусом, который в составе 3-й танковой армии, принимал участие в контрударе войск Западного фронта против 2-й танковой армии противника в районе южнее Козельска. Однако наступление войск 3-й танковой армии на широком фронте не принесло успеха. Они потеряли 224 танка, в том числе безвозвратно 117 боевых машин. Неудачные действия соединений 3-й танковой армии, в том числе и 12-го танкового корпуса, вероятно, послужили причиной отзыва генерал-майора Богданова с фронта в распоряжение Управления кадров Автобронетанковых войск Красной Армии. Над его головой снова сгустились тучи. На помощь комкору пришел его бригадный комиссар П.С. Жуков, который 28 сентября 1942 г. докладывал комиссару Главного автобронетанкового управления Красной Армии армейскому комиссару 2-го ранга Н.И. Бирюкову:

«Мне стало известно, что бывшему командиру корпуса генерал-майору тов. БОГДАНОВУ предъявлено обвинение в трусости во время боя. Я комиссар корпуса со всей партийной ответственностью заявляю, что со стороны БОГДАНОВА, находясь вместе в боях, я этого абсолютно не замечал, а наоборот, отношу к храбрым командирам, кроме всего мне как комиссару корпуса совершенно неясно до настоящего времени, за что был снят и отстранен от должности генерал-майор тов. БОГДАНОВ, так как корпус хотя и имел крупные недочеты в боях, но они, я считаю, ничуть не больше другого братского танкового корпуса или других соединений 3 ТА. Я этот вопрос поставил не в силу защиты тов. БОГДАНОВА, а хочется быть объективным, что имеет важнейшее значение для воспитания начальствующего состава, штабов и для дальнейших успешных боевых действий корпуса.

Лично я оцениваю генерал-майора тов. БОГДАНОВА, как одного из грамотных генералов танковых войск нашей Красной Армии».

Письмо комиссара корпуса помогло Богданову избежать суда.

Арест и несправедливые обвинения не сломили Богданова. Но ему каждый раз приходилось почти заново начинать карьеру. В марте 1940 г. его назначают на незначительный пост в 29-ю легкотанковую бригаду. В декабре он принял 32-ю легкотанковую бригаду, а в марте 1941 г. – 30-ю танковую дивизию. В начале Великой Отечественной войны части дивизии вели тяжелые бои на Слонимском направлении. 30 июня 1941 г. дивизия была расформирована, а Семен Ильич направлен на академические курсы, затем работал в штабе Московского военного округа, возглавлял Можайский укрепрайон, был заместителем командующего 5-й и 10-й армиями.

Командующий 5-й армией генерал-лейтенант артиллерии Л.А. Говоров в характеристике на генерал-майора Богданова, подписанной 15 апреля 1942 г., отмечал:

«…Тов. БОГДАНОВ в составе 5-й армии с первых дней ее организации. Инициативный, смелый энергичный командир. Обладает широким тактическо-оперативным кругозором, хорошо разбирается в вопросах применения танков и их взаимодействия с другими родами войск.

В тяжелых боях за Москву, при выполнении ряда ответственных заданий Военного Совета, успешно справился с поставленными перед ним задачами.

При выполнении операции по разгрому звенигородской группировки пр-ка непосредственно сам принимал участие в боях, проявив при этом смелость и мужество.

Партии ЛЕНИНА – СТАЛИНА предан.

ВЫВОД Занимаемой должности – СООТВЕТСТВУЕТ».

В октябре 1942 г. Богданова назначают начальником Костеревского танкового центра, в ноябре – командиром 6-го (впоследствии 5-й гвардейский) механизированного, а в марта 1943 г. – 9-го танкового корпуса. Его части отличились в одной из крупнейших битв Великой Отечественной войны – Курской битве. Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский, командовавший в то время Центральным фронтом, вспоминал: «К исходу третьего дня сражения почти все фронтовые резервы были втянуты в бой, а противник продолжал вводить все новые и новые силы на направлении своего главного удара. Можно было ожидать, что он попытается бросить в бой все, что у него имеется, пойдет даже на ослабление своих частей на второстепенных участках фронта. Чем удержать его? И я решился на большой риск: послал на главное направление свой последний резерв – 9-й танковый корпус генерала С.И. Богданова, который располагался в районе Курска, прикрывая город с юга. Это было полностью укомплектованное соединение, наша надежда и гордость».

К чести генерал-майора Богданова он оправдал высокую оценку Рокоссовского, удержав назначенный рубеж. И не случайно Семен Ильич в сентябре 1943 г. был рекомендован на должность командующего 2-й танковой армией. «С Семеном Ильичом мне не раз приходилось встречаться в трудное фронтовое время и в послевоенные годы, – вспоминал Маршал Советского Союза И.И. Якубовский, – и он навсегда сохранился в моей памяти не только как бесстрашный и неутомимый воин, блестящий организатор и талантливый танковый военачальник, но и как замечательный, душевный человек, старший товарищ, заботливый наставник и воспитатель военных кадров. Это был воистину богатырь. Его исключительные физические данные сочетались с широкой, щедрой и жизнерадостной натурой».

В ходе Уманско-Ботошанской наступательной операции по решению командующего 2-м Украинским фронтом Маршала Советского Союза И.С. Конева 2-я танковая армия (174 танка и 57 САУ) вместе с 5-й гвардейской танковой армией была введена в сражение 5 марта 1944 г. Соединения обеих армий совместно со стрелковыми войсками быстро взломали оборону противника, форсировали реку Горный Тикич и 10 марта полностью овладели Уманью, захватив свыше 500 исправных вражеских танков и более 350 орудий. «Большая заслуга в решении задач 2-й танковой армией принадлежит ее командарму и хорошо слаженному армейскому аппарату управления, – отмечал Конев. – С.И. Богданов, с которым мне пришлось впервые встретиться в Уманско-Ботошанской операции, произвел на меня большое впечатление сначала своим внешним видом, а потом и деловыми качествами. Это был высокий, представительный, красивый человек. Во всех его действиях, в разговоре, в командах чувствовались высокая требовательность, сильная воля и организованность. После принятия решения и отдачи распоряжений он, как правило, лично выезжал в войска и действовал спокойно и без суетливости… Это была хорошая слаженная армия, в боевом отношении подготовленная, организованная, а в действиях отличавшаяся смелостью, напористостью и большой активностью».

За образцовое «выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство» Богданову 11 марта 1944 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Генерал-полковник танковых войск Богданов умело командовал 2-й танковой армией и в ходе Люблин-Брестской наступательной операции. Утром 23 июля 1944 г., после 30-минутной артиллерийской подготовки, главные силы армии начали штурм Люблина. Несмотря на упорное сопротивление противника, к исходу дня значительная часть города была освобождена, при этом взято в плен до 3 тыс. солдат и офицеров противника. В ходе штурма города Семен Ильич получил тяжелое ранение. Почти пять месяцев он находился на лечении, а затем снова вернулся в родную армию, которая к тому времени уже носила почетное наименование гвардейская.

Войска 2-й гвардейской танковой армии под командованием генерал-полковника танковых войск Богданова отличились в Варшавско-Познанской (14 января – 3 февраля 1945 г.) и Восточно-Померанской (10 февраля – 4 апреля 1945 г.) наступательных операциях. Об этом говорится в наградном листе, который 8 марта 1945 г. подписал командующий бронетанковыми и механизированными войсками 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенант танковых войск Г.Н. Орел:

«Войска 2-ой гв. танковой армии, руководимые гв. генерал-полковником танковых войск тов. БОГДАНОВЫМ, в наступательных операциях войск 1-го Белорусского фронта в 1945 году показали образцы смелых, дерзких и стремительных ударов по противнику.

2-ая гвардейская танковая армия, будучи введенной в прорыв с Варкинского плацдарма, 16.1.1945 года стремительным ударом разгромила подходившие из района г. Варшава резервы противника, вышла двумя танковыми корпусами в район г. Сохачев и завершила оперативное окружение Варшавской группировки противника. Преследуя разгромленные войска противника, части 2-ой гв. танковой армии первыми вышли к границам Померании, успешно форсировали р. Нетце и вторглись в пределы Германии. За этот период боевых действий войска 2-ой гв. танковой армии освободили города: Груец, Жерардув^[9], Сохачев, Кутно, Иновроцлав, Бромберг^[10], Вонгровец, Кольмар и тысячи др. населенных пунктов.

Ведя бои в Померании, армия тов. БОГДАНОВА первой вышла к реке Одер и обеспечила захват чрезвычайно важных для последующих операций плацдармов на западном берегу реки Одер.

В феврале месяце 1945 года войска гв. армии провели успешные бои Юго-Восточнее города Штеттин^[11], измотав и уничтожив отборные части противника, пытавшиеся вести наступление из района юго-восточнее Штеттин.

1.3.1945 года 2-ая гв. танковая армия, войдя в прорыв в р-не Арнсвальде, успешно выполнила свою задачу – вышла к побережию Балтийского моря в р-не г. Каммин^[12].

В Ы В О Д: За умелое и искусное руководство войсками армии, в результате чего противник был разгромлен и лишен возможности произвести какого-либо рода перегруппировку сил, генерал-полковник т/в тов. БОГДАНОВ достоин награждения орденом СУВОРОВА I СТЕПЕНИ».

Однако командующий 1-м Белорусским фронтом Маршал Советского Союза Г.К. Жуков принял иное решение: «Достоин присвоения звания дважды Героя Советского Союза». 6 апреля 1945 г. Президиум Верховного Совета СССР наградил генерал-полковника танковых войск Богданова второй медалью «Золотая Звезда».

К тем оценкам, которые содержались в наградном листе, сделаем ряд дополнений, касающиеся особенностей руководства танковой армией со стороны генерал-полковника танковых войск Богданова. Благодаря хорошей организации ввода армии в прорыв, она действовала решительно и стремительно. В течение двух суток ее войска совершили 100-километровый марш-бросок, вышли к Вартовскому оборонительному рубежу, прорвали его, а затем, неотступно преследуя противника, прошли за пять суток еще около 250 км и подошли к Познанскому оборонительному рубежу. Столь блестящий успех был достигнут благодаря тому, что генерал-полковник танковых войск Богданов широко применял передовые отряды, которые, преодолевая в сутки по 70–80 км, расчищали путь главным силам, продвигавшимся в колоннах. В Восточно-Померанской наступательной операции Семен Ильич умело совершил главными силами своей армии обходный маневр в полосе 3-й ударной армии, что позволило 5 марта неожиданно для врага овладеть городом Наугард^[13] и выйти в тыл группировке противника, оказывавшей сопротивление войскам 61-й армии 1-го Белорусского фронта.

Наиболее тяжело для войск 2-й гвардейской танковой армии сложилось участие в Берлинской стратегической наступательной операции. Наступление войск 1-го Белорусского фронта началось в 5 часов 25 минут 16 апреля 1945 г. после мощной артиллерийской подготовки. При подходе к Зееловским высотам они встретили все усиливавшееся сопротивление противника. Поэтому командующий фронтом Маршал Советского Союза Жуков решил ввести в сражение 1-ю и 2-ю гвардейские танковые армии для допрорыва глубоко эшелонированной обороны противника. Это позволило значительно нарастить силу удара, и стрелковые соединения к исходу дня завершили прорыв главной полосы, выйдя к переднему краю второй оборонительной полосы. Однако прорвать оборону на Зееловских высотах не удалось. И только после упорных боев войска 2-й гвардейской танковой армии к исходу 20 апреля вышли в пригородные районы Берлина. Этим воспользовались соединения 3-й ударной и 47-й армий, которые 22 апреля совместно с танкистами прорвались на окраины Берлина и завязали сражение в городе. 25 апреля передовые части 4-й гвардейской танковой армии 1-го Украинского фронта соединились в районе Кетцина, северо-восточнее Бранденбурга, с передовыми частями 47-й армии 1-го Белорусского фронта и замкнули кольцо окружения противника. Он, стремясь остановить 2-ю гвардейскую танковую армию, ввел в действие специальные части 9-й армии, наспех сформированные батальоны фольксштурма, полицейские отряды, батальоны летного состава и прочие формирования из различных родов войск. Они оказывали упорное сопротивление, сдерживая продвижение войск армии. Это вызвало недовольство у Маршала Советского Союза Жукова. В своем распоряжении генерал-полковнику танковых войск Богданову от 1 мая он отмечал:

«Части 2-й гв. танковой армии ведут наступление исключительно плохо. За последние 3 дня армия не имеет вообще никаких результатов. Я вынужден строго лично вас предупредить и требую:

1. Организовать лучше бой, чем вы организовывали до сих пор.

2. Вылезти из подвалов и видеть лично бой.