Напротив церкви когда-то стоял дом купца первой гильдии Алексея Ильича Белкина, торговца бумажной и шерстяной пряжей. Его магазин оптовой торговли находился в Носовском подворье, близ Ильинки. После его смерти дело взяла в свои руки вдова, Мария Лукинична Белкина. К этому времени в Москве обосновался и племянник Белкина, Сергей Иванович. Магазины Белкиных, помимо пряжи предлагавшие покупателям меховые товары и дамское платье, располагались на Кузнецком мосту – в доме князя Голицына на углу с Большой Лубянкой, близ церкви Введения Пресвятой Богородицы во Храм, и в доме Купеческого общества на углу Кузнецкого моста и Неглинной. Белкины ещё в середине XIX века поставляли меха ко двору великой княгини Александры Иосифовны, любимой невестки Николая I. Дела шли совсем неплохо, поэтому Мария Лукинична ещё в 1875 году приобрела имение Воскресенское в Подольском уезде, куда летом приезжала на отдых вся семья. В начале прошлого века, после смерти Марии Лукиничны, имение перешло в руки дочери Сергея Ивановича. Валентина Сергеевна была замужем за владельцем фабрики золотых и серебряных изделий Михаилом Павловичем Овчинниковым – его магазин располагался тоже на Кузнецком мосту, в доходном доме Первого российского страхового общества, напротив дома князя Голицына, где находился один из магазинов Белкиных. Помимо Овчинниковых, в гостях у Белкиных бывали и другие известные купцы – чаеторговец, золотопромышленник Александр Константинович Трапезников и дети Романа Васильевича Живаго, директора правления Московского торгово-промышленного товарищества и богатого домовладельца. Свидания на природе не проходят даром, и вскоре Трапезников женился на дочери Овчинникова, а дочь Живаго вышла замуж за сына Михаила Павловича Овчинникова.

1914 г. Слева – церковь святого Николая на Курьих ножках. Справа – дома №№ 4, 6 и строящийся на углу Малой Молчановки доходный дом Шугаева (№ 8)

Белкины после смерти Марии Лукиничны перебрались в Большой Конюшковский переулок, рядом с Кудринской площадью, а дом № 2 по Большому Ржевскому переулку перешёл в руки Подушкиных, с которыми Сергея Ивановича Белкина связывали деловые отношения. Сменила хозяев и усадьба в Воскресенском – в 1909 году она перешла во владение Валентине Сергеевне Овчинниковой. К этому времени финансовое положение семьи ювелиров ухудшилось, и вскоре имение было выставлено на торги. Его приобрела Анна Львовна фон Мекк, жена железнодорожного магната и племянница Петра Ильича Чайковского. А в 20-х годах прошлого века здесь жил «всеросийский староста» Михаил Иванович Калинин.

Дом № 4 по Большому Ржевскому переулку принадлежал Василию Петровичу Гольдингеру и его жене, Зинаиде Николаевне Окуньковой-Гольдингер. Оба посвятили себя медицине – Василий Петрович был известным хирургом, однако наибольшую известность получила его жена. Зинаида Николаевна стала первым доктором медицинских наук среди русских женщин. В те времена женщинам не разрешалось иметь специальное образование, поэтому юная Зинаида Окунькова посещала занятия в Военно-хирургической академии, переодевшись в мужской костюм. Позже она училась в Цюрихе, затем в Париже, где и защитила диссертацию на соискание учёной степени доктора медицины. Вернувшись в Москву, она работала по специальности гинекология и акушерство. У Гольдингеров не было своих детей, поэтому пришлось удочерить девочку из семьи простолюдинов. Катя с детства увлеклась живописью – брала уроки у Леонида Пастернака, с которым Гольдингеры были хорошо знакомы, а позже продолжила образование в Париже. До 20-х годов прошлого века Екатерина Васильевна выставляла свои картины на вернисажах, а в 30-х годах, жила в одной из квартир бывшего дома Гольдингеров, работая искусствоведом в Музее изящных искусств.

Параллельно Большому Ржевскому от Поварской к Большой Молчановке ведёт Борисоглебский переулок. С конца 80-х годов XIX века в течение нескольких лет в доме № 9 жил Владимир Иванович Вернадский. В начале прошлого века он читал лекции по минералогии в Московском университете, там же получил казённую квартиру, но в 1911 году покинул университет в знак протеста против увольнения своих коллег по политическим мотивам. Авторитет Вернадского как крупнейшего мыслителя и естествоиспытателя был признан уже в советское время. Усадьба в Борисоглебском переулке с 1865 по 1881 год принадлежала писателю Алексею Феофилактовичу Писемскому, а затем его вдове, Екатерине Павловне. Мелкопоместный дворянин продал своих крепостных крестьян и отдался любимому занятию – литературе. Писемские жили во флигеле усадьбы, сдавая остальные постройки квартирантам. Эти доходы позволяли писателю всё своё время посвящать созданию романов. Словно бы в благодарность за обеспеченное существование, Писемский присвоил кормилицам-постройкам звучные имена – «Фанфарон», «Ваал», «Финансовый гений», «Боярщина», «Тысяча душ».

Дом № 17 на углу Большого Ржевского переулка и Поварской улицы принадлежал семье архитектора Адольфа Эрнестовича Эрихсона, автора проектов здания ресторана «Яр» на Петербургском шоссе и реконструированного здания ресторана «Прага» на Арбате. А на углу Большого Ржевского переулка с Малой Молчановкой в 1913 году был построен большой доходный дом по заказу Сергея Егоровича Шугаева, директора правления Общества Тёплых торговых рядов. Однако наиболее интересен участок, примыкавший к владениям Эрихсона. В начале прошлого века здесь стоял дом, в котором обитала семья Михаила Георгиевича Цамутали, директора правления Русско-бельгийского общества для производства стекла, а по совместительству бухгалтера на водочно-дрожжевом заводе Гивартовского. В 1915 году на этом месте был построен доходный дом, ставший украшением Большого Ржевского переулка. А в 1929 году он стал 5-м Домом Реввоенсовета – в нём поселились видные советские военачальники. Среди них были Иероним Уборевич, арестованный в мае 1937 года, и Ян Гамарник, который застрелился вскоре после этого, не дожидаясь своего ареста. Судьба пощадила Евгения Александровича Шиловского, который жил в этом дома вместе с Еленой Сергеевной Нюренберг, будущей женой Михаила Булгакова.

1914 г. Борисоглебский переулок в сторону Б. Молчановки

Дом № 11 по Большому Ржевскому переулку

Никитский бульвар

Среди множества зданий, расположенных вблизи Никитского бульвара, есть дом, который нельзя не упомянуть, если речь заходит о биографии Булгакова. История знакомства писателя с княгиней Кирой Алексеевной Козловской подробно рассказана в книгах «Дом Маргариты» и «Булгаков и княгиня». В доме № 15 по Никитскому бульвару Кира Алексеевна, дочь камергера Блохина, и её муж князь Юрий Михайлович поселились сразу же после свадьбы в июле 1912 года. Здесь долгое время проживала вдова статского советника Мария Павловна Дюгамель. Частым гостем в её доме был известный проповедник ультрареакционных идей Иоанн Кронштадтский. Затем земельным участком завладел архитектор Александр Сергеевич Гребенщиков, а сам дом некоторое время пустовал – так было до тех пор, пока его не присмотрели для своей столовой вегетарианцы. Однако вскоре любители здоровой пищи перебрались в Газетный переулок, и вот тогда в дом въехала семья князей Козловских.

1911 г. Дом № 15 (одноэтажный с колоннадой) – владение архитектора Александра Гребенщикова

В этом старинном особняке Кира Алексеевна прожила вместе с князем около года. Здесь родилась одна из двух дочерей – Марина. Но вскоре у владельца земельного участка возникло желание построить на этом участке многоэтажный доходный дом, и княжеской семье пришлось перебираться в Обухов переулок.

В 1913 году вновь построенный доходный дом Гребенщикова стал местом жительства вполне достойных людей, и среди них была семья уже упомянутого выше Роберта Лемана, директора Товарищества «Эмиль Циндель». Однако прошло всего семь лет, и на последнем этаже этого дома обосновался то ли салон интимных встреч, то ли явочная контора заговорщиков, которую содержала жена потомственного дворянина Василия Николаевича Шатова. В 1921 году салон прикрыла ВЧК. Эта история стала основой для сюжета пьесы Михаила Булгакова «Зойкина квартира».

В конце Никитского бульвара, на чётной стороне, когда-то располагались владения князей Голицыных. В 1880-х годах новый хозяин этого участка купец Александр Никифорович Прибылов, разбогатевший на торговле бумажной пряжей и нитками, выделил средства на перестройку зданий. После революции во флигеле бывшей усадьбы обосновалась редакция журнала «Леф» (Левый фронт искусства), ответственным редактором которого был Владимир Маяковский. А в 1920 году здесь открылся Дом печати, или Клуб московских журналистов. В 1938 году Дом печати был переименован в Дом журналиста, но только через десять лет флигель голицынского дворца получил официальный статус Центрального дома журналиста.

В доме № 7 до своей кончины в 1915 году жил камергер Андрей Михайлович Катков. Консул в Лозанне и депутат Московского губернского дворянского собрания ничем особенным себя не проявил в общественной жизни. Гораздо большую известность получил его отец, Михаил Никифорович, которого считают основоположником русской политической журналистики. В 30-х годах XIX века он был близко знаком с Белинским, Герценом и Бакуниным, сотрудничал в журнале «Отечественные записки». Однако к 60-м годам в его взглядах произошёл поворот – Катков в своих статьях стал активно поддерживать действия правительства. Рупором консерватизма стала газета «Московские ведомости». Усердие популярного публициста было отмечено властями – в 1856 году он получил чин статского советника, а в 1882 году – тайного советника, хотя не состоял на государственной службе.

Дом № 7 по Никитскому бульвару

Дом № 11 принадлежал богатому домовладельцу Роману Васильевичу Живаго. Он стал самым удачливым из четырёх сыновей Василия Живаго, владевшего фабрикой офицерского и гражданского обмундирования.

1910-е гг. Дом № 11 по Никитскому бульвару

Окончив Московскую практическую академию коммерческих наук, Роман Васильевич со временем сделал успешную карьеру – занял должность директора правления Московского торгово-промышленного товарищества. Ему принадлежало имение «Новое» в Солнечногорье под Москвой, которым прежде владели наследники генерала Глазенапа.

На углу с Воздвиженкой, у Арбатской площади до недавнего времени стоял «Соловьиный дом». Такое необычное название дом приобрёл благодаря тому, что в 30-х годах XIX века здесь проживал автор многочисленных романсов, композитор Александр Егорович Варламов. В ту пору домом владел первый директор императорских театров Фёдор Фёдорович Кокошкин. Здесь были репетиционные комнаты Большого и Малого театров, разыгрывались сцены из спектаклей. В доме находился музыкальный салон актрисы Марии Дмитриевны Львовой-Синецкой.

1930-е гг. Вид с Арбатской площади на «Соловьиный дом» и здание Моссельпрома

Арбатская площадь

Вряд ли найдётся в Москве ещё одна такая площадь, на которую выходило бы столько улиц и переулков. Помимо Никитского и Пречистенского бульваров, здесь начинались или же заканчивались Калашный, Нижний Кисельный, Малый Афанасьевский и Мерзляковский переулки, Воздвиженка, Знаменка, Поварская и Большая Молчановка, ну и, конечно же, Арбат. В апреле 1909 года на Арбатской площади был тожественно открыт памятник Николаю Васильевичу Гоголю. Этому событию предшествовали долгие годы, которые потребовались для сбора средств, разработки проекта и его реализации. А началось всё с того, что общество, «собирающее с Высочайшего соизволения пожертвования на сооружение памятника Гоголю и собравшее в данный момент капитал в 52 000 рублей и имеющее обещание г. Демидова пожертвовать бронзу в необходимом для памятника количестве», постановило образовать комитет по сооружению памятника знаменитому русскому писателю.

1909 г. Памятник Н.В. Гоголю

Через полгода после сооружения памятника на площади появилось ещё одно примечательное сооружение – «Художественный электро-театр» Ханжонкова.

1913 г. Художественный электро-театр Ханжонкова

1926 г. Премьера фильма «Броненосец Потёмкин»

1925 г. Здание Моссельпрома на углу Нижнего Кисловского и Калошина переулков

В 1923 году рядом с Арбатской площадью гостеприимно открыл свои двери роддом имени Грауэрмана, в котором появились на свет многие известные люди, в частности, Булат Окуджава, Михаил Державин, Александр Ширвиндт. Родился здесь и автор этих строк. В 1923 году было закончено и строительство приметного своей архитектурой здания Моссельпрома близ Арбатской площади, на углу Нижнего Кисловского и Калошина переулков. С постройкой этого дома связана скандальная история. В 1912 году московский домовладелец Андрей Игнатьевич Титов решил построить на этом участке доходный дом. Однако весной следующего года случилась неприятность – обрушилась одна из стен дома, завалив переулок обломками конструкций. Виновником происшествия был признан автор проекта архитектор Николай Дмитриевич Струков – его приговорили в шести неделям тюремного заключения. Суд учёл, что это была не первая авария на построенных Струковым объектах, однако она оказалась самой крупной. Причиной всех этих обрушений могла стать недостаточная квалификация Струкова, который окончил Московское училище живописи, ваяния и зодчества, но не имел технических навыков для проектирования и строительства больших зданий. Впрочем, столетняя история доходного дома Элькинда на углу Большой Никитской и Мерзляковского переулка способна опровергнуть это мнение. Что же касается будущего здания Моссельпрома, то к 1917 году было возведено всего пять этажей, и только в 1923 году появились ещё два этажа, а через два года – шестиугольная башня на крыше. Тогда-то здесь и обосновался Моссельпром, объединение по переработке сельскохозяйственной продукции.

До начала 30-х годов прошлого века стоял на площади дом, в котором располагалась аптека Келера. Товарищество «Келер Р. и К° в Москве» владело несколькими аптеками, в частности, в доме № 12 на Никольской улице, соседствуя со знаменитой аптекой Феррейна, а также на углу Столешникова переулка и Петровки.

1913 г. 300 лет дому Романовых. Аптека Келера

Рядом с кинотеатром «Художественный» в 1932 году соорудили крытый рынок. Однако через три года его частично демонтировали, чтобы разместить наземную станцию метро «Арбатская». В 1941 году, когда в рынок попала бомба, станция метро не пострадала.

1933 г. Арбатский рынок

При описании окрестностей Поварской улицы уже упоминалось имя Алексея Александровича Остроумова, известного учёного-терапевта, автора концепции, согласно которой тяжесть заболевания определяется не только патологическими изменениями в организме, но гораздо чаще – функциональными нарушениями, вызванными неблагоприятным воздействием окружающей среды. Среди учеников Остроумова был и Дмитрий Александрович Бурмин, о котором речь пойдёт в разделе о Пречистенке – квалифицированный врач-терапевт выступил в качестве свидетеля обвинения в 1938 году на фальсифицированном процессе против своих коллег – «врачей-умертвителей».

В конце XIX века Остроумов заведовал клиникой госпитальной терапии Московского университета, располагавшейся на Страстном бульваре. В это время он жил в собственном доме на углу Арбатской площади и Знаменки, рядом с церковью Тихона Задонского.

1890-е гг. Начало Знаменки. Слева – дом Остроумова. Справа – Александровское военное училище

1880-е гг. Арбатская площадь и Пречистенский бульвар

1890-е гг. Храм свв. Бориса и Глеба на Арбатской площади

1925 г. Аптека Келера и храм свв. Бориса и Глеба

1936 г. Арбатская площадь

1933 г. Бывший кинотеатр Ханжонкова. Справа от него – Арбатский рынок

1936 г. Арбатская площадь

1929 г. Вид на улицу Арбат и здание ресторана «Прага»

1937 г. Наземный вестибюль станции метро «Арбатская» и рынок

1929 г. Вид на Арбатскую площадь и Пречистенский бульвар

1936 г. Арбатская площадь

Арбат

Арбат с давних пор был оживлённой улицей. Здесь пролегала дорога в сторону Можайского шоссе, на запад. Помимо гостиниц, магазинов и ресторанов в конце XIX века на этой улице было построено много доходных домов. К началу нынешнего века Арбат потерял свой прежний облик, превратившись в место гуляний молодёжи на фоне пёстро раскрашенных зданий. Окрестностям Арбата следовало бы посвятить целую книгу, однако на самой улице заслуживают внимания всего несколько домов.

Дом № 4 когда-то принадлежал Альфонсу Леоновичу Шанявскому. Генерал разбогател, основав в Приамурье Зейскую золотопромышленную компанию совместно со своей женой и тёщей. Его компаньоном стал Василий Никитич Сабашников, отец будущих книгоиздателей. Позже в дело вошёл Павел Васильевич Берг, который в итоге стал основным акционером предприятия – это произошло из-за того, что Шанявские не сумели рассчитаться за кредит, полученный от Берга. На склоне лет Шанявский надумал создать в своём доме клуб творческой интеллигенции, предложив желающим недорогие меблированные комнаты, поначалу носившие название «Гуниб», а затем «Столица». В своём завещании Шанявский отписал дом на Арбате вместе с другими своими владениями Городской Думе с условием, что доход от аренды этих помещений пойдёт на организацию и содержания народного университета, предназначенного для людей любых сословий. Открылся университет через три года после смерти Шанявского.

По примеру Альфонса Шанявского, сыновья Василия Никитича Сабашникова тоже решили поработать на ниве просвещения, создав «Издательство М. и С. Сабашниковых» – для этого были использованы средства, доставшиеся им по наследству от отца. Главная контора издательства располагалась в доме № 26, построенном для семьи по заказу Василия Никитича в 1873 году. Позже дом перешёл в собственность Василия Павловича Берга – видимо, братья Сабашниковы нуждались в деньгах на развитие издательского дела, взяли кредит у Берга и в итоге лишились своего дома. Через двадцать лет здесь обосновался театр Вахтангова, позже названный именем своего создателя. Именно для этого театра Булгаков написал пьесу «Зойкина квартира».

1900-е гг. Меблированные комнаты «Столица»

1914 г. Денежный переулок. Третий дом слева – особняк С.П. Берга, позже посла Мирбаха, а ныне посольства Италии.

1934 г. Здание 3-й студии МХТ (бывший дом Сабашниковых, позже – Бергов)

Павел Васильевич Берг был самым богатым из совладельцев Зейской компании – в его собственности находились ещё и Шайтанские металлургические заводы, которые достались ему от тестя, горнозаводчика Ивана Матвеевича Ярцова. Однако в отличие от братьев Сабашниковых, сыновья Берга не горели желанием употребить свалившийся им на голову капитал для благого дела. В 1893 году Сергей Павлович Берг обратился в Московскую управу с просьбой разрешить ему сломать старый деревянный дом в Денежном переулке и вместо него выстроить новый каменный особняк, не хуже, чем арбатское владение брата. В апреле 1918 года в особняке поселился посол Германии граф Вильгельм фон Мирбах-Харфф. Шестого июля он был застрелен эсэрами Яковом Блюмкиным и Николаем Андреевым. Ныне в доме № 5 находится посольство Италии. А вот особняк Василия Павловича Берга на Арбате был разрушен при бомбёжке летом 1941 года, и позже на этом месте было построено новое здание театра.

В 1921 году была предпринята попытка создания ещё одного театра на Арбате – в доме № 53 появился Окружной самодеятельный театр Красной Армии. Здесь ещё при прежних владельцах, купцах Патрикеевых, устроили обширную залу, где помимо сцены можно было разместить около двухсот человек. Начинающий режиссёр-авангардист Виталий Жемчужный поставил на этой сцене старинную комедию Якова Княжнина «Сбитенщик», в которой одну из главных ролей исполнял Эраст Герасимов, известный под сценическим псевдонимом Эраст Гарин. В этой роли его приметил Всеволод Мейерхольд и пригласил в свой театр. Но популярность среди зрителей Гарин приобрёл после исполнения ролей в кинофильмах «Женитьба» и «Золушка».

В 60-х годах Театр имени Вахтангова поставил пьесу по рассказу Андрея Платонова «Возвращение». Это случилось после долгих лет забвения творчества писателя. Именно этот рассказ стал последним произведением Платонова, опубликованным при его жизни – рассказ напечатал в 1946 году «Новый мир» под названием «Семья Ивановых». На публикацию откликнулась «Литературная газета» со статьёй Ермилова «Клеветнический рассказ А. Платонова». Аналогичные отзывы появились в «Правде» и в газете «Культура и жизнь». Так возродилась травля писателя, которая вроде бы утихла во время войны. С Арбатом связана трагедия в семье Платонова, случившаяся в 1938 году – тогда был арестован его сын. Платон ввязался в опасную историю – в квартире, где он встречался иногда с друзьями, был обнаружен старый авиационный пулемёт. И вот беда, квартира располагалась на режимной улице – по Арбату в то время пролегал маршрут передвижения Сталина из Кремля на ближнюю дачу. Высказывалась версия, будто с помощью ареста сына Сталин пытался воздействовать на писателя, заставив его изменить свои взгляды и сотрудничать с режимом. Однако сам Платонов утверждал, что на его отпрыска донёс приятель, который хотел таким путём всего лишь избавиться от соперника – оба они были влюблены в одну девицу. За осуждённого на десять лет Платона пытались хлопотать Виктор Шкловский и Александр Фадеев. Через два года сына всё-таки вернули, но слишком поздно – в лагере он заболел туберкулёзом и через три года умер.

С репрессиями 30-х годов прошлого века связан и дом № 35, где жил видный партийный функционер Григорий Зиновьев. Бывший соратник Сталина в 1936 году был приговорён к высшей мере наказания по делу «антисоветского объединенного троцкистско-зиновьевского центра». Есть версия, что именно в этом доме булгаковская Маргарита разгромила квартиру критика Латунского.

Участием в процессе против врагов действующей власти, но в качестве адвоката, а не жертвы, прославился князь Александр Иванович Урусов, живший в доме № 32. В 1871 году он защищал в суде Петра Успенского, арестованного в связи с убийством «нечаевцами» студента Иванова. И тот и другой были членами «Общества народной расправы», созданного Сергеем Нечаевым, а Иванов пострадал в результате ложного обвинения в предательстве. Урусов не сумел защитить Успенского, однако благодаря ему был оправдан другой обвиняемый по нашумевшему делу – Феликс Волховский. Он продолжал революционную деятельность и спустя сорок лет – на сей раз в качестве члена ЦК партии социалистов-революционеров.

Ещё одно примечательное здание на Арбате – дом на углу Смоленской площади, где до 1936 года размещался Торгсин. Магазин, торговавший за валюту либо в обмен на драгоценности, стал одним из мест действия романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». Торгсины располагались и в других оживлённых районах Москвы – на углу Петровки и Кузнецкого моста, в здании ресторана «Прага» и на углу Покровки и Садового кольца. Считается, что осуществлённая таким образом скупка драгоценностей у населения принесла государству доход во много раз выше, чем продажа произведений искусства зарубежным коллекционерам.

Поблизости от Арбата, в Кривоарбатском переулке есть дом, по поводу достоинств которого есть разные мнения. Оригинальное здание, построенное в 1929 году по проекту архитектора Константина Степановича Мельникова, стало пристанищем для его семьи, здесь же располагалась мастерская архитектора. Приверженец авангардного стиля в архитектуре, Мельников спроектировал немало зданий утилитарного назначения в Москве. Особенно впечатляют гараж Госплана на Авиамоторной, гараж Интуриста на Сущёвском валу, клуб завода «Каучук» на Плющихе и ДК имени Русакова на Стромынке. Путёвку в большую архитектуру Мельников получил после того, как победил в конкурсе на создания павильона СССР для Международной выставки современных декоративных и промышленных искусств, проходившей в Париже весной 1925 года. Чуть ранее он разработал конструкцию саркофага для Мавзолея Ленина, однако это его оригинальное творение сохранить до наших дней не удалось.

В окрестностях Арбата есть немало переулков, о которых стоит рассказать. В начале прошлого века в доме № 16 на углу Староконюшенного переулка и Сивцева Вражка жили князь Михаил Ионович Козловский с княгиней Александрой Михайловной – будущие свёкор и свекровь Киры Алексеевны Блохиной. Позднее они сменили ещё несколько адресов в окрестностях Арбата – об этом речь пойдёт чуть позже.

Дом № 3/18 на углу Сивцева вражка и Нащокинского переулка с 1910 года принадлежал наследникам Ивана Васильевича Шервуда-Верного. Потомок механика, который приехал в Россию обслуживать английское фабричное оборудование, заслужил приставку «Верный» за то, что сообщил императору о подготовке выступления заговорщиков на Сенатской площади. В то время он служил в уланском полку, имея чин унтер-офицера, и в июне 1925 года случайно подслушал разговор двух старших офицеров, участников заговора против государя. Шервуд написал донос и вскоре получил аудиенцию у самого императора. В «ознаменование благоволения нашего и признательности к отличному подвигу» царь и назвал доносчика Верным. Наградой послужило дворянское звание и быстрое продвижение по службе – к концу своей карьеры Шервуд-Верный был уже командиром драгунского полка. Впрочем, генералом ему стать не удалось – причиной стало обвинение в финансовых злоупотреблениях, в результате чего разжалованный полковник оказался в казематах Петропавловской крепости. Дом поблизости от Пречистенского бульвара был построен через тридцать лет после его смерти, в конце 90-х годов XIX века.

1930 г. Торгсин на углу Арбата и Смоленской площади

1914 г. Сивцев Вражек. Дом Шервуда-Верного (№ 3) – 2-й слева

Сивцев Вражек, дом № 30.

1913 г. Угол Сивцева Вражка и Староконюшенного переулка. Слева – дом Силиной, где жили Козловские

Дом на углу Сивцева Вражка и Калошина переулка принадлежал Михаилу Герасимовичу Комиссарову, сыну владельца стекольного завода в селе Дубасово Владимирской губернии. Юрист по образованию стал членом Государственной Думы от партии конституционных демократов. После разгона Думы 10 июля 1906 года он подписал "Выборгское воззвание", за что был лишён избирательных прав и приговорён к трём месяцем тюремного заключения, которое отбывал в Таганской тюрьме. После октября 1917 года, лишившись всего состояния, Комиссаров поступил на работу в Московский художественный театр. Бывший меценат, вложивший немалые деньги в создание этого театра, стал помощником бухгалтера. Заступничество видных мхатовцев спасло его от репрессий со стороны ЧК.

Дом № 30 по Сивцеву Вражку историки и краеведы привыкли связывать с именем писателя Сергея Аксакова, хотя он жил здесь год от силы. Лето Аксаковы проводили в подмосковном имении Абрамцево, а по возвращении каждый раз подыскивали себе новое жилище в районе Арбата или же Пречистенки. Куда логичнее назвать этот дом именем одного из богатейший людей дореволюционной России – Второва или Рябушинского. Александр Фёдорович Второв жил здесь с конца XIX века до самой смерти в 1911 году. Свою деловую биографию он начал с работы приказчиком в мануфактурной лавке на Нижегородской ярмарке. Затем судьба привела его в Иркутск, где он занялся мелкой розничной торговлей. Удачная женитьба на дочери купца открыла для сына костромского мещанина возможность получения банковских кредитов. На эти деньги он закупал крупные партии мануфактуры в Центральной России и с выгодой продавал этот товар в сибирских городах, где со временем открыл несколько торговых пассажей. В 1871 году Второв основал Товарищество «А.Ф. Второв и сыновья», а через десять лет его стали называть самым крупным торговцем в Сибири. При заключении сделок он не отличался щепетильностью, пренебрегая неписаными правилами, которым обычно следовали российские купцы. По воспоминаниям одного из его коллег, Второв с сыновьями «обделали грязное дельце… и всем кредиторам скинули 30 % со своего… трёхмиллионного долга, таким образом положив в свой большой карман без больших трудов миллиончик чистоганом».

После смерти Второва дом на Сивцевом Вражке перешёл во владение Сергея Павловича Рябушинского, банкира, фабриканта, мецената и по совместительству скульптора-анималиста. Добрую память о себе он заслужил тем, что вложил немалые средства в строительство первого московского автозавода АМО в Нагатинской пойме (завод имени Сталина в советское время).

Весьма необычное здание появилось поблизости от Арбата в 1872 году стараниями предпринимателя Александра Пороховщикова, с именем которого связано строительство Тёплых торговых рядов на Ильинке и «Славянского базара» на Никольской улице. Дом № 36 по Староконюшенному переулку был построен во владениях Пороховщикова, которые со стороны Арбата ограничивал доходный дом № 25 – это сложенная из толстых брёвен деревенская изба, украшенная резьбой. Судя по всему, «экстравагантное» сооружение быстро надоело Александру Александровичу, и дом он продал, а сам предпочёл жить на Большой Лубянке. Многочисленным нововведениям Пороховщикова будет посвящён рассказ в разделе о Никольской улице. Однако незаурядным даром изобретателя отличался и его сын – в 1915 году он разработал конструкцию первого российского бронированного вездехода, который предполагалось использовать как танк на поле боя. Однако революция помешала довести машину до ума.

Когда-то с Арбата через Большой Николопесковский переулок можно было выйти на Собачью площадку. Владения между Собачьей и Спасопесковской площадками после войны 1812 года принадлежали князьям Щербатовым. В конце XIX века здесь находились усадьбы князя Николая Эммануиловича Голицына и княгини Веры Николаевны Лобановой-Ростовской. После событий 1905 года княгиня, спасаясь от революции, уехала во Францию и только в 1913 году вернулась, чтобы продать усадьбу Николаю Александровичу Второву, одному из наследников богатого купца. В отличие от Собачьей площадки, Спасопесковская сохранилась до сих пор благодаря тому, что там с 30-х годов прошлого века находится резиденция американского посла. Спасо-Хаус стал местом действия романа «Мастер и Маргарита» – здесь Воланд давал свой Весенний бал. Булгаков побывал в этом особняке на торжественном приёме, устроенном в апреле 1935 года Уильямом Буллитом, первым послом США в СССР.