Исход Рагнарёка

– Суть ангелов – дать знамение. Предупредить. Принести весть о его скором пришествии! – напомнил Габриэль.

– А подготавливать для него мир – уже удел демонов, – проговорил лорд Кроненгард.

– Анфиса? – проговорил тем временем Альберт, глядя на дочь, свечение вокруг которой угасло, а руки её приняли обычное положение: Самаэль отпустил её из своей парализующей хватки.

– Всё хорошо, папочка… – ответила та, тяжело дыша и оглядывая себя.

– Я полагал, отсутствие часов вернёт тебе истинный возраст, – озадачено произнёс посол.

– Может, не сразу… И сказали ведь, что их заряд всё ещё остался внутри… А вот чтобы он вернул артефакт, кто-то должен отправиться с ним! – недобро взглянула Анфиса на Бальтазара. – Иначе забудет, обманет, найдёт свою невесту – и ищи его потом. А ты обещал, что мне нельзя будет искать его через сны. А если я найду, он скажет, что ты нарушил обещание, и не сдержит своё! Видишь, какой он хитрый?! – затараторила она в гневе, нервно глотая воздух, которого попросту не хватало.

– Тише-тише, принцесса. Уверен, тёмный лорд не из тех, кто нарушает свои обеты, иначе бы не взошёл так высоко, обманывая союзников, – заверил Альберт.

– Вы мне и не союзники, – скривился Бальтазар, поглядывая на золотой песок внутри Часов Хроноса.

– Был бы тут Синдри или хотя бы Брок, можно было бы послать их… – предположил Альберт.

– Тогда я пойду! Тебе не стоит отправляться в такие путешествия. С драконидами и прочими тварями по пути ты с саблей можешь и не справиться. А я без часов, но всё равно с некромантией, с катарами, – демонстрировала девочка тёмно-зелёное пламя.

– Ты ещё и некромант… – покачал головой Бальтазар.

– А что не так? Как империя должна вас истреблять? Клин клином вышибают! Поговорка такая ремесленническая! – заявила ему Анфиса.

– Я не доверю этому типу свою дочь. Буду приглядывать, и если что-то случится… – строго заявила Нэм.

– Объявишься и заберёшь её на своей колеснице, – закончил за неё Бальтазар. – Когда я верну часы. Но сначала поможешь мне убедить драконидов, что они вовсе не потомки Фафнира. Пора раскрыть им глаза на правду жизни. А где артефакты? – поглядел он на Альберта.

Выйдя наружу, что получилось сделать, лишь когда Бальтазар отогнал свору зомби, которых, разумеется, не собирался здесь оставлять, а планировал взять с собой, пополнив собственную, ставшую крайне скромной, армию, они двинулись в сторону самой высокой из башен гарнизона, выложенной из красного кирпича.

Альберт шагал первым, ведя чернокнижника к месту, что выделили для исследований Гаспара. Но не успели они приблизиться ко входу в виде арочной чёрной двери с простеньким лиственным узором, как верхняя часть башни с грохотом разорвалась в месте своего самого явного утолщения.

От падающих обломков всю компанию закрыл чародейским щитом чернокнижник, охватив даже зомби, дабы не потерять тех, ведь камни могли их попросту расплющить. А из разрушенной башни ввысь, сияя переливами радуги, взмыл старик Гаспар, облачённый в божественные артефакты.

– Немыслимо! Каждая чакра на пределе возможностей! Я понимаю, что такое эфир, астрал и ментал! Вижу каждый слой, каждый пласт реальности, нас окружающей! Все силы, все потоки энергии! Я теперь всемогущ! – восклицал старый алхимик. – Я подобен богу! Они жаждут знамений? Жаждут увидеть Творца? Они получат его! Отныне молиться здесь будут мне! – ринулся он с сиянием кометы вперёд, где-то за пределами гарнизона вступая в бой с асурами, отгоняя демонов от имперских войск.

А Бальтазар и его сопровождавшие остались лишь смотреть ему вслед, провожая глазами исследователя, улучшившего конструкцию и соединения между реликвиями, чтобы теперь уже не одевать архиепископа Квинта Виндекса, а облачиться самому и ощутить всемогущество.

***

В логове лидеров драконидов, к которым и собирался наведаться Бальтазар, тем временем первым объявился другой гость в шутовском наряде и золотом рогатом шлеме на голове. Представители чешуйчатых рас сидели сейчас на застолье, уставившись на объявившегося Локи.

– Собратья мои! – сверкнул тот рептилоидными глазами. – Не время отсиживаться в каменных замках! Западный чернокнижник всё ещё жив и безмерно опасен! Чего вы такие мрачные? – оглядел он всех.

– Курфюрст Гритпак погиб при освобождении великого змия Фафнира, – проговорил ему драконид-чародей с посохом, в навершии которого в ворохе цветных перьев красовался птичий череп. – Пещера обрушилась, а я ничего не смог сделать: он был слишком далеко, взывая к нашему прародителю…

– Славный был парень, – произнёс драконид с вытянутой, похожей на крокодилью, головой, а людоящерка Арлезия, сидящая рядом, поглаживала его по плечу в знак утешения.

– Что ж… Тогда я объявляю всеобщий траур! – жестом руки чёрными розами устлал стол в свободных местах Локи. – Почтим же память вашего отважного лидера! Так вы вместе освободили Фафнира из заточения? Как там вас…

– Озирпак, – напомнил недовольным тоном с небольшим кивком головы драконид-чародей.

– Новый глава Мундрагон. Курфюрст-избранник состоявшегося совета, – дополнила Арлезия. – Набрал перевес всего в один голос.

– Ага, в твой, – фыркнул Ромул.

– Мы ничего толком не сделали, просто его время пришло, зажглись все стихийные руны от высвобождения всех зверей хаоса, согласно пророчеству, – тем временем продолжал Озирпак.

– Новый глава? Чудесно! Мои поздравления! – удлинил руки Локи и затряс обеими свободную от посоха лапу нового курфюрста. – В таком случае я объявляю пир! – взмахнул он, и чёрные розы вмиг приподнялись, приняв стоячее положение, сменив цвет лепестков на алый, а стеблями оказались в изысканных хрустальных вазах, немного наполненных водой.

– Чего вы хотите? – поинтересовалась Арлезия. – Мы и так здесь одновременно поминаем Гритпака и чествуем восхождение его брата на должность.

– Так вы уже пируете, что ли? А меня не позвали! Не пригласили! – всплеснул Локи руками, и все расставленные им там и тут цветы на большом столе мигом завяли. – Какая трагедия!

Уголки его губ опустились, брови же, наоборот, полезли на лоб в выражении удивления. Он казался ошарашенным и притом весьма раздосадованным. Рептилоидные глаза внимательно скользили по убранству стола, по блюдам и посуде из глины сильного обжига, покрытой сетчатым узором пересекающихся полос.

– Ромул решил, что тогда ему ничего не достанется, – усмехнулась Арлезия, взглянув на трёхрогого генерала, с двух рук уплетавшего мясо с окороков зажаренной антилопы.

– Чего я-то?! – прочавкал тот. – Ничего такого я не говорил!

– Это же шутка такая, – вздохнула зелёная людоящерка. – У тебя, конечно, как всегда: ни мозгов, ни чувства юмора, ни манер за столом…

– У него их и без с-с-стола-то ос-собо не было, – подметил человекозмей Созз, слегка посмеявшись, пуская сине-зелёные клубы дыма из змеевидной пасти, потягивая мундштук извилистой многосоставной трубки.

– Смеётесь, хохочете, а между прочим мои ямы-ловушки «сожрали» большую часть мёртвого воинства того самого некроманта, – продолжал уплетать мясо Ромул.

– Я надеюсь, это не их ты с такой охотой заглатываешь, – продолжала издеваться над ним Арлезия.

– Не покройся твои веки пылью, то могла бы отличить гнильё зомби от зажаренной антилопы! – фыркнул трёхрогий.

– Я вообще вот не понимаю: ты пос-с-стоянно что-то тащишь в рот, как не помер ещё?! – шипела Арлезия.

– А жгучий перец и красный имбирь любую заразу глушит! – прогоготал Ромул. – Всё полезно, что в рот полезло! – рассмеялся он вместе с рядом сидящими по его сторону драконидами. – Орчатина, эльфятина, козлятина, ха-ха-ха.

– Я вот могу целиком их заглатывать, – широко раскрыл свою змеиную пасть Созз, вызвав, скорее, брезгливое отвращение на лицах у остальных.

– Как можно вообще всех вокруг вос-с-спринимать как еду? – прошипела людоящерка. – Не лучше ли для нас порабощать поверженных врагов? Использовать как прислугу или рабочую силу?

– Мы – дракониды! – рявкнул трёхрогий генерал, треснув кулаком по столу, что аж вся без исключения посуда со звоном подпрыгнула. – Мы – вершина пищевой цепочки! Эльфы не ведут диалога с курицей, люди не усаживают коров с собой за один стол! Почему же я должен людей и эльфов воспринимать как-то иначе, нежели корм? – откусил он от окорока.

– Люди на коровах ещё и пашут. Кур содержат, чтобы несли яйца. Собак не едят, дабы они охраняли жилища, – напомнила людоящерка.

– Дайконцы ещё как едят! – буркнул Ромул.

– Лопают! – поддержал его сиплый людоящер, сидевший неподалёку.

– За обе щёки, – кивнул ещё один драконид с небольшим гребнем на голове.

– Да не важно! – рявкнула Арлезия. – Рас-с-с-селся тут со с-своими с-с-с-с-подвижниками-дружками! – фыркнула она, сложив руки и отвернувшись. – Вам лишь бы живот набить.

– А суть жизни не в этом? – хмыкнул Ромул. – Без еды тело помрёт! Мы не призраки, мы живые! Нам нужна еда. Драконам нужно мясо! Яйца мы и сами можем нести, – рассмеялся он вместе с сидевшими по обе стороны.

– Вот сжал бы их в кулак да выступил сам во главе войска, – ворчала зелёная людоящерка.

– Я ем, значит, я существую! – заявил ей трёхрогий генерал.

– О как! – задрав палец, широко распахнул свои рептилоидные глаза один из его соратников.

– Эльфы вкуснее людей. Которые светлые. А фоморы на вкус похожи на какую-то птицу типа голубя или индейки, такое себе у них мясо, без приправ не сожрёшь, – рассказывал Ромул.

– Вот и оставил бы хоть тех, кто эти специи будет выращивать. Да ты даже разницы между пряностями и специями, небось, не знаешь. Одни призваны лишь подчеркнуть вкус блюда, а другие его изменяют, как соус, – заявляла Арлезия.

– Какие познания! Правильно говорят, место женщины – где-то на кухне, – посмеялся краснокожий генерал со своими. – Соус на основе крови таскарцев с чесноком ничего такой, когда загустеет. Может, она не так уж и глупа. Засадить пару таскарцев в клетку, пусть плодятся молодняком, будет что пожрать. Главное – лишить их всего – знаний, науки, общения, языка. Держать малыми группами или по одиночке. Выстроить подземные фермы с камерами и отсеками. Говорят, если их оскопить, то жиреют намного быстрее. Надо только посчитать, выгодно ли кормить пленников, чтобы потом есть пленников, – призадумался Ромул, перебирая по бугристой щеке толстыми конусовидными коготками толстых пальцев.

– Вы тут засели как на ладони. Имперцы уже из множества фортов вышвырнули ваших собратьев. Гойделы напирают с востока на ваших союзников. С Мимира и с Черногорья заявились гномы, тоже желающие эти владения. Засели тут, как триста имперцев в пещере, и думаете, что от всех отобьётесь?! – не понимал Локи. – Надо же выйти из тени и действовать! В этом смысл всего похода. Не отсиживаться где-то в самой заднице Иггдрасиля там, на Фафнире, а явить себя миру во всей красе, расправив крылья, как его истинные хозяева! – иллюзорными перепончатыми крыльями захлопал он за спиной.

– Я бы попросила поуважительнее отзываться о нашей родине, – поглядела на него Арлезия, да и, судя по взглядам остальных, заседавшие здесь персоны разделяли её точку зрения. – Ах, да. Совсем забыла, с кем разговариваю.

– Я снабдил вас лучшими орудиями Гефеста. Он столетия, даже тысячелетия ковал их в жерле вулкана! Пора покинуть свою скорлупу и показать, на что вы способны. Вы же дракониды, а не люди-черепахи, чтобы прятаться в панцире! – восклицал бог обмана.

– Мы тут не штаны просиживаем, принц Локи, – хмыкнула Арлезия.

– Да вы их и не носите, собственно, – подметил тот.

– У нас было важное заседание после известия о смерти курфюрста. И мнения разделились. Одни выступили за вот этого неотёсанного трицератопса… – кивнула Арлезия на Ромула.

– На себя посмотри, игуанорождённая, – метнул тот в нее косточку.

– Другие же, – увернулась та с необычайной грацией, – за Озирпака.

– И я как раз выступал за активные действия. Идём на юго-запад! Пока орки и эльфы месят друг друга, прикрываем им путь к отступлению. Залечить раненых? Позвать подкрепление? Отойти к ранним позициям? Да чёрта лысого да на колокольне вертеть! Встречаем их и на рога! – двинул головой багровый рогач, как бы боднув воздух. – Пользуемся уязвимостью других.

– Вести вперёд должен военачальник, а не волш-ш-ш-ебник, – дал Созз понять, что он на стороне Ромула.

– А я вот считаю: ум, а не сила приведёт нас к победе, – заявил спокойным скрипучим тоном чародей Озирпак.

– Так ведите две армии! Сподвижники Ромула, дабы ни с кем не конфликтовать, пусть выдвинутся к позициям эльфов, снесут их лагеря, их укрытия, вам же нужна Арьелла или нет?! – любопытствовал рыжеволосый бог обмана.

– Край трясин и болот… – как могла скривила своё вытянутое лицо людоящерка.

– Нам любой край пригодится, – ударил кулаком по столу Ромул. – Всяко лучше, чем на Фафнире.

– А теперь ты мог бы повежливее и поучтивее говорить о своей родине! – недовольно воскликнула Арлезия. – Хотя кому я это говорю…

– Нет, быть может, Локи и прав, – кивнул Озирпак, поразмыслив, что выступавших против него было бы выгодно отправить сражаться и держать подальше от себя, дабы не опасаться каких-либо заговоров и покушений. – Некоторые наши отряды и так уже под хребтом держат позиции, наблюдают за происходящим и не подпускают с этой стороны к полуострову всяких разведчиков. Генерал, поручаю вам открыть там полноценный второй фронт и взять всё командование на себя!

Диана III

Выступали двумя отрядами уже на рассвете, когда стихло большинство баталий вокруг: за ночь воины разных фракций утомились и отступили до следующего построения или неожиданного натиска оппонента. Имперские укрепления стояли и у Арьеллы, и у Вольных Городов, продавливали оборону в сторону Урда, несмотря на сбегавшихся орков всех разновидностей: серых, бурых, желтых, оставшихся в запасных гарнизонах зеленокожих.

Там же, у их башен и изгородей, сцепленных из костей и глиняных балок, кадетский корпус наблюдал тучных многоголовых огров, мускулистых и сгорбленных эттинов, спустившихся с ближайших гор троллей, дремавших под навесами, прячась от солнца. То ещё не взошло, но рассвет уже вовсю окрасил сине-чёрное небо кроваво-алым разводом, пряча любопытные взоры звёзд, растворявшихся в синеве.

Весь ход операции и варианты развития событий распланировала Марьям, на планах местности показывая, кому и куда следует двигаться, предупреждая об опасностях и сообщая вообще последние данные разведки из этих мест. По сути, требовалось по косой траектории достичь эльфийских поселений, вот только по разные стороны от намеченного пути располагались вражеские отряды, а у границ Лонгшира – ещё и всякие гидры с огромными ящерами, привезённые и высвобожденные драконидами.

– Делимся, как и планировали, на две группы, – приказал Хойт. – Те, кто отправляются в Лонгшир за своими, и те, кто остаются здесь, сейчас прикрывая отбывающую в увольнение команду. Казимир возглавляет оставшихся: Лургара, Каю, Аннику, Кассандру, Лафо…

– Чего всех по именам, а меня по фамилии? – надулась Ди, обернувшись на капитана.

– Меньше шляться надо незнамо где, деточка! – ответил наставник. – Пока ты гуляла на самоволке, твои товарищи вовсю отдавали себя тренировкам!

– Эти вон вообще новички, – кивнула она в сторону Лургара и его окружения.

– Некогда спорить, к тому же приказы командующих не обсуждаются, – мягко проговорила ей рядом стоящая Кьяра.

– Ступай на защиту семьи, – произнесла Ди ей, прислонив ладошки чуть ниже плеч к её доспехам. – Проведаешь хоть.

– А ты? Не могу же я бросить тебя, – легонько запустила пальцы в жемчужные волосы подруги Кьяра.

– Но ты ведь нужнее там… – волновалась Диана.

– Разве не здесь всё решается? Вершатся судьбы, грядут решающие битвы? Я могу поехать выручать семью, а могу остаться бороться за весь Лонгшир, ещё столько всего нужно сделать! – не соглашалась та. – Мы же к Майе хотели идти, как же девочка?

– А как же твоя семья? – не понимала Ди.

– Я хорошо знаю фон Блитцев. Мои родные всех знают в Велунде, – положил её на плечо руку Кайс.

– Ты? – обернулась на него аристократка-воительница.

– Мы поговорили с близнецами, с Джавадом. Форк останется тут, мы позаботимся о его семье. То же самое насчёт Марьям, Илии с Ильриком и Кассандры. Она к своим даже не рвётся. Решили, что я возглавлю спасательную операцию. Мне там хотя бы поверят, да и письма от капитана есть для офицеров городской стражи. Для сэра Ирви, он-то уж все организует, как надо. Быстро выведем всех и твою семью тоже, – сообщил ван Бистер. – А ты оставайся с подругой.

– Спасибо… наверное… – не знала та, отведя карий взор своих миндалевидных глаз, что и сказать. – За младшей сестрой моей пригляди. Чтобы всех точно вывезли. И лошадей, если будут. Нельзя же их оставлять на растерзание зомби.

– Да спасу я твоих лошадей, не волнуйся, – усмехнулся Кайс.

– Поверю тебе, так и быть, – проговорила леди фон Блитц. – Идём тогда к остальным? – повернулась она к Ди.

– Эй, – заставил её вновь поглядеть на себя крепкий короткостриженный паренёк. – Ты теперь здесь старшина. Приглядывай за ними, – протянул он свою медаль со знаком отличия.

– Да, – кивнула Кьяра, приняв ту. – Возьму под своё крыло.

– Так-то лучше, матушка гусыня, – посмеялся Кайс. – Ещё свидимся, не потеряй медаль, вернусь за ним после эвакуации, – развернулся он, отравившись к своей группе.

– И не задерживайся там по девкам, по кабакам, – бросила леди фон Блитц ему вслед.

– Точно останешься? – едва она развернулась, поинтересовалась у неё Ди.

– Я ведь говорила тебе уже: куда ты, туда и я, кексик, – приобняла её подруга. – Идём, некогда тут стоять у всех на виду.

– Барсука бы где-то оставить, но разве ж он поймёт, что надо сидеть на месте? Это в казарме я его ещё могла запереть, а тут… Сбежит так или иначе, увяжется же, – взглянула с жалостливым взором Диана на своего четвероногого спутника.

– Подкоп выроет, – вздохнула с лёгким кивком головы Кьяра. – Не знаю уж, что с ним делать, с собой брать придётся.

– Марьям одолжила мне вырванный листик… – отводя глазки и шаркая ножкой, мялась малышка Илия возле Джавада. – Вот, это тебе бумажный журавлик-талисман на удачу, – протиснула она в ладошках изящно сложенную фигурку, порозовев щеками. – Пусть у вас всё получится.

Смуглый эльф усмехнулся, усадив златовласку вместе с журавликом в руках к себе на плечо, и задрал кулак в боевом кличе. Его уверенный настрой разделили и все остальные. Двигаться нужно было сообща и чётко по плану. Излюбленные отвлекающие приёмы Марьям сегодня были не нужны, лишь замедляли бы команду. Девушка осталась в лагере заваривать чай и ждать известия от вернувшихся, что марш-бросок прошёл хорошо.

Пробирались сначала по низинам, двигаясь под прикрытием холмов и возвышенностей, скальных глыб, валунов, сваленных кучками, словно погребальные менгиры, булыжников. Когда расчищали местность для поля боя, дабы никто не споткнулся, отряды отбрасывали и уносили их в стороны, формируя подобные странные скопища из камней.

Со стороны севера должны были прикрывать крайние горы хребта, но под ними уже вовсю расположились лагеря орков. Того и гляди обнаружат эльфийские резервации вдоль внутреннего изгиба со стороны эльфийского полуострова, потому на другом берегу большого живописного озера выстраивались отряды эльфийских королей с их кавалерией. Так что хотя бы на их поддержку рассчитывать было можно по дороге к Лонгширу.

Дозорные гоблины заметили их первыми, но на их визгливый шум обратили внимание, заметив кадетов, и имперские разведчики, послав своих на перехват. С двух сторон на них понеслись вражеские отряды, и замедлив темп продвижения по местности, и рассредоточив корпус на несколько сторон, принимающих бой.

– Вот и жара среди зимы намечается, – воскликнул Казимир. – Обагрим же снег кровью наших врагов! – достал он свои парные сабли.

– Марш-бросок, может, и успеем прошмыгнуть, – предложил Ильрик.

– С дуба упал на голову?! – возмутилась его сестра. – Это ты тут бегун, а остальные-то как успеют? Зажмут с двух сторон, сожрут, как сосиску промеж булок! На левый фланг надо имперцев встречать. Пока они захотят окружить – наткнутся на орков, пусть сталкиваются.

– А орки, типа, окружать не станут, – хмыкнул тот.

– Им-то на кой? Не их тактика, они натиском берут, силой, мощью. Империя может предложить сдастся и взять в плен, а оркам мы не нужны. На закуску себе они и мёртвые тела подберут, так надежнее! – фыркнула Илия.

– Да вон они все как далеко! – показывал Ильрик. – Марш-бросок, давайте, пока есть возможность! – всё призывал он. – Ясно тебе?

– Пасмурно! – хмыкнула его сестрица.

– Да в смысле! – возмутился тот.

– В коромысле, – невозмутимо продолжала Илия его передразнивать. – На пальчиках порешим, хрен с тобой, – предложила она. – Выиграю – и движемся на левый фланг отбиваться.

– Раз-два-три, хоба! – согласился её брат.

– На левый фланг, – ринулась туда златовласка.

– Так он же выиграл! – не понял Казимир её действий, в озадаченности почесав лоб.

– И что дальше?! Какая вообще разница, – хмыкнула Илия, заискрив пальчиками и начав формировать золотистые магические фигуры.

Вир вооружился по примеру драгуна, подняв заодно защитную маску на лицо. Он в компании Кьяры с её двуручным клинком и сестры, вооружённой морозящими кинжалами, встретил подбегающих крупных орков с дубинами, вертясь вокруг тучных увесистых туш.

Кайс, Форк и близнецы Идраган вчетвером встали спина к спине, при этом переступая ногами, как бы кружась, встречая имперских разведчиков и даже подоспевшую быстрее всех конницу. Небольшие искрящие птицы атаковали лошадей, заставляя сбрасывать всадников из седла, а потом налетали и на тех, мешая подняться и достать запасное оружие.

– Слева двое бегут, – подсказывала Анника, сидя на плече у Лургара, тому, вслушиваясь в топот вокруг. – Позади один выше тебя, – по гремящему рыку озлобленного рослого орка понимала она, сколь сильная опасность к ним приближается.

А сам Лургар размахивал блестящей секирой, вертясь на месте и переступая мускулистыми ногами в поисках ещё лучшей опоры. Казимир же взбирался на орков, как на выступы скал. Прыгал по ним с невероятной грацией, разил в шеи, отыскивал уязвимые места средь пластин и черепков их доспехов. Нередко были видны настоящие фонтаны желтоватой крови, бьющие вверх и в разные стороны из глубоких ранений.

Драгуну не требовалось отсекать оркам головы или конечности. Он хорошо знал их анатомию, имел богатый опыт нанесения атак по артериям, отчего поверженные соперники быстро падали вследствие сильной кровопотери. Казимир с отрадой погружался в сражение, неуловимо двигаясь в грациозных прыжках, в боевом танце, размахивая лезвиями сабель и разя ими с невероятной ловкостью. На поле боя он точно ощущал себя в своей тарелке и наслаждался моментом.

Если же враг сопротивлялся куда сильнее, в ход шло знание болевых точек. Удары туда в районе шеи и верхней части спины заставляли даже тучных громил кричать и выгибаться. В крайнем случае фомор принимался разить их в глаза, а ослеплённые и хватавшиеся за лицо орки представляли уже куда меньше угрозы.

Конечно, они, топча ногами в гневе, могли задеть и раздавить кого-то замешкавшегося. Особенно молодых подростков-кадетов или таких щупленьких бойцов, как Ильрик и Илия Дуван. Но девчонка-златовласка в такие моменты телепортировалась к своим и вытаскивала их, перенося чародейским прыжком из-под ног или наваливающихся поверженных тел.

Барсук, быстро вскарабкавшись на одного из орков, принялся прыгать по их головам, лапами как бы натягивая переднюю часть шлема сильнее на лоб и глаза, мешая обзору. При этом зверёк старался на напороться на торчащие шишаки. Благо головы и, соответственно, шлемы у этих громил были довольно-таки крупными, чтобы он мог разместиться. Но другой такой бы уже давно заскользил по гладкой округлой поверхности, а этот держался и ловко скакал с орка на орка.

Диана только и косилась в его сторону, подмечая глазами ловкие прыжки увесистой пухлой тушки по вражеским шлемам. Девушка старалась прикрыть своего четвероногого друга, потому на бегу царапала ледяными кинжалами орков по ногам, отвлекая жгучими обледеневающими ранами, дабы те тянули свои лапы не наверх в попытках схватить барсука, а вниз, к свежим порезам.

Против имперцев воевалось по другую сторону марш-броска поначалу куда легче. Разве что доспехи их были куда более крепкими, потому их рыцарей удавалось чаще оттеснить или отбросить, хотя бы ранить и на какое-то время вывести из сражения, пока они будут перевязывать раны в сторонке или позади, под прикрытием других солдат.

Ильрик в такие моменты был куда полезнее построений Кайса и других парней. Он со своим луком точечно выцеливал врагов, выпуская стрелу под забрало, в места, где после удара клинков, цепа или дубины соскочили или промялись так, что обнажили уязвимые зоны, пластины брони.

На запахи крови убитых воинов сползались крупные змеи и вишапы, голодные ящеры, видя обилие конкуренции меж своих собратьев, отчего становились лишь смелее и уверенней. Они не слишком опасались сражавшихся, видели обилие добычи и не желали ни с кем делиться.

Стаи рапторов набрасывались на лежащие тела, вдыхали ароматы в воздухе своими сужавшимися и расширявшимися ноздрями, клёкотали, задирая головы, и мчались в нападение, добавляя новых проблем отбивавшимся кадетам. Змеи заглатывали тела рыцарей прямо в броне и одежде. Драконоподобные ящеры же, наоборот, терзали добычу, возили по земле, по камням, делили меж собой, разрывая так, чтобы побольше всякого металла попадало с тел – шлемы, панцири кирас, различные наручи, поножи, набедренные пластины. То же самое касалось и орков. Их тела расекали, трясли откушенными конечностями, сбрасывая всякие глиняные черепки и костяные элементы защиты.

Вир, глядя, как свора чудовищ перекрывает весь путь для продвижения вперёд, а кадеты буквально топчутся на месте, ринулся в бой, срезая склизкие языки диким чудищам, разя сквозь нёбо распахнутых пастей прямиком в мозг, кидая горсть пыли в глаза разным тварям. Нередко разил и туда длинными лезвиями.

Монстры шипели и рычали, отбрасывали его резким ударом своих вытянутых морд, но, даже прокатившись в глянцевых тёмных доспехах по земле, Чёрный Барон вставал на ноги и снова бежал в атаку. До воссоединения с сестрой он только и находил себя в битвах с подобными тварями в горах и теперь мог развернуться вовсю с имевшимся боевым опытом.

Это позволяло продвинуться мальчишкам кадетского корпуса и выиграть немного времени. Капитан Филеас Хойт, провожая своих ребят, создавал волны энергии, заставляющей трескаться наплечники и кирасы врагов. Заодно со своим топором неплохо помогал Джавад, расшвыривая людей, словно игрушечных солдатиков, грозясь каждому приблизившемуся снести башку. Имперцев отвлекали и вспышки ярко-жёлтых молний, цепной реакцией проносящихся сквозь доспехи. Илия сплетала уже новых искрящихся птиц, когда в плечо её угодила арбалетная стрела, сбив с ног и сорвав всю концентрацию.

– Ах ты щука! – гневно воскликнул её брат, сам выцеливая стрелка, вновь натягивающего тетиву.

На помощь её ринулась Кьяра, но девчонка исчезла, растворившись при телепортации, сбежав куда-то поодаль. А видя подругу в беде, к леди фон Блитц тут же рванула Диана, сверкая синими лезвиями обоих кинжалов, оставлявших морозный след и полосы инея на всём, к чему прикасались.

К моменту, когда Кьяру окружили, Ди была всё ещё далеко. Барсук помчался вперёд, но попался под ноги другому бегущему рыцарю. Тот рухнул, споткнувшись и выругавшись, а об него следом ещё несколько воинов. И все они гурьбой преградили полуэльфийке дорогу.

Та не знала, как быть. Переживала и за барсука, чтоб его не раздавили, и за подругу, соображая, как обежать этих всех, оставшись целой и не попасть под натиск уже подбегавших новых отрядов. А на помощь Кьяре пришёл Кайс ван Бистер, извилистым фламбергом атакуя окруживших её имперцев сзади, разя по ногам.

Аристократка-воительница, разумеется, с огромным двуручным клинком тоже не стояла на месте. Отбивалась от выпадов, от налетавших врагов. А когда над склонившимся, добивавшим врага Кайсом возник рыцарь-имперец, замахиваясь мечом, то снесла неприятелю голову, выручив и парнишку из смертельно опасной ситуации.

– Хорошая работа, – отметил тот, выпрямляясь, оглядываясь и соображая, что едва не погиб.

– Нужно лучше, – с суровым лицом ответила ему Кьяра, продолжив бой с подступавшими всё ближе воинами.

– Жалкая полукровка с попугаем на плече! – один из раненных крупных орков прокричал Лургару.

– А ты чистокровный, но вовсе без плеч, – прорычал тот в ответ и, даже серьёзно уступая в росте, в прыжке отсёк сопернику по очереди обе руки.

Азарт битвы лишь его раззадоривал. Анника едва держалась за толстую и вспотевшую шею полуорка. А тот то вертелся на месте, с размаху сначала пробивая пластины, вызывая в них трещины и обрушивая кусками на землю, то мчался вперёд и снова разил по тем же местам. А если орки, наоборот, пытались защитить оголённый живот, выставляя свои палицы и топоры перед собой, то, оттолкнувшись ногами, Лургар глубоко вонзал лезвие секиры в их шеи.

Когда же ему угрожала опасность, из рук и при помощи хвоста Кая в большие глаза рычащих орков метала ножи, камни, кости и всё, что только годилось для такого броска: табакерки, пепельницы, брошки и кружки, иногда дисками летели какие-нибудь блюдца, раскалываясь о торчащие клыки и застревая осколками кое-где в толстой коже.

По странному стечению обстоятельств, несмотря на то, что враждебно настроенных воинов и всяких чудовищ лишь прибывало с разных сторон, кадетский корпус не кучковался и не группировался среди этого натиска, а наоборот, оказывался всё более разрозненным. Лургар, Казимир, Кая и Анника были вблизи орков, Чёрный Барон – неподалёку, но всё же не с ними, а сам по себе. Кассандра, помогавшая залечить Илию, и брат той – в одном месте, Филеас Хойт, Кайс ван Бистер и ребята – в совершенно другом, а Кьяра и Ди спина к спине бились с имперцами и иногда нападавшими рапторами, пытаясь продвинуться к Вирбию.

На капитана с мальчишками двинулся отряд с дробящим оружием. Даже хорошие клинки кадетов не могли ни парировать, ни отразить крепкий удар могучей булавы с шарообразным набалдашником, усеянным выступами или шипами.

Защитить их мог лишь сам Хойт, сражавшийся как бы и врукопашную, но при этом с обилием боевой магии. Каждый его удар, не касаясь напрямую соперника, нёсся болевым разрядом вперёд, пронзая, раскидывая и переламывая броню, а то и кости тех, кому не посчастливилось встать на пути. Взмахи ногой описывали дугу и посылали вперёд ударную волну.