Buch lesen: «Я тебя не хотела…», Seite 2
Глава 3
Залетала в такси на полной скорости, судорожно перебирая в сумке по второму кругу содержимое, вдруг что-то забуду, а это было надо…
– Вы чего такая дерганная? Случилось что? – Поинтересовался престарелый таксист, любовно поглаживая руль отечественного автопрома, как только мы проехали пару кварталов.
Раздраженно прикрываю веки. Только тирады очередной мне не хватало, для полного счастья.
– Всё хорошо. Опаздываю.
– Ох, молодёжь… Всё куда-то бежите, спешите. Вот я…
И понеслось…
Абстрагироваться от шумовой волны удалось не сразу. Таксист бубнил, вяло вовлекая меня в разговор, больше как-то о себе говоря, а я покусывала губы нервничая. Так и ехали.
Раздираемая предположениями, я не обратила внимание на несколько припаркованных машин. Быстрее всего попасть в офис можно по лестнице с чёрного входа, не нужно ждать очереди на лифт. Всегда тут хожу, когда опаздываю.
Наш экономист отсутствует почти месяц. Временно исполнять обязанности поставили меня. Впервые за всё это время мне становится страшно. Господи, неужели ошибка?! Или нет? Вдруг просто что-то не нашли, вот я найду быстро и всё? Хоть бы обошлось.
Пот скатывается по спине, как нервничаю. Светлое пальто и жизнерадостный шарфик ярко оранжевого цвета, как нельзя кстати оттенял моё бледное лицо. Посмотрела на себя через камеру телефона перед выходом. Краше только… и осекаю себя остервенело. О чём думаю… господи, прости…
Терзаясь, я не ощущаю пространства, бегу по лестнице, перемахивая ступеньку за ступенькой. В голове просто рой мыслей. И одна из них навязчиво подгоняет вперёд и быстрее!!! В кончено итоге увязнув в собственных страхах, я не сразу понимаю, что с чем-то столкнулась.
Приглушённо охаю, вскидывая голову, но уже поздно.
Меня крутит на месте на девяносто градусов, волосы летят как в замедленной съёмке, тело совсем не подчиняется, а горячая рука ложится на поясницу перехватывая и тесно прижимая к мужчине, чьим запахом меня мгновенно обдаёт. Я практически повисаю в руках держащего. Вихрь волос летит в лицо картинно падая на глаза и губы, испуганные глаза отражается на поверхности солнцезащитных очков мужчины, что меня поймал.
Сердце неожиданно пропускает удар.
Вся эта история: подкосились колени, сердце забилось, во рту пересохло и прочие вещи скорее удел книг с бульварной полки. Я призирала такую литературу на корню. А сейчас…
У меня действительно перехватило дыхание и ноги перестали слушаться, в ушах вакуум, в голове вспышками эмоции, но только одна прорезается на лице. Это накрывший своей беспощадностью стыд. Я точно не просто налетела, я как следует припечатала каблуками, пока искала опору. Неловкость ситуации достигает апогея.
Мужчина широко улыбнулся, демонстрируя идеально белые зубы, безотрывно смотря в мои огромные глаза. А я как-то глупо подмечаю, что мне никогда не было так приятно от чужих объятий. Мужских объятий. Именно после этого окатило стыдом… и он его считал. От чего улыбка стала ещё шире. Щёки подожгло.
– Поймал…
Его чуть хрипловатый голос, с не большим акцентом, ошпарил мои нервы и отрезвил мозг.
Дёрнулась освобождаясь. Отступила на шаг, испытывая гамму всего того, что ранее испытывать если и приходилось, то только не в таких дозах.
Руки что так крепко меня удерживали опустились, а вот улыбка на губах нет. Делаю непроизвольный шаг назад.
Свидетелями моего позора становятся ещё несколько мужчин, которые находятся за спиной вот того самого, с нереальной координацией и скоростью. Летела я знатно. С подкрутом, а он поймал и устоял. Моя ремарка заслуженная.
– Простите, совершенно не заметила вас.
Голос не слушается, но я упрямо выталкиваю слова. Это вежливо. И мне надо закрыть брешь неловкости.
– Ещё бы так-то лететь, – хохотнул кто-то и недалеко стоящих.
Подозрительно посмотрела на говорившего, его тон мне совсем не понравился, какой-то уничижительный. Но мой «спаситель» слегка повернулся в сторону и если кто-то хотел что-то вставить, то все передумали. От мужчины в ту же секунду повеяло совсем другой энергетикой. Тяжелым стал воздух, словно кислород выкачали и остался только углекислый газ, который медленно, но, верно, начинает убивать мозг.
В эту самую секунду я поняла очевидное – мне не нравится. Захотелось бежать сломя голову куда угодно, лишь бы дальше отсюда. И по всей видимости, мои мысли отразились на лице, потому что он очень мягко, как-то на пониженных, призванных успокаивать тонах, произнёс:
– Ну что вы, не каждый день удаётся принять, участив спасении настолько красивой девушки.
Улыбка сама собой ползёт по губам. Глупая улыбка…совершенно мне не свойственная. И смущение и ещё что-то, что я так и не разобрала. Хочется побить себе по рукам, которые, кстати, предательски понять, насколько шероховатое на окщусь пальто этого мужчины…
Скольжу взглядом, стараясь явно этого не делать, но всё же. Начинаю рассматривать. Высокий, явно занимающийся спортом, волосы цвета воронова крыла, чувственный изгиб губ, волевой подбородок, взрослый, с каким-то магнетизмом и полным отсутствием щетины, во всём черном и пахнущий чем-то до ужаса приятным и мужским.
Отвожу глаза, извинясь ещё раз и ухожу, стараясь идти не в пример спокойнее, чувствуя, как подгибаются колени и всё внутри меня дрожит. Ух, ты…
Странная я… какая же странная. Я на него налетела, он поймал, улыбнулся, вкинул комплимент из вежливости, а я растаяла. Господи… куда же я падаю то!!!
В конечном итоге, пока дохожу до рабочего места обругиваю себя. Стыд за ситуацию вытеснил все возможные формы романтизма из моей головы, а размышления только добавили уверенности в правильной оценке. Я повела себя странно. Разглядывала зачем-то, жеманничать начала, дыхание себе сбила. Идиотка какая-то. Он, наверное, подумал себе про меня… Стыдно как.
Мои мысли после столкновения вытесняет работа. Делает это безжалостно и жёстко. Марат Шарханович вынуждает просидеть до самого вечера, постоянно таская в его кабинет разные папки. Он из тех людей, что всё ещё консерваторы до мозга костей. Помимо документации на носителях, всё дублировалось письменно. Дотошный и требовательный. Для практики самое то, для жизни – хуже начальника и не представится.
Раз я заикнулась о то, чтобы позвонить главному экономисту, но получила словесных и заткнулась. Ситуация мне не нравилась, она меня нервировала и была в целом не ясна. А ещё, нет-нет, да и проскальзывали мысли о незнакомце. Всё ещё проскальзывали. Я глупо улыбалась в моменте и прядь волос заправляла за ухо, ловила себя на этом и жёстко ругала. Потом ситуация повторялась через какое-то время снова.
– Что случилось-то?
Тихо шепчу, косясь на секретаря нашего главного.
Римма Станиславовна медленно поправляет причёску привлекая взгляд к оной и подавшись вперёд, укладывая внушительную грудь на стойку, шепчет:
– Да не знаю, пришли тут, – кивок на дверь, – закрылись, бугая одного поставили на входе. Сначала тишина, потом Диана принесла какие-то документы, шеф сам ей звонил. Лично! Дианка прибежала, её даже не пустили, громила тот, что на входе стоял папки забрал, по заднице шлёпнул и она побежала обратно, даже побоялась ему в рожу плюнуть. На час ещё закрылись, потом ушли и следом ты прибежала. Всё…
Хмурюсь. Мне теперь ОЧЕНЬ не нравится. Чувствую, как холодеют ладошки.
– Странно…
Секретарь кивает опасливо по сторонам оглядываясь, вдруг кто-то ещё слышит.
– А-то! Никто не ждал их, а они раз и тут уже.
– А кто был то?
– Крыша… – наставительно произносит, показывая пальцем наверх.
Эм… Лихие девяностые в деле? Не то чтобы я не поняла смысл и верила в розовых единорогов или готовилась к социализму. Но как-то… я думала, что это всё не так что-ли выглядит…
Это получается они были? Тот, с кем столкнулась, это «крыша»? Эм…
Хотела ещё спросить, но громкое:
– Римма! КОНЬЯК! – прогремело из-за дверей.
Мы как по команде отпрянули друг от друга и рванули каждый в своём направлении.
Неприятно кольнуло внутри. Может быть ошибка? Может что-то где-то потерялось? Или потерял? Или… Твою мать… Мою голову купирует острый приступ боли. Так всегда происходит, когда волнуюсь.
Надеяться на лучшее, готовиться к худшему. Так всегда отец говорил. А я не знаю к чему быть готовой!
Отдел отпустили ближе к полуночи. Возвращаясь домой в пустом трамвае, я не могла перестать думать и анализировать.
Что мы имеем? Есть какая-то проблема и связана она с деньгами, иначе бы все финансисты, главбух и тому подобные, не корпели бы до двенадцати часов, судорожно печатая и бегая.
Могла лично я совершить ошибку? Теоретически – да, практически – нет, не думаю. Всё что проходит через меня, идёт через главного экономиста. Он сейчас на больничном, я что-то вроде левой крайней руки временно поставлена на замещение…
В голове всплывает диалог:
– Оксан, не могу сейчас передать все дела нормально, сроки горят, босс решил, что надо сейчас. Короче… всё есть на моём рабочем компьютере, я тебе пароль скажу, зайдёшь и продолжишь за меня работу, там всего немного пара сводок с отчётностью заполни их, я там на флешке материал приготовил, лежит в ящике стола. А завтра выйду и передам, сейчас совсем никак, жена в больнице, сама понимаешь.
Кивнула, но настороженно. А Денис продолжил.
– Да не переживай, – словно читая мои мысли кидается упокоить, – можно было и через тебя сделать, но ты же знаешь нашего большого босса, – хохочет неожиданно.
Знаю уже, конечно, воспринимал он только своих прямых и руководящих отделами. Мы, я, в частности, соплюшка для него, считай никто совсем. Поэтому это не казалось странным. Казалось странным то, что он даёт пароль… ПАРОЛЬ!!! Это нарушение всего на свете.
– Я не знаю… я…
– Оксан, выручай, нет же никого. Только ты там. Помоги, а?
Колеблюсь. Наш экономист не выглядел козлом с задранным носом, он вроде как нормальный был, старше меня, но нормальный. Всегда объяснит и поможет. Как-то не хочется отказывать, он то мне помогал постоянно и всё разжёвывал, когда просила. А я из-за собственного испуга отказать хочу. Колеблюсь всё равно.
– Да…одна я.
– Сделаешь?
Проглатываю вязкий ком и прикрыв глаза, соглашаюсь:
– Да… наверное, не отключайтесь…
– Конечно, сейчас всё скажу. Я завтра утром всё быстро пробегу и сразу Шахранович скину. Спасибо тебе…
И я сделала, спросив правда почему не на корпоративной почте сводки с бухгалтерии, а у него на флешке…
– Оксан, ты где была весь день? – удивляется искренне, и я стыжусь тут же. – Там же комп подвис, весь отдел как ошпаренный бегал к компьютерщикам раз в десять минут. Марина же как обычно, кнопочкой сохранения резервного не пользуется, а там работы на весь день было, вот и пришлось по локальной сети с компа подчиненного заходить, аккуратно файл качать. Слава богу она их хранит на рабочем столе! Скачал на флешку, чтобы наверняка. Забылся и там стал его дорабатывать, сохранился и убрал её в стол, тоже видимо перенервничал.
– А сейчас там как? – Трясущимися руками вставляю флешку в компьютер.
– Да чёрт его знает… главное с нас не спросят, а она пусть сама решает. Ну как, ты открыла уже?
Это было так убедительно, что я…
Чёрт… Тогда постеснялась спрашивать, а сейчас вдруг вспомнила.
Он, к слову, пришёл через два дня. Как обычно, вполне нормальный и весёлый, травил шутки, улыбался, мне шоколадку принёс, спасибо сказал. Меня и отпустило. Значит всё нормально, была бы проблема выяснилось сразу, не так ли? Прошло четыре месяца!
Помогал мне разобраться в том, что мы даже не проходили, ездил в какую-то там командировку, вернулся и заболел… Ответственно заявив, что своим заместителем на время открытого больничного, ставит меня. Удивлению не было придела и в какой-то степени радости тоже. Недоучка, а уже на замещение. Моя карьера рванула вверх со стремительным визгом.
Пока не попала сюда я успела подрабатывала в сети кофеен, небольшая всего три точки. Я знала, как будет, я зареклась не работать в подобном месте, но разве есть выбор, когда деньги нужны вот уже сейчас. Совершенно случайно увидела объявление. Требовался помощник экономиста, недолго думая, подала резюме, честно указав отсутствие опыта.
Свершилось чудо, меня взяли. Денис вышел и отправил всех домой сказав, что кандидатура уже нашлась. Как не расплакалась прям там, сидя на кожаном сидении невероятно удобного кресла, не знаю.
Через неделю я спросила:
– Почему я? Там были и более интересные варианты.
Денис улыбнулся.
– Ну… знаешь ли, ты готова впахать за полставки, что очень радует наше шефа и ты чистый лист, глаза горят, готова фанатично работать. Таких везде любят.
Класс…
А вот сейчас не класс.
Наплевав на позднее время, набираю Дениса.
Абонент остаётся вне зоны доступа.
Глава 4
Утром Денис так же недоступен. Ещё через час картина остаётся неизменной. Вот тогда меня накрыла паника. Удушающая и липкая безысходность, когтистыми лапами по самому нутру. Чувствуя глобальные проблемы, заплакала. Обхватила руками колени, уткнулась носом в одеяло и пока никого не было, позорно разревелась.
Идиотка.
Какая же дура! Обрадовалась, блин! Нельзя было сразу заподозрить что-то? Кто поставит недоучку пусть временно, но на серьёзный пост?! Дура, какая же дура! Ослеплённая перспективами и неожиданным взлётом, я даже подумать не могла, что так пролечу. Поистине взлёт выше некуда.
Накрылись медным тазом все мои мечты, даже если всё благополучно разрешится. Клеймо на всю жизнь…
Сложить дважды два труда не составило. Если днём я была не в себе от адреналина, то вечером после душа, лёжа в кровати осознала весь масштаб трагедии. Данные вводила я, буквально под камерами, тогда мне показалось, что это играет мне на руку, если что, то можно будет легко доказать – я не делала ничего из того, за что можно притянуть, то сейчас всё обстоит иначе. Всё указывает напрямую. Меня попросту грамотно подставили. Так грамотно и чётко, что я сама не догадывалась, хотя всегда была максимально подозрительной. Делала и не думал…
Господи…
Камера не пишет звук! Расположена слегка сбоку, то есть получается я зашла в потёмках, когда никого в офисе уже не осталось, рылась в ящиках, что-то вставляла в процессор, дальше так же разговаривая по телефону печатала, вытащила флешку, выключила компьютер и ушла. Потом коллапс с компами.
Я даже не спросила, почему он звонит не со своего номера…
Сколько там в итоге было денег? И что теперь делать, чтобы меня за это не убили? Кто эти люди, так «любезно» прессовавшие моё начальство, представить не сложно. Состояние руководства я оценила вчера сама. Если он взрослый и прожжённый армянин был не в своей тарелке, то что же сделают со мной молодой девчонкой? Тупой выскочкой, которая, по их мнению, решила нагреть на деньги? Мысли про позитивное разрешение всей ситуации, таяли как нежданный снег в июне.
По технике безопасности, которую я подписала, открывать доступ в чужой компьютер не имела права. Иными словами, я совершила должностное преступление за одно это меня можно как котёнка пнуть.
Я же знала, что нельзя… знала и всё равно полезла туда… Заручившись словами… боже…
Куда мне теперь пойти и что делать?
– Оксан, – Соня мягко касается моего плеча, садясь рядом, – так Пашка достал? Ты из-за него плачешь?
Слёзы потекли быстрее.
Соня решает, что попала в яблочко, прижимает сильнее, вынуждая уткнуться в её плечо, успокаивает, шепчет что-то. А у меня язык прилипает к нёбу. Потому что страшно до колик.
– Оксан, может тогда к ментам?
Поднимаю глаза и скупо улыбаюсь, качая головой. Ничего ты не понимаешь…
– Ты меня пугаешь, ты же никогда не плачешь. Не ревела даже тогда, когда нас комендант гонял по этажам.
Улыбаюсь. О да… нас надо было выгнать за это, а по итогу просто тряпкой получили. Считай пострадали исключительно морально.
– Так это же смешно было.
– Ну, не скажи, я всплакнула, – театрально всплёскивает руками соседка.
Обнимаю Соню, закрывая внутреннее состояние за замок. Нет смысла больше плакать, всё что было можно сделать, я сделала. Слезами не помочь. Ничем не помочь
– Спасибо тебе.
Крепко-крепко обнимаю подругу. Мысленно искреннее желаю, чтобы в её жизни не было такие проблем.
– За что? Ты даже не сказала ничего.
– Просто, спасибо что всегда готова поддержать.
Обнимаемся крепче и как только объятия размыкаются, решаю, что время на самобичевание закончилось.
Соня молча наблюдает как у меня трясутся руки пока переодеваюсь, поправляю волосы и крашу глаза. Я лишь скупо улыбаюсь, когда выхожу из комнаты. Можно было бы рассказать, терять по всей видимости больше нечего, но мне так стыдно от собственной глупости, что язык не поворачивается признаться.
– Не идёшь на пары? – Удивилась Катя, наталкиваясь на меня в коридоре.
– Не сегодня.
Приподнятая бровь и непередаваемое выражение на лице всё сказали лучше слов. О да, сенсация! Самый ответственный студент прогуливает целую серию пар. Конечно, это неожиданность, я хоть и не была фанатичной старостой группы, но с не менее фанатичным рвением посещала всё. Включая теорию физической культуры и никому не пригодившегося в жизни этикета.
Жалко, что нам не преподают то, что может быть действительно нужно, например «Теорию мирового заговора» или что такое. Откуда-то же мы должны знать, что может быть вот такое…
Боже, ка же глупо. Как глупо!
Добираюсь до офиса накрутив себя на максимум. Целую минуту смотрю на красивое здание. Всё стеклянное, помпезное. Сюда свадьбы приезжают, чтобы фотографироваться на его фоне, а я тут работала. От чего-то уже не сомневаюсь, что больше не работаю.
Попасть сюда было огромной мечтой. Не важно чем бы занималась компания, цифры безлики по своей сути. Я бежала на собеседования в тайне надеясь, что когда-то смогу тут работать, пусть не сейчас, а потом, когда отучусь.
Год за годом буду покорять всё новые и новые вершины, получу степень магистра и смогу претендовать на место топ-менеджера. Смогу позволить себе жить в частном доме с бассейном и перевезу к себе маму… Я хотела от жизни максимум. И вот она реальность. Учиться я не закончила даже, а уже стою на руинах.
Это ужасно.
Грустно думаю о том, что вот так рушатся мечты.
У меня была красивая мечта…
Жаль, что только была.
Вдыхаю ещё раз глубоко и трогаюсь с места.
Моё появление встретили тишиной и опасливыми взглядами. Я и раньше особой любовью от коллег не баловалась, а тут буквально скользило в воздухе всё отношение.
Под гробовую тишину я повесила вещи на вешалку, положила сумочку и тихо поздоровавшись с коллегами, направилась в приёмную шефа. Чётко чувствуя взгляды в спину. Они не знают? Не думаю. Слухи расходятся слишком быстро. А тут ещё такой резонанс глобальных масштабов.
– Оксана?
Прохожу мимо секретаря тихо здороваясь, хочу постучать в дверь босса, но путь мне преграждает мужчина в чёрном. Останавливаюсь и вскидываю глаза, которые так и не смогла оторвать от носок туфель пока шла через приёмную.
Марат Шарханович обнаруживается здесь же, чуть поодаль. Наталкиваюсь на его прямой взгляд и пугаюсь окончательно. Мужчина прищуривается недовольно, потом словно позабыв, нервно бормочет смотря куда-то в сторону:
– Надо же, сама пришла… – а потом уже не мне: – Пусти её.
Лёгкий тремор пальцев рук. Сжимаю их тут же, стараясь унять. Ощущаю себя голой перед взъерошенной толпой. Запоздало вспоминаю, что так ничего не съела утром. Очень сильно волновалась.
Дверь распахивается, взлетают мои волосы, в груди разрастается огромная дыра. Если казалось, что до этого мне было страшно, то я ошибалась, страшно стало сейчас.
Я была внутри кабинета много раз, успела запомнить всё в деталях. Но сейчас он оказался каким-то слишком светлым, таким, что сразу зарябило в глазах от блеска кожаных кресел, лакированного стола и дорогого набора паркеров, помпезно стоящих во главе этого светящегося безумия.
Опускаю взгляд, рябит всё. Делаю шаг, потом ещё один, слышится только моё дыхание. Хлопок двери, снова порыв воздуха, и я наконец-то набираюсь смелости, чтобы поднять глаза. Жду что Марат Шарханович вынырнет из-за спины и начнёт говорить, но вместо этого вздрагиваю всем телом.
Взгляд напарывается на сидящего за столом. Во рту сохнет со скоростью света. Моментально узнаю этого человека. Он без очков… и это точно он! Тот, что поймал меня вчера.
Вольготно восседая за столом шефа, орудует ножом. Заворожённо смотрю на то, как методично и совершенно никуда не спеша, мужчина срезает тонкую кожуру с яблока. Филигранно орудуя, лезвием смотрит исключительно на яблоко. Проглатываю комок.
В пепельнице тлеет сигарета, наполняя воздух гарью. Рядом со столом, переминаясь с ноги на ногу замечаю красную Марину, а поодаль сидит какой-то парень и быстро печатает что-то на ноутбуке, который в свою очередь подключен светящимися проводами к компьютеру главного.
Чёткое ощущение нехватки воздуха в лёгких… Я хочу сделать вдох, но не получается. Не выходит. Взгляд неотрывно следит за лезвием, я больше никуда не смотрю. Не в состоянии отвернуться. Мир сузился до красивых пальцев с аккуратным, чисто мужским маникюром и лезвию ножа.
Подняла глаза только тогда, когда поняла, что он остановился. Пальцы замерли. В следующею секунду я увидела цвет его глаз. Угольно-чёрный, такой же как его вчерашняя рубашка.
– Здравствуйте… – сиплю.
Не ответил. Чуть наклонил голову вбок пристально изучая сначала лицо, потом дрожащие руки. Смотрел и всё подмечал. Мой страх сродни животному. Очень острый, как шипы. А я смотрела на него, потому что отвести взгляда не смогла. Прилипла.
Очень примечательная внешность, но не слащавый красавец. Скорее притягательный своей экзотической внешностью. Черные волосы, чёрные глаза, пухловатые губы, аккуратные брови, заострённые скулы, широкий разлёт плеч. Рубашка закатана до локтя, и я вижу выступающие вены, печатку на пальце, всё тот же нож. В других обстоятельствах я, бы не кривя душой сказала, что он очень даже. Но, других обстоятельств нет. Вчерашняя сцена, так совсем должна быть забыта. Мне за неё стыдно.
А ещё я чувствую, что одним взглядом он меня прогибает и вынуждает испытывать страх. Не старается даже, но и этого вполне хватает. Мужчина, напротив, окатывает мою внешность обычным мужским взглядом, но от этого становится только страшнее.
Он тут главный. Я это чувствовала и чего уж греха таить полностью знала какой-то частью своего сознания. Бывает такое, ты просто знаешь, что вот он – глава прайда. Это прайд, а ты чужак.
Полностью аннулирую вчерашнюю улыбку. Стираю её из воспоминаний. Больше он с улыбкой на меня не посмотрит. Я уверена в этом. Сейчас это был совсем не тот человек что вчера! С тем парнем из прошлого дня, мне хотелось бы поговорить, улыбнуться, засмущаться ещё раз, возможно… Но не с этим. С этим – нет.
Сколько бы мы так промолчали, изучая друг друга одному богу известно, но тишину вспарывает спокойное:
– Это она залила в корпоративную сеть шифровщик.
Я слышу, как в мой гроб забивается последний гвоздь. Глаза расширяются, мозг лихорадочно анализирует и строит причинно-следственную связь, а мужчина ловит мои глаза в капкан.
Смотрю на босса. Сердце разгоняет кровь. Мне нужно говорить! Вот прям сейчас! Мы же разумные люди… я расскажу, они поймут. Но я молчу, не в силах выдавить и предложения. Вместо меня начинает Марина.
– У нас компьютеры полетели утром! Вся работа была парализована! Это она её залила. Я сразу это сказала! И камеры! Всё на камерах есть! Ко мне не может быть претензий!
Визг режет перепонки. Я теряюсь окончательно, перед глазами начинает темнеть, а голова болеть сильнее. Оборачиваюсь на шефа, тот стоит за моей спиной и прожигает глазами, пугая одним своим нахождением за мной. Открываю было рот, чтобы сказать хоть что-то, но не успеваю, реакции заторможенные.
– Это я уже понял, – раздалось над моей головой, и я от испуга резко крутанулась назад, чтобы взглядом уткнуться в кадык.
В ноздри мгновенно просачивается парфюм, я его запомнила. Что-то тяжелое, что-то с кедром. Ощущаю себя в коробке. Сзади Марат Шарханович на расстоянии двух метров. Впереди пугающий мужчина в чёрном, меньше чем в одном шаге от меня.
Чувство коробки усиливается, подушечки пальцев снова колоть начинает, а в груди не хватает воздуха, я хочу отшатнуться, но вместо этого начинаю заваливаться вбок. Веки потяжелели, резкий накат паники от понимания, что телом я не управляю.
В ту же секунду, чьи-то руки ловят и намертво прижимают к твёрдому и горячему телу, запаха становится больше в разы. Я теряю реальность окончательно. Перестаю сопротивляться. Уже не могу. Не хватило сил. Над головой захлопывается бездна.
