В ту ночь Зао-олу думал, что люди скорее предпочтут уйти. Уплыть, улететь, – словом, исчезнуть туда же, откуда появились. Позже Гиманд объяснил ему, что это очень сложно: даже если люди построят новый корабль, как защитить его от ледяного дождя? Ответа пока не было. Но и тогда, когда рао-оги этого не знали, кто-то задал вопрос: а что будет, если люди не захотят уходить? И что если они не захотят примириться с островом и его обитателями?
Зао-олу взглянул на Гиманда. Он уже научился понимать основные человеческие эмоции: тут у рао-огов и людей было много общего. Но сейчас лицо короля казалось ему непроницаемым.
И на тот судьбоносный вопрос у Зао-олу был готов ответ. Остров Дождей – их дом, а их долг – защитить его. Чтобы сразиться с людьми и победить, требовались усилия всех рао-огов, всех шести племён, которые доселе ни разу не объединялись против общего врага. И до сих пор они не умели сражаться – только охотиться. Значит, им следовало научиться.
С этой ночи Зао-олу сделали новым вождём племени Ису.
Слух об опасных захватчиках быстро разлетелся по всем племенам и перепугал рао-огов. Вожди других племён были старше и мудрее, но именно Зао-олу сражался с людьми и представлял, на что те способны, поэтому объединённое командование доверили ему. Зао-олу заявил, что понадобятся все сильные и здоровые мужчины из всех племён – и собрал двести пятьдесят рао-огов. Их было вдесятеро больше, чем воинов Гиманда, но им предстояло ещё многому научиться.
На протяжении всего последнего года, когда Зао-олу не общался с Гимандом, он занимался подготовкой армии. Рао-оги учились слушаться команд, организованно нападать и отступать. Основы тактики Зао-олу подсмотрел у людей, как и конструкцию щитов: рао-оги изготовили себе похожие из дерева. Тренировки не прошли зря, и армия была готова к битве.
Зао-олу немного помолчал, позволяя Гиманду обдумать его слова, затем заговорил снова.
Приближался ледяной дождь: рао-оги уже чувствовали его в воздухе. Этот дождь станет последним, который люди переждут привычным способом. После дождя люди сложат оружие и выйдут навстречу рао-огам, которые с любовью примут их в семью обитателей острова. Если же люди откажутся, то Зао-олу поведёт своё войско и победит их.
Лицо Гиманда по-прежнему ничего не выражало. Зао-олу добавил ещё кое-что:
– Надеюсь, ты поймёшь меня и выберешь правильно. Но я в любом случае счастлив, что подружился с тобой. Ты многому меня научил.
Зао-олу сложил руки и склонил голову в поклоне.
* * *
Король не спешил пересказывать историю Зао-олу всем подданным. Для начала он поведал её только Берону и Фаону, усевшись на поваленное дерево в стороне от лагеря.
Берон пришёл в ярость. Туземцы вздумали предъявить людям ультиматум: и это после всей помощи, которую люди им оказали!
А Гиманду было горько. Весь последний год он был уверен, что они с рао-огами, преодолевая препятствия, мало-помалу движутся к мирному сосуществованию. Он глубоко заблуждался. Они шли не к общему будущему, а к точке, когда их интересы столкнутся, заставив один из видов поступиться собственными ценностями и судьбой.
Для рао-огов величайшей ценностью был остров, а для людей… Пожалуй, развитие. Прогресс. Отказаться от построения нового мира, выбросить в реку орудия труда и отправить туда же амбиции… Неудивительно, что Берону трудно было принять такую идею.
А что если попытаться вовсе избежать конфронтации? Построить новый корабль и рвануть через море?.. Но год назад из столицы вышла славная флотилия с избытком припасов на борту, а до острова добрались пятьдесят израненных и измученных человек – и добрались лишь чудом. Даже если предположить, что теперь им удастся вернуться назад, – что дальше? Королевство, возможно, уничтожено Тенями. А если продолжать путь старым курсом, вглубь моря Демонов… там и вовсе ждёт неизвестность.
– Зря вы отпустили туземца, – заявил Берон. – Нужно было вздёрнуть его на ближайшем дереве в назидание остальным.
– А дальше что? – король поднял на капитана взгляд. – Их войско вдесятеро больше. Как думаешь, Берон, мы легко разобьём их? Только сперва подумай.
Берон, уже успевший распалиться, умерил гнев. Когда король просил подумать и дать взвешенный ответ, торопиться не стоило.
– Зависит от ситуации и тактики боя, – сказал он. – В общем случае… потери будут велики.
Гиманд кивнул.
– Есть и другой вопрос. Не думаешь ли ты, что Зао-олу прав?
– В смысле?
– Представь себя на месте туземцев. Живёте вы спокойно на родной земле, ведёте хозяйство… И вдруг появляются чужаки и начинают разрушать ваш дом и устанавливать свои порядки.
– Свои порядки?.. Ну а кто виноват, что мы шагнули далеко вперёд? И мы ведь можем научить их обрабатывать землю, вытащить из грязи и нищеты!
– По ним похоже, что они стремятся выбраться из нищеты? – Берон молчал, и король продолжил: – Рао-оги – наивные и открытые сердцем создания. Ты помнишь, почему мы здесь?.. Быть может, для Теней, пришедших в королевство, мы сами были такими же дикарями. Если мы откажемся считаться с волей местного населения, то чем мы будем лучше?
– Тем, что мы люди, – вместо капитана ответил Фаон.
– Что ты имеешь в виду? – король повернулся к нему.
– Туземцы защищают свою землю: возможно, они правы. Для себя. Но король должен заботиться именно о людском роде. И если нам грозит опасность, мы должны не сострадать, а рвать глотки.
От того, с каким спокойствием его сын произнёс эти слова, королю стало не по себе.
– Сострадание – это и есть основная черта нашего рода, – ответил он. – Разрывая глотки кротких существ, открывшихся нам, останемся ли мы людьми?
* * *
Воздух сгустился – последнее предвестие ледяного дождя. Собрав пожитки, рао-оги вышли в направлении пещеры Мира. Каждый нёс с собой лишь самое необходимое: остальное бросали в яму и укрывали шкурами. Теперь поверх шкур складывали также деревянные щиты. Как всегда, на случай нападения диких зверей, волновавшихся перед дождём, несколько охотников из каждого племени прихватили с собой копья.
Зао-олу чувствовал себя спокойным и даже просветлённым. Король Гиманд был его другом, а остров Дождей был его домом. Он должен был позаботиться об обоих, и он нашёл решение. Ему тяжело будет сражаться с Гимандом, если тот выберет войну, но он уверен в своей правоте и своём войске. Если же Гиманд сделает выбор в пользу мира, Зао-олу будет счастлив. Вслед за рао-огами и другими обитателями острова люди достигнут гармонии: с общей колыбелью и с самими собой.
В пещере рао-оги, как обычно, уселись на пол, подложив под себя накидки из шкур и сосновые ветки. Настроение рао-огов было приподнятым. За прошедший год каждый из них отдал частичку души, глядя на хищничество людей. Теперь же это подходило к концу.
Рао-оги из разных племён переговаривались, и если раньше это было лишь временной необходимостью, то теперь их объединяло важное дело. Они выступали за свой вид и за свой остров; они были настроены мирно, но были готовы при необходимости продемонстрировать силу.
* * *
Небо потемнело. Снаружи засвистел ветер, и зачастил холодный дождь – пока безо льда. Зао-олу отступил из общего зала и уселся у портала, скрестив ноги. Он любил наблюдать за дождём, сидя у самого выхода.
Вскоре, подхватывая шум ветра, забормотали неясные голоса. Появились первые ледяные капли, срезавшие молодую ветвь неподалёку от входа в пещеру.
Дождь усиливался. Зрелище завораживало Зао-олу своей мощью, приводя его в состояние транса. Но в этот раз что-то было не так: какая-то мелочь маячила на границе зрения. Зао-олу повернулся чуть влево и прищурился в сторону леса. Похоже, там были люди. Они шли плотной группой, держа щиты над головами. Неужто им потребовалась защита пещеры? Но почему именно теперь?..
Впереди, согнувшись под прикрытием щитов, двигался юноша с длинным луком. Вот он присел на колено и натянул тетиву. Зао-олу вскочил и повернулся внутрь пещеры, чтобы закричать. В следующую секунду он почувствовал, будто его ударили в спину кулаком. Опустив взгляд, он увидел стальной наконечник стрелы, вышедший из груди.
Зао-олу упал на колени и закричал. Из-за шума ветра рао-оги не слышали его. Но один из охотников, похоже, увидел, что что-то не так, и двинулся к нему…
Люди ворвались в пещеру и перегородили вход. Воины с копьями и щитами, идущие впереди, упали на колено. За их спинами съёжились на коленях мечники – их черёд ещё не пришёл. А следом в полный рост встали лучники. У каждого из них было по стреле, оплетённой какими-то сухими волокнами, и факелоносец пробежал, поджигая их одну за другой. Стрелы по дуге свистнули вглубь пещеры, оставляя за собой чёрный дымный след. А затем лучники взялись за обычные стрелы и открыли стрельбу прямой наводкой.
Рао-оги не сразу поняли, что произошло. Только что они сидели и мирно общались, а теперь гибли один за другим. Из задней части пещеры быстро расползался едкий дым. Рао-оги гурьбой бросились к выходу, но здесь их встречали стрелы. Раненые и убитые с размаху падали на каменный пол, разбивали головы, ломали вошедшие в грудь стрелы. Вооружённые охотники, прошедшие военную подготовку, были рассеяны среди остальных, напуганы и дезориентированы. Они не были готовы к сражению, но и отступить не могли: сзади накатывал вал рао-огов, рвущихся наружу.
Когда толпа рао-огов всё же докатилась до людей, их встретили копья. Мечники встали на ноги и рубили тех рао-огов, которые пробились между копьями, а лучники, сместившись на полкорпуса вправо, продолжали стрелять.
Силач Гоо-уль бежал к выходу, держа за руку жену. Он понял, что происходит, только когда до людского строя оставалось метров пятнадцать. Стрела попала ему в плечо. Он всё ещё держал руку жены – своей красавицы, – когда та налетела животом на копьё. Человек выдернул копьё, но Гоо-уль с рёвом схватился руками за древко и дёрнул его на себя. Копейщик повалился вперёд, и Гоо-уль прыгнул на него сверху, ударом колена размозжив череп. В грудь силачу воткнулась стрела, но в брешь в строе людей кинулась толпа рао-огов, разделяя людей на две части и выдавливая их из пещеры.