На правом траверзе синий ветер

4. Репейный принц

Выпрыгнув из автобуса на конечной, Март сразу увидел Петьку, сидевшего на лавочке под козырьком остановочного павильона. Сегодня тот оделся в обычные треники и клетчатую рубашку, а на ногах синели старые кеды. Осинин читал всё ту же книгу, а возле его ног прямо в пыли валялся матерчатый рюкзак с нарисованным Дартом Вейдером из «Звёздных войн». Петька оторвал взгляд от книги и улыбнулся, словно увидел давнего приятеля. Мартин степенно подошёл к лавочке и уселся рядом. Словно они не расставались, Пётр раскрыл книгу на странице с рисунком, ткнул в него пальцем и сказал:

– Смотри! Вот здесь схема строения киля. Я почему думаю, что можно какой-нибудь «Кадет» восстановить? Давно собрал из интернета кучу страниц с описаниями, да если ещё эту книгу использовать как справочник, у нас всё получится.

– Я тоже вчера полазил по сети, – признался Март, – почитал. Мы ведь можем просто сами построить яхту. Было бы где. Папа сказал, что поспрашивает знакомых о лодочном гараже. Но ещё он сказал, что, если мы возьмёмся за такое, то бросать на полпути нельзя.

– Это да, – вздохнул Петька. – Эх, взрослого бы найти, такого, чтобы помогал во всяких взрослых вопросах. Как у тех ребят в Севастополе. Там всё круто. Даже капитан порта за них.

– У нас тут всех только деньги интересуют, – Мартин поджал губы. Вчерашний разговор с отцом, Сергеем Пузовым, внештатным корреспондентом нескольких газет, сетевых медиа-страниц и официальным представителем одного из известных телеканалов, оставил достаточно тяжёлый след в душе мальчика. Их с Петькой идею впереди ждали такие подводные камни, что ой-ой-ой! Сделать или починить яхту – это половина проблемы. А вот получить удостоверение капитана на суда малой парусности и зарегистрировать эту самую яхту… Государственная инспекция маломерных судов – серьёзная служба. И где же учиться теории и практике хождения под парусом? В Находке ведь нет своей детской флотилии. Обо всём этом Март и рассказал Петру, сидя на лавочке автобусной остановки. Они оба сурово помолчали. И Петька сказал:

– Хорошее дело всегда сложное.

– Точно, – вздохнул Мартин.

– А про «Кадет» с «Антареса» вы с отцом говорили?

– Ага, – Мартин оживился, – возможно, всё получится. Папа сказал, что через спорткомитет города есть выход на владельца этих яхт. И он постарается всё разузнать.

– Здорово! – Петька подскочил, несколько нервно засунул книгу в рюкзак и осмотрелся: – А где Галя?

– Женщины обязаны опаздывать, – пожал плечами Март. – Мужчина должен терпеливо ждать и не бухтеть.

Мальчишки рассмеялись. И как раз в это время на остановке появилась Галька. Девочка вновь нарядилась по-походному. И после «драсьти» она первым делом спросила:

– Петь, а у тебя прививка от клещей есть?

– Ой, нет, – растерялся он.

– Тогда я правильно взяла вот это, – Галя вытащила из кармана брюк жёлтый баллончик с красноречивой картинкой многолапого страшилы, перечёркнутого жирной красной линией. – Давай, я тебя опшикаю.

Они с Мартином с самого детства были привиты от самой опасной болезни дальневосточных лесов. А вот гость из далёкой Украины от энцефалита защиты не имел. Оставалось только репеллентами спасать. Конечно, лесные кущи возле города и баз отдыха постоянно обрабатываются санэпидемстанцией, но бережёного бог бережёт, как говорит мама Галины, Мария Ивановна Ивочкина, как раз сотрудница этой самой СЭС.

Когда с обработкой Петьки было закончено, Галя спросила:

– Так куда идём сегодня? Вчера так и не решили толком. На батарею, на капэ или на дот?

– Я хочу на дот! – тут же встрепенулся Петька. – А может, всё сразу обойдём?

– Не, не получится, – сказал Март и похлопал ладонью по чёрному матерчатому чемоданчику у себя на боку. Там лежал фотоаппарат. Мартин объяснил свой ответ: – Я буду фотографировать. Есть мысль кое-что сделать. Но я сначала попробую, а потом расскажу, хорошо?

– Ладно, – Галя махнула рукой и сказала Петру: – Когда он фотает, то это надолго. Так что на доте застрянем на полдня точно.

– И пусть, – Петька легко согласился с такой постановкой вопроса. – Мне везде интересно.

– Тогда пошли, – сказал Мартин. – Чтобы к доту попасть, надо пройти не в долину, а пройти по гребню слева от неё. Там, ближе к морю, дот и торчит.

Троица не спеша пошла по улице, обсуждая Находку и то, какой это красивый интересный портовый городок. Минут через пятнадцать они взобрались по дороге на гребень. Впереди среди деревьев показалось здание красного кирпича. Остановившись, Март махнул рукой влево:

– Нам туда, пойдём по гребню. Тут минут двадцать идти ещё.

Галька и Пётр прервали свой тихий разговор о чём-то важном для них двоих. Девочка проворчала:

– Надеюсь, тех вчерашних бомжей там не будет.

– Каких бомжей? – удивился Петька.

В кустах рядом с ними раздалось сопение, а потом под треск веток на дорогу со стороны конноспортивного клуба выбрался знакомый Марту мальчик. Он обрадовано улыбнулся и протянул руку:

– Привет, Тём!

Артём Резванов сначала насторожился, а затем, узнав встреченных ребят, с тёплой улыбкой обхватил гибкими пальцами ладонь Марта. Смерив отстранённым взглядом Петьку, Тём сказал им с Галей:

– Здравствуйте!

Девочка подскочила к нему и сурово нагнула, вцепившись в волосы. Тём взвыл и стал отбрыкиваться с воплем:

– Ты чего?!

Март и Петька в немом изумлении уставились на спутницу. А галина лишь прикрикнула:

– Не дерись! У тебя тут куча репья. Где ты его только нашёл в таком количестве?

– Ай! – дёрнулась жертва женского произвола, когда пальцы Гали потянули целый комок семян, застрявших в его волосах. – Так лес же!

– Терпи, – непреклонно сказала девочка.

– Терплю, – вздохнул Тём, окончательно смирившись с судьбой. В какой-то момент Марту даже показалось, что Артёму приятна забота девочки. Пётр каким-то напряжённым голосом спросил:

– А ты кто?

– Это Тём, – представил вчерашнего беглеца Март. – Артём, это Пётр.

– Оч… приятн… – пробурчал Тём, продолжая шипеть. Наконец, минуты через три, Галя отпустила его на волю. Мальчик тут же общупал свои волосы и облегчённо выдохнул:

– Чуть скальп не сняла!

– Тоже мне, индеец нашёлся, – надулась Галя. – А ты чего опять в шортах? По лесу в них ходить плохо, сплошные царапины будут.

– Я привычный, – отмахнулся Тём. – А вы куда?

– Дот смотреть, – сказал Март. – Снова фотать буду.

– А можно с вами? – в голосе Тёма скользнула неуверенность.

– Конечно, идём, – ответила Галя. – Как твои головастики поживают?

– Хорошо поживают, – улыбка у Тёмы вышла очень мягкая и задумчивая. – Они привет передавали.

– Говорящие головастики, надо же, – Галя фыркнула и двинулась по гребню прочь от дороги, раздвигая заросли тонкой фигуркой. – Пошли уже, принц репейный.

Петька и Март переглянулись и бросились следом, а за ними с шумом понёсся Тём.

5. Пушки, которые никогда не воевали

Старый дот смотрел амбразурами на море и лощину. За годы своего существования он повидал многое. Но всё это было каким-то незначительным. Впрочем, бетонный старожил морского побережья не огорчался такому положению дел. Хуже было бы, если однажды всё-таки придётся выполнить своё предназначение. А сейчас, тёплым летним днём, по нему скакали детские ноги. И дот чуть не мурлыкал от удовольствия. Его макушка топорщилась пучками травы, выросшей в трещинах бетона. Стоящие вокруг деревья приветственно шумели, помахивая ветвями и перешёптываясь листвой.

Галя с тайной надеждой постоянно старалась попасть в кадр, на что Март всё сильнее ворчал и отгонял её в сторону. Он деловито отснял весь дот снаружи, пытаясь подобрать ракурс поживописнее. И теперь все четверо задумались, стоит ли лезть вовнутрь? Всё-таки старая постройка, пусть и военная. Наконец, после некоторых раздумий, они все решили, что забираться внутрь не надо. Особенно отговаривал Петька. Он рассказал несколько фактов о том, как изнутри разрушаются фортификации. Послушав о торчащих кусках арматуры, готовых пропороть всё, что попадётся, ребята и пришли к выводу, что делать в доте нечего.

Тём в очередной раз обошёл долговременную огневую точку, построенную ещё в годы Великой Отечественной Войны, забрался на его купол и уселся рядом с Мартом, листавшим на мониторе фотоаппарата получившиеся снимки. Галя дулась на фотографа недолго. Скоро и она присоединилась к мальчишкам, комментируя кадры. Только Петька замер на краю крыши дота, всматриваясь в сторону моря. После очередного всплеска обсуждения снимков он подошёл к компании и спросил:

– А вы знаете, почему дот расположен именно так? Амбразуры смотрят на море и на долину.

– Вроде бы… – Тём отвлёкся от просмотра кадров. – Это как-то связано с направлением стрельбы?

– Да, это сделано для того, чтобы солдаты из дота могли организовать фронтальную и фланговую стрельбу по противнику. Если бы с моря пошёл десант, этот дот встретил их плотным огнём, – тихо сказал Петька.

– Тут не только дот и батарея, – рассеянно сказал Март. – Вон там ещё капэ есть.

Он махнул рукой на другую сторону долину, где такой же гребень переходил в широкий выступающий в море мыс. Галя возмущённо добавила:

– Туда мы не пойдём! В другой раз.

Петька притих, уселся рядом с новыми друзьями на камень и сказал:

– Вы счастливые.

– Это чем это? – удивился Тём. Март и Галя с интересом уставились на Петьку. – Тем, что тут есть эти руины?

– Нет, – Петька помотал головой. – Тем, что они у вас никогда не стреляли.

По спине Марта пробежал лёгкий озноб. Он всмотрелся в лицо приятеля, вспомнив, откуда он приехал и почему. Где-то там, далеко на западе, шла война. И там же остался петькин отец. Март даже представлять себе не хотел, что такое война. Но всё-таки понимание само ползло в голову. Когда «гопники» не оставляют выбора, «свои» и взрослые берутся за оружие, чтобы защитить себя и семьи. И нечего тут выдумывать что-то ещё. Правда всегда проста и не имеет оттенков.

Петька потянулся с лёгкой улыбкой, а Тём спросил:

– Откуда ты знаешь про эту стрельбу?

– Когда сюда только приехали, мы с Андреем сразу нашли человека, с которым наш папа переписывался, когда мне надо было узнать про местный укрепрайон и линию береговой обороны. Дядя Витя мне многое рассказал и показал.

– Что за дядя Витя? – несколько ревниво спросил Март.

– Его фамилия Митрохин, он в Находке главный археолог и поисковик, – объяснил Пётр.

– А, знаю! – Галя даже привстала. – Это те, кто ищет в сопках разбившиеся самолёты. Недавно по телевизору про них рассказывали.

– И самолёты они ищут, и корабли затонувшие, и старые дома, железные дороги, места боёв времён Интервенции. У дяди Вити тут целый археологический клуб для старших ребят, – стал рассказывать Петька, а Март с удивлением понял, что не знает про родной город очень многого. – Дядя Витя рассказал, что прошлой зимой они нашли и похоронили экипаж советского бомбардировщика, который в шестидесятые годы прошлого века в тумане врезался в сопку. Они всё ищут. У них в клубе даже настоящий пулемёт максим стоит, выкопали его в каком-то месте, где красные партизаны с белыми войсками сцепились. Это где-то в районе Шкотово было. А осколков у них и гильз столько, что ого-го!

Март понимающе покивал. История родного края, пусть и не специально, была ему немного знакома. И уж кино «Сердце Бонивура» он смотрел. Галя почти шёпотом спросила:

– А про батарею эту что тебе рассказали? Тут тоже воевали?

– Нет, в том-то и дело, – Петька подобрал камешек из-под ног и кинул его в кусты. – Вообще у вас тут много понастроено. В годы войны, как раз к столкновению с Японией и строили. В Приморье вообще весь берег раскопан и застроен фортами, батареями, полукапонирами, дотами. А здесь орудийную оборону берега с тыла поддерживал Сучанский укрепрайон с подземным штабом возле Екатериновки.

– Так далеко? – удивился Март. Названное село находилось в десяти минутах езды от Находки, и там не было, по его мнению, ничего интересного. Вот, значит, как…

– Да, дела, – протянул Тём.

– Тут стояла девятьсот пятая батарея. Четыре огромные пушки, энергостанция для них и всей батареи и командно-дальномерный пункт. И ещё посёлок солдатский. Сейчас там только фундаменты остались. А дот, на котором мы сидим, был частью укрепрайона.

Март почувствовал, как мучительно краснеет. Где это видано? Он живёт здесь и ничего такого не знает. А тут приезжий мальчишка рассказывает всё в подробностях. Ну да ничего! Мартин мысленно сжал кулаки. Он обязательно узнает обо всём этом как можно больше. Петька тем временем вскочил, показал рукой на долину и стал рассказывать с большим оживлением:

– Тут всё можно поделить на две части. Вон там, на мысу, на вершине холма командно-дальномерный пункт. А сами орудия находились выше по этой лощине. За батареей стояли вспомогательные хозяйства – электрощитовые, резервуар для воды, всего одиннадцать различных объектов, не считая зданий жилого посёлка. Огневая позиция состояла из пяти заглубленных в землю бетонных штук – четырёх орудийных гнёзд и силовой станции. Они прикрыты с фронта бетонным бруствером – защитной стенкой толщиной почти полтора метра, верхний край которой раньше находился на одном уровне с поверхностью земли. Сейчас их слегка отсыпало, появились склоны. В каждом орудийном дворике была установлена башенно-подобная открытая артиллерийская установка с орудием калибра 180 мм. Тут были и пороховые погреба, помещения для хранения зарядов и элеваторы для подачи снарядов и зарядов, вентиляционные установки и ещё много чего.

Март слушал с открытым ртом. По словам Петьки выходило, что тут был настоящий оборонительный рубеж, как в старых фильмах о войне. Он вздохнул, соображая, кто из папиных знакомых может знать что-то об этом. Остро захотелось так же поразить Петьку, как он только что это сделал. А Пётр продолжал рассказывать. И его слушали, затаив дыхание.

– Относилась эта батарея к пятьдесят второму Отдельному артиллерийскому дивизиону. И её построили, чтобы прикрыть подступы к заливу Америка с юга и запада, и подходы к заливу Восток с юга и юго-запада. Командный пункт этой батареи отличался от обычного тем, что имел две сборных броневых рубки с визирами.

– Ой, а визиры это что? – влезла Галька.

– Оптика для наблюдения и определения расстояния, – объяснил Март. Ему этот термин оказался знаком по причине увлечения подаренным фотоаппаратом. Петька солидно подтвердил:

– Ага, точно так. Одна рубка нужна была для управляющего огнём, вторая для командира всего артдивизиона. Также на командном посту имелась лёгкая броневая башня для дальномера, а позднее там же построили бетонное основание локатора орудийной наводки. Пушек, конечно, уже нет. Их порезали на металл в девяносто седьмом году, а батарея и сейчас растаскивается на металл.

– Так вот что те бомжи тут делали, – догадался Март.

– Дядя Витя сказал, что нижнее соединение между отделениями, он назвал его заглублённой потерной, частично затоплено. И ещё тут, на батарее, очень опасно. Много открытых люков и колодцев, ведущих в подземную потерну. Воры в своё время стащили крышки. А падать десять-пятнадцать метров. Сразу насмерть, особенно из-за торчащей арматуры и железного хлама в стенах.

Тём вдруг вскочил, виновато глянул на друзей и ускакал в кусты ниже по склону, мелькая среди зелени яркой рубашкой. Все понимающе отвернулись – дело явно не терпело отлагательств. Когда он вернулся, Галя с самым мирным видом спросила:

– Надеюсь, мышкина норка не пострадала?

– Не, – мотнул вихрами Тём, улыбаясь во все зубы. – Обиженных мышек нет.

– Петь, а какие ещё у нас тут есть форты? – спросил Март.

– Тут фортов нет вообще. Это во Владивостоке целая система бастионов с береговой артиллерией. Вот там пушки постреляли в русско-японскую войну. И то не все, – ответил Петька, повернувшись спиной к долине. – Мне запомнилось, что во Врангеле, на мысе Каменского, часовня стоит прямо на остатках другой батареи… Тут у вас очень много таких мест, даже прямо в городе.

– Ой, а время-то как пролетело! – подскочила Галя. – Обед уже прошёл.

– Правда, что ли? – Тём аж вытянулся, вглядываясь в небо, а потом грустно сказал: – Мне пора. Я и так опоздал. Увидимся! Завтра вы сюда придёте?

– Мы на командный пункт пойдём, – сказал Март.

– А во сколько? – с тревогой спросил Тём. Его явно что-то беспокоило.

– Так же утром, – сказала Галька. – Ты приходи. И привет головастикам!

– Обязательно! – уже убегая, крикнул Тём и растворился среди деревьев, скрывшись в сторону дороги. Петька проводил его любопытным взглядом и спросил:

– А он вообще кто?

– Мы вчера тут познакомились, – ответил Март и рассказал о погоне с преследованием. Петька отрегарировал бурно:

– Ничего себе! Жаль, меня не было! Надо было им накостылять.

– Культурные люди кулаками не машут, – назидательно сказала Галя.

– Они языком машут, – фыркнул Март. – Как ты вчера ругалась! Я даже запомнил несколько слов.

Девочка покраснела и замахнулась на друга кулачком со словами:

– И вовсе я не ругалась!

– Ой, ладно вам, – вступился за девочку Петька, вызвав у Марта понимающую улыбку. Галя же решила быть вредной до конца. Она сложила руки на груди и отвернулась, громко сказав:

– Тоже мне, защитник.

– Так мы идём? – мирно спросил Март, сползая с полуразрушенного купола дота.

Вскоре все трое пошли по следам Тёма. Пора было возвращаться домой. А то родители уже наверняка потеряли и ищут с собаками. Бережно придерживая кофр с фотоаппаратом, Мартин с грустинкой думал о том, как же мало они, местные, знают о родных местах. Ну а раз такое дело, можно и побольше разузнать, так же? И он обязательно узнает.

6. Суровые улицы приморского городка

Возле автобусной остановки околачивались вчерашние загонщики. Несмотря на скоротечное знакомство, Март сразу узнал Михаила и его компанию. Галька тоже их заметила и напряглась. Петька насторожился и спросил у Мартина:

– Это кто? Вы их знаете?

– Они вчера гоняли Тёма, – спокойно ответил Март, внутренне готовясь к непростому разговору с «гопниками». То, что беседа неизбежна, стало понятно, как только Миша увидел их троицу и направился навстречу. Его гвардия потянулась следом. Пути ребят пересеклись в паре метров от остановки. Миша лениво осмотрел сначала Мартина, потом Гальку, а затем его липкий взгляд остановился на Петьке. Герыч нехорошо улыбнулся и с ленцой спросил:

– А это что за мальчик? Ты кто?

– Я тебя не знаю, парень, – уверенно ответил Пётр. – И не думаю, что хочу знакомиться. Шагай, куда шёл.

– Хамишь, – Миша даже слегка оторопел, но быстро взял себя в руки. – Разговор есть, детки.

– Говори, – отозвался Март, задвигая кофр на лямке за спину.

– Покажи девайсик-то, – Миша протянул руку с явным намерением пощупать мартову ношу. Наверное, привык, что перед ним обмирают. Но на этот раз Герыча ждал сюрприз. Март сделал шаг назад и спокойно сказал:

– Грабли убери, а то обломаю.

– Грозный ребёнок, – Миша ухмыльнулся, тоже отошёл в сторону, а вот его подручные решили, что настал их черёд. Что случилось дальше, никто не понял. Один из «гопников» улетел на заросший травой пригорок возле остановки, а второй застыл с немым вопросом в выпученных глазах. Он держался за лицо ладонью, из-под которой закапала юшка. Третий поспешил отойти на безопасную дистанцию. Март с восхищением уставился на Петьку, который успел закрыть собой их с Галькой. А потом в нём проснулась справедливость. Это уже вообще никуда не годится! Он никогда не прятался за спины других!

Март снял с плеча кофр и протянул Гале со словами:

– Подержи, пожалуйста.

Девочка машинально взяла фотоаппарат, но почти сразу же сказала:

– Мартин, не надо…

– Вот ещё, – мальчишка обогнул Петьку и стремительно бросился к Мишке. Тот только и успел, что ойкнуть, как улетел в траву. Уже оттуда он завопил:

– Вы чё, совсем сдурели?! Бешеные какие-то!

– Забирай своих гавриков и двигай отсюда, – сказал Март, спрятав за спину подбитую руку. Хотелось прыгать и пищать. Кто ж знал, что это так больно – дать в зубы наглецу. А ещё Марта переполняло чувство собственной правоты. И впервые в жизни он понимал, что поступил по-настоящему правильно. Мишка выбрался из травы и быстро пошёл прочь, забыв про спутников. Те потянулись следом. Лишь уцелевший напоследок брякнул что-то про грядущие встречи и пожелание не ходить одному. Мартин проворчал:

– Я мстю, и мстя моя страшна.

– Мартин! – к нему подскочила Галя. – У тебя рука ободрана!

– Сейчас пройдёт, – пятиклассник зашипел и затряс ладонью. – Уй, как больно!

– Здорово! – серьёзно сказал Пётр. – Ты молодец!

– Мартик, тебе очень больно? – сочувственно спросила Галя.

– Терпимо, – геройски отмахнулся Март. – Сам от себя не ожидал…

– Вы чего тут хулиганите?! – раздался рядом визгливый женский голос. – Избили мальчиков и стоят довольные!

Март даже обалдел от такого заявления и обернулся посмотреть, кто же это такой справедливый нашёлся? Метрах в десяти от них стояла худая женщина в скучно-сером платье. Её ярко-морковные волосы торчали во все стороны, словно она только что бежала по ветру. Серые водянистые глаза высокомерно смотрели на ребят, а правая рука сердито сжимала ручки старой кожаной сумки. Друзья переглянулись и сердито побежали прочь от остановки. Несправедливо, конечно, но по своему опыту Март знал, что со взрослыми лучше не связываться лишний раз. Что бы ни сказал, будешь неправ. А на сегодня с него хватит скандалов. Упрямым героям детских книг, готовым стоять до конца, легче – там обязательно есть взрослые, способные постоять за детей. Хотя бы поддержать…

Март остановился. Странная мысль проникла в голову: а почему он побежал? Нет, всё понятно, логика, правильность… Но зачем бежать? Рядом остановились Галька и Пётр. Март забрал у девочки кофр, водрузил на место лямку, развернулся и спокойно пошёл обратно к остановке, где наказующим изваянием так и высилась недовольная тётка. А внутри у Марта что-то рождалось, такое непривычное и упрямое. Он подошёл к женщине и спросил:

– Это вы нам?

– Нет, вы только посмотрите! – торжествующе заголосила женщина. – Избили бедных ребят, так ещё и пререкаются!

– Мы ещё не пререкались, – присоединился к разговору Петька. С другой стороны от Марта возникла Галя. Она тоже решила высказаться:

– Они хотели отобрать фотоаппарат!

– У кого стащили, признавайтесь?! – голос женщины стал переходить в визг. Рядом остановились несколько других взрослых.

– А почему вы решили, что мы его стащили? – Петька наклонил голову влево, с искренним интересом разглядывая обвинительницу. Март же решил, что настал третий момент, когда нельзя давать кому-либо делать правильные вещи за него. Хватит и того, что Петька лучше него знает историю Находки и намного лучше умеет драться. Он шагнул вперёд и сказал:

– Мы защищались! Нельзя, что ли?

– Для этого человеку дано богом умение говорить, – назидательно ответила женщина, поджав губы. Но в её глазах мелькнуло беспокойство. Мартин с весёлым изумлением вскинул брови:

– То есть подставить вторую щёку? Простите, но это философия рабства.

– Ишь, умный сыскался! – вспылила женщина. – Сначала вырасти, потом права качай, молоко ещё не обсохло на губах.

– Пошли, ребята, – Галя успокоилась, услышав банальные слова взрослой.

– Айда, может они ещё недалеко ушли, – согласился Петька.

Женщина растерянно посмотрела на Мартина и сказала:

– Что же вы… Они же детдомовские!

В душе у Марта что-то ёкнуло, но тут же мальчик ощутил желание рвануться вперёд, с головой ныряя в ясное понимание неправоты ситуации. Он решительно сказал:

– И что? Им теперь всё можно? Можно быть зверями?

– Но они же сироты… – совсем потерялась собеседница. Что-то нехорошее и злое заклубилось в её глазах, а затем она вновь перешла на крик: – Совсем распустились! Куда смотрят ваши родители?!

– Они смотрят в правду, – отрезал Мартин. И они с друзьями двинулись прочь от остановки. Некоторые из ожидающих автобус делали вид, что вокруг тишина и покой, а некоторые с кривыми ухмылками смотрели на ребят. Петька через несколько шагов пробормотал:

– Вот так и у нас. Люди творят плохое, а остальные делают вид, что всё хорошо. Все боятся. И дрожат за свои шкуры.

– Не говори так! – почти крикнула Галя. – Ведь есть те, кто борются.

– Есть, – на лице Петра появилась улыбка. – Как мой отец.

– А ты где так научился драться? – спросил Мартин, правая рука которого всё ещё ныла от неумелого удара.

– Мой папа кадровый офицер украинской армии, командир части, – Петька исподлобья глянул на ребят, словно проверяя реакцию. – Он и научил меня защищать себя и друзей.

– Здорово, – Март с завистью вздохнул. – А мой отец и сам подраться не любит и мне запрещает.

– Это зря, – посочувствовал Петька. – Совсем беспомощным быть нельзя. Как же тогда бороться за справедливость? Таким Мишкам только дай волю, все наплачутся.

– Точно, – согласился Мартин. После некоторого молчания Галя вдруг остановилась и спросила:

– А вы обратили внимание на то, что хулиганы из детского дома?

– И что? – удивился Март.

– Может быть Тём тоже оттуда? – предположила девочка. – Потому и не рассказывает ничего?

– Он же сказал, что живёт в частном секторе в Рыбном Порту, – Мартин даже засопел. А ведь может быть. Очень даже!

– Мало ли кто что сказал, – покивал Петька. – Я вот тоже не всем говорю, что мой отец украинский военный. Начнут всякое говорить, ругаться. А он вовсе и не пошёл на Донбасс. И свою часть оставил в стороне. То ли переформирование начал, то ли учебные сборы. Не знаю точно. Но он говорит, что умные люди ещё скажут своё слово.

Мартин молча протянул ему руку. Пётр так же в тишине пожал её. Галька насуплено проворчала:

– Надо проверить насчёт Тёма.

– Зачем? – спросил март. – Раз он не хочет говорить об этом, значит, так надо. Потом сам расскажет.

– Галя права, – тут же откликнулся Петька. – Если они с этими… из одного детдома, то у Тёма, наверное, постоянные стычки с ними и проблемы. Надо ему помочь.

Март чуть не покраснел. И как ему самому это в голову не пришло. «Тоже мне, благородный нашёлся…» – подумал он про самого себя. Галя спросила:

– Тогда возвращаемся на остановку? Автобус ждать.

Они втроём двинулись обратно. Мартин вырвался вперёд, увидев, как к остановке подкатил бело-синий корейский транспорт. Через секунду девочка и два мальчика уже неслись со всех ног. Водитель ждать не будет.