Нет числа смелым проектам, которые родились и обрели жизнь в недрах этого орбитального святилища космонавтики!
Смелым, а порой и отчаянно безумным.
Эдакая космическая акробатика. Или, скорее, эквилибристика. Уникальное место, где технологические возможности человека находятся в шатком равновесии почти на грани здравого смысла.
На самом пределе.
Стойкость к сверхускорениям и радиации, привитая с полиэкстремофильными микросимбионтами. Бионические нейроапгрейды и клэйтронные интерфейсы с мощнейшими метафорическими компьютерами и квантовыми гипервычислителями.
Киберкосмонавтика.
С каждым разом человечество заглядывает в вечность всё смелее.
От Марса мы прыгнули к Юпитеру, а затем и к Сатурну…
Василий проследил за моим взглядом.
– Скоро на "Петауруме" состоится нечто невероятное. Это даже круче, чем Ультра Большой Телескоп, связавший все обсерватории Солнечной системы в одну сеть и несколько раздвинувший границы космологического горизонта. Это же мечта – стать пилотом "Диахрона"! Знаешь, я тебе даже завидую и с удовольствием бы поменялся с тобой местами.
Натолкнувшись на мой взгляд, Василий покраснел.
– Эмм.. Я не это имел в виду, – сконфуженно сказал он, – ну ты понял.
– Конечно.
Некоторое время мы шли в молчании. Мысли в моей голове неслись галопом.
Значит всё-таки симбиоз с искином АКС. И не абы с каким. ИИ, рождённый ксерафлопсовыми вычислителями на стрейнтронных стэковых процессорах и топологических изоляторах, мог вскружить голову кому угодно.
– Почему Совет утвердил именно меня? – наконец задал я долго мучивший меня вопрос.
– Не то, чтобы утвердили… – уклончиво начал Василий, – но они всерьёз рассматривают твою кандитатуру. За прошлые заслуги.
Я фыркнул.
– Вась, эти "заслуги" – прекрасная аппелляция кое-кого против моего назначения. Сам знаешь.
– Увидим, – пожал плечами Василий, – иначе ты бы вряд ли получил сюда приглашение. А теперь, пора на заседание. Решение твоего вопроса вот-вот начнётся.
Вскоре мы подошли к кабинету, откуда доносились голоса на повышенных тонах. Похоже, обсуждение "моего вопроса" началось раньше ожидаемого.
–…и выдвигать его кандитатуру не то что нелепо – это опасно! – донеслось из-за двери.
Василий постучался, и речь тут же смолкла, как отрезанная.
– Войдите.
Внутри находились двое.
Я сразу узнал говорящего. Ларс Эрикссон. Большая шишка в управлении полётами. И мой обвинитель.
Это был высокий и крепко сбитый блондин, который помимо невероятного профессионализма ещё отличался склочным и дотошным характером. А также непревзойдённым игроком в нарды.
– Говард Вольфрам, – отчеканил мгновенно соориентировавшийся Ларс, – весьма неожиданно.
Я пожал плечами, пропустив мимо ушей открытую издёвку. Мне уже порядком надоели упрёки и прямые обвинения в том, что я сам предпочёл бы забыть.
– Спокойнее, уважаемые, – раздался тягучий бас другого мужчины. Роста невысокого, но и полномочий отнюдь не маленьких.