Для М. Е. Для тех, кто однажды выжил…

© Василиса П., 2024

ISBN 978-5-0059-6713-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Описывать то, что было со мной, я не хочу, хотя в этом есть смысл. Не было бы меня такого, если бы все это со мной не случилось. Но как вам рассказать? Меня кидает в дрожь от одной мысли, что это было реальностью…

Страх придумываем мы сами. Чего вы боитесь? Может темноты? Или бродячих собак?

А боялись ли вы стука в дверь среди ночи? Такой тихий, но в ночной тишине до ужаса громкий, стук в дверь. Три-четыре маленьких отдельных удара. И ты в миг понимаешь Кто пришел к тебе. И ты даже можешь представить, как костяшки старых едва разгибающихся пальцев касаются металлической двери.

За долго до того, как я решил писать сегодня, я часто размышлял, могла бы моя жизнь быть другой? И всегда приходил к одному ответу. Могла. Но это была бы другая жизнь, и наверно уже не моя.

Люблю осень за то, что она пахнет листьями и кострами. Далеко от всей городской суеты есть некий другой мир Осени. С другими красками, более яркими, с другими запахами, гораздо приятнее, с другой жизнью, совсем другой.

Наш дом стоял совсем близко к реке. Всего в сотне метров можно было легко окунуться в прохладную воду. Летом здесь собирались не только рыбаки, но и все кто утомился от жары. Стоя на маленьком крыльце, я с легкостью мог видеть все, что происходит на берегу. Я часто выходил из дома по вечерам, чтобы просто прогуляться по извилистому берегу реки. Иногда из камышей слышалось шуршание, не редко куропатки перебегали стежку, а иногда где-то дальше, за густым кустарником слышалась лисья перекличка. Никогда не забуду этого запаха: теплый воздух, наполненный нотками болотистого ила и сыростью прохладной воды. Иногда мне кажется, что я слышу его и по сей день, находясь совершенно далеко от той самой речки…

Сегодня я так же вышел прогуляться и проверить свои ловушки на птиц. Не повезло, ловушки были пусты, хотя перья маленьких куропаток были повсюду. На узкой тропинке среди высокой травы, перьев было так много, что я решил это лисы нашли добычу быстрее меня. Не повезло. Я снова расставил ловушки по своим местам, аккуратно присыпал их сухой травой, и отправился к следующему месту. И здесь было пусто.

Солнце почти растаяло за небольшим холмом. Все вокруг покрылось алыми лучами. Безумная картина. Тишина вечера и алые краски. Боюсь, это и есть то, почему я ходил сюда по вечерам.

В этом доме кроме меня жила Мари. Для всех она была вдовой моего дяди Марка. Несмотря на то, что мы мало знали друг друга, мы могли долго сидеть в гостиной, пить вино и говорить, и говорить, говорить. Именно тогда я начинал понимать Ее.

Мы не общались и не писали письма друг другу все время, что я себя помню. Точнее сказать, я вообще не помню тетушку в своей жизни. Просто однажды проснувшись в своей холодной квартирке, я обнаружил письмо под дверью со следующим содержимым:

«Дорогой Лео, к большому несчастью твой добрый дядя М. погиб от нелепого несчастного случая. Прошу тебя приехать и оказать мне посильную помощь. Тетя М.»

Только адрес, указанный на конверте, помог мне понять о ком идет речь. Не раздумывая, я согласился. Семьи у меня не было, да и отчитываться кому-то о своем отъезде я не собирался. Взял небольшой чемодан, упаковал пару костюмов с рубашками, блокнот с карандашами и просто уехал, закрыв дверь на ключ.

К моему приезду дядю уже похоронили. Это кладбище я знал с детства. И, кажется, за мое отсутствие оно забрало к себе большую часть всех тех, кто наполнял эту маленькую деревушку.

– Лео? – окликнул меня нежный женский голос. И я обернулся, Дым моей сигареты заставил меня прищуриться, я почувствовал как вихрь ветра взлохматил мои волосы, я быстро убрал их с лица и увидел в нескольких метрах довольно молодую красивую женщину с черными собранными в косу волосами и черном длинном платье под серым пальто, из под которого виднелись такие же носы черных сапог. – Я узнала что ты приехал… Так и подумала, что найду тебя тут… – она подошла ближе и я смог разглядеть ее заплаканные голубые глаза и бледность кожи.

– Это вы писали мне? – спросил я, бросив окурок на тропинку и затушив его кончикам ботинка. Она мимолетом улыбнулась и протянула мне свою тонкую ручку. Я коснулся ее пальцев. Они были совсем холодными. Она ненадолго задержала свою руку и быстро убрала ее за спину. Она будто испугалась меня.

– Да, – тихо ответила она.– Это я писала вам, Лео… – голос ее стал холодным. Я невольно отметил, что она обратилась на ВЫ ко мне теперь.

– Я и не мог представить, что окажусь здесь столько лет спустя… – я не находил слов.– Несмотря на обстоятельства, мне очень приятно познакомиться с вами…

– Мари, – представилась она, опустив взгляд на деревянный крест, и сложила руки на груди.– Марк был не гостеприимным человеком… Пожалуй, вы будете моим единственный гостем… – она вновь посмотрела на меня и в голове промелькнула мысль, что она слишком молода для вдовы.

– …Я плохо помню дядю… – только и ответил я и, забрав чемодан с деревянной скамейки, что стояла у соседнего холмика с крестом, добавил.– Боюсь, вы совсем замерзли здесь…

Она ни сколько не смутилась, попыталась улыбнуться в ответ на мою заботу, и развернувшись на тропинке, пошла прочь. Я последовал за ней.

Так мы познакомились. Тогда, надо признаться, я допустил мысль, что не задержусь здесь на долго.

Дом стоял на небольшом пригорке, что было очень удобно, когда река выходила из берегов. Дом был в два этажа, с небольшим крыльцом, но большой верандой позади. Верхний этаж не был жилым, там дядя устроил свой кабинет и никого туда не впускал.

Стены дома были обшиты вагонкой, краска которой потрескалась от старости, а кое-где и вовсе прогнила. Я сразу обратил внимание на закрытые ставнями окна в одной половине дома, но вопросов задавать не стал. Дом оброс травой и кустарником, даже большой сад за домом был едва различим.

Пока мы шли по дороге, нас обогнали двое подростков на велосипедах. Они весело крутили педали, смеясь над чем-то, то и дело обгоняя друг друга.

– Вот кому сейчас точно тепло, – едва слышно сказала Мари. Я снова хотел закурить, но Мари бросила на меня свой холодный взгляд, и я убрал пачку обратно в карман пальто. – Аккуратнее с этим… повсюду, – продолжала она.– Эта сухая трава.

– Вы живете одна? – спросил я, когда мы вошли в дом. Здесь было темно, трудно различались даже большие предметы. Я почувствовал как холодная рука взяла меня за руку и потянула за собой.

– После смерти Марка да, теперь одна, – донеслось из темноты. Вдруг в дальнем углу зажглась свеча. И я увидел силуэт в черном платье далеко от себя. Мне все еще казалось, что кто-то держит меня за руку, я огляделся. Это не могла быть она, она стояла слишком далеко. Немного стало не по себе.

– Здесь очень темно, – сказал я.

Она прошла к окну и сдвинула тяжелые шторы. Но светлее не стало.

– Марк заколотил ставни в этой части дома, он не любил закат, – она указала на дверь дальше, – Пройдемте на кухню, я приготовлю нам чай.

Я снял пальто, но найти вешалку не смог. Перекинул его через руку и прошел за хозяйкой. Кухня была светлая. Два больших окна смотрели в сад, под одним из них стоял обеденный стол и четыре стула, в углу – небольшая каменная печь, по другую сторону большой голубой буфет. Здесь шторы были светлые с маленькими цветочками. Широкие подоконники были заставлены плошками с луком и какой-то неизвестной мне травой.

Она поставила на стол две чашки с блюдцами и бутылку вина.

– Надо признаться, я не люблю чай… – она нервно крутила полотенце в руках.– Надеюсь, вы не осудите меня?

– … Даже не думайте об этом, – я поставил чемодан к ножке стула, повесил пальто на его спинку и взял бутылку в свои руки. Мари протянула штопор.– Благодарю, – она снова смутилась, отошла к буфету, стала что-то доставать. Я откупорил бутылку и разлил по чашкам красное вино. Запах одурманил все вокруг. Вдруг что-то громко стукнуло в окно. Мари вздрогнула и резко обернулась. Я замер от неожиданности на секунду, но заметив ее тревожный взгляд, быстро подошел к окну, откинул штору, надеясь увидеть, кто же стукнул, но там никого не оказалось. – Никого.., – сказал я, посмотрев на Мари. Хлопок раздался еще раз. От неожиданности я отскочил от окна. Сердце бешено застучало. В окно смотрела черная огромная ворона, издавая протяжный крик.– Вот, черт… – вырвалось у меня.

– Безумные птицы… развелось же их теперь… – Мари медленно села за стол, поставив большую тарелку с пирожками на скатерть, так же медленно поднесла чашку с вином к своим губам и продолжала.– Спасибо, что приехали.

В тот день началась новая история моей жизни.

После легкого ужина с вином и пирожками, она показала мне большую спальню. Здесь тоже было темно, и явно давно не проветривали. Здесь было сложно дышать.

– Чистое белье в шкафу. Надеюсь, вам будет здесь удобно, – ее голос звучал тихо, но уверенно.

– Не беспокойтесь, – ответил я.

Она открыла одно из окон, в комнате сразу заметно похолодало. Послышалось карканье ворон. Я посмотрел в окно, птиц было действительно много. Большой сад выглядел черным из-за их перьев. Они сидели на ветках, черные гнезда как шапки украшали каждое дерево. Мне снова стало не по себе.

– Почему они стали жить здесь? – спросил я.

– Может потому, что их никто отсюда не гонит… – она внимательно наблюдала за птицами.

– А что они едят? Их очень много…

– …Этого я не могу знать… – она быстро пошла к двери.– Если что-то понадобится, не стесняйтесь…

– Спасибо, – ответил я, но она даже не посмотрела в мою сторону. Карканье раздалось совсем близко. Одна из ворон попыталась влететь в окно, но я смог захлопнуть створки. Ворона врезалась прямо в стекло, немного встряхнулась на карнизе, и быстро улетела прочь. Я никогда не видел столь настойчивых птиц.

Спал я крепко, как и всегда. Думаю, вино и далекий переезд пошли мне на пользу.

Мне приснился необычный сон, я видел цветущий сад, ухоженный, совсем молоденький, с яркими цветами и зелеными листьями. Так много красок я никогда не видел во сне. Здесь легко дышалось, легко давались любые движения…

Жаль, что это был только сон.

День начался довольно бодро. Я встал пораньше, желая осмотреть окрестности. Нашел в буфете вчерашнюю тарелку с несколькими оставшимися пирожками. Взял с собой парочку, еще один сразу сунул в рот. Закрыл буфет и чуть не подавился. Мари стояла прямо передо мной.

– Доброе утро, – тихо произнесла она.

Я с трудом проглотил надкусанный пирожок.

– Не слышал, как вы подошли… Я взял немного с собой, хочу прогуляться… – оправдывался я.

Она сложила руки на груди, запахнув халат еще плотнее.

Я мельком окинул ее с ног до головы. Босыми ногами она стояла на холодном полу. Цветастый халат закрывал все ее тело. Ее черные волосы были распущены и спадали по плечам, лицо было взволнованным и слегка не выспавшимся.

– Как вам спалось? – спросила она, когда я направился к выходу, ощущая в ее голосе некую тревогу.

– Давно так крепко не спал, – улыбнувшись, ответил я. Казалось, она слегка удивилась, но промолчала.– Хочу заняться садом… Помнится, это было прекрасное место, качели еще стоят? – она озадаченно смотрела на меня, на секунду став бледной.– Вы в порядке?

– Да, – коротко ответила она, помолчав, добавила.– Я не знала, что там есть качели…

– В каком смысле не знали? – я еще больше напрягся.

– Я редко выхожу из дома, – тихо ответила она, взглянув в окно.

Я попытался предположить, как долго они жили вместе с дядей. А может качели были давно убраны из сада?

– Может, это тот самый день, когда вы выйдите? – я снова улыбнулся, она смотрела на меня в полном недоумении.– Я буду рядом с домом… если что…

Я вышел из кухни, снова попав в темную прихожую, на ощупь нашел дверную ручку и, почувствовав приятный холодок, выскользнул за дверь.

Я обогнул дом вокруг, понял, что ситуация требует скорейшего вмешательства. Кустарник в волю разросся вокруг стен. Некоторые его ветки уже упирались в окна. Я тронул колючую ветку, продолжая жевать пирожок. Подумал о том, сколько времени, дней или недель, я потрачу на освобождение дома от зарослей. Посмотрев в сторону сада, ужаснулся еще больше: изгороди на моей памяти не было, однако, металлическая сетка и слегка покривившиеся столбы четко заперли старые яблони в замкнутое кольцо. Может у дяди когда-то была собака? И сетка была ее клеткой? Или зайцы атаковали деревья? И поэтому дядя так спасал свой сад?

– Интересно, где здесь вход? – я прошел вдоль сетки, высокие колючки травы облепили мою одежду. Калитка была с дальней стороны сада. Но она была закрыта навесным замком.– Что за черт, дядя? – я осмотрелся по сторонам. Перелезть через нее было невозможным, сетка была мягкая и выше меня ростом. За сеткой, словно в своем доме расхаживали черные вороны, карканье было на столько сильным, что пробирало до дрожи. Как бы я не пытался увидеть качели, но высокие заросли заполонили абсолютно все пространство в саду. Интересно, это вообще еще можно было называть садом?

Я прошел дальше вдоль ограды, ближе к дому была небольшая грядка, перекопанная не так давно. Она чернела среди высокой травы страшным пятном. Здесь же стоял небольшой сарай, в котором, как мне помнилось, находились инструменты и прочие предметы.

Помещение было из деревянных бревен, оно было очень старое, ни чем не отделанное, и сквозь щели между бревен легко просматривались некоторые вещи внутри. Старая дверь покосилась, она закрывалась на простую задвижку. Кровля поросла зеленым мхом, кое-где он стал черным или желтым. На секунду мне показалось, что кто-то шуршит за дверью внутри. Я приблизился ухом к деревянной двери, но ничего не услышал. Дернул задвижку, что-то щелкнуло, треснуло, и часть задвижки осталась у меня в руках. Дверь со скрипом открылась внутрь. Несколько ворон снова закаркали за моей спиной. Я даже вздрогнул.

– …Да чтоб вас, – тихо выругался я.

Оставил сломанную задвижку в руках. На всякий случай. И сделал несколько шагов в полумрак сарая. Глаза быстро привыкли к тусклому свету. Все было завалено старой мебелью, коробками и досками. Наверно, сюда не ступала нога человека последние лет десять. Одна из картонных коробок кубарем скатилась мне под ноги, часть тряпок и бумаг высыпалась на мои ботинки. Я осторожно приоткрыл коробку, желая вернуть все обратно, но черный хвост, показавшийся из-под нее, заставил меня медленно сделать пару шагов прочь. Это была змея. Ее черная кожа переливалась от попавшего сюда света. Не могу сказать, что я боялся змей раньше, но извивающийся конец хвоста толщиной в палец, помог мне принять быстрое решение уйти отсюда. Я взял лопату, что стояла в метре от меня и, захлопнув за собой дверь, вышел.

При дневном свете, стало ясно, что лопатой уже давненько не пользовались, как, впрочем, и всем остальным здесь. Сразу вспомнил про перекопанную грядку, где же орудие труда?

Закрывая дверь на поломанную задвижку, я заметил ржавый топор у самого дверного косяка, забрал его с собой.

Первую половину дня я посвятил вырубке кустарника под окнами гостиной и кухни. Солнце лениво проглядывало сквозь большие серые облака. Темнело рано, и я решил, что неплохо бы перекусить еще. Быстро съел оставшиеся пирожки и закурил, присев на большую кучу веток.

Мари что-то делала на кухне. Я видел ее у буфета и плиты сквозь окно. Вороны внезапно вспорхнули громкой стаей вверх. Никак не мог я к этому привыкнуть. После долгой жизни в городских комнатах, трудно принять столь дикое явление. Я докурил, взглянул еще раз в окно, но Мари там больше не было.

К сумеркам куча кустарников стала гораздо больше, а фундамент дома теперь хорошо проглядывался по всей задней стороне дома. Руки гудели от непривычной работы, я почувствовал несколько мозолей на ладонях, пожалел, что не нашел для себя перчаток.

Я выкурил еще сигарету, стоя на крыльце, и вошел в дом. Темнота прихожей снова встретила меня. Я снова на ощупь прошел в гостиную.

Мари сидела на небольшом кресле в том же черном платье, что и вчера и просто смотрела в темное окно, думаю, она плакала до этого, глаза ее были красными, а лицо до невозможности бледным.

– Добрый вечер, Мари, – поздоровался я, сняв куртку.– Вы так и не решились выйти?

Она немного помолчала, мельком вытерла мокрые ресницы, и посмотрела на меня.

– Да, – ответила она, встала, обув домашние туфли, и прошла в сторону кухни.– Я приготовила обед, но вы не пришли… – она обернулась ко мне.– Вы наверняка голодны?

– Я бы даже не спрашивал, – улыбнулся я, она улыбнулась в ответ.

– Я приготовила щи и картофель с овощами, если хотите, примите душ и приходите к столу, я разогрею вам ужин…

Я обескуражено смотрел на нее. Давненько меня никто не баловал такой заботой. Было приятно и в то же время совершенно неловко. Я чувствовал себя странно. Она еще пару секунд смотрела на меня, потом кивнула и прошла на кухню. А я так и остался стоять в дверях.

Ванная комната была просторная, с умывальником в одном углу и большой ванной в другом. Небольшое окошко было закрыто светлой шторой. На стуле рядом с ванной лежало большое полотенце, чистые вещи и мыло.

Я оглянулся на дверь, стоит ли защелкнуть задвижку? Хотя, кто сюда мог войти?

Я включил кран, чтобы дать воде сбежать и стал раздеваться. В зеркале заметил свое отражение. Лицо было испачкано. Теперь стало ясно, почему Мари любезно предложила мне принять ванную. Но мне все равно было не по себе и я все же закрыл защелку на двери.

Прекрасно чувствовать себя чистым и сытым. Мари прекрасно готовила.

– Это самый вкусный ужин, пожалуй, за очень долгое время, – сказал я, доедая овощи с тарелки. Мари сидела напротив, крутя в руках кружку с чаем.

Она все время молчала и ничего не ела.

– Как прошел ваш день? – вдруг спросила она.

– Любопытно, что вы спросили, – улыбнулся я ей.– Вы не видели в окно?

Она опустила глаза и тихо продолжала.

– Я видела, что вы вырубили заросли…

– Да, дому нужно немножко освободиться от этих плетей… Неплохо бы успеть до заморозков убрать и в саду, – она слушала.– Почему там замок?

– Я не хожу в сад и ничего про замок не знаю, – она продолжала смотреть в пол.

– Но почему? – спросил я, начав прибирать за собой тарелки. Она с ужасом посмотрела на меня.

– Как? Вы уже наелись? И теперь вы отправитесь спать? – она вдруг побледнела.