– Ну-ну, – приглашающе произнесла профессор Смит. Высокая комиссия была вся внимание.
– Вот и мы стали делать то же самое. Результатов не было, и мы применили множество способов, чтобы, с одной стороны, обнаружить, произошло ли хоть что-то, чего невооружённым взглядом было не видно, а с другой стороны, найти ошибку. Мы искали в расчётах и в программе, проверяющей расчёты, в рассуждениях в статье профессора Бена, в программном обеспечении запуска экспериментальной установки. И, не найдя ошибок там, мы стали проверять менее очевидные места. Одним из них стал трансформаторный шкаф. Конечно, это не слишком сложная вещь по сравнению со всем остальным, но ведь и его делали люди – как я понимаю, как раз уважаемый мистер Томас, – Ник посмотрел на Уильяма, тот кивнул. – Мог же мистер Томас ошибиться. И мы со Стивом решили сходить и для начала внимательно проверить, что разводка электричества в шкафу соответствует схеме.
– Понятно, – кивнула профессор Смит. – Хорошо, э-э-э… Может быть, у кого-то есть ещё вопросы? – она посмотрела на своих коллег, и профессор в клетчатой рубашке сказал:
– Да, у меня есть, – и, повернувшись к Нику, спросил: – Вы сказали, что вы решили сходить со Стивом, но мы видели, что на записи с камер вы один…
Не дожидаясь самого вопроса, Ник стал объяснять:
– Да, мы собирались сходить вдвоём, но, к сожалению, Стив некстати заболел как раз в день, когда мы выделили для этого мероприятия время в своём расписании. Ну, вернее, как заболел… Он довольно сильно отравился в нашей университетской столовой, – Ник укоризненно посмотрел на профессора Смит. – Даже врача пришлось вызывать.
Профессор удовлетворился этим ответом, и президент Смит попросила Марка переходить к следующему отрезку.
Со словами: «Это тремя днями позже, в пятницу, 14-го ноября», Марк включил вторую запись. На ней с того же ракурса было видно, как уже Ник и Стив оба входят в лабораторию 82, кладут сумки на кресла, и снова Ник достаёт планшет. В этом видео Ник интенсивно тыкал пальцем то в шкаф, то в планшет, активно жестикулировал и говорил. А Стив, в свою очередь, смотрел то туда, то сюда, и задавал вопросы. По крайней мере, так это выглядело на беззвучном видео. На этот раз профессор Смит ограничила просмотр двумя – двумя с половиной минутами, сказав:
– Хорошо, мы поняли. Что-нибудь ещё произошло?
– Нет, госпожа президент, больше ничего, – ответил Марк и с этими словами стал проматывать. Стив и Ник продолжили делать то же самое, но очень быстро. Когда они отскочили от шкафа (так это выглядело на быстрой перемотке), Марк остановил запись и сказал: – На этот раз подольше, больше пятидесяти минут.
Профессор Смит снова перевела взгляд на Ника, и тот опередил её:
– Пояснить?
Профессор Смит покивала. Ник встал и открыл было рот, но тут одна из профессоров сказала с места:
– А пусть на этот раз другой парень расскажет?
– А действительно, – согласилась профессор Смит и взглянула на Стива.
– Это не самая лучшая идея, – пробурчал Ник.
– А нам кажется, что идея отличная, – улыбнулась блондинка, но Полли почудился звериный оскал в этой улыбке.
Ребята снова переглянулись. Ник медленно сел, а Стив встал столь же неспешно, как будто нехотя, и без подготовки начал:
– Ну, понимаете, когда я заболел – в смысле, отравился, мы решили сделать – вернее, это Ника идея была, – мы решили обратить себе на пользу эту… ну, как бы это сказать, неприятность. Мы решили, что можно воспользоваться методом утёнка, и для этого надо, чтобы я ничего не знал, а Ник, наоборот, всё знал. Ну, то есть не совсем всё, конечно, но чтобы он изучил разводку хорошенько, а как известно, чтобы лучше понять, надо… Лучше всего что-то понимаешь, когда объясняешь это другому, и поэтому надо было, чтобы Ник всё мне объяснил детально, чтобы я понял, а я ничего не понимал. В смысле, до этого ничего не понимал, до объяснения Ника. А после понимал.
– Я предупреждал, – вновь тем же тоном пробурчал Ник. – Просто у него боязнь сцены…
Профессор Смит сидела, нахмурившись, оставив без внимания несанкционированное выступление Ника, а Марк понимающе кивал.
– Метод утёнка широко известен в программировании, – самоинициативно с умным видом выступил он. – Чтобы найти ошибку в своей программе, можно детально объяснить её кому-нибудь, и тут важен не слушатель, а сам факт того, что ты проговариваешь все связи и переходы.
– Ну да, в принципе, я и так поняла. Но спасибо, – отозвалась профессор Смит.
Далее президент университета призадумалась, все ожидали её слова. Наконец, она сказала:
– Хорошо, что ж, может быть, у кого-то есть вопросы? Профессора́? Мистер Томас?
Все помотали головами, и профессор продолжила:
– Ладно, тогда давайте обратимся к другой нашей теории, согласно которой была допущена ошибка при монтаже этого трансформаторного шкафа. В связи с этим я бы хотела задать несколько вопросов мистеру Томасу.
Уильям с честью поднялся со стула.
– Расскажите нам, вы ли монтировали трансформаторный шкаф в лаборатории 82?
– Насколько я помню, да.
– Хорошо, мистер Томас. В документах так и написано, – с максимальным уважением продолжила она, взглянув на бумаги у неё на столе. – А помните ли вы, как давно это было?
– Точно помню, что летом, было жарко… Три с половиной… Нет, два с половиной года назад. В начале июля, наверное.
– У вас хорошая память. Если точнее, это было ближе к середине июля, с 10-го по 17-е число.
Уильям склонил голову в знак того, что не оспаривает эти даты.
– Была ли сложной эта работа?
– Я не очень хорошо помню, профессор. Это было два с половиной года назад… Но, видимо, ничего такого, раз мне не запомнилось.
– Если я дам вам чертежи с той самой работы, это поможет освежить вашу память? – спросила профессор без малейшей доли язвительности.
Немного подумав, Уильям кивнул:
– Вполне может быть.
Профессор Смит протянула ему небольшую стопку прошитых листов. Мистер Томас подошёл, чтобы взять её и Полли показалось, что он немного прихрамывает. Стоя около профессора Смит, мужчина несколько секунд смотрел на титульную страницу, затем перевернул её. Некоторое время разглядывал первый лист чертежей. Затем полистал стопку, посмотрел другие листы. Наконец, он вернул стопку в первоначальный вид и, отдавая её, сказал:
– Да, я помню эту работу. Действительно, работа была побольше и посложнее обычного, от меня потребовались немалая аккуратность и внимательность, но профессор Бен совсем не торопил меня, и в целом не было ничего такого излишне сложного.
Комиссия немного помолчала.
– Вам случалось делать ошибки при монтаже в других шкафах? – так же с места спросила профессор, поправляя свои светлые волосы.
– По молодости, конечно, всякое бывало. Да и кто не ошибается? – серьёзно улыбнулся он. – Но я давненько такого не припомню.
Комиссия помолчала ещё немного. Наконец, профессор Смит резюмировала:
– Что ж, мы удалимся на некоторое время, чтобы прийти к согласованным выводам. Таков регламент подобных разбирательств, – слегка пожав плечами, добавила она.
Друзья снова некоторое время сидели наедине со своим невольным оппонентом, стараясь на него не смотреть. Десять-пятнадцать минут продлились для них мучительно долго.
Снова встав за кафедру, профессор Смит заговорила:
– Приняв во внимание тот факт, что у наших юных друзей были только чисто теоретические возможности для такого вредительства – и также мы не увидели для этого какого-либо мало-мальски значимого мотива – и, с другой стороны, с учётом того, что мистер Уильям Томас, насколько это видно из документов, ни до, ни после не монтировал разводку электричества с такими большими перепадами напряжения, мы решили озвучить предварительный вывод о том, что виной инцидента стал недостаток квалификации мистера Томаса, – Ник явственно выдохнул и услышал такой же выдох у себя за спиной. – С учётом долгих лет безупречной работы мы решили обойтись без каких-либо взысканий для мистера Томаса.
Тот привстал и поблагодарил президента.
– Тем не менее, – обратилась она к студентам, – в качестве профилактической меры доступ в лабораторию 82 останется для вас закрыт до восстановления сгоревшего в ней оборудования. А после окончания работ в лаборатории вы войдёте туда вместе с небольшой комиссией, включающей некоторых из нас – она оглядела своих коллег, – и запустите экспериментальную установку у нас на глазах. Надеюсь, вас не обидит такая мера предосторожности?
Ник решительно встал (а Стив встал чуть медленнее) и сказал:
– Нет, ничего страшного, мы вас понимаем.
Стив же согласно покивал.
– Вот и славно, – улыбнулась профессор Смит. – В таком случае, давайте обсудим второй инцидент.
– Мы полностью признаём свою вину, – превентивно выпалил Ник. – И просим прощения.
– Нас сильно удивил и разочаровал предыдущий инцидент. Просим это учесть… – добавил Стив.
– И ещё для нас было неожиданностью, что вы совещаетесь по субботам, – заметил Ник, и президент Смит снова выразительно подняла в ответ левую бровь.
– Вряд ли это нас как-то оправдывает, – сказал ему Стив, но недостаточно тихо, чтобы никто не услышал.
– Да, ты прав, – осёкся Ник и замолчал.
Выждав небольшую паузу, профессор Смит сказала, разведя руками:
– Что ж, хорошо. Может быть, ещё кому-то есть что сказать? Ладно, тогда мы вынуждены удалиться для совещания. Таков регламент, – тут уж она пожала плечами совершенно недвусмысленно.
Едва мистер Томас успел подумать: «Интересно, о чём они собрались совещаться?», как все трое снова зашли внутрь, и, на этот раз не утруждая себя тем, чтобы дойти до кафедры, профессор Смит огласила:
– С связи с тем, что у мистера Джексона и мистера МакМиллана, по всей видимости, была веская причина для негодования, мы ограничимся устным предупреждением. Всем это ясно?
Всем было ясно.
и снова 26 октября, воскресенье
– Матерь божья, как сложно-то. Всю ночь думал, небось?
– Нет, ты же сам сказал: утро вечера мудренее. Просто я проснулся уже три часа назад.
– Ну ладно. Предположим, мы даже сможем всё это провернуть. Допустим, мы действительно сможем изготовить этот – как ты сказал? замыкатель отложенного действия? – и незаметно для всех на глазах у камер вставить его в трансформаторный шкаф, прямо в нужное место, и причём сделать это так, чтобы это не выглядело подозрительно, – Ник с сомнением покачал головой. – А дальше-то что? Нам ведь нужно, чтобы аппарат действительно не работал, а надзор за лабораторией после этого инцидента вряд ли ослабнет.
– А вот тут самое интересное. Дело в том, что я полагаю, что вторая часть плана уже осуществлена. Надо только в этом убедиться.
– Что-о-о-о? Когда ты успел? Что ты сделал? Тебя видели?
– Стой-стой, не кипишуй. Вообще-то мы сделали это вместе, позавчера, забыл?
Ник смотрел на него из-под надвинутых бровей.
– Или, может быть, ты забыл, для чего мы сделали спасательную пятиногу?
Внезапно хмурый утренний разум Ника залил сияющий белый свет, в блеске которого он ясно увидел, как десятимиллиграммовый металлический шарик падает на боковую стенку додекаэдра, отскакивает, снова падает и скатывается на дно, проезжая на своём пути по сотням маленьких хрупких пульсаров.
середина января следующего года
Уважаемый Лавели Бенедикт!
Мы с сожалением узнали о неудаче, которую вы потерпели с вашим прототипом материального транзистора. Но я очень верю в вашу теорию и хотел бы попробовать повторить эксперимент в нашем университете. Можем ли мы в связи с этим запросить имеющиеся у вас вычисления и протоколы экспериментов? Нам так будет значительно проще воспроизвести эксперимент, да и Вы, уверен, весьма заинтересованы в подтверждении Вашей теории.
С надеждой на плодотворное сотрудничество,
Профессор Хань И
Университет Цинхуа