Михаил Лермонтов. Один меж небом и землей

Боюсь не смерти я. О нет! Боюсь исчезнуть совершенно...

Не суждено было сбыться страхам поэта. Но тогда еще он не мог знать этого.

Множество книг о Михаиле Юрьевиче Лермонтове было прочитано мною и сколько еще будет о нём прочитано... И вот, еще 600 страниц удовольствия, растянутого на несколько дней, 600 страниц о нём. В данном случае никак не поворачивается язык сказать, что это очередная биография. Она отлична от других, хотя, несомненно, многие факты из жизни поэта и о его смерти повторяются. Есть в этой книге что-то необъяснимое, завораживающее, беспредельное, будто из другого неизведанного, невидимого мира, который манит и дарит ощущение погружения в бесконечность. И это не столько проживание жизни человека в том времени и не разрушение физического в момент смерти. Нет. Скорее, это дань тому, что в принципе постичь невозможно - та тонкая грань, где заканчивается жизнь, но еще не успела вступить в свои права смерть.

Книга полна образов, наделена языковой сложностью и неоднозначностью восприятия. Красиво и благородно - так воспринималось всё, написанное автором. Неторопливая музыкальность фраз, несомненно, стала украшением этой книги. И, если можно применить к книге понятие "живописно", то это тоже очень подходит к тому, что создал Валерий Михайлов.

Фотографии поэта и людей из его окружения, фотодокументы, а также рисунки Лермонтова, в том числе и те, которые были созданы на Кавказе и после его посещений. В данной книге множество стихов Михаила Юрьевича, которые Валерий Михайлов выбрал в соответствии с заявленными им темами. Также автор приводит в биографии примеры вычеркнутых поэтом строф, оставшихся лишь в черновиках, что представляет немалый интерес.

Чудным дополнением к подробному повествованию о детстве и взрослении Михаила Юрьевича Лермонтова стал рассказ о значении его имени, отражающим суть поэта как нельзя более кстати. Также, весьма интересной для меня стала информация о "стране детства" М.Ю. Лермонтова - селе Тарханы. А также о значении этого названия и его происхождении.

Отдельная благодарность Валерию Михайлову за его мнение о враждебном отношении Владимира Соловьева к личности М.Ю. Лермонтова. Автор будто облек и мои мысли по этому поводу в слова и мастерски изложил на бумаге то, о чем умалчивалось ранее.

Для кого - как, но для меня Лермонтова много не бывает. Это особенная часть души, часть мира, часть себя. К прочтению - бесспорно да. Оценка - высшая.

Эта книга далеко не только биографическая, немалое количество текста занимает «провиденье» Михаила Лермонтова. Большая по объему  книга читается довольно легко, автор отчасти философствует и полемизирует с другими исследователями. Так получилось что современники и ближайшие «литературные потомки» не видели настоящего Лермонтова, и на это есть причины, которые автор раскрывает в своей работе.

Мало с кем он был откровенен, даже с близкими людьми и этим создал еще больше споров о своей фигуре. Кто- то называл его «русским Байроном» и приемником Пушкина, но за скрытой личиной, маской скрывался другой.

Он был как бы из другого мира, мира выше которой был невиден простым смертным, его творчество навеяно тем, что было ему дорого сердцу: Кавказ, Восток, Варенька Лопухина стали источником его вдохновение на долгие, но слишком короткие года.

Нет, ни современники, да и многие последующее поколение не поняли гения, чего только стоит пасквили на поэт от философа Владимира Соловьева или совершенно «слепой» анализ Владимира Набокова. 

Он мало печатался при жизни, даже его собрание сочинений вышло за несколько месяцев до его трагической смерти.

Его проза также прекрасная, как и поэзия. Можно четко проследить путь от его юношеских стихов до более зрелых стихотворных шедевров. Как менялись его идеалы, виденье мира. Сначала его считали вторым Байроном позже стали называть единственным Лермонтовым. У него было столько же ненавистником, как и поклонников, все это воссоединилось в  этом удивительном человеке. Рано потеряв отца и мать, он стал выражать свои мысли на бумаге или как тогда говорили «марать» стихи.

Перед вами глубокое литературно-биографическое исследования, написанная с огромной любовью к Михаилу Юрьевичу.

В истину:  «Мой гений веки пролетит

И эти ветви над могилой            

Певца-страдальца освятит.»

(Дереву» 1830 г.)