Buch lesen: "Кулачник 5. Финал"
Глава 1
Сердце сорвалось и мигом ушло куда-то в пятки. Я споткнулся на ровном месте, будто кто-то поставил мне подножку. Дыхание сбилось… В груди кольнуло… За столом сидела та, кого бы я узнал из тысячи, да даже из сотен тысяч!
Света Никитина.
Живая.
Настоящая.
Та самая… моя Светка.
На долю секунды я перестал существовать в 2025-м. Кафе растворилось, звон посуды превратился в гул в ушах. Я снова был там, в девяностых, где всё только начиналось. Там, где я поклялся себе, что не дам её в обиду.
Однако вместе с тем в голове всё более отчётливо пульсировал вопрос: КАК?
Как она может быть живой, если я лично приходил на её могилу?
Начать искать ответ на вопрос я не успел. Саня заметил, что мне «поплохело».
– Всё в порядке? – спросил он.
– Порядок…
Я думал добавить, что о таких встречах предупреждать надо. Но не стал.
– Прошу к столу, времени мало.
Я пошёл за ним, чувствуя, будто у меня под ногами не пол кафе, а тонкий лёд. Вроде и знаешь, что трещит, но всё равно идёшь, потому что иначе нельзя.
Никитина сидела за столом у окна. Свет от фонаря, висевшего над столиком, делил её лицо на две половины. Одна освещена, а другая наоборот в тени. Эффект был такой, будто я видел сразу двух Свет: ту, прошлую, с дерзкой улыбкой и огоньком в глазах, и эту, сегодняшнюю, уставшую, с морщинками возле глаз. Но главное – что она всё-таки была жива.
– Здравствуйте, – сказала она, когда я подошёл к столику.
Меня аж до костей пробрало. Голос Никитиной ничуть не изменился. Он оставался точно таким, как и без малого тридцать лет назад, когда мы виделись в последний раз у того злосчастного железнодорожного переезда.
– Здравствуй…те, – вырвалось у меня. Я кашлянул в кулак и добавил: – Рад знакомству.
Света кивнула, внимательно глядя на меня. Я присел на диван на противоположной ей стороне. Продвинулся ближе к окну, потому что младший Козлов решил сесть именно с моей стороны.
Честно? Никогда не испытывал подобных эмоций, как сейчас. Было настолько волнительно, что я даже боялся моргнуть, чтобы не разрушить хрупкое чудо.
Руки почти сами потянулись вперёд – дотронуться, обнять её, убедиться, что она настоящая и никуда не исчезнет, стоит только прикоснуться. Но я быстро взял себя в руки и сжал пальцы в кулаки под столом, чтобы остановить себя.
Нельзя.
Одно движение – и моя тщательно сшитая легенда разойдётся по швам. Это будет выглядеть так, будто я полез обнимать совершенно незнакомого человека!
Я не мог сказать, что это я – тот Саша из девяностых, не близкий друг, что встал тогда между ней и Витькой. Не мог признаться, что теперь у меня чужое тело, чужой голос, чужая походка, но те же клятвы.
Не мог – и всё. Правда в этом случае убила бы быстрее, чем ложь.
Не знаю, насколько было видно моё волнение, которое я изо всех сил старался скрыть. Но Света подвинула ко мне меню.
– Выбирайте, что будете заказывать. Несмотря на то, что здесь давно не делали ремонт, кухня отличная.
Ага… значит, она здесь не в первый раз. Я сделал вывод, взял меню, стараясь не выдать дрожь в руках. Очень сложно сосредоточиться и окончательно собраться, когда перед тобой близкий и родной человек, в смерти которого ты был уверен на все сто.
Настолько сложно, что страницы меню перед глазами были пустыми – я всё равно ничего не видел, кроме Никитиной. Я всё-таки раскрыл меню, будто собирался читать, а сам с головой погрузился в мигом нахлынувшие воспоминания.
Перед глазами вспыхнула другая Света – та, что осталась в девяностых. Лёгкая, дерзкая, с улыбкой, которая умела согреть даже в самый поганый день. Упрямый огонёк в её глазах тогда был её отличительной чертой. Вселял уверенность в будущем, о котором нам, пацанам с пустыми карманами, и мечтать вроде бы было нельзя.
И, чёрт возьми, этот огонёк до сих пор остался в её глазах. Пусть не горел, но я видел, как он вспыхнул на миг, когда я подошёл к столу.
В остальном напротив меня сидела, конечно, совсем другая женщина. За десятилетия её лицо покрылось мелкими морщинами у глаз. Под глазами, несмотря на косметику, были видны синяки, как у человека, который не высыпается. Её пухлые некогда щёки теперь стали впалыми. На руках я заметил тонкие белые рубцы, похожие на следы старых ожогов…
Я давил в себе желание выложить Светке всё прямо сейчас. Сказать правду – всю, без остатка. Кто я, откуда, почему сижу здесь напротив неё, спустя годы, когда по всем расчётам меня давно не должно было быть. Снять маску, швырнуть её на стол и просто выдохнуть: «Это я».
Но правда не всегда лечит. Иногда она убивает быстрее лжи. Стоило мне сорвать покров – и я потеряю шанс добраться до Виктора. Разрушу ту дистанцию, которую выстраивал шаг за шагом, и подставлю её вместе с собой.
Да, я не тот, кем кажусь. Но я… тот, кем должен быть здесь и сейчас. И этого достаточно.
Я поднял взгляд и вернулся в настоящий момент. Света сидела напротив, к столу подошёл официант.
– Что будете заказывать? – его голос окончательно выдернул меня из мыслей и вернул в реальность.
– Чай, чёрный, – сказал я, возвращая меню, хотя так и не прочитал ни одной строки.
Официант принял заказ и удалился.
Никитина смотрела на меня, почти не мигая. В её глазах я разглядел смесь из усталости и твёрдости. А ещё… я чувствовал страх, спрятанный глубоко. Светка не то что боялась меня – скорее относилась настороженно. Вдруг я очередной человек Виктора, и перед ней новая ловушка, аккуратно расставленная её бывшим мужем?
– А ты кто? – едва слышно спросила она. – И почему помогаешь?
В вежливость Никитина точно не собиралась играть. Ну… неудивительно. Доверие не раздают авансом, не в её положении уж точно. Оно зарабатывается – потом, если повезёт.
Я вдохнул, понимая, что такой вопрос прозвучит – и на выходе ответил:
– Я… родственник того самого Саши. Того, которого ты знала. Отца Саши Козлова.
Говорить это было непривычно. Каков из меня… отец. Конечно, говорят, что отец не тот, кто молодец, а тот, кто воспитал. Но я ведь Сашку и не воспитывал. Я умер до того, как увидеть его.
Света чуть заметно вскинула бровь. Она-то, в отличие от Козлова младшего, прекрасно знала, что никаких родственников у меня в прошлом не было. Как и она, мы были детдомовцами – брошенными и никому не нужными.
Я не вдавался в подробности. Пусть она сама сделает первый шаг. Однако Никитина не стала вдаваться в подробности тоже. Скорее всего, не хотела терять время, понимая, что мои слова никак не перепроверить.
Она чуть заметно кивнула. То ли признала, что сказанное звучит правдиво, то ли просто решила, что разговаривать можно.
– Саш, – обратилась она к сыну. – Пойди попроси официанта принести меню…
Младший Козлов поднялся и ушёл, а взгляд Светы вернулся ко мне.
Света медленно достала из сумки конверт. Расправила пальцами и вынула старое фото. Бумага пожелтела, выгорела на солнце. Края были затёрты, но лица на снимке остались чёткими, узнаваемыми сразу.
Я увидел себя. Настоящего. В том теле… Молодого, с прямым взглядом, за который меня уважали тогда. Рядом стояла Света, ещё девчонка, улыбающаяся так, будто жизнь обязана быть светлой.
И Виктор.
Козлов стоял с ухмылкой, знакомой до боли. Даже на этой фотографии на его лице застыла непоколебимая уверенность в себе и в том, что мир принадлежит ему. Рука Козлова лежала у меня на плече – тогда это казалось естественным, знаком нашего братства. Теперь я видел это как клеймо предательства нашей дружбы.
Света положила фото на стол и прижала угол пальцем, чтобы не скользнуло.
– Вот этот человек, – сказала она, ткнув пальцем в снимок. – Убил отца моего сына. И твоего… родственника. Знаешь, кто это?
– Да, я знаю, – сухо ответил я и поднял глаза. – Его зовут Виктор Козлов.
Света прищурилась. Взгляд стал таким, будто она смотрит на меня через прицел винтовки.
– А тебе это зачем? – спросила она едва шевеля губами.
Я понимал, что Никитина отличит фальшь безошибочно. Светку нельзя было обмануть красивой сказкой про справедливость или какие-то высокие лозунги.
– Затем что… – я сделал паузу и посмотрел на фото, лежавшее между нами. – Как говорит ваш сын, пути Господни неисповедимы. Я встретил женщину, в которую влюбился. И люди Козлова убили всю её семью.
Света молчала. Посмотрела на фото, потом на меня… и, наконец, убрала снимок обратно в конверт.
– Ладно, – сказала она.
Голос у неё стал другим, изменился незначительно, но я знал Никитину слишком хорошо, чтобы ошибиться – Света только что приняла решение.
– Знаешь, – она устало улыбнулась. – Ты, наверное, ещё не родился, когда я уже ненавидела этого человека. Сначала безумно любила, а затем также сильно ненавидела. Я сжигала себя одинаково и в любви, и в ненависти.
Я молчал, ожидая, что она продолжит.
– У меня на него куча компромата. Документы по счетам, подписи его людей на липовых сделках… – продолжила она. – Но посадить его этим не получится. Слишком высоко он забрался. Легально его оттуда уже не сбросить.
– Что тогда? – спросил я, хотя догадывался заранее, какой будет ответ.
Света убрала конверт в сумку, застегнула молнию. Она несколько секунд сидела недвижно, опустив взгляд на свою сумочку. Потом медленно подняла глаза, впилась в меня своими зрачками.
– Мне нужно, чтобы ты помог мне попасть на встречу с Козловым-старшим. Я хочу, чтобы ты выиграл это шоу… – процедила она.
Бойся своих желаний, они имеют свойство сбываться… Я сразу понял, что хочет Никитина. Для этого мне не нужно было никаких слов, я слишком хорошо знал её.
Она хотела убить Витю.
– Этот ублюдок испортил мне всю жизнь, – губы Никитиной чуть дрогнули, но взгляд остался твёрдым. – Заставил не жить, а выживать. Забрал мою дочь… Но я поклялась отцу моего ребёнка, что однажды отомщу.
Я видел, что это не просто слова.
Хотя о клятве Светы ничего не знал.
– Я помогу, – заверил я. – Я проведу тебя на встречу.
Я не заметил, как перешёл с ней на «ты», но это выглядело настолько естественно, что неудобства не возникло.
– Но скажи… о дочери тебе что-то известно?
Её губы снова дрогнули.
– Я не видела её почти тридцать лет… – голос стал хриплым, почти сорвался.
А потом её глаза округлились – видимо, поняла, что я не мог знать об этой тайне.
В этот момент вернулся Саша, и Света так и не спросила ничего, потому что о наличии у него сестры младший Козлов ничего не знал.
Я взглянул на часы – стрелки показывали, что времени почти не осталось.
– Нам пора, – сказал я, отодвигая стул. – Через двадцать минут начнётся съёмка.
Чай, что всё это время стоял передо мной, так и остался нетронутым. Чёрная жидкость остыла, поверхность покрылась едва заметной плёнкой.
Я поднялся. Света тоже встала. Секунда – и её ладонь едва заметно коснулась моей руки. Так, будто боялась, что этот жест заметит сын.
– Спасибо, – шепнула она.
Это было сродни признанию, что она доверила мне кусочек своей тяжести.
Я кивнул… больше ничего говорить не надо было.
Мы с Сашей вышли. Такси ещё не подъехало, и мы с младшим Козловым стояли у тротуара под тусклым светом уличного фонаря. Саша сунул руки в карманы, ежась от холода и покосился на меня.
– Ты… ты правда поможешь?
Я посмотрел на него внимательно. В его голосе сквозила только настороженность.
– Как я понял, никто из органов тебе не захотел помогать? – спросил я. – Да никто, – коротко ответил он, почти с вызовом.
Подъехало такси.
Я не стал задавать больше вопросов, открыл дверь машины, а перед тем как сесть, обернулся и сказал прямо:
– Я помогу.
Сел внутрь. Саша сел следом, обойдя машину с другой стороны.
– Поддай газку, – сказал я водителю, когда машина тронулась. – Чаевые будут хорошие.
– Насколько хорошие? – лениво спросил тот, глядя в зеркало.
– Пятьсот рублей.
Он хмыкнул, видимо сумма показалась достойной, и выжал педаль.
– За такие деньги не доедем, а долетим.
Мотор взвыл, машина рванула вперёд, лавируя между редкими машинами. Я уставился в окно, наблюдая, как мимо проплывают огни витрин и окна домов.
Внутри тлела тревога, пришедшая на смену адреналину. Но тревогу я давил холодной сосредоточенностью. Появление Светы попросту перевернуло всё с ног на голову. Надо будет ещё помозговать на эту тему, что я и сделаю… но сейчас следует всё же отвлечься и переключиться на дела насущные.
Времени до начала съёмок оставалось впритык. Но водитель честно отрабатывал будущие чаевые, и очень скоро ворота особняка выхватил свет фар. Таксист вильнул на подъездной аллее и резко остановился. Я сунул ему тысячу, чем вызвал довольный блеск в его глазах.
– Обращайтесь! – крикнул он нам вслед, но мы уже бежали к воротам.
Подняли на уши охрану, которые впустили нас внутрь. Охранник растерялся настолько, что даже не спросил ничего. Ничего, меньше знает – крепче спит.
Внутри особняка коридоры гудели, как улей. Ассистенты носились с планшетами, бойцы собирались группами. Всё двигалось буквально по секундам. Съёмка не ждала никого.
Саша сразу направился к ресепшен – оформляться. Я же свернул к лестнице на второй этаж. Там забежал в свой номер, натянул на себя футболку с логотипом лиги и, взяв ноги в руки, побежал на съёмочную площадку.
Пока сбегал по лестнице, взглянул на часы – законные 2 минуты у меня ещё оставались. Так что можно сказать, что в тютельку, но я успел. Весьма вовремя, потому что в дверях в съёмочный зал я увидел Антона. Его «прижали» к стене три ассистента – молодые, злые, в одинаковых худи с логотипом шоу. Троица засыпала менеджера вопросами.
– Где твой боец?!
– Почему его нет на месте?!
– Ты вообще понимаешь, что эфир через минуту?!
Антон держался, но выглядел жалко – рубашка мокрая от пота прилипла к спине, лицо налилось красным, глаза метались, как у крысы, загнанной в угол. Он пытался улыбаться, вытаскивая из воздуха оправдания одно за другим.
– Да он… плохо себя чувствовал после дороги… Устал, понимаете, поезд, ночь… Сейчас будет, я обещаю…
Я видел, что он сам понимает – ещё немного, и его расколют. Но он, упрямый, не сдавался. Лепил хоть что-то, лишь бы тянуть время.
Я решил, что парня нужно выручать, и никуда не спеша, прогулочным шагом, подошёл к ним.
– Парни, – бросил я. – Мне правда было плохо, но уже лучше. Спасибо за беспокойство. Давайте готовиться к съёмке.
Ассистенты замолкли, переглянулись. Один схватил микрофон, чтобы скорее повесить его на меня. Вопросы исчезли так же быстро, как и появились.
Антон выдохнул с таким звуком, будто из него стравило воздух.
– Блин… чуть не спалились, – прошептал он, вытирая лоб ладонью.
– Чуть – не считается, – я подмигнул ему.
Он слабо усмехнулся.
– Напомни, что сейчас будет? – уточнил я.
– Анонс боёв! Представь, если бы ты задержался ещё ненадолго, то анонс проходил бы без капитана!
Я комментировать не стал, только поправил петличку микрофона. Боковым зрением заметил, что по коридору катили тележки с коробками. Судя по всему, наш провиант. Сверху торчал ящик с банками с солёными огурцами. В голову пришла любопытная идея.
– Как понимаю, соперником у меня будет Вася Шторм? – спросил я. – Да, – подтвердил Антон.
Я двинулся к ребятам-грузчикам.
– Мужики, никто не против, если я баночку с огурцами позаимствую?
Один из них махнул рукой. – Да бери, конечно. Тут добра завались.
– Спасибо, мужики, – я взял банку. – Выручили!
Грузчики фыркнули, вернулись к своей работе, а я вернулся к Антону, держа банку в руке. В голове уже было понимание, как банка может пригодиться.
– Сань, а тебе это на хрена? – Антон покосился на банку в моих руках.
– В хозяйстве всё пригодится, – подмигнул я. – Пойдём?
Глава 2
Мы зашли на съёмочную площадку. Зал был освещён ярко, почти ослепительно. Лампы били сверху, концентрируясь на центре помещения – там в полукруге стояли ряды стульев. В центре там же были два кресла для ведущих, братьев Решаловых.
Мы расселись, следуя указаниям ассистентов. Моя команда села с одной стороны, команда Феномена расположилась напротив.
В воздухе чувствовалось напряжение, как перед дракой в подворотне. Каждый смотрел на каждого, будто собираясь сожрать с потрохами. В любой момент эти парни были готовы сорваться… И действительно сорвались. Один из наших протянул руку бойцу из другой команды для рукопожатия.
Тот даже не шелохнулся.
– Я тебя не уважаю.
Встали оба. Стулья скрипнули. В секунду искра превратилась в пожар, и началась потасовка. Столики с микрофонами едва не полетели на пол.
Ассистенты бросились в стороны, а Решаловы первыми вмешались. Братья действовали синхронно: Паша оттянул нашего бойца, скручивая, Лёша прижал пацана из команды Феномена к стулу за шкирку. Громкие голоса близнецов перекрыли шум.
– Сидеть! Всем сидеть! Здесь не подворотня, а шоу. Хотите драться – дождитесь ринга.
Бойцов рассадили по стульям, как школьников после драки на перемене.
Один из Решаловых обвёл взглядом зал и поднял микрофон.
– Итак, господа, – начал Паша. – Давайте начнём, пока вы друг друга не поубивали. У нас шестнадцать участников. Это значит, что будет восемь пар боёв.
Гул прошёл по стульям, но бойцы сидели спокойно. Каждый понимал, что сейчас назовут имена их соперников.
– Бои будут идти каждый день, – подхватил Лёша. – Первые три дня – по три пары в день. Седьмая пара выйдет на третий день.
– А пар-то всего восемь? – буркнул «Пахан», щурясь с ухмылкой. – Чё, есть те, кто заднюю даёт?! – Верно подмечено, – ответил Паша. – Заднюю никто не даёт, но через день у вас будут командные испытания на вылет. И будут те, для кого шоу закончится без боёв!
Бойцы зашевелились. Как и я, похоже, слышали о таком правиле в первый раз. Хотя я, признаться, не особо изучал организационные вопросы.
– Команда, которая выиграет, – продолжил Лёша, – получает право подарить иммунитет любому бойцу, даже проигравшему. Но у проигравших на испытании всё равно вылетает один человек. Таковы правила.
Камеры плавно скользили по лицам бойцов, фиксируя реакцию. Некоторые парни растерялись, на некоторых появилась довольная ухмылка. Ну а что – чем меньше бойцов останется, тем быстрее путь до финала.
– Ну что, готовы узнать соперников? – с улыбкой бросил Паша.
– Давай! Погнали!
– Первая пара первого дня: Феномен против Лёши Студента! – объявил Паша.
Феномен улыбнулся, тотчас вцепившись взглядом в пацана из моей команды. Того самого, с которым мы дружелюбно общались возле дверей кабинета директора. Лёхе соперник, похоже, не понравился. Я ещё не знал его спортивных регалий… но, судя по тому, как он сглотнул, он считал себя слабее Феномена. Зря он так реагирует – такой боец, как Феномен, считывает волнения, как из открытой книги.
Чтобы поддержать поникшего паренька, я потрепал его по плечу. Тот сдавленно улыбнулся в ответ, как будто уже проиграл свой бой.
– Вторая пара, – продолжил Лёша. – Пахан против Дэна Ракетчика!
Пахан поднял подбородок, хрустнул шеей, словно уже победил. И звонко хлопнул в ладони. Ракетчик провёл большим пальцем поперёк шеи, показывая, что сдаваться не собирается.
– И, наконец… – Решалов выдержал паузу, растягивая момент, чтобы зрители замерли. – Саша Файтер против Васи Шторма!
Камеры мгновенно переключились на наши лица. Я сохранял спокойствие, позволив себе лишь тень усмешки в уголках губ. А вот Васю Шторма аж перекосило злостью. Выглядел он так, будто был готов вцепиться в меня прямо здесь и разорвать…
И он действительно не выдержал. Грохнул кулаком по колену, вскочил со стула.
– Ну что, готов опозориться на весь зал?! Твои пацаны из подвалов не помогут тебе тут! – зарычал он.
Голос его срывался, но именно это и нравилось публике. Шторм начал размахивать руками, эмоции плескались через край.
Я сидел спокойно, не отвечал на его шум и только наблюдал, вскинув бровь, за его движениями. В подобных играх выигрывает тот, кто умеет ждать.
– Я не играю в цирк, Вась, – бросил я. – На ринге всё и узнаем.
Я протянул вперёд банку с огурцами, которые прихватил как раз специально по такому случаю.
– А пока… выпей-ка рассольчика, чтобы похмелье не мучало. Мне надо, чтобы ты вышел на ринг в лучших кондициях.
Секунда тишины – и все, кто присутствовал на съёмочной площадке, взорвались хохотом. Даже пацаны из команды Феномена и те начали ржать, как кони. Правда, делали это ровно до тех пор, пока Феномен не зыркнул на них.
У Шторма аж глаза налились кровью. Он взорвался ещё сильнее, замахал руками, заорал что-то нечленораздельное. Его злила сама мысль, что я не поддался на его крик, а наоборот перевёл всё в шутку. Даже не так – я попросту выстебал его на камеру. В его системе координат – унизил.
Шторм продолжал орать, когда Лёша, улыбаясь, снова поднял микрофон.
– Ну а чего ждать, мужики? – протянул он. – Давайте прямо сейчас и выясним, кто окажется сильнее в бою? Ринг готов, камеры готовы. Вы сами ведь не против?
Я мысленно поставил галочку креативности продюсеров. Живой конфликт превращался в шоу прямо на глазах.
Антон побледнел, едва не выронил планшет, на котором отмечал что-то. Он подошёл ко мне, принявшись шептать на ухо:
– Саня, не ведись, ты не настроен на бой!
Доля правды в его словах была. Если согласиться, то настроиться на поединок должным образом не получится: придётся выходить на эмоциях, а эмоции в бою с таким колоритным персонажем, как Вася Шторм, который напоминал миниатюру танка, – отнюдь не лучшая идея.
Так что всё так, но Антон не учёл нюанс – я был спокоен, как удав. Такими уловками, которые выдавал Шторм, вывести меня из себя не получится.
Я посмотрел на Шторма, который уже прыгал на месте.
– Давайте, – согласился я.
Я прекрасно понимал, что так быстро бой не подготовишь. Бой явно был частью сценария и «неожиданностью» это было только для зрителей и нас бойцов. Что только не сделают продюсеры для для рейтингов. Но я не возражал.
– Деремся! – тотчас принял приглашение мой соперник.
– О май гад, – послышались сбоку причитания Антона, видимо не впечатленного от такой перспективы.
Впрочем, не согласиться с моим решением Антон не мог.
Закулисье мигом загудело. Организаторы забегали, начали тащить оборудование, проверять свет и камеры, выставляли в объективы ринг.
Вася Шторм начал разминаться, делая это с таким видом и ожесточённость, будто собирался не драться, а убить меня здесь и сейчас. Он размахивал руками, ударяя по воздуху с лицом, перекошеным яростью.
Я же спокойно вращал плечами, разминал шею, разогревал кисти.
– Удачи, – пробормотал Антон. – Прости Саш, но она тебе явно понадобится…
– Не веришь в меня?
Антон только глаза закатил, но воздержался от комментария.
– Съешь банан, – передо мной выросла Настя, державная в руке этот самый банан. – Быстро заряд энергии получишь!
Я взял банан, откусил, благодарно кивнул девчонке. Банан был малость переспелый, но энергию он действительно давал мгновенно, пусть и на совсем короткий срок.
В этот момент как раз подошёл Саша Козлов. На нем уже была такая же майка, как у всех членов команды. Он переминался с ноги на ногу, явно нервничал, чувствуя себя не в своей тарелке.
– Так я понимаю… теперь я буду твоим секундантом? – спросил Саня.
– Ага, – с невозмутимым видом ответил я.
– А чё делать то? – спросил младший Козлов также растерянно. – Я-то в этой теме не в зуб ногой…
В руках Саша держал полотенце так, словно это был щит и бутылку с водой, словно меч, не понимая, куда и то, и другое девать. Неопытность бросалась в глаза. Да и откуда опыту взяться?
– Не мешать, – подмигнул я. – А там по ходу дела разберемся.
– Так, угол, боец, – к нам подошел один из организаторов. – Вы выходите первыми. Готовность минута!
Я показал пареньку большой палец, уведомляя, что услышал.
Вообще обычно первым ринг выходит андердог. А это значило, что Василия видели фаворитом в нашем бою. Обидно, досадно, но ладно.
Организатор подвел меня к линии, откуда предстояло выходить на ринг. Свет ударил в глаза так резко, что все остальное на миг превратилось в кипящее море теней и лиц. Камеры жужжали, прожекторы плавали по площадке.
Перед выходом накатило привычное волнение. Режиссер дал команду в громкоговоритель, что можно начинать.
Решаловы уже стояли в центре ринга с микрофонами в руках.
– Первым на ринг выходит боец, для которого честь – не пустой звук. Боец, который всегда и везде за правду. И правда должна быть с кулаками! Встречайте… Саша Ф-файтер!
Я вышел к рингу, вслед за мной устремился Саня Козлов, судя по всему, нервничавший когда больше, чем я. Я не стал делать из своего выхода представления, только поприветствовал будущего зрителя в камеру. И с ничего не выражающим выражением лица, направился к рингу. Плохо, кстати, что не получилось прочувствовать ринг «до» боя. Насколько хорошо натянут канвас – жесткий он или мягкий. Как канаты натянуты?
Такие детали были важны, но разберемся по ходу дела. В конце концов, мне не привыкать драться без подготовки и не зная ринг.
– Он обладает феноменальной природной силой, – начал представление Шторма Паша. – Он настоящий ураган, сметающий всё на своём пути!..
– Поприветствуйте, – подхватил Леша. – Вася Штор-р-р-рм!
Вася вышел, расправив плечи, под крики поддержки пацанов из своей команды. Для эффектности он взял толстый гвоздь и прямо на виду у всех согнул его голыми руками.
Металл хрустнул, легко поддавшись…
Шторм бросил согнутый гвоздь на пол и поднял руки, будто уже победил. Смотрелось и вправду эффектно, дуре в этом бойце с вредными привычками было хоть отбавляй. Другой вопрос, что я не гвоздь и так просто не дам себя сломать.
Вася перелез через канаты в ринг, победно вскинул руку и проходя мимо меня попытался рыпнуться. Хотел меня запугать, но я даже не повёл бровью. Пусть хорохориться сколько влезет, хотя я бы на его месте приберег силы и эмоции непосредственно для поединка.
Парни из команды Василия начали его непосредственно поддерживать, скандируя имя. Одновременно включились и мои пацаны, быстро поняв, что мне не хватает звуковой поддержки.
В ринг зашел рефери. Кстати, такой же колоритный, как и все участники шоу. С волосами, схваченными в хвост и большими бакенбардами.
– Бойцы на середину, – распорядился он.
Мы встретились в центре ринга по левую и правую руку рефери. Паша подошел сзади рефери и ловко сунул микрофон из-за его спины.
Вася пыхтел, дышал, как зверь, готовый рвануться. Я смотрел ровно и хладнокровно. Рефери внимательно посмотрел сначала на меня, затем и на моего соперника.
– Парни, работаем по правилам бокса. Но на голых кулаках. Прекращаем работу по команде «стоп». Если нет личной неприязни – пожмите руки.
Я протянул ладонь. Шторм уставился на неё, скривился, и демонстративно не пожал. Мне было всё равно. Я просто кивнул и вернулся в угол.
– Саш, удачи, – потрепал меня за плечо Козлов.
Я не ответил, с головой уже находился в поединке.
Через несколько секунд раздался сигнал гонга.
– Файт! – рявкнул рефери, ознаменовав начало боя.
Шторм вылетел вперёд с яростью, словно пытался снести меня одним наскоком. В каждом движении он напоминал Эрика Эша – Баттербина. Здоровый, тяжёлый, но удивительно быстрый для своей массы. Его кулаки свистели в воздухе, каждый удар был как замах кувалды.
Я держал дистанцию. Ничего лишнего – шаг в сторону, короткий нырок, снова смещение. Он бил в воздух, и от каждого промаха становился только злее. Я видел, как бешенство съедает его изнутри, но при этом он был весьма обученным боксёром и его удары не превращались в хаос.
Я двигался экономно, стараясь просчитывать каждый шаг. Несколько раз он зацепил по касательной, но ни одного чистого попадания не дошло, хотя в кулачке и удара по касательной бывает достаточно.
Мой расчет сводился к тому, что Вася быстро вымахается, учитывая его образ жизни, а уже потом я перейду в наступление.
Однако во второй половине первого раунда я понял, что расчёт не оправдывает себя. Впечатление складывалось такое, что Вася был… другим. Совсем не тем, что я видел раньше. Алкоголь словно вовсе ему не мешал. Он двигался резко. даже не собираясь задыхаться.
Ошибка могла мне стоить очень дорого. Я отдавался соперинку первый раунд практически вчистую. Следовало что-то менять… такими темпами я могу уступить Шторму по очкам. Да, я не дал ему по себе попасть, но именно Шторм работал первым номером и проявлял активность.
Гонг прозвучал неожиданно.
Первый раунд был закончен.
Я вернулся в угол. Сашка Козлов заметался рядом, как щенок, впервые попавший в охоту. Я вынул капу и сунул ему.
– Держи, – сказал я.
Он растерялся, но взял. Следом взял бутылку воды. Это всё должен был делать секундант, но Сашка только учился, и я учил его прямо здесь, в бою.
Я сделал глоток воды, выдохнул и снова поднял взгляд на ринг. Второй раунд обещал быть куда тяжелее, потому что мне следовало перехватывать инициативу. Первый раунд показал главное – Вася не выдохся, он был быстрее и собраннее, чем я полагал. Значит, если я хочу забрать победу – придётся рискнуть.
Минута, отведённое на перерыв пролетело будто за несколько секунд. Рефери дал понять, что перерыв заканчивается.
С табурета я поднимался с решением – давить, идти вперёд, работать по корпусу… Гонг ознаменовал начало второго раунда.
– Бойцы готовы? Время! Файт.
Шторм снова кинулся в атаку, опять попытавшись снести меня шквалом ударов и навязать драку. Но я не отступил. Встретил его, врезал короткой серией в корпус. Он охнул – совсем тихо, но я услышал. Значит, попал и плотно.
Отработав, резко разорвал дистанцию, скользнул спиной по канатам, заманивая Шторма за собой. Он приглашение принял, попытался запереть меня в углу. Сделал ровно то, что я и ждал.
Смещение.
И ещё одна серия полетела Васе в корпус.
– Уф… – я услышал, как воздух выходит из него, как из надувного шарика.
Я усилил давление. Бил по печени, по рёбрам, снова по печени. Вася дёрнулся, попытался поймать меня встречным, но промазал и всем весом навалился на канаты.
– По печени мочи! – закричал Саша из угла.
А я последовал совету: вместе с командой «стоп», отработал Васе по печени.
Я продолжал кормить Шторма ударами. Чувствовал, как он тяжелеет с каждой секундой, как дыхание его становится рваным. Его массивные руки начали опускаться ниже, прикрывая живот. Теперь он прочувствовал удары и боялся каждого следующего.
К концу раунда я уже знал, что новая тактика сработала. Шторм стал вязким, злость его начала мешать дыханию. Это было то, что нужно: накормить корпус ударами, а потом в третьем раунде развить преимущество.
– Ну ты, блин, богатырь! – радостно встретил меня в углу Козлов младший.
Я сел на табурет. На этот раз Саша не ждал команды – сразу подал воду и тут же вынул капу. Он быстро учился.
– Ну как ты себя чувствуешь? – спросил он, всматриваясь в меня. – Нормально, – коротко ответил я, жадно глотнув воды из бутылки.
Работа в ринге была непростой, и у меня тоже сбилось дыхание. За минуту я должен был его восстановить. Закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов… – Десять секунд, – известил рефери.
