Найденыш. Притяжение Силы

Глава вторая

Албазин, июнь 2009

– Как же здесь скучно! – капризно пробурчала девушка, перебирая в хрустальной вазе печенье. Остывающий чай и розетка с джемом так и остались нетронутыми. – Галя, ну почему меня сюда сослали? В чем я провинилась?

Галя – дородная женщина лет сорока с широким добродушным лицом и редкими веснушками на лбу и мочках ушей – скрестила мощные руки на груди и прислонилась к высокому шкафу-пеналу, на полочках которого стояла разнообразная кухонная мелочь. Не торопясь с ответом, она смахнула с боковины шкафа невидимые пылинки.

– Волю батюшки не оспоришь, Тамарочка, – наконец сказала она. – Думаешь, я сама была рада променять Петербург на Албазин? Но у меня контракт на десять лет. Заканчивается через четыре года. Как раз выйдешь замуж, и я стану свободной, – пошутила женщина.

– Замуж? – фыркнула Тамара. – Боюсь, в этой дыре я останусь старой девой. Шутку оценила, спасибо. Не могу только понять, почему папа пошел на такой шаг? Даже не объяснил свое решение. Может, это все из-за мамы?

– Твоя матушка здесь ни при чем, – решительно сказала Галина. – Насколько я знаю, решение отправить тебя в Албазин принадлежит не только Константину Михайловичу.

– Мне от этого не легче, – отрезала девушка, с раздражением сломав парочку печенюшек. – Что делать теперь? Подруги остались в Петербурге, а я с трудом схожусь с людьми. Новая гимназия – унылое скопище местечковых девиц из дворянской знати. Мало того, эта охрана постоянно за мной ходит, как привязанная. Иногда смешно становится. За ворота просто так не выйти. Сразу два бугая пристраиваются, и топают, и пыхтят!

– Привыкнешь, Тамарочка, и друзей себе найдешь, – грустно улыбнулась женщина. – Ты поела бы? До обеда еще долго, в такую рань встала.

– Хочу прогуляться, – решительно встала Тамара и тряхнула головой, отчего толстая коса с ярко-алым бантом на кончике метнулась из стороны в сторону, словно язык пламени. – И прикажи Тимофею, чтобы своих топтунов не посылал за мной. Пусть магический датчик навесят и следят из особняка. Люди здесь не идиоты, сразу поняли, что непростая особа поселилась.

– Хорошо, – скрывая улыбку, сказала Галина. – Переоденься, а я поговорю с господином капитаном.

Через двадцать минут девушка в легком светло-зеленом платьице и в босоножках в тон вышла за ворота двухэтажного особняка и осторожно покрутила головой. Охрана, постоянно находящаяся в маленькой беседке, обвитой дикой виноградной лозой, даже не шелохнулась, провожая Тамару взглядом, не сулящим ей, однако, легкой жизни. Валентин – волхв из ее окружения и соглядатай папочки – перед уходом провел несколько манипуляций: навесил «маячок» на ауру девушки, на шею накинул амулет-капельку и вдобавок ко всему облачил ее в паутину плетений. Мало ему трех силовых колец на руках и браслета, генерирующего защитное поле от огнестрельного и холодного оружия! Не девушка, а новогодняя елка. Фонит, наверное, на весь район.

Она откинула ненужные мысли, словно решившись, повесила на плечо маленькую дамскую сумочку и медленно зашагала по улице, с любопытством разглядывая нарядные, солидные крыши и вторые этажи особняков, нижняя часть которых была скрыта от постороннего взгляда плотными зарослями кустарников за высокими коваными заборами. Тротуары здесь чистые, ни единой соринки, ни окурка, ни листочка. Дворники свою работу выполняют добросовестно. Мусорные баки, все как один, выкрашены в веселый оранжевый цвет, промаркированы цифрами и задвинуты в специальные ниши в заборах. Чтобы прохожие даже не замечали раздражающих взгляд мелочей. Миленько, тихо, машины не рычат под окнами. Непонятно, почему так Тамару раздражал Албазин в первые дни приезда. Может, пасмурная погода, холодный ветер с Амура или совершенно другая обстановка, к которой привыкать и привыкать, так на нее повлияли? Папенька явно дал понять, что гостить ей здесь года три-четыре. Как раз до того момента, когда наступит пора поступать в университет. Странное решение родственников, которое до сих пор с недоумением воспринимается не только самой девушкой, но и всем окружением, приехавшим в Албазин. Вот почему Катьке повезло? Почему сестра осталась дома, а не поехала с ней? Теперь всех потенциальных женихов отобьет.

Тамара считала себя девушкой видной, на которую обращали внимание многие молодые люди Петербурга, и как только ей исполнилось четырнадцать лет, к отцу напрямую выходили представители знатных боярских родов для установления контактов по будущему его дочери. Но великий князь, как сейчас говорят, всех отшил, а потом сплавил родную доченьку в амурскую дыру.

Легонько вздохнув, Тамара решила пройтись по улице, которая была настолько длинной и извилистой, что терялась где-то в районе новостроек, чьи высокие кирпичные высотки заметны даже с другого конца города. Ходить переулками она еще опасалась. Не потому, что боялась, а следовала элементарным правилам безопасности, да и не хотелось заблудиться, чтобы потом позорно просить помощи у охраны. Местных обитателей она уже знала по информации, переданной ей гвардейцем-капитаном Императорского полка охраны Марченко, тем самым Тимофеем, на которого ссылалась Галина. Марченко вместе с десятком гвардейцев, натасканных на охрану важных лиц, приехал вместе с небольшим штатом работников в Албазин и теперь нес ответственность за жизнь и здоровье Тамары Суворовой.

Судя по регалиям обитателей красивых особняков, здесь проживали не только дворяне, но и купцы, которые каким-то образом затесались в стройные и сплоченные ряды аристократов. Впрочем, разные сословные ниши не мешали им жить в согласии и довольствии. Район-то, действительно, спокойный и благополучный.

За спиной раздался размеренный топот ног, словно кто-то догонял девушку. Не оглядываясь, Тамара, следуя инструкциям волхва, сжала правой рукой запястье левой, на котором плотно сидел браслет, активируя защитное поле. Боялась ли она? Ни в коем случае. Все внештатные ситуации разобраны на занятиях с Тимофеем, все магические алгоритмы разжеваны Валентином. Да и она сама одаренная, не просто барышня-аристократка с дешевыми задатками лекарки или иллюзионистки. Что-то и сама может.

Мимо нее, обдав завихрениями воздуха, проскочил молодой парень в беговых шортах и в спортивной майке, обтягивающей торс. Ничего так, сзади неплохо смотрится, рассеянно отметила Тамара. Вон как хорошо развиты трапециевидная и ромбовидная мышцы, словно бегун постоянно занимается на турнике и с железом. Высокий, худощавый, гибкий, как лесной кот. Встряхнув головой, Тамара фыркнула от таких мыслей, словно подтверждающих чьи-то слова, вложенные в ее память о желательности отношений с таким типом молодых людей. Глупости какие!

Парень внезапно остановился за несколько шагов от нее и повернулся. Загорелое лицо, слегка округлые скулы, белесые выгоревшие брови и серые глаза, которые внимательно и мгновенно оглядели девушку с ног до головы. Тамару как будто в сауну затолкали в одежде. Обдало жаром. Каков нахал! Она сразу его узнала. Это племянник господина Барышева, живет на противоположной стороне улицы через два дома вверх от их особняка. Капитан Марченко первым делом показал ей фотографии всех молодых людей, имевших счастье стать ее соседями. Да и было их не так много: всего-то трое, кажется. Девушек ее возраста оказалось чуть больше, но самое интересное, две из них являлись сестрами вот этого спортсмена.

– Это ты, кажется, недавно заселилась в усадьбе купца Кривошеева? – расплылся в улыбке парень, бесцеремонно начав беседу на «ты». По его глазам Тамара поняла, что он об этом прекрасно осведомлен. – Откуда приехала?

Он дождался, когда девушка приблизится к нему, и, медленно переступая ногами, пошел спиной по ходу движения.

– Из Петербурга, – не стала скрывать своей досады Тамара, неожиданно для себя втягиваясь в разговор. – О чем сожалею.

– Напрасно, – улыбнулся парень. – В Албазине много интересного. Надо только привыкнуть к местным реалиям.

– Вот еще, – Тамара тряхнула головой, и ее коса снова заметалась из стороны в сторону. – Может, для вас, провинциалов, так и есть, но мне трудно угодить. И вообще, начинать знакомство на «ты» неприлично.

Кажется, парень не обратил внимания на замечание, только все улыбался.

Она вспомнила, как его зовут. Григорий Старицкий, сирота, приехал с Приволжска, кажется. Кстати, вот тоже человек волею судьбы осел в этой дыре. Она упорно называла новое место жительства дырой, и никак иначе, еще раздосадованная неожиданным и не самым приятным изменением в своей жизни. Странно как. Что здесь странного, девушка не могла точно сформулировать. Парень отвлекал своим разговором.

– Могу помочь в знакомстве с городом, – предложил он, каким-то образом не спотыкаясь и не падая. Еще бы! Волхв не ниже пятого ранга, да еще с «круговым зрением» наверняка. Тамара попробовала прощупать ауру Старицкого, но наткнулась на слабое свечение ментального тела, словно он закрывался от любопытных взоров или вообще не имел Силы. Но капитан Марченко сразу выложил на него досье. Парень обучается в гимназии архимага Борисова, имеет пятый ранг, в криминальных делах не замечен, прилежен, активен, большой круг знакомых из различных слоев общества. Даже с иностранцами водится. И к чему такая скрытность? Чего-то боится или слишком скромный, чтобы применять свои способности ради личной корысти?

Ей-то какое дело, в конце концов? Тамара дернула плечом и ускорила шаг, заставив Старицкого энергичнее пятиться задом. И ведь не поворачивается, продолжает неторопливо перебирать ногами, с любопытством вглядываясь в ее лицо.

– Спасибо, в сопровождающем не нуждаюсь, – холодно ответила девушка, – и пропусти меня, пожалуйста. Тебе тренироваться нужно, а стадион в другой стороне.

– Уела! – засмеялся Григорий. – Как у тебя со временем вечером?

– Занята, – отрезала Тамара.

– О! Смотри! – воскликнул парень. – За тобой охрана топает. Они все время так за тобой привязанные ходят? Делают вид, что не с тобой. Смешно.

– С чего ты взял, что это моя охрана? – вспыхнула от досады Тамара. Все-таки не послушался капитан, послал людей следом! Ну что с ней случится с таким набором артефактов, завязанных на защиту? Самое страшное, что произойдет – отток энергии, но ее можно быстро восстановить.

– Да я каждый раз вижу, как за тобой целый хвост агентов таскается, – Григорий вдруг оказался рядом с девушкой и перешел на шаг, дыша свободно и легко. – В нашем районе это привлекает внимание. Вопрос: кто ты?

– Тебе не кажется, что задавать такие вопросы незнакомой девушке бестактно? Впрочем, о чем я говорю? Провинция…

– Тебе понравится, – уверенно произнес Григорий, глядя на нее сбоку, словно художник, изучающий предмет, который захотел нарисовать. Очень пристально. – С сестрами моими познакомишься, вернее – с одной сестрой, – оговорился он. – Ольга мигом твою хандру прогонит. Ладно. Побежал я, если не хочешь разговаривать.

И он мгновенно сорвался с места, оставив Тамару в недоумении и с невысказанными ядовитыми словами на языке. Обернувшись, она в ярости посмотрела на своих сопровождающих. Понятно, лейтенанты-гвардейцы Шубин и Еремко, самые назойливые и самые опытные. Уже три года, как поступили на службу рода, неизменно следят за ней. Ясно, что это просто работа, нудная, но ответственная. Любой инцидент с Тамарой мог запросто лишить их всех привилегий и воинских знаний. Пусть ходят. По крайней мере, эти ребята всегда окажутся рядом в случае опасности.

Прогулка по залитому июньским, еще не жарким летним солнцем городу немного развеяла скуку и недовольство Тамары, и, вернувшись домой, она первым делом нашла капитана Марченко. Правое крыло большого дома было отдано охране, а сам Тимофей поселился в комнате, по своим габаритам не уступающей покоям Тамары.

Она деликатно постучалась и, дождавшись ответа, открыла дверь. Капитан сидел за столом и что-то чиркал ручкой в блокноте. Поднял голову, увидел, кто пожаловал, и встал.

– Тамара Константиновна! Чем могу быть полезен?

– Мне нужно досье на Старицкого Григория, – вредным голосом произнесла Тамара, зная, что именно такую ее не выносят большинство из прислуги и охраны. Она специально доводила их до белого каления, находя в этом какое-то извращенное удовольствие. – Кто он такой вообще, чем занимается, какие интересы?

– Вам же предоставляли всю информацию по соседям. Но я охотно отвечу и без досье, – с готовностью произнес капитан, слегка склонив голову. Девушка могла поклясться, что на его губах заиграла улыбка. – Потомственный дворянин, рано остался без родителей, взят на попечение своим родственником Барышевым Кондратием Ивановичем. Ученик архимага Борисова. Волхв пятого ранга. Поднялся, кстати, с третьего за один год. Специализация обширная. Стихийник, умеет также работать с рунами. Господин Борисов подозревает, что Старицкий водит его за нос, потому что скрывает истинный потенциал очень умело. Намеренно не хочет поднимать свой ранг.

– А что именно вы, господин капитан, узнали об этом человеке? – Тамара холодно кивнула, когда Тимофей услужливо подставил стул, и села, одернув края платья.

– Лично? – задумался гвардеец, уперев взгляд в стену над ее головой. – За несколько дней, что мы здесь находимся, нелегко сразу понять человека. Но я навел справки, пообщался с людьми. Парень общительный, легко сходится с людьми из различных общественных прослоек. У него в друзьях и товарищах есть как аристократы, так и ребята из купеческого сословия, из рабочих семей. Даже с иностранцами успел подружиться на каком-то соревновании рейсеров. Они частенько сюда приезжают. Не исключено, что кто-то из них является агентом иностранной разведки, поэтому…

– Не интересно. Дальше.

– Старается избегать конфликтных ситуаций, но в случае угрозы своему здоровью, не задумываясь, применяет силу. Я имею в виду физическую силу, а не волшбу, – счел нужным уточнить капитан. – Хорошо дерется, владеет комплексным боем «ратибор», славяно-горицкой системой самозащиты и нападения. Не знаю, кто ставил ему систему, но для молодого человека это очень и очень солидная рекомендация.

– В общем, подраться не дурак, – с какой-то мстительной радостью произнесла Тамара.

– Как раз не дурак, чтобы оголтело лезть на чужие кулаки, – не понимая такой реакции, возразил Тимофей, шевеля бровями. – Он сумел себя поставить среди местной шпаны, да и более взрослые парни говорят о нем уважительно.

– Он состоятелен?

– Тамара Константиновна, ну какое состояние у сироты? Да, есть небольшие накопления, но они роли не играют. Все расходы на себя взял его дядя. Хотя он и сам едва содержит такой особняк. Непонятно, как умудряется выворачиваться из финансовых тисков.

– Н-да, интересно, – Тамара встала. – Вчера я попросила выяснить, кто такие Селезневы, живущие по нашей линии через три дома, вы что сказали? Нужно не меньше трех-четырех дней. А по Старицкому тут же все вывалили, как будто заранее собирали досье. Как понимать?

– Конечно, здесь не все так просто, – не дрогнул под взглядом девушки гвардеец. – До вашего приезда уже шла работа. Тем более он один из первых попал в сферу интересов охраны. Старицкий – волхв, и очень перспективный волхв, осмелюсь пояснить. В районе таких молодых и сильных волхвов практически нет. Недаром господин Борисов его пестует, готовит на шестой ранг к окончанию гимназии. Приедет выездная Коллегия иерархов.

– То есть он потенциально опасен?

– Так точно. Опасен, как и любой чародей, обладающий Силой.

– И все-таки, и все-таки… – покачала головой Тамара. – Хорошо, занимайтесь своим делом. Кстати, не мешало бы поучить ваших топтунов прятаться получше. Старицкий их за километр учуял.

– Так я и говорю – борзый, – пробурчал тихо Тимофей, чтобы хозяйка не услышала. – Да, я проведу инструктаж. Всего хорошего, Тамара Константиновна.

Он проводил девушку до двери и, только оставшись один, расстегнул верхнюю пуговицу форменной рубашки. Однако! Девица повадками вся в своего отца, великого князя Константина, такая же цепкая к мелочам и характером надменная. И не скажешь, что к окружающим относится плохо, но какая-то волна плохой энергетики от нее исходит, заставляет осторожно выбирать стратегию поведения. Как она за Старицкого его решила высечь! А ведь права! Досье на молодого человека уже было готово за полгода до приезда великокняжеской дочери в Албазин, проверено на десять рядов, все его окружение взято на контроль, дом Барышева просматривается видеокамерами и прослушивается системами аудиоконтроля. Вернее, просматривался и прослушивался, пока вся электроника благополучно не накрылась через два дня после подключения. Валентин долго и страшно ругался, что с ним не проконсультировались и засветились как идиоты. Парень просто «убил» всю систему каким-то плетением и теперь прекрасно знал, что за ним плотно приглядывают. Волхв попробовал свои наработки, развесив своих «шпионов» в саду, вокруг дома и в самом доме Кондратия Ивановича. Просуществовали они на день дольше, чем обычная электроника. С ними случилось странное: аудиосигналы и данные с аур, живущих в особняке людей, поступали исправно, но с ужасными искажениями и провалами, причем вся информация, поступающая к Валентину, никак не совмещалась с поведением обитателей особняка. Или его сознательно вводили в заблуждение, или что-то неладное с самими «жучками» происходило, с их настройками. До сих пор, бедолага, разбирается с проблемами.

Не нравилось капитану Марченко то, что задумал великий князь. Только все свои мысли и желания нужно затолкать куда подальше и не вспоминать о них до тех пор, пока не закончится эта командировка. Он не сильно-то и сожалел, что уехал из Петербурга, где приходилось прозябать на должности коменданта охраны во дворце князя. Хороший оклад, продвижение по службе, пусть и медленное, балы, красавицы-фрейлины – все искусы светской жизни он уже испробовал и откровенно заскучал. Конечно, не так себе представлял Тимофей особое задание, данное князем Константином, не Албазин же! Приграничная зона, город, полный военных, комендатура, патрули! Но вместе с тем на очаровательную тишину города это никак не влияло. Здесь дышалось легко, честно себе признался Марченко, и задание интересное. С самого первого дня между молодым волхвом и его службой безопасности началось какое-то странное и яростное состязание, кто кого перехитрит. Парню хорошо, он видит только развлечение и приключение, а каково ему, капитану-гвардейцу? На самый главный вопрос Тимофей не находил ответа. Что такого в Григории Старицком? Чем он так привлек внимание сильных мира сего? Отчего такая увлеченная возня вокруг его персоны? Вон, даже специально купеческий особняк выкупили, деликатно уговорив при этом последнего хозяина, вдобавок ко всем увещеваниям сунули солидный кейс, плотно набитый деньгами. Кривошеев не дурак, вовремя сообразил, что просто так за не самый солидный в районе особняк переплачивать не будут. Взял деньги, адвокаты оформили куплю-продажу, и только тогда дом перешел в пользование Тамары Константиновны Суворовой.

Марченко слегка лукавил самому себе. Он знал достаточно много о человеке, за которым нужно приглядывать. И задача была поставлена перед капитаном четкая и ясная. Единственное, о чем попросил его великий князь – как можно убедительнее сыграть роль перед Тамарой, которая должна быть в последних рядах знающих настоящую историю молодого волхва.

Посредником операции являлся некий Ломакин – местный волхв, входящий в клан Китсеров, которых Марченко неплохо знал. Немец – патриарх клана – частенько крутился в доме великого князя. Самого волхва капитан никогда не видел в лицо и не должен был встречаться с ним до определенного момента.

Ладно бы это, но ведь вся комбинация влияет на будущее княжны Тамары! И какое оно будет, если она не может сказать за себя ни слова! Роль марионетки, не более!

– Пить нельзя, – решил про себя Марченко, – значит, пойду посты проверять, а заодно и накачку топтунам дам. Опять прокололись, черти!

Глава третья

Григорий закончил свою пробежку на небольшом стадионе, сделав пару дополнительных кругов, после чего позанимался на спортивных снарядах. Медленно прохаживаясь по мягкому покрытию беговой дорожки, чтобы восстановить дыхание и утихомирить пульс, он глупо улыбался, вспоминая встречу с красивой незнакомкой. Не совсем так. Ему уже приходилось лицезреть девушку во время ее прогулок с парочкой наглых и самоуверенных сопровождающих, не отходивших от нее ни на шаг. Причем каждый раз пары менялись, из чего Григорий сделал вывод: барышня – какая-то влиятельная особа, раз позволяет себе такие расходы на телохранителей. Одно лишь выбивалось из логики событий: а зачем важной персоне поселяться в не самом охраняемом и богатом районе? Есть куда лучшие места для высоких господ-аристократов. Например, Холодный Ручей или Седьмое Небо – фешенебельный новый жилой комплекс, протянувшийся вдоль Амура в трех километрах от города. Там вообще одни аристо селятся, да еще важные военные и полицейские. Родами и кланами. Елисеев, кстати, там и проживает, вместе со своими дружками Димкой и Ромкой.

Как бы там ни было, для Гришки наступила самая счастливая пора. Он просто влюбился, нисколько не сожалея о том, что объекту его влюбленности вообще начихать на Григория. Ведь важен сам факт появления Тамары Суворовой (имя он узнал благодаря своим верным «ушкам», развешанным в чужом подворье) в его жизни. Для человека, которому недавно исполнилось шестнадцать лет, платонические отношения еще остаются в приоритете, по сравнению с тактильными ощущениями и бешеным током крови от первого настоящего поцелуя. Хотя кто-то мог и поспорить, например, тот же Колька Елисеев, утверждавший, что первый раз поцеловал в двенадцать лет, потому как хотел ощутить новизну отношений. Врет, наверное, гад, шевельнулась ленивая мысль. Опыта набрался, скорее всего, совсем недавно, но не хочет признаться в этом. Но в чем-то он прав. Пообщавшись с Тамарой, Григорий ощутил, как робкие ростки страсти начали проклевываться из плотной почвы целомудренности.

Мысли, как ведется, сбились с одной тропки и перескочили на другую. Колька Елисеев – вот удивительная метаморфоза! – за последний год обучения очень тесно сошелся с Григорием. Может, повлияло бурное совместное участие в гонках, а может, через него легче было сойтись с Настей. С девушкой, кстати, у него не получилось. Настя прекрасно разобралась, что Колька, хотя и мнил себя правильным парнем, но кроме напыщенности и надутости ничего не мог ей предоставить. Разочарование вылилось в двухдневный рев с озером слез, но потом она успокоилась. Ольга разумно сказала, что рано или поздно Елисееву самому наскучило бы общество старшей сестры. Такой он человек, с несносным характером и снобизмом. Сейчас уехал в Благовещенск, поступает в военное училище. Хоть из него и не получился боевой волхв, но архимаг Борисов посоветовал ему начать военную карьеру в качестве штабного чародея. Направлений было достаточно, чтобы выбрать себе по душе: магическая защита электронной аппаратуры, средств спецсвязи, руническая защита секретных документов и прочая полезная мелочь, влияющая на дееспособность армии. Это не в поле с оружием бегать или месяцами с полигонов не вылезать. Непыльная, вполне себе спокойная работа. Выслуга, пенсия, регалии. В общем, не пропадет.

Григорий решил повисеть на турниках, дать нагрузку на спинные мышцы и бицепсы. Но сначала, словно ленясь, перевернулся на перекладине вниз головой, покачался туда-сюда и с переворотом спрыгнул. В теле чувствовалась небывалая легкость, энергия кипела, как пар под крышкой. Уже не напрягаясь, он стравил избыток мощи через «клапан» ауры в Навь и улыбнулся, вспомнив, каким еще желторотым птенцом был два года назад.

С каким трудом он уговорил Елисеева не занимать первое место в «Мэджик боксе»! Старший кадет уже всерьез нацелился на победу и рыл копытом землю накануне соревнований.

– Во-первых, меня будет пасти Костя Краусе, – напомнил Григорий тогда. – Он не поверил в случайность твоей победы. Во-вторых, может что-то пойти не так, и зрители вместе с участниками могут пострадать. Я очень рискую, не обкатав свою технологию. Что получилось с первого раза, может плохо кончиться в следующий раз.

– Ну, Старицкий! Умеешь ты обламывать! – в сердцах бросил Колька, закуривая сигарету. Они сидели на берегу Амура и обговаривали последние штрихи к гонке. – Что ты за человек! Там же будет столько волхвов, что никто и не заметит твоих штучек.

– Я не говорю, что опасаюсь за свою невидимость. Речь идет о безопасности людей, – уперся Гришка. – Давай сделаем так: я гарантирую тебе призовое место. Допустим, третье. Тебя заметят организаторы, заключат с тобой небольшой контракт. Я выяснил, что все ваши покатушки – не стихийное сборище идиотов ломать себе головы.

Колька при этих словах радостно осклабился. Он был другого мнения и жил ради скорости. Такой уж человек. Не исправишь.

– Я не думал, что за гонками стоят заинтересованные люди, – признался аристо.

– Как раз и стоят, – возразил Григорий. – Несколько рекламных компаний умело продвигают своих людей. Например, Вяземский на своей «Берлинетте» получает контракт от итальянской фирмы по производству аксессуаров к этой тачке. Она ведь давно вышла из производства, и все сопутствующие детали теперь покупают только через них.

– Вот жук! – восхитился Колька, старательно пуская дым кольцами. – Я подозревал, что Вяземские с Европой связаны. Какие-то делишки обтяпывают. И тачку свою достал по дипломатическим каналам.

– Естественно, – пожал плечами Гришка. – Его родной дядя работает консулом в Риме. В общем, кому надо, тот заинтересуется. И победа Алекса в гонках не обсуждается. Победи сейчас ты – начнутся разборки, волхвы всех конкурентов ощупают твою «Фортуну» от колес до откидной крыши.

– Так ничего же не найдут, кроме обычных защитных рун! – воскликнул Колька.

– Не найдут, но будут продолжать искать. Даже сверят секундомеры в машинах и в руках арбитров. Костя уже не раз намекал мне, что разрабатывает теорию перемещения портов в межвременных потоках. А знаешь, что это означает?

– Заумь какая-то, – фыркнул Колька. – Я знаю, что телепортаторы тоже могут использовать время для перемещений. Опять же, это только слухи, а вот реальный результат дал именно ты.

– Здесь немного другое, – пояснил Гришка. – Я останавливал время, а Костя намекнул мне, что в курсе моих проделок. Он каким-то образом понял, почему ты пришел первым в тренировочном заезде. Как ему удалось это вычислить?

– Да забей ты, – махнул рукой Колька. – Никто не сможет твой секрет раскрыть еще лет десять. Ты же у нас уникальный, Старицкий! Значит, ты предлагаешь мне продуть гонку?

– Третье место я тебе гарантирую, – твердо сказал Гришка. – Тебе надо наработать стабильность в соревнованиях и, когда к твоим призовым местам привыкнут, начнешь выигрывать.

– Хм, – качнул головой старший кадет. – Это же все детская игра, баловство. Пусть даже и спонсоры крутятся там – несерьезно. Да и где буду я через год? Может, стянем журавля с неба?

– Тогда я подставлюсь, – уперся подросток. – Нельзя мне светиться. Хотя и так уже влип. Если бы знал, что там будет Краусе… Старик просил снизить риски. Хочет преподнести Коллегии иерархов сюрприз. Если о моих художествах разнесутся слухи, господин Борисов похоронит меня.

Да, удалось ему отговорить Елисеева от триумфа в тех сумасшедших соревнованиях. Сорок участников на всевозможных спорткарах, куча зрителей, беснующихся при свете переносных прожекторов, доставленных с помощью грузовиков, рев двигателей, вспышки магических плетений, умирающих от переизбытка энергии – все это уместилось в две ночи. Гришка, заранее заняв позицию на Кудрявой сопке с парой термосов с чаем, бутербродами и галетами, вооружившись тяжелым армейским биноклем, отслеживал перипетии гонок. Приходилось быть в постоянном напряжении, потому что он не знал, в какой по счету паре стартует Елисеев. К чести самого Кольки, помощь волхва понадобилась лишь дважды перед финальными заездами. В полуфинале жребий в качестве соперника выбрал американца Джека Бэккета, известного артефактора, специализировавшегося на изготовлении амулетов-шпионов. Хорошо они расходились в богемной среде и у аристократов-англосаксов. Кстати, Джек сам обвесил свой кар всевозможными артефактами. Видимо, они были сильными, раз американец постоянно приходил первым. Мысленно попросив прощения у Кольки, молодой волхв не стал помогать ему в заезде и только лишь наблюдал в бинокль. Но даже здесь парень изловчился прийти к финишу на хвосте Бэккета. Что ни говори, потенциал у Елисеева был.

А вот за третье место судьба свела его с бароном Жаворонковым, еще одним стукнутым на голову гонщиком, тоже предпочитавшим всем остальным карам «Фортуну». Но Гришка уже отработал схему капсулирования и за несколько метров до светящейся флуоресцентной черты упаковал барона в кокон, дав возможность товарищу праздновать победу.

Вяземский тогда победил, как и предполагал Гришка. Вторым пришел Логинов. Видно, что-то в этой паре было, некая связующая цепочка, держащая этих людей вместе. Но то, что ведущим техническим волхвом у Вяземского был Костя Китсер, напрягало.

Константин после тех памятных событий пытался сблизиться с Гришкой. Приезжал пару раз в гимназию, разговаривал со Стариком, что-то выпытывал, но покидал стены заведения с недовольным лицом. Борисов не собирался распространяться об успехах своих лучших учеников, в когорту которых входил и Старицкий. Старик сразу понял, что Китсер охотится за методиками перемещений предметов во времени и пространстве. Не желая ссориться с отпрыском влиятельных лиц, он кинул небольшую кость в виде мелких наработок своих кадетов. Вроде бы уважение проявил, но и в то же время твердость своих принципов отстаивал.

Посмотрев на часы, Григорий засобирался домой. Сегодня Настя и Оля уезжают домой на каникулы. Старшая сестра, вероятно, уже не приедет, так как родители решили отправить ее в Хабаровск поступать в институт. В Албазине была только Медицинская академия, но Настя прохладно отнеслась к идее продолжить учебу здесь. Она неплохо рисовала, а в Хабаровске недавно открылась какая-то модная художественная школа. Гришка ее не осуждал и не пытался направить на путь истинный. Для девушки важно найти хорошую партию, удачно выйти замуж. Даже в бушующий век эмансипации мужчина всегда останется добытчиком. Жаль, конечно, что эта шебутная барышня с кошачьими глазами не вернется. Но остается Ольга. С ней тоже бывает интересно. Иногда… Если не засядет за свои книжки. Ничего, теперь у Григория есть соседка, которая выстрелила ему в сердце своим появлением, отодвинув на задний план тайные воздыхания по Насте.