Но куда б ни вела Ариаднова нить,
Лишь во всём полагаясь на промысел Божий,
Свой отеческий дом нам дано сохранить
От вранья и распада, от вражеской лавы,
Низвергающей всё до основы основ.
Оберег у страны наш народ православный,
А иначе б мы все не сносили голов.
Рано хоронить Россию
Рано хоронить Россию,
В её подвигах лихих
Для неё Христос Мессия,
И не нужно ей других.
Сколько бы ни лили грязи
Иноверцы на Христа,
Русь в той жиже не увязнет,
Ведь душой она чиста.
У кого на слово совесть
В словаре стоит пробел,
Могут жить не беспокоясь
За того, кто недоел.
Обожратый песнь не сложит
Про замёрзшего в степи
Ямщика, слепую лошадь
И собаку на цепи,
Про щенков её в рогоже
Не утопленных пока…
Свиньям лупа не поможет
Видеть дальше пяточка.
Кто кулак и деньги чует
За версту понять в облом,
Как вину взять можно чью-то
На себя не за бабло.
Просвещают люд дремучий,
Как страну поднять с колен …
Да она стоит могуча
Сотни лет без перемен.
Им назло народ в России
Жив, пусть даже без креста.
Никакой иной мессия
Не заменит ей Христа.
Где живёт душа моя
В лес дремучий без опаски
Заходить не стоит здесь,
Злые лешие из сказки
Затаили к людям месть.
Чавканьем из нор барсучьих
Нагоняют страх и жуть,
Ждут, когда наступит случай,
Чтоб ребёнка умыкнуть.
Принося дурные вести,
Лёд на оттепель гудит.
Чудо-Юдо не в Лох-Нессе,
В здешнем озере шалит,
Бедокурит всяко-разно -
Всплыв однажды из пучин,
Утащило вглубь на праздник
Трёх в подпитии мужчин.
Сом тут жил, ревел медведем,
Утверждают старики.
Что порою тянут бреднем,
То совсем не топляки.
Так рождаются поверья
Про ужасные края,
Про невзрачную деревню,
Где живёт душа моя.
Я к тебе вернусь, родная Русь!
"Если крикнет рать святая: «Кинь ты Русь, живи в раю!»
Я скажу: «Не надо рая, дайте родину мою».
"Я буду воспевать всем существом в поэте
Шестую часть земли с названьем кратким «Русь».
С.Есенин
В рай не попаду я, это точно,
Даже если скажут – выбирай,
Потому как держит меня прочно
За грудки мой несравненный край.
Многолетним хреном врос в землицу
Я корнями, за неё держусь.
Но и мне придётся разлучиться
С тем, что называют кратко Русь.
Забронирован билет на скорый
В край, куда не ходят поезда.
Сколько нужно времени на сборы,
Чтоб на Страшный суд не опоздать?
Даже в кресло вросшего по чресла
Вышибут прислужники пинком,
И доставят ВИПа на экспрессе
В Тартар без задержек прямиком.
Ну, а если, что нам всем знакомо,
Совершат со мною беспредел,
Возвратит меня Творец до дома,
Чтоб доделал то, что не успел.
Дорогая милая землица,
Без тебя в пути не задержусь.
А настанет срок с тобой проститься,
Я к тебе вернусь, родная Русь!
Аналогии с природой и её обитателями
Собака из лужи лакает небо
Жук-скарабей шарик свой навозный
Вечно толкает перед собой,
Задом вперёд в неудобной позе
Не заморачиваясь судьбой.
Птицы для гнёзд подбирают стебли,
В помощь при этом им божий свет.
Кроме как мошек ловить на небе
Им для иного и дела нет.
Вовсе не ищут они ответа,
Что их сподобило на полёт.
Может быть времени нет на это
Иль разумение не даёт.
Камень Сизифу толкать потребность
Без объяснений Господь найдёт.
Собака из лужи лакает небо,
Не понимая, что вечность пьёт.
Так человек, как бы жизнь ни прожил
И отличился в каких трудах,
Тем, что всего лишь созданье Божье,
Увековечился навсегда.
Природа средне-русская моя
Природа средне-русская на ты
Не с буйством чувств, с палящим зноем страсти,
В ней сдержанность и тонкие контрасты,
Оттенки настоящей красоты.
Достоинство лесов, полей разбег,
В них скромность и размах одновременно -
Таким, а не другим себе на смену
Задуман кем-то сверху человек.
Мой пантеизм Создателю сродни.
Я растворён в природе, в кисло-сладких
Её плодах, в цветах, в её осадках,
В которых пребываю не один.
Природа средне-русская… Я с ней
Сроднился всей своей телесной сутью,
И в камне при дороге на распутье
Средоточенье мудрости моей.
Несёт река плавник свой не спеша
И все издержки жизни нашей бренной,
Но чистая она в глазах Вселенной,
И в ней растворена моя душа…
Природа средне-русская моя,
Твои поля, леса, ручьи и реки -
Все, что хочу я видеть в человеке,
В венце творенья, в смысле бытия -
Природа средне-русская моя.
Право сильного на жизнь
Волки, собирайтесь в стаю,
Кровную забыв вражду.
Индивиды – вымирают,
Коллективы – подождут!
Завернуться б в полушубки,
Прикорнуть бы до весны,
Но голодные желудки
Не дадут увидеть сны.
Мелочь прятаться умеет,
Наст промёрзший не пробить,
А того, кто покрупнее,
В одиночку не свалить.
Собирайтесь в стаю, волки,
В стае вы стократ сильны,
Рано зубы класть на полки,
Головы на казаны.
Кабана возьмём легко мы…
Не вернувшихся назад,
С бивнем секача знакомых
Свой же в ночь сожрёт собрат.
Зов любви в грудь постучится —
Ты инстинкту не перечь,
Проводи свою волчицу
В яму волчую залечь.
А с сородичем случится
Мёртвой хваткою в грязи
За брюхатую сцепиться —
Горло, волк, перегрызи!
За порезанное стадо,
За разбитые клыки,
След подков – одна награда:
Беззащитные щенки.
Собирайтесь, волки, в стаю!
Пёс, с лобастым не вяжись.
Через смерть волк утверждает
Право сильного на жизнь!
Веди нас, вожак, за собою!
Сильнейшего место всегда впереди,
Он право имеет любое.
Во имя удачи себя не щади —
Веди нас, вожак, за собою!
И мы, в одиночку поджавшие хвост,
Но злые и хитрые звери,
Навстречу врагу ощетинимся в рост,
На нас положись в полной мере.
Уж мы не упустим, вонзая клыки,
До срока не выйдем из боя.
Голодные нас ожидают щенки.
Веди нас, вожак, за собою!
За радость извечных кровавых утех,
Бычка пожирнее пластая,
Прелюбодеяния сладостный грех
Тебе извинит твоя стая.
Но если случится – споткнулся, упал —
Рассчитывать зря на участье.
По тем же законам, как ты поступал,
Тебя разорвём в одночасье.
И новый, с огнём плотоядным в груди,
В добро обращающий злое,
Пред прочими место займёт впереди.
Веди нас, вожак, за собою!
Мир – пустыня, когда не любят
Мир – пустыня, когда не любят
Ни тебя, ни меня, ни прочих —
Обезличен и обезлюден,
Только тени, как сельди в бочке.
Гонит их косяком на нерест.
Оказавшийся вне потока,
Озираясь, дрожит, ощерясь
Мокрой кошкой из водостока.
На просветы темнее бездны
Силуэты снуют за ширмой,
Даже те, кто сама любезность,
Как пришельцы с другого мира…
То ли дело ходить по крышам
В звёздных блёстках и хвост трубою,
Не хулу извергать, а вирши,
Наполняя астрал любовью,
От которой твоя и прочих
Будет мокрая шерсть лосниться…
Что мешает поверить очень,
Что такое с тобой случится?
Хозяин для собаки тот же Бог
Хозяин для собаки – тот же Бог,
Мир сотворивший за одно мгновенье,
И нет того, чего бы он не смог,
По куцему собаки разуменью.
Команду прогремевшую – апорт,
Не довелось ослушаться ни разу,
И продолжать собачий славный род
Предписано по высшему указу.
В его руках от времени замок.
Собачье солнце всходит в коридоре —
Снимается потёртый поводок
И пса ведут гулять в тюремный дворик.
Свободой пахнет старая трава,
Сопревшая под брошенной телегой,
Где ранее такая же братва
Отметилась мечтою о побеге.
Почёсывая сладострастно бок,
Пёс молится, отведав чахохбили,
Но не о том, чтобы скостили срок,
А чтоб собачий век его продлили.
Иду домой, растроганный до слёз —
По божеству моя собака воет.
Какие ещё истины мой пёс
Хозяину-безбожнику откроет?
Да кто же нас отпустит с поводка
Желудок греет тёпленькая каша,
Что ниспослал на ужин нам Господь…
На лапах дремлет сытая мордаша,
Душа живая и собачья плоть.
Под черепушкой будничные бредни,
Что так разнообразят нашу жизнь —
Как пса-приблуду драли мы намедни,
Как нам самим досталось анадысь.
Как отвратительно мяукают, воняют
Лощёные холёные коты.
Не зря их племя сучее гоняет
И за хвосты сдирает с высоты.
Два-три приплода, а как много значат
Для тех, чья жизнь собачья коротка…
Плодиться мы смогли бы и почаще,
Да кто же нас отпустит с поводка.
Так оценить не может преимуществ
Тот, чей беспечен быстротечный век:
– Не видеть, как пустеет бор дремучий,
Как вместе с ним лысеет человек.
– Что и господь, хозяин твой, не вечен,
Жить обречён в эпоху перемен,
И зелье пьёт вонючее под вечер,
Чтоб убежать от завтрашних проблем.
Умеет мой хозяин жить
Умеет мой хозяин жить.
А как он жрёт, а как он жрёт…
Его хоть впору выносить
Хвостом вперёд, хвостом вперёд.
Не пальцем деланный, небось,
Где скрасть – пронырливый хорёк.
Вот уж кому чужая кость
Не поперёк, не поперёк.
Хозяин мой не изувер,
Но лапу в пасть к нему не ложь!
Хоть вовсе он не бультерьер,
Но как похож, но как похож.
Всяк выбирает по себе.
Я выбрал и вовсю горжусь,
И чем короче моя цепь,
Тем ближе я к ботинку жмусь.
Грех на хозяина роптать,
Пойду-ка лучше я поем,
А то ведь можно схлопотать,
Как надоем, как надоем.
Сам – из потомственных дворняг,
Привычно мне вилять хвостом
И выходить из передряг…
Он тоже связан со двором.
Особняком его сарай,
Прислуга там – ворюги сплошь…
Вот где, скажу, собачий рай,
Но, правда, я туда не вхож.
Кто жрёт похлёбку, а кто суп –
Расскажет брёх из-за дверей.
Какому псу что поднесут –
Ему, хозяину, видней.
Не в коммуналке – во дворце,
Не на пустой желудок спит.
На морде, то есть на лице,
С блаженной миною храпит.
Ему бы мину под кровать,
Чеку – к резинке от трусов,
Не всё ж другим кровь проливать…
Но это так я, с чужих слов.
А рассудить, отбросив спесь,
О чём мне думалось не раз,
Всё-то у них, казалось, есть,
А жизнь собачья, как у нас.
Плевать хотел я на харчи,
На Педи-гри и на лапшу.
Всё, что в душе моей кричит,
Я отбрешу, я отбрешу.
2010
А я что, рыжий что ли?
Пускай я сегодня простой муравей,
В усердии есть на кого мне равняться.
Доверят мне завтра выращивать тлей
И честь охранять муравьиные яйца.
Мы все представляем подвид или класс,
Его интересам служа беззаветно,
Но есть среди буро-коричневых масс
Мутанты особого красного цвета.
В стремлении к счастью не видя краёв,
Им части шестой у земли было мало
Всех жёлтых и прочих цветов муравьёв
Силком привести к одному идеалу.
С ним членистоногие, встав в полный рост,
Откажутся полностью от прокламаций…
Останется лишь не сакральный вопрос -
При равенстве с братством какое богатство?
Но рыжие есть, что всех прочих вели
Под знаменем – "Шире держите карманы!"
Им рынок звездою маячил вдали,
Землёй буржуинами обетованной.
Так на обещанья повёлся народ,
Как в Трое он верил Приаму с Гекубой.
Страну-муравейник пустили в расход,
По ваучеру выдав каждому в зубы…
Корабль дураков отправлялся потом
Куда направляли его англосаксы.
Осталась немалая часть за бортом
Из тех, кто в обещанный рай не вписался.
Как с РАО "ЕЭС" приключился прокол
Волшебною лампой не стать Аладдина,
Так всем, оказавшимся гол как сокол,
До лампочке было в системе единой.
"Роснано" оставивши в бозе почить,
Хозяевам прежним готов "Рад стараться!",
Вернулся в Израиль Чубайс плебс учить
Не в рынок уже, а в войну как вписаться…
Так много ль нам нужно, простым муравьям,
Которых так просто вконец обездолить -
Чтоб мы, не стремясь ни к кому в кумовья,
Могли бы сказать, а я что, рыжий что ли?
Поп-культура и любовь к природе
Человек шёл в лес бить зайцев,
А потом ружьё отбросил,
Сел и начал вдруг смеяться…
Зайцы окосели просто,
Обалдели просто зайцы,
И спросили всей гурьбою:
– Нам самим не догадаться.
Дескать, дядя, что с тобою?
Что вдруг за метаморфоза,
Ты не переохладился?
– Что вы, зайцы, от мороза
Я как заново родился.
Потерял к убийству тягу,
Овощами стал питаться.
Я вчера прослушал шлягер
Группы «Дед Мазай и зайцы».
Изучил их партитуру —
Да, высокое искусство…
Вот что значит поп-культура
И к родному краю чувство!
Впредь с природой единенье
Нарушать мне неохота,
Где в гармонии Творенья
Зайцы – это те же ноты.
Яблоневое бытиё
В маленьком семечке спряталось яблони деревце… (Семечко яблони – Татьяна Васса)
В маленьком семечке спряталось яблони деревце,
В лоне земли ему быть эмбрионом и девицей
Красною стать, украшением сада, усадьбы
И осыпать всю деревню цветами на свадьбы.
Завязь растить ей природой даны полномочия,
Мыть под дождём и спасать молодь от червоточины
Той, что наносит ветрами откуда незнамо,
Это уже не сквозняк, а семейная драма.
Яблоки сплошь краснощёкие мать в люди вывести
Думает, чтоб на прилавках к ним ценники вывесить…
Знать бы ей, что привлекательность – путь в группу риска,
Семечко малое лишь сохранится в огрызке.
Яблоню срубят, когда разорится имение,
Но жизни цикл не прервать топором в исступлении.
Вцепится в землю и пустит глубокие корни,
Непривитыми дичками кого-то накормит
Простоволосая яблоня, впредь за околицей
Ей пребывать – где расти, выбирать не приходится.
А для чего прорастать ей ветвями сквозь время?
– Чтобы оставить потом только малое семя…
Любовь и голод
Неприхотливая еда,
Подвалы и квартиры…
Любовь и голод, господа,
Господствуют над миром.
Упрямо двигаясь вперёд
Под этим коромыслом,
Свой славный продолжают род
Суть человеко-крысы.
Мышиный Царь в рожок зовёт
Перекроить пространство
И популяцию ведёт
К идее постоянства.
Хотим того иль не хотим,
Темны иль белобрысы,
Послушно мы спешим за ним,
Как уличные крысы.
Протоптанная колея.
От посягательств в давке
Едва ли защитят себя
Подогнутые лапки.
Книг перечитанных тома
Рассеяли сомненья —
Сильнее горя от ума
Недуг пищеваренья.
Но кроме поисков поесть
И сытого томленья
У редких особей, но есть
Иные устремленья.
В расцвете сил, в глухой ночи
Удачливый, неробкий,
Блажен тот крыс, кто соскочил
В отдельную коробку,
Где ждёт примерная жена
Его без задних мыслей,
Ещё не сделалась она
Законченною крысой.
На мир взирают из углов
Крысиные головки.
Пока не звякнул крысолов
Своею крысоловкой,
Тепло идёт от батарей,
Пылится старый велик,
И строят рай в своей норе
Суть крысо-человеки.
Неприхотливая еда,
Подвалы и квартиры…
Любовь и голод, господа,
Господствуют над миром.
Океан подсознания
Из глубин океана, безмолвия полны,
Набегают на берег отчаянья волны,
Разбиваясь о мол отчужденья бетонный,
Распадаясь на брызги обиды солёной…
Возвращаются воды обратно с отливом,
Клёкот чаек с собой увлекают тоскливый,
Гвалт встревоженных птиц и все прочие звуки,
Что несут глубине несказанные муки.
В тишине пребывать под огромным давленьем
Суждено им до срока, пока в исступленье
Не прорвутся наружу тайфуны, цунами
Над собой все проклятья поднимут как знамя,
Наводненья и смерчи на землю обрушат.
И придёт падший ангел по чёрные души,
Что пытались разбить возмущения волны
Волнорезом бездушья железобетонным.
Только все их усилья никчемны заранье —
Глубина человеческого подсознанья
Тоже ведь океан, но особого рода,
С глубиною его не сравнится природа.
Зодиак и неизбежность смерти
Прошло уж десять лет как друга нет.
Она была обычная собака,
Что различала знаки зодиака,
Читая их по звёздам при луне.
В созвездье Козерога всех козлов
Она ругала, заходясь от лая,
Саму себя при этом полагая
Отбившейся от стаи Гончих псов.
В одном лице и друг, и господин
Своей собаке я не мог перечить,
Когда над головою путь наш Млечный
Для всех живущих на земле один.
Всех уровнял в стремленьях Зодиак.
Единственное вижу я отличье
Лишь в том, как долго и в каком обличье
Воспринимать нам данный свыше знак.
Мне не забыть последний с другом миг.
Во взгляде сучьем не было отчаянья,
Лишь неизбежность смерти, пониманье
Того, что до сих пор я не постиг.
Разное и от первого лица
Философическое попурри
***
Вехой времени, а по сути
Ординарным торчим столбом
Мы на врЕменном перепутье,
Полагая – на временнОм.
* * *
Вдаль глядеть можно так, без надежды,
Ну, а можно, прикованным к койке
Ждать спасенье – ну где ж оно, где же?…
Только разницы в этом нисколько.
***
Когда душе невмоготу от разных огорчений,
Она готова на лету добиться облегченья.
С невзгод досужих в никуда ей хочется отчалить,
И там остаться навсегда, что нас весьма печалит.
***
Когда в мужской мозг женщина сама
Войдёт без разрешенья, будет поздно -
Что ни хранил бы этот склад ума,
Всё вынесет со склада вместе с мозгом.
***
Когда любому встретить смерть
Случится рано или поздно.
Дай бог спокойно умереть
И не от печени цирроза.
***
С изобретеньем колеса стократ
Мир изменился и преобразился -
Встал с четверенек мир на самокат
И к чёртовой мамаше покатился.
***
Оставив надежду на лучшее людям,
Чтоб верилось в будущее беззаветно
– На каждом углу идеальное будет -
Сказал Бог… и круглою сделал планету.
***
Всё на свете движется вперёд.
Экая, однако, незадача -
Если цель Творенья не умрёт,
То с венцом Творенья всё иначе.
Биполярный мир и раздвоение личности
С детства мы знаем – весь мир биполярен:
Мама и папа, баба и деда.
Чистых, нечистых – и тех по паре
Взял для спасения Ной привереда…
Два полушария, две половинки
И пара ног на одни колготки,
С другом поллитра – две четвертинки,
А в одинаре – то пьёшь в две глотки.
Рай – преисподняя… альтернативой
Ангелам будет чёртово братство.
От негатива до позитива,
Как через пропасть, не перебраться.
Богослужение или «про это»,
Тварь-отморозок – парень-рубаха.
Даже российский делится этнос
На населенье и олигархов.
Увалень сонный – купец деловитый,
Кто за решёткой – кто на свободе.
Буквы согласные в алфавите
Правил Кирилл, а писал Мефодий.
Пласт залежалый мирские страсти
Делят на части не хуже плуга.
Женщина с мужем – суть ипостаси
Двух полюсов, что нашли друг друга.
Подлость двуличная и реверансы,
Их сочетание всем знакомо.
А когнитивные диссонансы
В сфере политики – это норма.
И только личности раздвоение
Лечат, в психушку сдают родные,
Где как клеймо на челе у гения
Ставят диагноз – шизофрения.
Колют несчастному анаболики
Для излечения регулярно…
Только какая есть в этом логика,
Если Бог создал мир биполярным?
Просьба о невозможном
С радостью или с мукой прошлое подытожив,
К небу мы тянем руки с просьбой о невозможном —
Всё сохранить как было, даже не нужно лучше,
Как бы там ни клубились на горизонте тучи,
Вещие ни кричали нам с поднебесья птицы,
Карканьем обличая, что там вверху творится.
Небо… ему не легче, в тучах оно свинцовых,
Вислые неба плечи… Небо само в оковах…
Не понимая птичий, проще прожить с надеждой,
К Господу по привычке руки вздымать прилежно.
Я человек крещённый, птичий язык не знаю,
В тайны не посвящённый, руки как все вздымаю
С просьбой о невозможном. Пусть то, что неизбежно,
Произойдёт чуть позже, чем отомрёт надежда.
В это воскресенье вербам нет спасенья
Все для человека, что Создатель создал —
На земле растенья и на небе звёзды,
Чтобы, умирая, те несли удачу…
Только через жертву, и никак иначе,
Человек тем даром пользоваться может,
Одеваясь в чью-то содранную кожу,
Вырубая рощи на свои жилища
И предпочитая есть мясную пищу.
Даже хлебных злаков жатву и покосы
Без серпа представить невозможно просто.
Ритуалы, знаки святости, любови —
Сплошь меха и кожи… Не моргнув и бровью
Ради чувств, ведущих к близости интимной,
Оборвёт кустарник юноша любимой
На букет сирени… Что ему черёмух
Вкус горчащих ягод, вовсе не рождённых?…
В нашей мирной вере с вербным воскресеньем
В Троицу весною вербам нет спасенья.
Чтобы выбить нечисть до захода солнца,
Крепкую осину вырубить придётся.
В жертву принесутся пажити и реки.
Что живёт и дышит – всё для человека!…
Антропоцентризму радуясь беспечно,
Так легко и просто стать бесчеловечным.
Когда унижениям нет конца
Когда человек вдруг теряет глаз,
За ним теряет второй,
Когда его лицом в унитаз,
О притолоку головой,
Когда унижениям нет конца
И лихоманка бьют,
Он вспоминает Бога-отца
И Бога-сына зовёт.
Он верещит из последних сил,
Персты свои сжав в горсти:
За всё плохое, что совершил,
Всевышний, меня прости.
Прости, что голову не сложил
За правое дело я,
Прости, что не по закону жил,
Всевышний, воля твоя…
Призреет Всевышний его, простит,
Невзгод разорвётся круг,
А человек опять загрустит
Иль сдуру влюбится вдруг.
И вновь обозначит ступни свои
У пропасти на краю,
И вновь понесёт на алтарь любви
Бессмертную душу свою.
А Бога-сына в который раз
Он вспомнит, поднявши вой,
Когда опять – лицом в унитаз,
О притолоку головой.
Микрокосм-колобок
Микрокосм – человек, вещь в себе и огромнейший мир,
Сам себе он вселенная, босс, демиург и кумир…
А все вместе мы газ над конфоркой едва голубой,
Где молекулой Броуна в нём тщетно ищем покой,
Получаем энергию, импульс, а проще – пинок
От того, кто горелку с одной только целью зажёг —
Подрумянился чтобы над ней колобок-микрокосм,
Сам себе демиург во вселенной, начальник и босс.
О блуднице… и не только
Вкусно ест и сладко спит, нет запретов для блудницы…
Глядя на её прикид и на то, как ей фартит,
Не завидуй ей, сестрица.
Как проводит день деньской, не могу сказать плохого…
Но от подлости людской на вокзалах и Тверской
Слабый пол не застрахован.
Полной мерою платить за любовь готов не каждый.
Даже ангел во плоти, заработав простатит,
Отыграется однажды —
Даме в душу наплюёт и уйдёт не расплатившись,
Хорошо – не изобьёт иль своё не заберёт
Из чужих, совсем не лишних.
Скажем прямо – повезло, если просто даст он дёру…
В том признаться тяжело, но всем принципам назло
Не прожить без сутенёра.
Ваш защитник делово снимет личные проблемы.
Вымогатель – что с того? Так порок и произвол
Превращаются в систему.
Не блуднице «Аз воздам» предназначено веками.
Заповедовано нам – только кто безгрешен сам
Может бросить в неё камень.
В чём отличие от нас целомудренных? Неужто
Нам распутство не указ? Тело женщина продаст,
А кто купит нашу душу?
Ту, что выдана внаём нам Создателем, сестрица…
Облапошат белым днём… Что мы Господу вернём,
Если торг такой случится?
Кто торгует и почём, прочитать легко по лицам,
А из тех, кто не причём, может только дурачьё
Над блудницею глумиться.
«Человек – это звучит гордо!…»
«Человек – это звучит гордо!…» Максим Горький (Алексей Пешков) … из пьесы – «На дне».
Слово Человек везде звучит
Гордо… Высшей волею божественной
От амбаров всех земных ключи
Сам Творец вручил ему торжественно,
Сотворил из глины гордеца
Для каких-то непонятных опытов.
Право дал от первого лица
Небо продырявить телескопами.
Что он там намерен рассмотреть,
Куда когти рвать от Йеллостоуна?
А пока из недр качает нефть,
Алчность проявляя беспардонную.
Может, нашим газом обогреть
Мирозданье человеку велено?
А куда с земли уходит медь,
Марганец и всё редкоземельное?
Золото – особая глава…
Бог, назвав людей своим подобием,
Дал понять – кто в мире голова…
Правда, есть суждение особое.
Ключник-человек себе польстил,
Приписав подобное величие,
Значимость своих досужих сил
На земле раздул до неприличия.
Всем внушил, что Господом храним,
ВИП-особа на землице-матушке.
Дабы не случилось в мире с ним
Обознатушек и перепрятушек,
Отчекрыжил Дарвин людям хвост,
Сей отбор представив как естественный.
Экс-примат с карачек в полный рост
Встал, величью дабы соответствовать.
С той поры в костях хрустит, артроз
Мучает аж до изнеможения,
Дружит с теми остеохондроз,
Кто презрел земное притяжение.
На своих двоих – хоть на помост…
Или так решив – да ну их к лешему -
Вновь на четвереньки!? Сей вопрос
Следует задать Алёше Пешкову.
Может, без апломба и реприз
Груз своих проблем нести безропотно,
Чем с трибун кричать про гуманизм,
Оставаясь втайне мизантропами?
Человек гордится потому,
Что в огромном социальном опыте,
Если роль отдать абы кому -
То не пьеса, а пустые хлопоты.
Просто так не отчекрыжат хвост
Даже кошке из обычной подлости.
А со дна подняться в полный рост -
Чем не основание для гордости?
В общую копилку дел благих
Каждому из нас свой вклад дано внести,
Только я, взирая на других,
В том не нахожу особой доблести.
Чем гордиться толком не пойму,
Не постиг я истину прогорклую
Потому, что в школе баламут
Не прочёл «На дне» Максима Горького.
Хватит умничать, миряне!
«С умным потерять – всё лучше, чем с глупцом найти удачу».
Только я на этот случай несогласный, однозначно!
Так сказал, кто умный слишком, очевидно, полагая,
Что лишь он силён умишком. Наша логика другая.
С рассудительным спокойней. С дураками веселее
В даль идти путём окольным, полагая – так прямее.
Или опрокинув рюмку, на закуски налегая,
Глаз косить на чью-то юбку, ничего не полагая.
Там, где с умным всё по сути, обстоятельно, нетленно,
Актуально аж до жути – с дураками беспроблемно.
Можно выпить бесшабашно и вести себя прикольно,
Даже если сносят башню чувства, вырвавшись на волю.
Можно, как во время гона, сняв штаны, к природе ближе,
Изъясняться беспардонно и вести себя бесстыже
По понятиям отстоя, что правителям в угоду -
Всех людей загнали в стойла, а нам нравится свобода,
Никаких ограничений на протест, даёшь безвизы
Всем в стране без исключений! Выступаем под девизом
Демократия и братство. Заявляем всенародно:
Дайте умникам собраться, чтоб потом набить им морду!
И набьём, ума нам хватит бить раскрашенные рожи,
Заодно и тех прихватим, кому паспорт не поможет.
Хватит умничать, миряне! Намахавшись кулаками,
То, что с умным потеряли, мы отыщем с дураками!
Без царя в голове
В любовной лодке, срубленной добротно,
Плыву я по теченью бренных дней,
Чуть замедляя ход в водоворотах,
Не вглядываясь, что там в глубине.
Не бесталанный, праздный, не болезный
И лишь одним довольный не вполне -
Так много на земле вещей полезных,
А я от дел великих в стороне.
Когда мундир от грязи не отстиран,
Совсем не в голове пребудет царь.
Тщеславье и гордыня правят миром,
Так что мне возложить на их алтарь?
Сомнения меня не вгонят в ступор.
Скажу я по-простому, не кичась:
Раз человечество тщеславно, глупо,
То в этом и моя пребудет часть.
Вся жизнь игра по Божеским законам
Вся жизнь игра, а правила игры
Предписаны всем нравственным законом.
Отступников пошлёт в тартарары
Крупье-Господь, чей образ на иконах
Писал его сподвижник богомаз
Под лозунг "Выше, дальше и быстрее!"
Хоть мне милее видеть в сотни раз -
«Скромнее, человечней и добрее!»
Но жизнь игра – от правил отступать,
Что наступать на грабли, даже хуже.
Без правил жить – что в Африку сбежать
И к каннибалам угодить на ужин.
Пока моя звезда не сорвалась,
Я тоже в этом мире что-то значу,
В своей игре, за правила держась,
Я больше полагаюсь на удачу.
И даже если пресловутый фарт
Со мною обойдётся беспардонно,
И мне сам чёрт окажется не брат,
Я буду жить по Божеским законам
И всё равно не выйду из игры
Со всей её условностью, обманом.
До свыше обозначенной поры
Мне жизнелюбом быть и игроманом.
Осознанное бессознательное
Ты прав мой друг, с собой бороться
Не каждому сил через край,
А воевать с собой придётся,
Иначе нас не пустят в рай.
Ты безупречен, брат, морально
В высоких помыслах души,
Но дам тебе совет сакральный -
Ты в низких тоже не греши.
Я сам такой, бесплотной тенью
Стремится в небо суть моя,
И лишь в подвалы сновидений
К невольницам спускаюсь я.
Просьба о сущем пустяке (не за себя прошу)
Посвящено Марине Бурмистровой
Мой водоём с кувшинками в реке
И я при нём. Восторг мой беспределен.
Прошу, Господь, о сущем пустяке -
Чтобы душа и сердце не болели.
Меня пока к себе не прибирай,
Ещё не нагулялся сын твой блудный.
И даже если мне дорога в рай,
Я на земле в чистилище побуду.
Мне есть, что смыть… Но это как у всех,
Кому достались длинные дороги
И сотни вех. Счастливый человек,
Мне есть кого любить, а это много.
Архангелов призвать меня к Суду
Повремени. Твоих записок ворох
Перебери, найди средь них одну,
Где я прошу за ту, которой дорог,
Которой без меня покоя нет,
Кому я в этой жизни свет в оконце,
Прошу тебя, не выключай тот свет,
Дай женщине моей пожить при солнце.
Досталось много в спину ей камней
И тёмных дней, потерь, других бед прочих.
Прошу, её привязанность ко мне
Не проверяй разлукою на прочность,
Хоть так любить, как может лишь она,
Ты сам Создатель дал совсем немногим.
Провидев наши помыслы до дна,
Не будь к ней за сомненья слишком строгим.
Не за себя прошу, за жизнь свою
В претензии к тебе я быть не вправе,
Но ту одну, которую люблю,
Не подвергай тому, что не исправить.
Когда же ты иной имеешь взгляд,
Со мною церемониться не стоит,
Поставь меня со всеми в общий ряд,
И в силе будет правило простое:
Когда к мольбам спасители глухи,
Из жизни мы уходим в полной силе -
Любимым то расплата за грехи,
За то, что нас они не долюбили.