Buch lesen: «Избранные стихотворения»

Schriftart:

* * *

Моему многострадальному казачьему народу, перенесшему геноцид и выжившему несмотря ни на что с Божией помощью, посвящается

Родился в 1971 году в бескрайних степях Северного Казахстана (до революции, территория Сибирского казачьего войска).

Потомок черноморских (кубанских) казаков, переселенных с Запорожской Сечи. Родовая станица Мартанская.

Образование высшее медицинское.

Военный врач-эпидемиолог. Офицер.

До переезда в Германию (по линии супруги) проходил службу в МЧС Республики Казахстан. В Германии работает в службе скорой и неотложной медицинской помощи.

Номинант премии «Поэт года 2015», «Поэт года 2016», «Наследие 2016» и «Русь моя 2016». Женат. Двое детей.

О себе говорит кратко:

«Поэтом себя не считаю. Перевожу мысли в строчки, те в свою очередь соединяю в рифмы. Иной раз занимаюсь бумагомарательством на Проза. ру и Стихи. ру.

Слава Богу за всё!»

Звезды – глаза предков

На фото автор в 1972 г.

«Когда под стол ходил пешком…»

Когда под стол ходил пешком,
Деревья были великаны,
И от горшка я был вершком,
И плакал на руках у мамы.

Тогда не думал я о том,
Что жизнь – не простая штука,
Лишь вехи на пути земном
Мне стали истинной наукой.

Промчалось детство как-то вмиг,
Остались лишь воспоминанья,
В мир новый – интересных книг,
Я погрузился со вниманьем.

Я отроком любил мечтать
О кораблях и дальних странах,
Хотел я капитаном стать
На бриге с парусом багряным.

Даниэль Дэфо и Дюма,
И Робинзон, и мушкетеры —
О них прочитаны тома
И выиграны со шпагой споры.

Как джентльмен и дворянин,
В мечтах своих спасал красавиц.
Мог драться против трех один,
И был повержен всяк мерзавец.

Остался отрок где-то там,
Средь книг о зле, добре и чести,
К другим причалил временам
Мой бриг, бегущий на зюйд-весте.

Ушла и юности пора,
Подкралась зрелость незаметно,
И жизнь – давно уж не игра,
Но вера в чудо беззаветна.

Все так же шпагу обнажив,
Готов за женщину я драться.
За веру с честью послужив,
Стихами ею восхищаться.

Ведь несмотря на опыт лет,
Во мне живет все тот мальчишка
И данный отроком обет —
Я не желаю передышки.

15.04.2019

«Над станицей ночь тиха…»

Над станицей ночь тиха,
И подернуты туманом,
Спят барашки-облака
В небе черном, звездно-пьяном.

Рядом плещется Иртыш,
Щука в заводи гуляет,
И у берега камыш
Уток заспанных качает.

Лижут языки костра
Жадно в жар сухие чурки,
В казане дымит уха
И клокочет в стиль мазурки.

Кони фыркают в ночи,
Мошкару хвостом гоняют,
Пересвистом байбаки
Тишину ночи пронзают.

Казаки вокруг костра
О родной поют сторонке,
И за службу, и за Дон,
И о ветреной девчонке.

Люльки пыхают дымком,
Чарка винная по кругу,
Байки следуют рядком,
Тост за брата и за друга.

Лунный диск из серебра
Вышел с облака – барашка.
Воля казаку-сестра
И душа вся нараспашку.

И над ними, в вышине,
Как свободный дух казачий,
Топит звезды в Иртыше
Путь бескрайний – Шлях чумачий.

20 октября 2016 года

Остался прадед молодой…

Посвящается моему прадеду Димитрию Ревину
младшему уряднику II Сунженско-Владикавказского полка ТИВ

Глаза закрою, снова вижу
Отчизну милую в огне.
В черкеске прадед мой, при шашке,
Верхом на боевом коне.

Война гражданская в разгаре.
За веру белые войска,
Но орды красные в угаре,
Победа нечисти близка.

Поругана святая вера,
Разрушен храм и льется кровь.
Из преисподний химера
Свой лик показывает вновь.

Идет в степи казачья лава,
На правом фланге прадед мой.
Последний бой, былая слава,
Крик казаков, как волчий вой.

Промчалась сотня, бой окончен.
Смешалась кровь с скупой слезой
И плач казачки громче, громче —
Остался прадед молодой.

Открыв глаза, я вздрогнул телом,
В груди родился хриплый стон.
Душа моя кричать хотела
С казачьим гиком в унисон.

Ведь и сейчас ничем не лучше,
Все та же нечисть правит бал,
Свободы дух в России душит,
Готовя траурный финал.

Я дело белое продолжу,
За что боролся прадед мой.
За веру постоять мне должно
Клинком и словом, и душой.

27-28 июля 2017 года

Прадед в центре (сидит)

На геноцид казачьего народа

Расстреляли народ. Уцелевших же в ссылку сослали.
Девятнадцатый год. Время скорби, тоски и печали.
Месяц лютый – январь обозначил кровавую веху.
Жатва душ человеческих собрана прошлому веку.
На Голгофу взошли казаки и их души взлетели
В Царство Божие. Там, где покой и играют свирели.
У потомков на сердце осталась тяжелая рана
От деяний жестоких, безумного злобой тирана.
И отмерено было ему той же мерой, что мерил.
Каждый алчущий жаждал, в возмездие искренне верил.
Был поруган тиран и низвергнут в геенну навечно.
А за тех, кто убит им молитвы текут бесконечно.

23.03.2017 (стих не окончен)

Лик ушедшей России

На фото неизвестном мне казак с казачкой и дитя.
Открытый лик, достоинств полн и чести, смотрит на меня.
То взгляд России, что порой мне снится, хоть в ней не бывал.
Осталась от нее лишь боль. Потухли свечи. Кончен бал.
Обезображен лик Святой, катится по нему слеза.
Кровавым всполохом над ней уж век как заревом гроза.
Сгубили цвет весь на корню, оставив лишь сухой репей.
Где сад цветов благоухал, там воет волком суховей.
И родовых не стало гнезд – разорены иль сожжены.
Рожденные в застенках тьмы, не вылетят из них птенцы.
В России поменяли все. И не Империя давно.
От взгляда царственного в ней уж не осталось ничего.
Россия стала сиротой и люди в ней – сродни рабам
Все то, что ценно было в ней, внезапно превратили в хлам.
Я разрываю тишину бесцельным криком: «Помоги!
Господь, услышь мою мольбу! Спаси Россию и храни!»
Лишь с фото смотрит на меня казачий бравый офицер.
Достоинств полон его взгляд, носитель истинных манер.
Из глубины ушедших лет доносит память связь эпох.
России той уж нет давно. Могильный холм. Чертополох.

03.02.2017

Война без начала и края

На события на погосте Тегель. Берлин

Промедление смерти подобно,
Кто не ждал – в суть сей фразы не внять.
Но судьбе было, видно, угодно
Наш покой на бой вечный сменять.

И хоть мы не идем верхом лавой,
Шашки в ножнах висят на стене,
Мы присягу нарушить не вправе,
Да, хорунжий, ведь мы на войне.

Та война без начала и края,
На кону память предков стоит.
Честь и совесть мы в ней, защищая,
Высекаем могильный гранит.

Дух казачий и искренность веры
Не сломают наветы врагов.
В одеяниях черных химеры
Выползают из мрака веков.

Не страшны языки нам их злые.
С нами Бог, офицерская честь.
Казаки мы, хорунжий, простые!
Крест сей нам до конца жизни несть.

19.12.2016

Сон о былом

Снился сон мне по-детски наивный,
Что стою я в станице родной.
Вечерело. Мотив заунывный
Пел пастух, гнав отару домой.

«Не для меня…» долетало чуть слышно,
Строк обрывки мне ветер принес.
Рядом жарким дыханием дышит
Мой громадный и ласковый пес.

Стук копыт по станичному шляху,
Конь в пыли и бешмет пастуха.
Вдруг корова взбрыкнула от страха,
Громкий окрик, удар батога.

После дойки вечерней, бабуля,
Заварив чай с пахучим дымком,
С братом нас накормила, роднуля,
Ломтем хлеба с парным молоком.

Снилось в асыки¹, споря, играли,
И в чижа², в клёк-баталки гуртом³.
Комаров отгоняли, сжигая
«Дымовухи» с сухим кизяком.

На припаску мы в степь уходили,
Чтобы к стаду привык молодняк.
В ковыле поваляться любили,
Нарубить у речушки ивняк.

Снилась хата, покрытая стрехой,
Да кабыця⁴ в углу на базу.
Тихой поступью аист-лэлэка
В палисаде ступал на траву.

Я проснулся и вроде свобода,
Но уже не уснуть мне никак.
Мысль бродит – потомок народа —
Прадед Ревин был терский казак.

Нет уже ни бабули, ни деда,
Мой висок седина серебрит.
Та краюха горячего хлеба
До сих пор пред глазами стоит.

Осень 2016 – 12.04.2017

Баллада о диком поле⁵

Ой, ты степь моя! Степь широкая.
Над тобой луна ясноокая.

Степь родимая, «да ковыль седой»,
Даль незримая, ночью волчий вой.

На коня верхом и галопом вскачь,
Суховей в лицо, рядом крикнул грач.

Солнца жар волной растекается,
С горизонтом небо сливается.

Над ковром цветов – трели жаворонка,
Ветер с лога донес долгий свист сурка.

Ни конца, ни края здесь не видать,
На коне лихом любо вдаль скакать.

Дико полюшко протянулось вширь
С Дона-батюшки да на сотни миль.

С Приазовья до самого Днепра,
С моря Черного до реки Днестра.

Казаку ты – Родина вольная
И, как ветру, Отчизна раздольная.

Степь родимая – пограничный край.
Ворог бродит лют – «Братец не зевай!»

Кто с мечом и лихом к нам вдруг придет,
От меча погибнет и смерть найдет.

Испокон веков стережет казак
Рубежи Руси, да не за пятак.

Да за веру-то православную
Правил службу царю, ой да славную.

В радость казаку служба ратная,
Шашка дедова – сталь булатная.

Ой ты степь моя – даль широкая,
И душа твоя – боль глубокая.

От копыт коней в раны битая,
Славных воинов кровью литая.

И до сей поры за родимый край
По заветам предков с честью умирай.

Ох, родная степь, душе милая,
В сердце мною с любовью хранимая.

Дико полюшко – край родимый мой.
Хоть расстались мы, в мыслях я с тобой.

Ноябрь 2013 – 5 января 2014 г.

1.Асык, ашык – надпяточная кость овцы (в основном баранов) и реже другого мелкого рогатого скота. Игры в асыки были широко распространены как среди детей, так и среди взрослых.

2.Чиж – старинная русская детская игра. Для игры используют небольшую заострённую с двух концов палочку (чиж), по которой ударяют битой.

3.Клёк-баталки («банки») – широко распространённая дворовая игра. Клёк – это чурочка (банка), как в игре «Городки». Баталками звались палки-биты, которыми нужно было выбить клёк из очерченного на земле квадрата, чтобы он улетел как можно дальше.

4.Кабыця – традиционная дворовая печь для летней кухни.

5.Баллада написана мною в память о Родине-степи Центрального Казахстана, бывшая территория Сибирского казачьего войска. Там прошли мои детство и юношество. Оттуда я вышел в большую жизнь. С 2002 года живу с семьей в другой стране, но память хранит прекрасные картины родной степи.

Der kostenlose Auszug ist beendet.